– До-о-ом! – зачарованно сообщил он.
Дима был сильно педагогически запущен. Лиза называла его Маугли. Но при этом он так впитывал, так нагонял всё, что упустил! Узнал, что такое бассейн, – и поплыл, узнал, зачем буквы, – и стал читать, узнал, что такое детский сад, – и научился дружить, понял, зачем коньки, – и стал кататься…
Вот уже три года Дима – сын. У него есть мама, папа и любимый брат.
Все говорят, что братья похожи, и не верят, что Дима приёмный.
Дима активно нагоняет сверстников в развитии.
Лиза иногда смотрит на небо. Она чувствует, что не подвела Его. Не разочаровала. Выполнила свои обещания. И Бог благословил её на счастье.
У Лизы трое детей: Сержик, Дима и «Надежда». Лиза счастлива.
Когда мне очень плохо, я вспоминаю, что на земле где-то живёт Лиза и её семья. Серж, который видит и ходит вопреки плохим прогнозам, Дима, который обнимает маму вопреки пережитым предательствам, и ещё сотни детей, которых каждый день поддерживают и помогают делом и надеждой.
КОГДА МНЕ ПЛОХО, Я ВСПОМИНАЮ ЭТУ СЕМЬЮ, ЧТОБЫ НАПОМНИТЬ СЕБЕ: НА СВЕТЕ НЕТ НИЧЕГО НЕВОЗМОЖНОГО.
Мне становится легче дышать.
Не бывает плохих прогнозов.
Бывает любовь и прощение.
– Ты с ума сошла, не пиши про меня, я ничего такого не сделала, не о чем писать, – пугается Лиза.
– Да. Ничего такого. Подумаешь, маленький будничный ежедневный подвиг… А так – ничего.
– Людям будет скучно читать.
– Не скучно, Лиз. Текст про тебя, твою семью, твоих детей, – это порция веры и надежды. Разреши, а?
Разрешила. Но анонимно.
– Почему?
– Подумают, что я похвастаться хочу…
Неисправимая, скромная, невероятная Лиза.
Спасибо, что ты есть. Спасибо, что ты каждый день изобретаешь для меня матовую лампочку, излучающую сливочный свет надежды. Надежды на то, что этот мир не обречён.
Не предаст
Прямо у выхода из метро, под буквой «М», женщина торговала щеночками. На картонке была написана порода и стоимость. И что «ищем хорошие руки».
Это давно было, когда интернет не везде и телефоны не у всех.
Я вбегала в метро и мельком увидела три симпатичные ушастые мордашки, торчащие из лукошечка. Подумала: «Какие умильные!» – и побежала дальше.
Через четыре часа я возвращалась домой, выходила из метро и увидела ту же женщину, но уже с одним щеночком. Видимо, двоих уже удалось продать.
Я подошла посмотреть, хотя не собиралась покупать щенка. Обожаю животных, мне захотелось его погладить.
Около женщины переминался с ноги на ногу мальчик лет 12, у него в руках были помятые купюры. А рядом грузно стоял мужчина в чёрных очках, в пиджаке, с дорогими часами. Он явно спешил.
– Я дам больше, чем он, – сказал мужчина хозяйке щенка, кивнув на мальчика. – В два раза. Мне ребёнку. А то я забыл подарок…
Я поняла, что оба они претендуют на собачку, и если это тендер, то щенок однозначно достанется мужчине.
Но мальчик упрямо полез в карманы, выгреб из них всё, что было (а было там много мелочи), и, чуть не плача, пробормотал:
– Я разбил копилку. Это всё, что у меня есть. Родители разрешили, сказали только, что деньгами не помогут, нет у них. Я вот ещё у друзей занял. Вот всё, что есть…
Женщина-продавец посмотрела на мужчину в очках и сказала:
– Простите меня, но я мальчику отдам. Мне важно, чтобы в хорошие руки. Я вижу, что мальчик будет очень любить щенка. Он всё готов за него отдать уже сегодня…
И протянула щенка абсолютно счастливому мальчишке. Тот взял его так нежно, трепетно, словно боялся повредить, а щенок дрожал, от страха, наверное, или от стресса. Счастье – это же тоже стресс.
– Ой, а деньги, деньги-то! – Мальчик засуетился, пытаясь отдать обещанное, одной рукой обнимая нового друга, а другой залезая в карман.
– Не надо денег, купи на них своей собаке всё необходимое, корм хороший, поводок… – сказала женщина.
– Ой, как это? Правда? Не возьмёте? – Мальчишка чуть не плакал. Он засунул щенка внутрь куртки своей, чтобы согреть, и стало очевидно, что они даже немного похожи.
– Не возьму. Берегите друг друга, – улыбнулась женщина и помахала им на прощание.
– Так здорово, что вы у мальчика денег не взяли, – сказала я, наблюдая эту сцену.
– Я ни у кого не взяла, – ответила женщина. – Я специально пишу цену, чтобы понять, готов ли человек в принципе тратиться на собаку, есть ли у него средства. Я улетаю навсегда из этого города и не хочу, чтобы щенки моей любимой собаки остались на улице из-за недобросовестных хозяев, которые поздно поймут, что не готовы кормить дополнительный рот. Я раздала щенков тем, кто… не предаст.
Часто вспоминаю эту женщину…
Как понять, что человек готов любить? Он готов ради любви отдать всё, что есть, и даже то, чего нет. Он готов бороться за любовь, даже с тем, кто очевидно сильнее. Он не сдаётся, подключает все ресурсы, он готов на ежедневный будничный подвиг ради того, кого готов любить.
Он не предаст.
Сыпь песок
Наверное, все слышали эту историю, как один великий антрополог сказал, что самым ранним признаком цивилизации следует считать… первую сросшуюся бедренную кость. Почему? Да потому, что, чтобы срастись нормально кости, в обществе, где нет медицины, нужно около шести месяцев. Бедренная кость – самая длинная кость в организме, и её перелом обездвиживает человека.
А значит, человек шесть месяцев не мог ходить, добывать еду и заботиться о себе. Но кость срослась, а значит, кто-то – другой человек! – заботился о нём.
Человек становится человеком, когда он может и хочет позаботиться о другом.
То есть первый признак цивилизации – сострадание. Гениально же.
А вот как захотеть заботиться? Вот я, обычный среднестатистический эгоист, живу себе, работаю, детей ращу, на дачу езжу, пельмени ем, почему меня должна вдруг заволновать условная чужая сломанная кость?
А тут всё просто.
Важно осознать мысль, что вот эта забота/помощь/добро таит в себе огромное количество созидательной энергии.
То есть вот, скажем, вы видите человека, которому нужна помощь.
Выбор прост: подойти и попробовать помочь или пройти мимо, уговаривая себя: «да я спешу», «да он сам виноват, что в передрягу влип», «да я всё равно не знаю, как помогать».
В первом случае вы ощутите прилив энергии, а во втором – отток.
Прилив, потому что добро – это новые смыслы, это возможность ощущать себя живым и ценным.
Отток – потому что внутри идёт работа совести, растёт внутреннее сопротивление, появляется чувство вины, страха, незнания – это удручает, высасывает ресурс.
А добро закачивает его внутрь.
Схема простейшая.
То есть ты как бы другим помогаешь, а по факту – себе.
Наша жизнь наполнена большим количеством несправедливостей.
То есть кто-то с условной несросшейся берцовой костью всегда есть на горизонте. И вроде вот же он, стонет, плачет, подойди и помоги.
Но тут свои ловушки.
Во-первых, мы так устроены: нам хочется быстрого результата.
Хоть в учёбе, хоть в работе, хоть в похудении…
В сфере благотворительности тоже. Можно я по-быстрому кого-нибудь спасу и побегу по своим делам, а то у меня в 15:40 – дантист. Давайте, что там… Накормлю бездомного, переведу денег болеющему, всё? Ну я пошёл, с обновлённой совестью, в которой все грехи обнулились…
Вот так хочется.
Во-вторых, мы живём в плену стереотипов. Ну, например, «все бездомные – алкоголики». Или «бьёт – значит любит, не надо лезть в чужую семью». Или «зачем всю жизнь человека реабилитировать, если в итоге его максимум – сам сможет ложку взять?». Или «а зачем деньги на паллиативную помощь, они ж всё равно умрут». И спрут этих стереотипов порой останавливает нас от того, чтобы разобраться, а так ли это на самом деле. И это незнание – настоящий закрытый шлагбаум.
Очень важно вот тут захотеть, приложить усилие и… узнать.
Ну вот прошёл ты мимо замерзающего бездомного, погрузился в спасительную мысль, благословляющую тебя на бездействие, что он сам виноват, что он пьянь, что зачем помогать, ведь пропьёт всё…
А ты остановись и подумай: «А я что, боженька? Не мне его судить, не мне его прощать». И погугли: «Как помочь замерзающему бездомному человеку».
И – аллилуйя! – УЗНАЙ. Что можно спросить для начала, чем помочь, вызвать скорую, если актуально, рассказать, где можно бесплатно поесть и переночевать, вызвать социальный патруль и т. д.
Однажды я была на выступлении одного крутого и опытного мецената, и один раздел его выступления назывался «Открытое сердце», и он смешно сказал, что в идеале нужно сделать так, чтобы в открытом сердце был сквозняк. Потому что он проветривает внутреннюю духоту, выпроваживает лишнее, и он, сквозняк, точно заставит заметить своё сердце: чем заполнено оно, ради каких смыслов бьётся, на какие маяки равняется…
Там, на мероприятии, ещё вопрос был смешной из зала: «Что делать, если опыт борьбы с несправедливостью – отрицательный?»
То есть ты делаешь-делаешь добро, а тебе за него прилетает.
Как выразился тот спрашивающий человек: «Я вот увидел однажды замерзающего человека ночью и пустил его в подъезд. А он там нагадил. А соседи по камерам увидели, что это я пустил, и всем подъездом меня ругают: мол, ну вот теперь вали и убирай».
Что делать? Не делать, что ли? Или как-то по-особенному делать?
И ответ мецената замечательный.
Он сказал:
– Сыпь песок, пока можешь сыпать.
– Что? – не понял задающий вопрос мужчина.
И меценат пояснил.
Помните, говорит, «Ералаш», который называется «Вовка – добрая душа»?
Там по сюжету шёл этот Вовка, поскользнулся и упал. Встал и предупреждает всех: «Тут скользко!», «Аккуратнее, скользко!» И все мимо идущие его хвалят и благодарят: «Ну какой молодец, ну просто умница, а не мальчик!»
И Вовка счастливый стоит и прямо чувствует свою ценность.
А другой мальчишка в этот момент взял и песком засыпал скользкое место.