– Снова вы? – говорит Ям Ли, завидев нас. – Нет чтобы самим себе приготовить ужин! Вы что, забыли, где супермаркет? Я вам карту нарисую, если что.
Папа хохочет и направляется к свободному столику, но я не двигаюсь с места. Я стою как вкопанный, потому что большой стол в центре зала весь оккупирован семейством Джейсона. И Джейсон тоже там. И Картер Диксон.
Папа тоже их видит, кричит: «Привет!» – и сразу начинает болтать с родителями Джейсона. Я слышу, как мама Джейсона спрашивает: «Ну как там Сара?»
Я заставляю себя наконец-то сделать шаг, потом другой. Не понимаю, отчего я так расстроился. Я же вижу Джейсона с Картером практически каждый день – и целый день.
Я подхожу к их столу и держу улыбку, пока родители Джейсона рассказывают мне, как я вырос. Джейсон машет мне и говорит: «Привет». Картер Диксон смотрит в свою тарелку. Я вслед за папой иду к нашему угловому столику.
– Знаешь что? Надо бы пригласить к нам гостей, – говорит папа. – Когда всё устаканится.
Я киваю.
– Курица или говядина? – спрашиваю я его. Потому что мы всегда берём либо то, либо другое. Мало того, что мы вечно ходим в одно и то же место – мы ещё и заказываем всё время одно и то же.
– Как хочешь, – говорит он.
Когда мы доедаем ужин и расправляемся с апельсинами, официантка приносит тарелочку с печеньем.
– Три печенья с предсказаниями, – говорит она, – и ещё послание от шефа.
Третье печенье с предсказаниями Ям Ли положил в коробочку, чтобы мы унесли его с собой. Это самая маленькая коробочка в мире. А под ней – салфетка с какими-то надписями.
Папа берёт салфетку, крутит туда-сюда и хохочет:
– Неплохо!
Это нарисованная от руки карта, где большим красным крестиком помечен ближайший «Мет фудз» – тот самый, где птица врезалась в стекло.
На случай если мы забыли, где супермаркет.
Войдя в квартиру, мы слышим голос, оставляющий сообщение на автоответчик: «Мартин, это София. Я звоню просто сказать, что…»
Папа хватает телефон и бежит с ним в спальню.
– Алло! Я тут, я тут. Что…
И дверь за ним закрывается.
Я оставляю крошечную белую коробочку с печеньем из «Ям Ли» рядом со стопками фишек для скрэббла и собираю записку для мамы:
ПЕЧЕНЬЕ ДЛЯ СЛАДКИХ СНОВ
ЛЮБИ МЕНЯ
И засыпаю так стремительно, как, кажется, не засыпал ещё никогда в жизни.
Незаконное проникновение (3)
В воскресенье утром телефон звонит и перестаёт, звонит и перестаёт, медленно вытягивая меня из сна, пока я не просыпаюсь до такой степени, чтобы задуматься, почему же папа не берёт трубку.
Я сажусь и смотрю на свой стол. Белая коробочка из «Ям Ли» исчезла, зато появилось послание от мамы:
ЯМ НЯМ
ЛЮБЛЮ ТЕБЯ
Телефон снова звонит.
– Джордж, день настал. Утром мистер Икс покинул здание. Мы должны выяснить, от чего этот ключ. Сегодня или никогда.
– Ни за что, – говорю я. – Никто из нас больше в эту квартиру не войдёт.
– Последний раз, Джордж. Обещаю. Слово чести.
– Нет.
– Я тебя когда-нибудь о чём-нибудь просил? – говорит Верней.
Я подхожу к холодильнику. Вижу папину записку:
Я о5 у мамы
– Ты шутишь? – говорю я Вернею. – Вчера ночью ты просил меня стоять в дозоре, пока ты будешь совершать преступление.
– Но ты отказался, – уточняет он.
– А потом ты хитростью заманил меня в чужую квартиру.
– Это был с твоей стороны чисто добровольный поступок. И очень отважный. И вообще, ты сказал, что простил меня.
– А ещё ты просил меня отвлечь твою маму, пока ты рылся в белье мистера Икс. Я выглядел как идиот и к тому же измазался какой-то бурой слизью.
– Окей, кроме этих двух раз.
Ты просил меня соврать папе, думаю я.
– Ну вот видишь, а сейчас я тебя прошу, – говорит он, как будто мы только что сошлись на том, что он святой, ни разу в жизни никого ни о чём не попросивший. – Мне нужно, чтобы ты подстраховал меня на домофоне. Только и всего, Джордж. Больше мне ничего не нужно.
– А я говорю нет.
– Последний раз, Джордж. Я вешаю трубку и даю тебе несколько минут на размышление.
Я съедаю тарелку хлопьев.
Телефон звонит.
– Ответ прежний: нет, – говорю я в трубку.
– Ты вообще когда-нибудь говоришь «алло»? – интересуется Боб Инглиш с Фломастером.
– Извини! Я думал, это…
– …кое-кто другой. Я понял.
– Что случилось?
– Я тут подумал…
– Что, опять?
– Очень смешно. Слушай, я подсчитал, что вкусовой тест будет во вторник или в среду. Мы уже почти прошли тему.
Он прав. Через два или три дня я официально буду объявлен самым здоровенным вонючим куском урода среди семиклассников.
– Так что если во вторник и среду тебя не будет в школе, ты с большой вероятностью его пропустишь.
– Ты предлагаешь мне прогулять?
– Нет, конечно. Просто говорю, что если ты, к примеру, будешь неважно себя чувствовать и всё такое.
– Я нормально себя чувствую.
– Но ты всё-таки подумай.
Я обещаю Бобу, что подумаю. Как только я вешаю трубку, телефон снова звонит.
– На этот раз я точно знаю, что я ищу, – говорит Верней. – Но мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты меня подстраховал. Я дам тебе ещё время на раздумье.
Я одеваюсь, говоря себе, что, когда он позвонит, я не возьму трубку. Но беру.
– Ты меня подстрахуешь, Джордж? Я могу на тебя рассчитывать?
Я стою с трубкой в руках и думаю о том, что вообще-то Верней мой единственный настоящий друг. Если не считать Боба Инглиша с Фломастером. А кстати, считать его или нет?..
– Ты ещё там? – спрашивает Верней.
– Я тут.
Я подхожу к домофону. Это же не может быть незаконно – стоять в своей собственной прихожей и смотреть на экран собственного домофона?
– Окей, – говорю я ему. – Но это в последний раз. В холле никого. Можешь идти.
– Я знал, Джордж! Я знал, что могу на тебя рассчитывать! Теперь слушай: не надо стучать по трубе, забудь. Я звоню тебе с мобильника Голубя, так что мы на связи. Если увидишь мистера Икс, просто крикни в трубку, и всё.
Великолепно. Взлом квартиры по телефону. Кажется, мне предстоит совершить колоссальный прорыв в области преступного сговора.
Я слушаю в трубке шурх-шурх и понимаю, что Верней в пути: это точно такой же звук, какой я слышу, когда папин мобильный в кармане сам случайно звонит домой.
Шурх-шурх.
Шурх-шурх.
Потом ничего.
Потом голос Вернея:
– Окей, я на месте.
– Так всё-таки что именно ты ищешь?
– Книгу, – говорит он.
– Книгу, которая запирается?
– Ну да. Я поискал в интернете – и, похоже, это ключ от тайного дневника – такого, знаешь, старинного. И он запирает его не просто так. Может, у него там список жертв.
– Смотри не окажись последним номером в этом списке!
– Почему ты шепчешь, Джордж?
– Потому что это безумие! – шиплю я. – Середина дня! Что, если он прямо сейчас заявится домой?
– А теперь ты шепчешь и кричишь одновременно. Кто бы знал, что у тебя такой редкостный талант? Джордж, не волнуйся, ведь у меня есть ты. Я же затем тебя и попросил о помощи. Чтобы ты меня предупредил, если что.
От этих слов меня начинает подташнивать.
– Короче, – говорит Верней. – Тут пара книжных полок, а потом мне надо ещё просмотреть ящики стола и всё такое. Я кладу телефон в карман, но не выключаю, чтобы ты меня слышал.
У меня пересохло во рту, но сбегать в кухню за водой – это целых тридцать секунд, и я не хочу рисковать. Думай о Вернее, говорю я себе. Он псих ненормальный, но он твой друг. И он один там, наверху. Там, где пила.
– Так, на книжных полках только обычные книги, – слышу я его голос. – Перехожу к ящикам стола.
Шурх-шурх.
– Тут тоже ничего. Проверю кровать.
Шурх-шурх.
Шурх-шурх.
Экран автоматически отключается, и я снова нажимаю «ВИДЕО». Когда картинка возвращается, я вижу в холле человека. Высокого, в чёрной куртке, с чемоданом.
– Верней, – шепчу я.
Ни звука. Ни даже шурх-шурха.
И я вспоминаю, что разговариваю не с Вернеем, а с его карманом.
– Верней! – ору я.
Тишина.
Высокий человек идёт по холлу. Я начинаю нажимать на все подряд кнопки в телефоне, надеясь, что мобильник в кармане у Вернея начнёт издавать звуки и привлечёт его внимание. Высокий ждёт лифта.
Я бегу в кухню и хватаю большую ложку. И колочу ею по отопительной трубе. Три коротких, три длинных, три коротких. Швыряю ложку и снова жму на кнопки телефона. И всё время ору:
– Верней! Верней!
Раздаются короткие гудки. Кажется, я донажимался – нас разъединили. Глупо, до чего глупо! Перезвонить-то я не могу, я ведь не знаю номера Голубя.
На экране я вижу, как высокий входит в лифт, волоча за собой чемодан. Я бросаю телефон. Выбегаю из квартиры. Делаю глубокий вдох и нажимаю на кнопку лифта. Нельзя допустить, чтобы мистер Икс застукал Вернея в своей квартире. Я должен его отвлечь, потянуть время. И к тому же он не сможет убить человека при свидетеле.
Если, конечно, не убьёт и свидетеля тоже.
Лифт приближается. Может, это и не мистер Икс, думаю я. Может, это кто-то совершенно другой. Приехал в гости к другу. Может, к мистеру Жервэ с пятого этажа приехал какой-то француз. Я выдыхаю.
Дверь лифта открывается. Высокий человек в чёрной куртке стоит рядом со своим чемоданом. Я отмечаю, что брюки у него тоже чёрные. Многие люди ходят в чёрном, напоминаю я себе. Особенно французы.
Человек в чёрном улыбается мне:
– Тебе наверх?
Ни намёка на французский акцент.
Мистер Икс
Я киваю. Но не вхожу.
– Добро пожаловать на борт, сынок! До чего ж я соскучился по дому.
Я захожу в лифт.
– Тебе на какой? – спрашивает он. Его рука зависает перед кнопками.