Макс… он всегда заботился обо мне, будто это не я старшая в семье, а он. От этой мысли я испытала настоящий стыд. Пока я упивалась своими страданиями, я совершенно забыла о тех, кто меня любит.
– Он желает мне спокойной ночи и приятных снов, – чуть дрогнувшим голосом я прочла текст.
– Ну, ответь. Тебе что, трудно написать: «Спасибо и тебе приятных»?
– Обойдется без приятных. – Я хлопнула телефоном о стол. – Закроем эту тему!
Одну за другой Лёлька закидывала профитроли в рот и изображала обиду.
– Не дуйся, – произнесла я, протягивая упаковку с пирожными оголодавшей подруге. – Боюсь я его, как черт ладана. – Лёлька понимающе хмыкнула. – Где гарантия, что подобное не повторится? Да и что за отношения, когда живешь в разных городах? Блажь все это. Он и поближе кого-то найдет, а мне и так хорошо, – подытожила я.
– Угу, вижу, как хорошо, – пробубнила под нос подруга. – А Смирнов будет в клубе? – возбуждено поинтересовалась она.
Я пожала плечами.
– Представления не имею.
– Марусь! – Взгляд подруги приобрел нездоровый блеск. – Помнишь, я как-то платье покупала, серебряное с открытой спиной, как из оттенков серого? Когда я его теперь надену? А на тебя сядет как влитое…
– Ну-у-у, нет! – я активно запротестовала.
– Сейчас объясню, – воодушевленно продолжила подруга. – Заходишь ты вся красивая в клуб. Ноги от ушей, спинка открыта, волосики кокетливо поправила и поплыла от бедра.
– Да ты что?! – рассмеялась я. – А отбиваться я чем буду от подвыпивших товарищей, открытой спинкой или кокетливыми волосиками? – удивляюсь недальновидности подруги.
Лёлька отмахнулась от меня, как от надоедливой мухи.
– Ничего не понимаешь! Ты убьешь сразу двух зайцев. Павла, раз ты уж собралась его обольщать. Хотя очень сомневаюсь. И Смирнова, не думаю же, что его не пригласят, как-никак, высокое начальство. А если не придет, то все равно останешься в плюсе. Завтра принесу, – приняв мое молчание за согласие, продолжила подруга, – у меня и босоножки, и клатч в комплект есть. Обувь, правда, тебе будет чуть велика, но это не страшно.
– Даже не подумаю! Не хочу я выглядеть как пассажир на экспресс «Мой последний шанс на женское счастье».
– Как у тебя мозг успевает все перевернуть так быстро? – удивилась Болотова.
– Это не мозг, а его жители.
– Тараканам пламенный привет, – Леля махнула ложкой перед моим лицом.
– И тебе от них, – я кисло улыбнулась подруге.
– Ты будешь выглядеть шикарно! – настойчиво продолжала Лелька. – Разве нужен повод надеть красивое платье и привести себя в порядок?! Забудем про мужиков. – Она активно заерзала на стуле. – Сходи, развлекись, потанцуй. Я помню, как ты раньше любила клубы. Тебя же нельзя было вытащить. Мы уходили чуть ли ни вместе с персоналом.
– Я подумаю, – проворчала я.
Глава 19
Мария
***
Утро четверга началось с обязательной программы приношения в жертву прекрасного букета не менее цветущей Наталье. В комплекте шла красивая бархатная коробочка, по форме там мог поместиться браслет или подвеска. Я строго настрого запретила себе ее вскрывать.
На обеде Смирнов был чернее тучи и с особой жестокостью расправлялся с отбивной. Я почувствовала небольшой укор совести, но гордость моментально расставила все точки над «ё». Совесть обиженно поджала губки и больше не проявляла себя.
Павел сидел напротив, в предвкушении завтрашнего вечера говорил много и охотно о желании ближе познакомиться со мной и своими коллегами. Что на вечер у него большие надежды наладить контакты между отделами. Я усердно старалась участвовать в разговоре. Но тяжелый взгляд Яра, сидящего через один столик от нас, не давал мне расслабиться. Сдавшись и потеряв всякий интерес к собеседнику, я перестала бросать мимолетные взгляды в сторону Смирного и немигающим взором пыталась вызвать у него чувство неловкости. Достигла абсолютно противоположного результата – я первая стушевалась и отвернулась.
– С тобой все хорошо, ты немного покраснела? – поинтересовался Павел.
– Да, да… это чай, он слишком горячий, – оправдалась я.
– Надеюсь, ты не заболела?
– Она здорова. – Ярослав возник возле нашего столика, словно из ниоткуда. – Мария, мне нужно с вами поговорить? Вы доели, – последняя фраза была произнесена как утверждение.
– Минутку, Ярослав Витальевич, я должна расплатиться, – ответила я с нарочитой вежливостью.
Смирнов подождал, пока я достала деньги. Купюры коснулись стола, и мужчина, подхватив меня под локоть, потащил к выходу. На ходу я успела кинуть фразу ничего не понимающему Павлу:
– Извини, работа.
– Значит, я работа? – огрызнулся Смирнов, выводя меня на улицу.
– Точно не развлечение, Ярослав Витальевич. – Я попыталась освободить локоть, но Яр сильнее сжал пальцы и притянул меня ближе к себе.
– Куда вы меня ведете?
– Туда, – он указал пальцем в сторону здания, – хочу проводить вас до кабинета, Мария Викторовна, чтобы никакие хорьки рядом с вами не ошивались.
Павел действительно иногда напоминал хорька. Заостренные черты лица, бегающие глазки.
– Спасибо, – фыркнула я.
– Всегда пожалуйста.
Конструктивный диалог закончился, и мы шагали в сторону здания.
Место, где мужские пальцы касались моей руки, горело.
Ярослав чуть ослабил хватку и иногда, как бы случайно, проводил тыльной стороной ладони по талии.
В полном молчании, под внимательные взгляды Татьяны и Вадима, Яр конвоировал меня до кабинета, галантно пропустил вперед и захлопнул за нами дверь.
– Спасибо, что проводили, – произнесла я расслабленным тоном, бросив сумочку на диван, вывела компьютер из режима сна и принялась за работу.
– Ты сколько еще будешь меня игнорировать? – Смирнов подпер дверь плечом. – Я же попросил прощения. Все мои попытки ты пресекаешь на корню, цветы передариваешь, подарок не приняла, от меня шарахаешься. Ты думаешь, я не замечаю, как ты ныряешь в первый попавшийся кабинет при моем появлении? Могла бы ответить хоть на один звонок!
– Ты тоже мог, но… – Я развела руки, демонстрируя, что этого не было.
Оторвавшись от двери, мужчина подошел ко мне.
– Прости, Нимфа. – Он присел на корточки рядом. – Прости, – повторил. – Я был дураком, что не выслушал тебя. Что мне сделать, чтобы ты простила? Я прошу один шанс! Поверь, ты не пожалеешь, если согласишься.
Аккуратно высвободив руки, я боролась с собой. Так хотелось провести по его волосам ладонью, спуститься по щеке к шее, притянуть к себе и обнять.
– Не надо ничего делать, я понимаю тебя, твою реакцию… отчасти понимаю. Мне очень жаль, что тебе попадались в жизни те люди, после которых трудно доверять другим.
– Но?.. – Встав в полный рост, Смирнов нависал надо мной. – Неужели это все из-за этого хорька? – махнул головой в сторону двери.
– Не говори глупости, я с ним едва знакома! Я не вижу будущего в наших отношениях, его нет. Мы живем в разных мирах, как территориально, так и социально.
Смирнов фыркнул на мое возражение.
– Это ты говоришь глупости. Можете хоть завтра с Лерой собирать вещи и переезжать ко мне! – Я устало покачала головой. – А если тебя волнует, что мой круг общения другой…
– Это меня волнует меньше всего! Я боюсь того, что в один прекрасный момент, ты услышишь разговор, фразу, вырванную из контекста, или у тебя будет просто паршивое настроение, и мы с Леркой окажемся на площадке с сумками и проклятиями в спину. Я не одна, чтобы устраивать такие эксперименты, – почти кричала на Смирнова.
Послышался стук в дверь и голос Павла за ней:
– Мария, можно?
– Она занята, – зарычал Смирнов, и захлопнул открывающуюся дверь перед самым носом визитера. – Говорил, уволить его к чертям.
– Вот, про это я и говорю! – указала я пальцем на дверь. – Ты решаешь все быстро и безболезненно для себя. Мешает – уволить, показалось – выгнать! Нельзя так, нельзя! – Предательские слезы выступили на глаза.
– Но я вгорячах так сказал. И ты думаешь, это было для меня безболезненно? Я влюбился, как подросток, в тебя! Чуть с ума не сошел и окружающих свел. Никогда не испытывал такой боли, даже когда Алина пришла со своей беременностью. – Яр так и стоял, опершись на дверь, как будто боялся, что сейчас кто-то еще может войти и помешать нашему разговору.
Спрятавшись за монитор, я быстро вытерла набежавшие слезы.
– Я в этом не виновата, уходи. Уйди! – крикнула я сквозь слезы.
Смирнов хотел что-то сказать, набрал в легкие воздух, но передумав, шумно выдохнул и быстро вышел, закрыв за собой дверь.
Приведя чувства и внешний вид в порядок, я пришла к выводу, что сделала все правильно. Лучше быстро и практически безболезненно избавиться от пластыря, чем с мучениями отдирать каждый миллиметр.
Я выпила крепкого кофе, в очередной раз жалея, что в кабинете нет заначки с коньячком.
***
В дверь кабинета вновь аккуратно поскребли.
– Кто там такой скромный? – спросила я.
В щелку протиснулась голова, оглядевшись, и убедившись, что я одна, появились и остальные части Киселева.
– Не забывай, парламентеров оставляют в живых! – сказал он, встретившись со мной взглядом.
– Иногда им отрубают голову в знак устрашения, – проворчала я себе под нос.
– Это лишнее. – Лёня прошел к столу и сел напротив меня. – Надо же кому-то доставить отрубленную голову, а мой белый конь без хозяина… – произвел губами звук характерный сдувающегося шарика.
– Так это твой белый «монстр» на стоянке? Я могла бы и сама догадаться.
– Хорошо выглядишь, – произнес мужчина.
– Давай без прелюдий. Опустим разговоры про погоду и здоровье, – я потеряла терпение.
Я приготовилась к тому, что сейчас выслушаю, какая же я дура, что недостойна и мизинца его друга, и если я была бы поумнее, то пала бы к ногам Смирнова, но Лёня меня удивил.
– Согласен. Понимаю, что доверие зарабатывается годами, а рушится за минуту. Но… – Лёня примолк. – Пойми. – Устало потер лицо руками. – Не буду врать, что я знаю Смирнова с пеленок, знакомы уже больше пяти лет… Господи, как же сложно. – Я внимательно слушала сбивчивую речь. – Да не смотри ты на меня так. Он любит тебя, по-настоящему любит, сейчас мечется по этажу, как загнанный зверь.