И молчу, пока ищу.
МОЛЧАТЬ – ЭТО ТОЖЕ РАБОТА. НЕ СКАЗАТЬ ТО, ЧТО ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ, НЕ УЙТИ ОТТУДА, ОТКУДА ХОЧЕШЬ УЙТИ, – СЛОЖНО.
В этот момент внутри рождается напряжение, рождается и оседает взвесью. Оно как толстый слой пыли на чувствах.
В этот момент я еду на машине на встречу. Я хорошо вожу авто, вполне профессионально. Потому что долго: стаж 20 лет.
Доехала, ищу парковку. В Москве с этим проблемы. Нахожу единственное свободное место. Но чтобы на него заехать, нужно задом сдать по сложной траектории, по ледяному настилу. Это задачка под звёздочкой, я боюсь, что я так не смогу. Делаю две попытки. Нет, страшно задеть другую машину.
Из соседней «Киа» выходит мужик и начинает мне помогать. Я не просила – это его инициатива. Он действует как регулировщик, показывает, куда выкручивать руль, или поднимает ладошку: «Стой!» – если надо остановиться.
Если честно, я такое не люблю.
У меня есть негативный опыт. Мы с коллегой как-то ехали на мероприятие. Я была за рулём, но тогда была совсем не уверена в своём водительском мастерстве, и парковка – даже простая – была для меня неизбежным стрессом. И коллега вызвался помочь, охотно отстегнулся, вышел из авто и стал мне руками показывать траекторию движения. И я по неопытности смотрела на его руки, а на зеркала не смотрела. И тут – БАМ! – и мы цепанули задом другое авто. О господи!
А коллега после «БАМ» развёл руками и говорит:
– Ну а что же ты назад не смотрела? Я же только спереди вижу ситуацию, а сзади – не вижу же.
Он снял с себя ответственность сразу и полностью. Это прямо очень наглядно было. Снял, как пиджак, и отдал мне.
«Сняла решительно пиджак наброшенный»…
И я поняла, что, когда я за рулём, вся ответственность на мне. И когда я выбрала довериться коллеге и рулила по его подсказкам, это тоже была моя ответственность. И платить теперь за царапину на чужом бампере тоже мне.
Поэтому, когда мужчина из «Киа» вдруг стал мне помогать, я только напряглась: я ему не доверяла, ведь он видит ситуацию только спереди. Я очень медленно выкручивала руль, а он кричал: «Смелее, смелее!»
И когда я всё же запарковалась в том углу и выдохнула, он подошёл ко мне и сказал:
«Вам не хватает манёвренности».
Я поблагодарила его за помощь. Даже не столько с парковкой, сколько с пониманием моей проблемы.
Меня вдруг осенило: мне и в жизни не хватает манёвренности. Манёвренность – это гибкость и подвижность в отношениях с другими людьми.
Это мгновенное считывание характера и понимание, какой подход к этому человеку самый экологичный и правильный.
К РАЗНЫМ ЛЮДЯМ НУЖЕН РАЗНЫЙ ПОДХОД, И ЭТО ЗНАЧИТ, ЧТО Я ТОЖЕ ДОЛЖНА БЫТЬ РАЗНОЙ.
Проблема в том, что быть жёсткой мне сложно. Я такое не люблю. Мне нравится быть хорошей, тогда внутри – ромашки. А когда я жёсткая, выстраиваю границы, разговариваю с металлом в голосе, внутри титан. Я его ощущаю, знаю, что он есть, этот титан, но предпочитаю ромашки.
Мне хочется найти слова и тон, которые никого не ранят и не обидят, и я долго выбираю эти слова и иногда в итоге, не подобрав таких необидных фраз, выбираю молчание. А молчание ранит самого себя, ведь я опять не смогла себя защитить. Потому что выстроенные границы – это всегда немножко агрессия. Нельзя сказать фразу «Со мной так нельзя» так, чтобы она выглядела комплиментом.
Мой психолог говорит, что «человек, который нарушает границы, выдержит твою агрессию, потому что сам совершает агрессию в твою сторону, осознанно или неосознанно, а это значит, что он умеет её и запускать, и улавливать». Меня успокаивает эта мысль. Что человек выдержит мои выстроенные границы и не откажется со мной дружить. Ну а вдруг не выдержит?
Однажды у меня был забавный эпизод.
Моя подруга проходила психологический тренинг, и там надо было выполнить такое задание: попросить близких людей назвать три ваших отрицательных качества.
– Оль, назови три моих негативных качества, – просит подруга.
– Нет, – сопротивляюсь я. – У тебя их нет. Ты совершенство. Мне в тебе нравятся даже недостатки.
– Ну хватит, – смеётся она. – Это милый и правильный ответ. А мне нужен честный.
– Ну зачем? Я сейчас начну ковыряться в отношениях и искать негатив.
– Ну я прошу тебя. Мне очень важно.
– Обещай, что это не изменит наших отношений.
– Обещаю.
Я с трудом наскребла три ответа на её вопрос. Один из них был такой: «Тебя много».
Я пояснила, что меня устраивает количество общения, но если сравнивать с другими людьми, то «тебя больше».
С того момента подруга резко сократила наше общение. Хотя обещала, что ничего не изменится. И я ужасно жалела, что согласилась выполнить то упражнение.
Есть такое слово – саморегуляция. Это управление своими чувствами и поведением, готовность к разной реальности и разным ситуациям.
Мне не хватает саморегуляции в моменте. Вот тот учитель рисования быстро ориентировался и реагировал грамотно на разных детей. А я в этом вопросе растяпа.
Я в моменте не успеваю отреагировать и уношу с собой внутри раздражение и напряжение. У меня есть ресурс и стратегия боя за свои границы, но не хватает смелости в него вступить.
Но я понимаю: надо учиться жизненной манёвренности. Быть разной самой собой. Выдерживать любые свои проявления. Ловить подсказки, но нести ответственность за принятые решения.
Кстати, я придумала зефирный способ выстроить границы. Он звучит так: «Я так ценю наши отношения, так боюсь их потерять, дорогая, хочу сделать всё, чтобы этого не случилось, и поэтому я решилась на этот разговор…»
Заповедь
У Юли тихий голос. Очень тихий. Коллеги вокруг всё время переспрашивают: «Что? Что?» Больше никто не переспрашивает: Юля живёт одна.
В какой-то момент Юлю вызвал начальник на разговор по работе. Он задавал вопросы, Юля отвечала. Тихо. Она умела только тихо.
Переспросив пару раз: «Что? Ещё раз? Что?» – начальник психанул. Возмутился: «Ты издеваешься?»
Юля не издевается. Она просто не может громко. Может тихо.
Начальник велел: «Сделай с этим что-то. А то мы не сможем дальше работать».
Юля пошла на курсы по работе с голосом. Голос – это инструмент. На нём можно играть по-разному, а можно поставить в угол и не пользоваться, ждать, когда он покроется паутиной.
Юля хотела научиться пользоваться, причём в разных диапазонах. Громко и тихо.
Тренер спрашивал вначале всех участников, какова их цель. С каким результатом хотели бы уйти с тренинга.
Кто-то рассказывал, что много выступает и хочет, чтобы голос не садился к вечеру. Кто-то поёт и хочет делать это виртуознее. Кто-то ведёт лекции и хочет вовлекать голосом в смыслы.
– Я хочу громко говорить, – тихо сказала Юля.
– Насколько громко? – спросил тренер.
– Ну, громче, чем сейчас.
– Но ведь всегда есть причина у того, что мы делаем. Если ты тихо говоришь, то ты неспроста это выбрала.
Тренер имел в виду, что всегда есть психологическая причина, которая обуславливает наш выбор. Например, человек вырос в семье, где вообще не было принято разговаривать. Вся коммуникация – молчание. Молчание выражает и отвержение, и игнор, и обиду, и усталость, и ещё миллион значений. Маленький ребёнок, возможно, всё детство угадывал по молчанию, что оно значит, и переживал: «Меня ещё любят?» И речевой аппарат вообще не использовался в семье по назначению…
Или другие какие-то причины есть.
– Я боюсь проявляться, – промямлила Юля.
– Боишься, что, если будешь громкой, тебя заметят?
– Да.
– А что, это проблема?
– Да.
– Почему? Люди увидят, какая ты настоящая?
– Да.
– А какая ты настоящая? – спросил тренер.
– Ну… всякая.
– Ты себе не нравишься?
– Да, я не совсем себя устраиваю. Я не такая хорошая, как хочу казаться.
– То есть ты хочешь казаться хорошей, но ты разная. Иногда ты – о боже! – завидуешь. Иногда – возможно – оставляешь без отклика чью-то просьбу о помощи. И испытываешь целое ассорти разных чувств, не только положительных, да?
Юля кивает.
– И люди увидят тебя живую – и что? Разочаруются? Заглянут внутрь, а там?
– А там совсем не золото, – вздыхает Юля.
– А что, Юль?
– Перегной.
– Ого. Ты хотела сказать говно?
– Ну…
– Ты думаешь, что внутри тебя говно, и боишься, что люди это заметят?
– Если совсем грубо, то да.
– Юля, милая, почему ты решила, что это перегной? Почему? Кто оценил твой внутренний мир так? И есть ли там, внутри Юли, что-то кроме перегноя? Точнее, я-то знаю, что есть, я не понимаю, почему ты, Юля, не замечаешь этого.
Юля заплакала… Очень глубоко и очень от сердца.
Однажды, будучи на гастролях на Урале, я услышала рассказ про озеро Инышко.
Это загадочное место, обросшее разными легендами.
Одна из них утверждает, что кувшинки, которые растут на озере в больших количествах, имеют магическую силу, и если девушка сорвёт кувшинку в полнолуние и проносит её на груди до утра, то её ждёт неземная любовь.
Другая гласит, что Инышко – озеро не простое, а золотое, и в нём спрятан клад.
Когда Емельян Пугачёв с войском ходил по Уралу, то однажды разбил свой лагерь на берегу этого озера. И местные жители предложили ему два бочонка с золотом как выкуп, а он не мог их с собой взять и схоронил богатство, кинув бочонки в озеро. И они продавили верхнее дно и скрываются где-то под торфом. Их до сих пор не нашли.
Вот такое озеро с двойным дном, начинённое золотом. Озеро, в котором и золото, и перегной.
Мы все немножко Инышко. Загадочные, многогранные, со множеством легенд, расшифровывающих наши поступки…
Мне кажется, что все наши таланты и обстоятельства, в которых нам надо найти возможность проявляться, – это одно большое поручение от Бога.
БОГ СОЗДАЛ ЧЕЛОВЕКА, ЧТОБЫ ОН НАУЧИЛСЯ ЛЮБИТЬ БЛИЖНЕГО, КАК САМОГО СЕБЯ. НО ЧТОБЫ ПОЛЮБИТЬ САМОГО СЕБЯ, НАДО НАУЧИТЬСЯ САМО