– Потому что возможности нашей будущей хваленой "Пэтриот" хуже существующих опытных образцов С-300.
– Есть время всё поправить.
– Я тебе скажу больше, – разошелся Макферсон. – На прошлой неделе я был на совещании министра обороны с вице-президентом. Так вот, согласно оценкам экспертов, в ближайшие двадцать-тридцать лет никто не рискнет применять ядерное оружие. И все войны будут вестись в первую очередь с воздуха. Побеждать будет тот, кто обеспечит господство в небе. А если русские оснастят свою армию достаточным количеством С-300, то воевать с ними никто не решится.
– А у нас есть такое желание? – усомнился Майк.
– Кто знает, кто знает. Сильные часто побеждают слабых, не прибегая к кровавой драке. Мы должны быть сильнее русских во всем! Тем более в средствах поражения.
– Прикажете активизировать работы по хищению документации зенитно-ракетного комплекса русских?
– Задача максимум – такая: добыть документацию, уничтожить опытные образцы, а также физически устранить главного конструктора и ведущих разработчиков.
– Но это смахивает на спецоперацию, – развел толстые руки Уэст.
– Даю санкцию на любые действия, – жестко заявил босс.
– Если мы шлепнем ученых, поднимется большая шумиха.
– Безопасность страны важнее! – рубанул ладонью директор Управления, запальчиво выдав свою коронную фразу.
Майк попытался зайти с другой стороны:
– Джеймс, нам потребуется значительное время на подготовку. Я уж не говорю о том, что научный центр находится в Москве, а испытания проходят на полигоне в Казахстане. Это всё равно, что действовать одновременно в Вашингтоне и Неваде.
Директор откинулся на спинку кресла и немного умерил пыл.
– Майк, я понимаю, что задача сложная. Мы попробуем ее упростить. Вот, что я предлагаю. Наши высокопоставленные политики заявят о планах модернизации наступательной авиации и усилении американского военного присутствия в приграничных с СССР странах. Одновременно по разведывательным каналам мы усилим видимую суету вокруг ЦКБ "Алмаз" в Москве. Пусть думают, что наш агент там. Русские будут вынуждены активизировать работы по С-300, и для повышения секретности переместят основных разработчиков на военный полигон.
Макферсон замолчал в ожидании реакции. Уэст был вынужден похвалить босса:
– Неплохо задумано.
– А на полигоне их будет ждать наш агент Игла, – закончил мысль директор.
– При реализации такого плана агенту не удастся остаться не засвеченным. Будем обеспечивать эвакуацию?
– Обещай золотые горы и рай земной, – отмахнулся директор, встал и подошел к карте мира, висевшей на стене.
Майк напрягся. Он хорошо знал привычку босса, отдавать самые неприятные задания спиной к подчиненному.
– Ты говорил, что мы притормозили русских ученых на целый год? – спросил директор.
– Это эмоциональная оценка, – осторожно ответил Уэст. – Фанатики от науки иногда творят чудеса.
– Сейчас, когда русские войска вошли в Афганистан, глобальное противостояние переносится именно туда, – директор Управления ткнул палец в карту. – Мы обязаны сделать всё возможное, чтобы Советы увязли в Афганистане надолго. Этим занимаются все спецслужбы, и агент Игла не должен остаться в стороне. Подключи его временно к нашим афганским проблемам. Когда наш план сработает в Москве, и мы получим информацию о новом цикле испытаний С-300, агент вернется к прежней задаче.
– И Афганистан, и С-300? – недоверчиво переспросил Майк. Он понимал, что если боссу удастся отличиться по обоим направлениям, Макферсон переместится в еще более высокий кабинет, а ему придется привыкать к новому начальнику.
– Такое нынче время, – с расстановкой отчеканил директор, по-прежнему глядя на карту.
– Я полагаю, – осторожно продолжил Уэст, – в этом случае Игле потребуются помощники.
– Действуй. Можешь использовать любые резервы. – Директор Управления вернулся в свое рабочее кресло, давая понять, что разговор окончен.
– И еще, – поспешил Уэст. – Игла сообщает, что ему стал мешать военный прокурор полигона. Он что-то разнюхал, и представляет серьезную опасность.
– В чем же дело? Устраните!
– Это полковник советской армии.
Макферсон скривился:
– Полковник. Эка невидаль… Впрочем, всё должно выглядеть, как несчастный случай. Сделайте это чужими руками. Игла должен быть вне подозрений!
– Слушаюсь.
Майк Уэст внутренне усмехнулся. Даже директор Управления внешней разведки не знал, кто скрывается под именем Игла. Вербуя агента, Майк позаботился, чтобы в любых ситуациях подозрения на Иглу падали в последнюю очередь.
3Москва-Камбала
Под сводами московского аэропорта Внуково прозвучало необычное объявление о посадке в самолет. Диктор назвала только номер рейса без указания города. Знающие пассажиры, среди которых было много людей в военной форме, раскрыли билеты и сверили цифры. Рядом с указанным номером, пунктом назначения значилась загадочная Камбала. Случайный человек наморщил бы лоб, вспоминая, где находится город с чудным названием. Но его усилия были бы напрасны. Такого населенного пункта в Советском Союзе не существовало. Под этим рыбным словом был зашифрован закрытый военный город Приозерск, находящийся в Казахстане на берегу озера Балхаш. Около секретного города в пустыне Бетпаг-Дала располагались многочисленные площадки центрального испытательного полигона Министерства обороны СССР. Каждая объект имел свой номер и охранялся строже чем резиденция вождя страны.
Тихон Заколов, четыре года назад закончивший приозерскую школу, это прекрасно знал. Предъявив посадочный талон, паспорт и направление на практику, он вошел в салон самолета. После третьего курса Тихон перевелся из филиала на космодроме Байконур в московский институт, и сейчас, после окончания четвертого курса, напросился на практику в любимый Приозерск. Там долгое время служили его родители, которые недавно погибли во время отпуска на Кавказе. Тихон рассчитывал забрать семейный архив и попрощаться с городом своей юности.
Он занял место у прохода в одном из последних рядов пассажирского салона. Около иллюминатора сидел худой светловолосый лейтенант с петлицами войск противовоздушной обороны, который скептически посмотрел на гражданского парня и продолжил наблюдение за летным полем. Кресло между студентом и военным пустовало.
Отправление затягивалось. Строгая стюардесса о чем-то нервно переговаривалась с аэропортом. Наконец в салон вбежала высокая светло-рыжая девушка в джинсах на широких подтяжках и клетчатой рубашке с завернутыми рукавами. Ее остроносое лицо выражало такую неподдельную радость, что недовольная стюардесса вымученно улыбнулась и вежливо указала нужное место. Девушка, потряхивая гривой мелких кудряшек, подбежала к Тихону, и ловко протиснулась на свободное кресло. Перед носом опешившего Заколова промелькнула круглая попка, обтянутая голубыми джинсами.
– Здрасте, – выдохнула девушка, плюхнувшись в кресло. – А меня Ларисой зовут.
Сияющие голубые глаза дважды хлопнули ресницами, зафиксировав каждого из соседей. На колени она положила холщовую сумку с бахромой, прикрыв удивительно стройные ноги. Если бы Заколов не был погружен в тяжелые раздумья, он бы наверняка постарался понравиться яркой красотке. Однако сейчас его мысли были заняты печальными событиями. Помимо гибели родителей два дня назад ему сообщили о трагедии, произошедшей со школьным другом.
Первым на приветствие девушки откликнулся лейтенант.
– Олег… Григорьев. Я в Приозерск лечу. А вы?
– А я в Саратов! По пути выпрыгну, – засмеялась девушка, сверкая красивыми зубами. – Представляете, я чуть не опоздала. На регистрации предупреждали, что город не объявляют, а я прощелкала. Всё ждала, когда мою рыбу объявят. Так и сидела, пока меня по фамилии не позвали. Ух! Еле успела.
– Лариса, вы разве не знали, что летите на секретный объект?
– Еще как знала. Только для меня всё равно, что треска, что карась. Придумают же – Камбала! Это чтобы шпионов запутать?
– Конечно.
– Ну, тогда им удалось.
Девушка опять озорно засмеялась. Григорьев растерянно таращился на нее, не решаясь поддержать смелую шутку. Двигатели взревели. Самолет после короткого разбега резко пошел вверх. "Не иначе, военные летчики управляют", – решил Тихон, ощущая, как тело вдавливается в кресло. Когда самолет набрал высоту, бойкая девушка, щебетавшая о чем-то с лейтенантом, мягко коснулась ладошкой запястья Заколова, наклонилась к нему и спросила:
– А вы, почему молчите? Вас как зовут?
– Тихон.
– Ничего себе! А я думала, это имя только в кино встречается. – Девушка открыто рассматривала сурового соседа со шрамом над губой. – Мне кажется, вы уже бывали в тех краях, куда мы летим.
– Я жил там несколько лет.
– Ух, ты! – Девушка заерзала в узком кресле, поворачиваясь к Заколову. – Расскажите мне о городе.
– Что именно?
– Вода в озере теплая?
– Сейчас июль. Вода отличная.
– А климат?
– Днем жарко.
– Это то, что мне надо. И оно действительно большое?
– Озеро? Как море.
– Тихон, вы ведете себя, как разведчик на допросе. Каждое слово приходится клещами вытягивать.
– Странное сравнение.
– Я во ВГИКе учусь, на актерском. Недавно в фильме снималась, про войну. Партизанку играла, – гордо вздернула носик Лариса.
– Да-а! – громко удивился лейтенант, пытаясь вернуть внимание девушки. – А как фильм называется?
– "Отряд в тылу врага". Правда, у меня роль эпизодическая.
– Обязательно посмотрю.
– На экране я в телогрейке и в валенках. Фигуры совсем не видно.
Лариса с горьким вздохом скинула сумочку с колен и оправила джинсы. Оба молодых человека невольно проследили, как ее ладошки прошлись по бедрам и спустились на икры. Зрители фильма, несомненно, многое потеряли, оттого что действие происходит зимой, а не знойным летом, подумал Тихон.
Пауза затягивалась. Лейтенант Григорьев сглотнул ком в горле, насилу отвел взгляд и похвастался: