– А помнишь, как надо мной посмеивался, когда мне ночью на озере что-то померещилось?
– Я тогда не смеялся. Я утешал тебя.
– Это намек? – Лариса скосила взгляд на Евтушенко. – Тогда мы были вдвоем.
Александр смущенно поправил очки, объясняя другу:
– Это я ее впустил. Я думал ты слышишь.
– Тут такое, – Тихон прижал вновь один из наушников к уху, но ничего не услышал. – Что со звуком?
– Сейчас. – Евтушенко склонился к монитору, пощелкал клавишами. – Удивительно. Тот файл исчез. Его нет!
– Нам пора уже перестать удивляться подобным фокусам, – пробурчал Тихон и посмотрел на Ларису. – А ты как оказалась на закрытом объекте?
– С папой. После вчерашних ужасов мне не хотелось торчать одной в гостинице. Но он такой занятой. Я подумала, может с вами…
– Кстати, познакомьтесь. Это Александр Евтушенко… А это Лариса, дочь академика Трушина. Вчера она помогла мне изобличить убийцу Виктора и Кати.
– Наслышан, – кивнул Александр. – Мне Тихон рассказал о вашем перевоплощении.
– Как жаль, что с вашими друзьями случилось такое… Это так странно для закрытого города. За что их?
– За честность, – отрезал Заколов.
– Разве за это убивают?
– Виктор отказался иметь дело с подонком.
Лариса поморщилась.
– Как легко ты вешаешь ярлыки. А что этот человек делал не так?
– Пока не знаю, но обязательно разберусь. – Заколов вернул наушники Евтушенко и уставился в экран монитора. Его пальцы играли карандашом. – Тут во многом предстоит разобраться.
– Лариса, присаживайтесь. Может, кофе? – решил поухаживать за красивой девушкой Александр, видя, что друг погружается в раздумья.
– Не откажусь, – Лариса уселась прямо на стол и беззаботно болтала длинными ножками. – А мне с утра Олег Григорьев звонил.
Заколов никак не отреагировал на слова девушки. Она недовольно дернула его за плечо.
– Он приглашал меня на свидание.
– Шустрый, – хмуро процедил Тихон, вспоминая бравого попутчика.
– Я сказала, что подумаю.
Заколов сделал вид, что ему безразличны слова девушки, хотя в душе порадовался ее ответу. Все-таки сразу соглашаться не стала…
Он восстанавливал в памяти прошедшие события, пытаясь собрать воедино разрозненные ускользающие факты.
Передатчик работал в темное время суток со стороны озера. Следовательно, кто-то отплыл подальше от берега, развернул радиостанцию, провел короткий сеанс и вернулся обратно. Как он это сделал? Моторные лодки отпадают. Они все зарегистрированы и проверены. А если шпион воспользовался надувным средством передвижения? Маловероятно. На надувной лодке невозможно быстро плыть по волнам, и велик риск быть пойманным. Хотя, конечно, полностью такой вариант исключать нельзя. Что еще? Передвижение вплавь собственными силами. Это из разряда фантастики. Передатчик ведь на себе не потащишь. Толкать впереди себя? Нет, на любой доске его захлестнет волна. Поэтому, пловец тоже маловероятен. Хотя, если он плыл к заранее подготовленному передатчику. Например, на остров?
Тихон припомнил карту, на которой Крюков показал ему примерный сектор, где был запеленгован шпионский радиопередатчик. В здешних местах островков немного и один из них примыкал к отмеченной зоне. Заколов зрительно представил береговую линию и скальные нагромождения, торчащие из воды. Его осенило. Это был тот самый остров, куда они пытались доплыть ночью вместе с Ларисой! Возможно, в то же самое время! Что тогда произошло? Они были на полпути, когда девушка чего-то испугалась!
– Лариса, – Заколов обратился к Трушиной, пившей кофе и строившей глазки Евтушенко. Делала она это слишком демонстративно и явно обрадовалась вниманию Тихона. – Лариса, помнишь, ты заметила Балхашское чудовище?
– Ночью? На скалах? Бр-р-р. Жуть.
– Как оно выглядело?
– Ты же мне не верил!
– А теперь верю. Опиши его.
Лариса встала, откинула волосы, сосредоточилась.
– Мне показалось, оно вышло из воды. – Девушка согнулась и демонстрировала мешковатые движения. – Поднялось прямо из морской пучины… И было каким-то горбатым и неуклюжим. У-уууу…
– Рычания я не слышал.
– Это я так, вошла в роль.
– А вот горбатым… Ты точно помнишь про горб?
– Ну да. Я видела черный силуэт на фоне неба. Он блестел.
– Всё очень даже логично, – возбуждался Тихон от предчувствия догадки.
– О чем вы? – не понял Евтушенко. – Что за спектакль? Какое чудовище?
– Он блестел, потому что был мокрым.
– Голое тело или шерсть так не блестят, – возразила Лариса.
– А теперь представь, что это не чудовище, а человек в маске, одетый в водолазный костюм, с аквалангами на спине и ластами на ногах.
Лариса удивленно округлила глаза и приоткрыла рот.
– Раньше я видела аквалангистов… Да, очень похоже.
– Вот вам и чудовище. Аквалангист!
– Что он там делал? Ночью!
– При ночных погружениях нормальные аквалангисты пользуются фонарями, а этот специально хотел спрятаться.
– Зачем?
– Потому что это был не просто аквалангист. Ты, Лариса, видела шпиона.
– Шпиона?! – глаза девушки еще больше округлились, а на лице застыло выражение восторженного ужаса. – Я видела настоящего шпиона?
– Именно так. На острове наверняка спрятан передатчик. Он приплыл, чтобы выйти в эфир и передать шифровку.
– Если ты в этом уверен…, – начал, было, Александр, но Тихон его прервал.
– Пока это только версия. Чтобы ее подтвердить или опровергнуть, надо проверить остров. Я сегодня же это сделаю.
– Я поплыву с тобой, – заявила Лариса.
– Это опасно.
– После вчерашнего приключения, мне уже ничего не страшно.
Тихон колебался. С одной стороны, он обещал прокурору не подвергать дочь академика опасности, с другой, присутствие рядом озорной симпатичной москвички ему нравилось всё больше и больше. В конце концов он убедил себя, что девушка, как очевидец, точнее укажет место вылазки странного монстра.
– Хорошо. Только сегодня мы не будем ждать ночи и воспользуемся надувной лодкой, – Тихон припомнил оранжевую спасательную лодку в гараже Крюкова.
– Я, пожалуй, с вами, – решил Евтушенко.
– Саша, втроем нам будет тесно. Ты ответственный за отладку программы. И за компьютерами наблюдай. Здесь тоже происходит много странного и непонятного.
– Я только и делаю, что торчу на ВЦ. С утра заглянул к маме Королькова, спросил, нужна ли помощь, и сюда.
– Анна Федоровна о чем-нибудь просила? – озабоченно поинтересовался Тихон.
– Какое там… Она плакала и читала Витькино письмо. Его сегодня принесли.
– Новое письмо? Из Афгана?
– Да. Вот так работает наша почта. Витьки уже нет, а письма…
– Значит, он его написал непосредственно перед ранением. Я должен его прочесть, – засуетился Заколов.
– Вряд ли это будет тактично.
– Там может быть новая информация об убийце!
– Тихон, – вмещалась Лариса в разговор. – Вчера мы покарали убийцу. Разве не так?
– Осталось много вопросов. И самый главный из них – за что? За что погиб Виктор Корольков? Я сейчас же еду к его маме.
Быстрый на решения Заколов вскочил. Недовольная Лариса ухватила его за руку.
– А как же остров?
– На островок мы поплывем позже. Сразу, как я освобожусь.
Евтушенко с любопытством наблюдал за сценкой. Он знал, что бесполезно удерживать друга, когда тот чувствует, что может приблизиться к разгадке тайны. Вряд ли найдется сила, которая сможет его удержать. И на этот раз ничего необычного не случилось.
Заколов твердой рукой разжал пальцы девушки и пообещал:
– Лариса, я обязательно заеду за тобой, но позже. Ты остаешься здесь?
– Нет уж. Подбрось меня в гостиницу. Джентльмен, – съязвила она. Судя по интонации, это слово она употребляла только в уничижительном смысле.
19Последнее письмо
Даже гнетущая тишина квартиры Корольковых "кричала" о горе, свалившемся на этот дом. Анна Федоровна во всем черном, с темными кругами под глазами безмолвно встретила Тихона в прихожей. Он произнес слова соболезнования, она вымучено кивнула. Слез в воспаленных женских глазах уже не осталось. Тихон неловко остановился около зеркала, завешенного черной вуалью.
– Анна Федоровна. Вы сегодня получили письмо Виктора, – осторожно подбирая слова, начал он.
– Да. Это так…, – на женском лице отразилась внутренняя боль. Она отвела глаза.
– Анна Федоровна, в письме было продолжение повести, которую писал Витя? – Женщина кивнула. – Мне нужно его прочесть… Это важно.
Она удивленно двинула бровью, словно не понимая, как может быть что-то важным, когда рухнул целый мир. Тяжелое молчание тяготило Тихона.
– Это поможет понять причину. Мы должны знать, почему произошло то, произошло. – Он боялся произносить слова "смерть" или "убийство".
– Пойдем, – решилась женщина.
Заколов прошел вслед за Анной Федоровной в гостиную. Плотные шторы были задернуты. На комоде стояла фотография Витьки с траурной лентой. Он был в форме рядового, и сдержано улыбался. Рядом дрожали огоньки двух свечей. Другого освещения в комнате не было. Женщина указала на круглый стол в центре и лежащие на нем тетрадные листки.
– Можешь читать, – промолвила она.
– Анна Федоровна, если вам что-то надо, вы только скажите.
Но женщина, убитая горем, уже удалилась.
Письмо, как обычно состояло из двух листков. На первом: бравый отчет неунывающего солдата перед мамой с обещанием скорой встречи. На втором: очередная глава незамысловатой повести о неком рядовом по имени Ты. Виктор не раз подчеркивал в письмах, что все события и герои вымышлены, а совпадения случайны. Однако это было похоже на уловку против возможной цензуры солдатских писем из мест боевых действий. Заколов и Евтушенко были убеждены, что их одноклассник помещал в повесть самые значимые события своей настоящей армейской жизни.
Заколов с волнением расправил листочек и подошел поближе к огню свечей. Текст был написан карандашом, торопливо, с помарками, но Тихон уже привык к почерку одноклассника и быстро пробежал последнюю главу повести, которая навсегда останется неоконченной. Текст его удивил. Он внимательно перечитал его.