Однако этот вывод оказался поспешным. Вечером того же дня в его квартире раздался звонок. В комнату вошла мать и радостно сказала:
– Витя, к тебе пришли.
– Кто? – спросил Витька слабым голосом и на всякий случай натянул одеяло до подбородка.
– Товарищи из класса.
– Товарищи? – он начал лихорадочно соображать, кто бы это мог быть?! Пришли, скорее всего, с проверкой. Предстояла четвертная контрольная по математике! А он даже врача для справки не вызвал. Решил, хватит записки от матери за денёк пропуска.
В дверях появился Дима, а за ним…
Симаков даже глаза недоверчиво протёр…
– Мышь! Новенький!
– Добрый вечер, Витя, – Дима кивнул ему. – Извини, что руки не протягиваю. Ты болен, а я с улицы.
– Вот это номер! Вас Геродот прислал, да?
Дима неопределённо пожал плечами и вывалил на одеяло яблоки.
– Они мытые.
– Так вы без проверки?! – повеселел Витька. – Живём! Налетайте, братцы, на яблоки. Как прошла контрольная по математике? Надеюсь, родной класс не подкачал.
– Контрольной не было, – лукаво улыбнулась Мышь, – на завтра перенесли.
– На завтра… – сразу поскучнел Витька и молниеносно сообразил: второй раз с маминой запиской этот номер не прокатит.
– А ты надолго… – начал было Дима.
– Чего надолго? – не понял Витька.
– Надолго слёг, спрашиваю?
– А-а-а… кто его знает. Может, до послезавтра, а может… как контрольная…
– Причём тут контрольная? – удивилась Мышь. – Я же тебе сказала, на завтра перенесли.
– Я говорю, – спохватился Витька, – как там контрольная без меня пройдёт… жаль, а то бы я… ну это… – он беспомощно посмотрел на ребят.
– Напишем, – улыбнулся Дима. – Лучше скажи, скучно тебе тут одному лежать?
– Спрашиваешь… – тяжело вздохнул «мнимый больной».
– Книжки-то у тебя есть?
– Есть. Только мама читать лёжа не разрешает.
– Ничего, – Дима хитро подмигнул ему, – мы стоя.
Он открыл свой портфель и достал из него небольшой оранжевый томик.
– Про шпионов? – загорелся Витька.
– Нет, – Дима протянул ему книжку, – Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки».
Дальнейшее развитие событий опускается. У Джерома всё это изложено намного увлекательнее.
На следующий день Витьке действительно стало плохо. Участковый врач, торопливо выписывая рецепт, коротко сказал:
– Постельный режим не меньше недели. Грипп.
Через пару дней капитан футбольной команды класса Антон Прокопенко, которого все из-за известной скороговорки об «укропе и Прокопе» почему-то прозвали Укропом, задержал класс после уроков.
Свою речь он начал так:
– Я буду краток. Команда тренируется без лучшего левого полузащитника. Что произошло?
– Витя болен, у него грипп – поднялся со своего места Дима.
– Что же ты, – многозначительно посмотрел на него Укроп, – знал и молчал? Мы бы поручили кому-нибудь навестить его. И Симаков не остался бы в одиночестве.
– А он и так не остался. Мы с Олей навещаем его каждый день.
Укроп растерянно заморгал, но начальственную интонацию всё же выдержал.
– За проявленную инициативу выношу вам благодарность.
– Да он настоящий Атос! Граф де ла Фер – этот Новенький! – порывисто воскликнула Миледи.
А вскоре Витька поправился и пересел от Укропа за парту к Новенькому. Мышь, приветствуя это проявление дружелюбия, пересела к Миледи, которая обычно сидела в одиночестве, но новому соседству, на удивление всего класса, обрадовалась.
Как-то на перемене все высыпали на весенний школьный двор. Тут же появился мяч, но послать его на поле никто не решался. Неожиданно блестящий шар попал Диме на ногу. Он растерянно уставился завороженным взглядом на кожаное чудо.
– Чего же ты? Бей! – закричали ребята.
Дима отошёл в сторону, разбежался, неловко застыл бочком, ударил, промазал и, крутнувшись вокруг собственной оси, шлёпнулся на влажную землю.
– С поля!!! На мыло!!! – заулюлюкали со всех сторон.
– Да как же вам не стыдно! – тоненько вскрикнула Оля, и все разом стихли. – Ему же нельзя… у него освобождение, – она кинулась к Диме. – Тебе плохо?
– Чепуха, – покраснел тот.
Поддерживаемый с одной стороны Олей, а с другой – Витькой, сильно прихрамывая, он пошёл в класс.
После уроков Витька сказал другу:
– Давай я тебя потренирую чуток? Ноги у тебя длинные, а сердце – ерунда. Просто ты мало двигаешься. У нас игра скоро. Вдруг с кем что случится, выйдешь на поле, заменишь.
И как в воду глядел.
Первую встречу на первенство школы по футболу пятый «Б» проводил со своим самым опасным соперником – пятым «А». Витька пришёл, как и обещал Диме, пораньше, чтобы слегка поразмяться с ним. Трёхнедельные тренировки явно пошли Новенькому на пользу. Правда, он не очень-то выдерживал заданный темп, но кое-какие успехи во владении мячом имели место быть.
Появились игроки обеих команд, начали подтягиваться болельщики, время шло, а Дима запаздывал.
И тут команды вызвали на поле.
Витька начал игру, прямо скажем, рассеянно. Дважды он получал отличные пасы, дважды мог открыть счёт, но этого не случилось. Укроп только свирепо сверкал глазами, но никаких мер не принимал, полагая, что товарищ разыграется. Но товарищу было не до игры. Он думал о Диме. Его почему-то тревожило отсутствие верного друга. И когда на тридцатой минуте второго тайма он увидел у барьера лицо друга, то, издав торжествующий вопль, перехватил летящий по воздуху мяч и, не разбирая дороги, кинулся к воротам соперника, обвёл одного, другого, третьего, где-то сбоку он увидел отчаянное лицо Укропа…
«Не дам я тебе паса! – ликующе подумал Витька. – Сам забью!» Стадион замер. Витька услышал, как ему что-то отчаянно кричат свои же игроки…
Но мяч уже влетел в левый угол ворот.
Гол!!!
Но почему никто из команды не спешит к имениннику? Почему игроки из пятого «Б» стоят понурые, а ребята из пятого «А» от смеха валяются по траве? Витька повернулся к табло. Что это?!
Он забил гол в собственные ворота!
– Что скажешь? – спросил его Укроп.
– С поля меня, – устало бросил Витя, – такое не прощается.
– С поля тебя сегодня давно пора. А кого поставить?
– Новенького.
– Мазилу?
– Его.
– Но он же… у него ведь сердце.
– Я за него ручаюсь. Я, может быть, именно для этой минуты целых три недели гонял его, как зайца.
– Отдай ему майку.
Едва Дима появился на поле, как перед ним, словно по волшебству, очутился мяч. На мгновение замерли игроки обеих команд. Что предпримет этот «освобождённый чудак?»
Первыми опомнились два защитника пятого «А» и рванули к нему. Дима очнулся, сфокусировал взгляд на мяче и чётко вспомнил, чему учил его Витька. Сделав ложный финт левой, он послал мяч Укропу. Укроп сделал пас, и мяч вновь оказался у его ног.
– Бей, мазила! Шайбу! – кричали вокруг.
Дима ничего не слышал. Он упрямо шёл к воротам. В висках раздавались частые толчки. Вратарь, ожидая удара, изготовился к прыжку, но растерялся при виде спокойно приближающегося, явно не спешащего бить по воротам игрока. Опытный страж не выдержал и, устрашающе болтая руками, кинулся Диме в ноги.
Новенький спокойно перебросил мяч через него, и тот медленно вкатился в ворота…
– Гол!!!
Это было последнее, что услышал Дима.
…В палату к нему пропустили четверых – Витьку, Укропа, Мышь и Миледи. Увидев ребят, Дима заулыбался, хотел что-то сказать…
– Молчи, молчи, – почему-то прошептал Витька и положил на тумбочку сирень. Следом посыпались свёртки.
– Дима, – начала Оля, но голос её предательски задрожал, и она умолкла…
– Димка – ты человек что надо! – твёрдо сказал Укроп. – Воля у тебя, будь здоров! Поправишься, со всей командой тренироваться станешь. Мы тебе майку с твоим персональным номером приготовили. Все увидят, какой классный футболист у нас появился. А уж если кто тебя обидит – будет иметь дело со мной!
– Не с тобой, – учтиво поправила его Миледи, – а с нами. Со всем нашим пятым «Б»!
Куда вы едите, княгиня?..
Беспрерывное дребезжание звонка было настолько тревожным, что баба Катя только с третьей попытки попала ключом в замочную скважину. За дверью стояла Жанна в потёртой кожанке на молнии. Баба Катя тихонько ойкнула и бессильно прислонилась к дверному косяку.
– Дома что-то случилось, девонька? – прошептала она.
– Здравствуйте, баба Катя, дома всё в порядке, Люда дома?! – на одном дыхании выпалила Жанна.
– Дома, где же ей быть в эту пору, полуночница ты наша?
Жанна проскользнула в комнату подруги, на ходу чмокнув бабу Катю в щёку, и с места в карьер начала:
– Спишь, да? А тут такое случилось, такое… Я ведь её предупреждала. А теперь она пишет, что… – она на секундочку остановилась, чтобы передохнуть и продолжить в том же духе, но так и замерла под гипнотическим взглядом подруги.
А та подняла руку, медленными шагами подошла к ней и произнесла драматическим шёпотом:
– Жанна, как вы похожи, особенно сейчас!.. – она сунула ей в руки небольшую книжечку в плотной чёрной обложке, на которой истёршейся серебряной вязью было написано: «Записки княгини Волконской».
– Ничего не понимаю… – повертела она в руках книжечку, так и не раскрыв её, – ты дальше слушай…
Но Люда не дала ей договорить. Отобрав книжечку, открыла её, и Жанна увидела портрет красивой молодой женщины с тёмными печальными глазами, упрямо сжатым маленьким ртом, с белой накидкой вокруг каштановых волос, взбитых на висках буклями, оттеняющими чистый высокий лоб.
– Какая женщина! – жарко заговорила Люда. – Зимой через всю Россию – за своим любимым князем! Шесть тысяч вёрст в санях одна! А потом – целует ему кандалы… Эти «Записки» мне всего на одну ночь дала Ирина Ивановна, руководительница нашего драмкружка. Она по этим «Запискам» у себя в театре Волконскую играет. Представляешь, хор на сцене заливается: «Куда вы едете, княгиня?!..» А она в замёрзшей степи ямщика с Новым годом поздравляет!