– Наверное, мучили отрицательные сновидения?
– Еще какие!
Евтушенко отбросил бумаги и развернулся на подвижном кресле.
– Тогда рассказывай.
– Сначала кофе.
Краткий пересказ случившегося за ночь на острове занял по времени две чашки растворимого кофе. Выслушав друга, обычно невозмутимый Евтушенко вскочил со стула. Кресло откатилось по каменному полу и перевернуло урну с бумагами.
– Ну и ну! Мы действительно вляпались в шпионскую историю.
– А ты еще сомневался?
– Когда торчишь перед монитором, видишь мелькающие цифры, возникающие и исчезающие файлы, всё воспринимается несколько абстрактно. Это похоже на интеллектуальную игру, как в шахматы по переписке. Увлекает, но чувствуешь себя в безопасности. А когда сталкиваешься лицом к лицу с настоящим шпионом…
– Что толку. Его еще надо поймать, – прервал возбужденную речь друга Заколов.
– Важнее вычислить. Захват оставим специалистам.
– Вот-вот. Ты что-нибудь нарыл, глядя в ящик?
– Не буду хвастаться, но мне удалось определить, откуда запускалась программа Liga.
Александр сделал паузу, наслаждаясь произведенным эффектом. Однако Тихон пребывал далеко не в сентиментальном настроении.
– Актерскому мастерству тебе надо поучиться у Ларисы Трушиной, – холодно посоветовал он.
– Отрицательный сон делает людей черствыми.
– И нетерпеливыми. Выкладывай факты.
Евтушенко вернул стул на место, поправил очки, собрал в аккуратную стопочку бумаги.
– Если опустить все трудности, с которыми я столкнулся…
– Расскажешь о них позже.
– … и сообщить только о результате, то Liga запускалась из лаборатории?23.
– Где это?
– Этажом ниже в соседнем крыле.
– Кто в ней работает?
– В том-то и дело, что никто.
– Как это?
– В помещении устанавливается новое оборудование, и всех сотрудников переместили в другие комнаты.
– И каждый из них может войти в лабораторию?
– Может.
– И еще наладчики?
– Да. А также простые рабочие, электрики, руководители вычислительного центра и все остальные, имеющие допуск в это здание, включая двух нерадивых студентов, проходящих практику.
– Почему? – удивился Заколов.
– Видишь ли, на всех лабораториях установлен кодовый замок, ключ к которому меняется каждую неделю. Круг посвященных строго ограничен. Сотрудники знают код только своей лаборатории. После троекратного неверного набора кода, дверь блокируется.
– А в лаборатории 23?
– В связи с реконструкцией замок временно отключен.
– Заходи, кому не лень.
– Именно так. Я тоже там побывал. И выяснил, что в лаборатории только что установлена DECtape. – Александр выразительно посмотрел на Тихона.
– Компактная микро-ЭВМ?
– Да. Отличительной ее особенностью является возможность записи данных на сравнительно маленькие магнитные носители.
– Насколько маленькие?
– Если Трушин использует бобину диаметром тридцать сантиметров, то здесь диаметр магнитной ленты не более десяти.
– Ее легче вынести за территорию части.
– Конечно.
– Подожди. Но на такой ленте и объем данных меньше.
– В том-то и штука! Я тоже об этом подумал, и вот что выяснил. Из той же двадцать третьей лаборатории сегодня запускалась программа-архиватор, которая сжимает данные.
Заколов перевернул распечатку изнанкой и стал рисовать квадратики со стрелками.
– Получается следующая картина. Программа Liga скрытно подключается к программе Трушина и незаметно копирует отдельные ее куски на магнитный диск. Вот так.
Александр перехватил карандаш из руки Тихона и продолжил:
– Затем, эти разрозненные кусочки перемещаются на диск микро-ЭВМ. Там они склеиваются в единое целое. Когда Трушинская программа полностью собрана, она сжимается в несколько раз. После этого ее можно записать на компактный магнитный носитель.
– И похитить.
– Не думаю, что это легко. Десять сантиметров тоже не маленький размер, а контроль на выходе достаточно жесткий. Помнишь, про электромагнитную арку?
– Тот, кто разработал такую комбинацию, наверняка, предусмотрел и это. – Заколов задумчиво постучал кончиком карандаша по столу. – Представляешь, насколько секретной информацией обладает главный конструктор самого современного в мире ракетного комплекса? И если она попадет к врагу?
– Надо сообщить об этом.
– Один раз меня обругали, в другой – посмеялись. Что же будет в третий?
– Государственные секреты важнее твоих амбиций.
– Ладно. Попробую поговорить с прокурором, пусть он принимает меры.
Заколов уселся верхом на стол, придвинул телефон и набрал служебный номер Крюкова.
– Виталий Степанович, это опять Заколов.
Вместо ответа в трубке послышалось недовольное кряхтение. Тихон пропустил его мимо ушей. Прежде чем поделиться конкретными подозрениями, он решил разъяснить военному прокурору, насколько компактными являются современные записывающие устройства.
– Виталий Степанович, представляете, до чего дошла техника. Всю Большую Советскую энциклопедию можно уместить в маленький портфельчик, а то и во внутренний карман пиджака.
В этот момент щелкнул кодовый замок, и в комнату впорхнула Анастасия Мареева. За ней грузным шагом вошел начальник НИЧ полковник Пичугин.
– Вот, Вячеслав Кондратьевич, здесь у нас практиканты, – объяснила Мареева, незаметно кивая Заколову, чтобы он слез со стола.
Тихон прервал разговор на полуслове и положил трубку. Мордастый упитанный полковник мельком взглянул на облаченного в белый халат Евтушенко, корпевшего над монитором, и сосредоточил сумрачный взгляд на небрежно одетом Заколове. Пурпурный цвет носа и обильно проступавшие капилляры выдавали в Пичугине любителя крепких напитков.
– С кем это вы, молодой человек, обсуждаете новинки техники? – хмуро спросил полковник.
– С военным прокурором.
– Ему это интересно?
– Надеюсь, – невозмутимый Заколов отнюдь не робел под начальственным взглядом.
В беседу вмешалась Мареева. В ее голосе появились ледяные нотки.
– Заколов и Евтушенко, вы должны помнить, что находитесь на секретном объекте. Во избежание недоразумений, я запрещаю вам ходить по коридорам и вести второстепенные разговоры.
– Совершенно верно, Анастасия. И вот еще что, отключите здесь телефон, – сделал указание полковник.
– Слушаюсь.
Пичугин, скрипя разношенными ботинками, прошелся по комнате, заглянул в экраны мониторов, сурово подвигал густыми бровями и удалился. Мареева молча погрозила пальцем и выскользнула вслед за начальником.
– Чего это они? – удивился Тихон.
Евтушенко смутился.
– Понимаешь, Пичугин заметил меня в двадцать третьей лаборатории. Я что-то соврал, но, видимо, неудачно.
– Он застал тебя за монитором?
– Нет. Я уже выходил.
– И ему это не понравилось. Кто же мог использовать двадцать третью для запуска программы Liga?
– Например, Мареева или тот же Пичугин. И все остальные сотрудники ВЦ!
– Успокоил.
– Могу облегчить задачу, – ехидно улыбнулся Евтушенко. – Ольховского можешь исключить.
– Почему?
– Там в коридоре выставлено старое оборудование. Остался узкий проход. На инвалидной коляске не проедешь.
– Да-а. Полк подозреваемых существенно уменьшился.
Зазвонил телефон. Заколов рывком поднял трубку.
– Практиканты? – раздался самоуверенный требовательный голос.
– Да.
– Это вам что ли надо отключить телефон?
– Оставьте хотя бы внутреннюю связь, – попросил Тихон.
– Мне проще отрубить вас совсем.
– Но…
В трубке послышались короткие гудки. Грустный Заколов вернул ее на рычаг и тут же вздрогнул. Под рукой задребезжал телефон. Он с удивлением услышал голос Ларисы Трушиной.
– Заколов? Наконец я до тебя дозвонилась. Я буду говорить тихо. Я в штабе, тут офицеры кругом.
– Говори быстрее. – Тихон догадался, что у Ларисы есть важные новости.
– Какой ты нетерпеливый.
– Лариса, пожалуйста, быстрее. – Тихон боялся, что телефон вот-вот отключат.
– Девушки любят, когда их уговаривают.
– Лариса, умоляю. Ты нашла человека с перебинтованной рукой?
– Да, – смилостивилась девушка.
– Григорьев помог?
– В какой-то степени.
– Кто он?
Лариса, как подобает актрисе, все-таки выждала паузу и четко, разделяя слова, сообщила:
– Это он сам!
В трубке что-то щелкнуло. Связь прервалась.
24Допрос над пропастью
Получив ошеломляющую информацию от Ларисы, Тихон уже не мог сосредоточиться на численных методах решения уравнений Эйлера.
Так вот кто является шпионом. Лейтенант Григорьев! Он прекрасно знал о ракетном комплексе С-300 и спешил попасть на испытания. Это раз! В день его прилета в городе заработал вражеский передатчик. До этого никаких тайных радиосигналов в окрестностях полигона не фиксировалось. Это два! В самолете Григорьев хвастался перед Ларисой, что хорошо плавает. Про акваланги он не упоминал, так на то он и шпион, чтобы хранить язык за зубами. Это три! И, наконец. Лейтенант всеми силами стремился подружиться с девушкой, когда узнал, что ее отец – главный конструктор новейшего вооружения! Григорьев продолжает проявлять настойчивость, и уже звонил Трушиной с просьбой о свидании. Да и по фигуре полуночный аквалангист очень похож на подтянутого лейтенанта. А волевой подбородок, торчавший из-под маски? Один в один как у подлеца Григорьева!
Сейчас взволнованному студенту казалось, что и походкой, и характерным движением плеч таинственный аквалангист сильно смахивал на Олега Григорьева. Хотя он видел лейтенанта в движении всего один раз, при выходе из самолета.
Нет! Не один!
Внезапное воспоминание острой болью отозвалось в сердце Тихона. Второй раз он встретил Григорьева в госпитале сразу после убийства Виктора Королькова! Лейтенант оказался там под предлогом какой-то дурацкой лампочки во рту. Такой анекдотичный случай кого угодно собьет с толку. А если это хитрый ход, и он приходил, чтобы расправиться с Корольковым? Ведь Виктора пыталась завербовать вражеская разведка, и он мог разоблачить агента.