Они стояли молча — старые соперники, оценивающие друг друга.
— Вернулся, — сказал Томми. — Господи Исусе, откуда?
О'Ши не ответил.
Прошло пять минут. Десять.
В комнату Командора вошли Келли и Батлер, за ними Уикс по прозвищу Ледяной.
Брайан О'Ши осмотрел их.
«Типичное новое поколение „гоферов“, — подумал он, — меньше ростом и более плотного сложения. Не удивительная ли вещь прогресс?» Томми — последыш тех дней, когда правила грубая сила. Теперь дубинки и свинцовые трубы уступили место огнестрельному оружию. Келли, Батлер и Уикс сложены, как он, но одеты по новейшей гангстерской моде: облегающие костюмы, яркие жилеты, цветные галстуки. На Келли и Батлере желтые ботинки и зеленые носки. Уикс, Ледяной, — в небесно-голубых гетрах. Он самый хладнокровный из всех, держится позади, позволяет рисковать горячим головам, а потом является за призом. Он мечтает о том, что Командор погибнет быстрой смертью, а Ледяной Уикс займет его место.
О'Ши достал из кармана пальто три складных ножа и роздал. Ножи германского производства, отлично уравновешенные, мгновенно раскрываются и остры, как бритва. Келли, Батлер и Уикс восторженно взвешивали их в руке.
— Оставьте их в человеке, когда выполните работу, — приказал О'Ши, взглянув на Томми, и тот подкрепил его приказ угрозой:
— Если снова увижу вас с этими ножами, сломаю шею.
О'Ши раскрыл бумажник и извлек три билета туда-обратно до Кемдена, Нью-Джерси.
— Макдональд, — сказал он, — как стемнеет, придет в дансинг «Дель Росси». Это в районе Глочестера.
— Как он выглядит? — спросил Уикс.
— Как лавина, — ответил О'Ши. — Не проморгайте.
— Отправляйтесь, — приказал Томми. — И не возвращайтесь, пока он не умрет.
— А когда нам заплатят? — спросил Уикс.
— Когда он будет мертв.
Убийцы пошли на железнодорожный паром.
О'Ши достал из пальто толстый конверт, отсчитал пятьдесят стодолларовых банкнот и положил на деревянный стол Томми Томпсона. Томми пересчитал их и сунул в карман штанов.
— Приятно иметь с тобой дело.
О'Ши сказал:
— Я хочу использовать и убийц из тонга.
Командор Томми внимательно посмотрел на него.
— О каких убийцах из тонга ты говоришь, Брайан О'Ши?
— О тех двоих из Хип Синг.
— Откуда, господи помилуй, ты о них узнал?
— Не позволяй неудачникам обманывать тебя, Томми. Я по-прежнему впереди тебя и всегда буду.
О'Ши повернулся и вышел из салуна.
Томми Томпсон щелкнул пальцами. Из боковой двери появился мальчика, по имени Пэдди, Крыса, худой и бледный. На улице он почти невидим, как паразит, от которого получил прозвище.
— Ступай за О'Ши. Узнай, где он живет и под каким именем.
Пэдди Крыса прошел вслед за О'Ши по Тридцать девятой улице. Дорогое пальто и меховая шапка словно сверкали, когда О'Ши пробирался между плохо одетыми людьми, шедшими по грязным булыжникам. Он пересек Десятую авеню, потом Девятую, где ловко обошел пьяницу, устремившегося к нему из-под навесов городской железной дороги. Миновав Седьмую, он остановился перед гаражом сдаваемых в прокат машин и посмотрел в застекленную витрину.
Пэдди подобрался к паре серых лошадей. Спрятавшись за ними, он гладил их по груди, чтобы стояли спокойно, и напряженно думал. Как ему следить за О'Ши, если тот возьмет машину?
О'Ши резко отвернулся от витрины и быстро ушел.
Пэдди почувствовал себя неуютно в изменившемся районе. Здесь стояли высокие здания, офисы, отели. Подобно дворцу, возвышалась величественная Метрополитен-опера. Если его увидят копы, тут же прогонят за то, что он вторгся в район богачей. О'Ши подходил к Бродвею. Неожиданно он исчез.
Пэдди, Крыса, в отчаянии сорвался на бег. Он не может вернуться в Адскую кухню без адреса О'Ши. Есть! Со вздохом облегчения он юркнул в переулок за строящимся театром. В конце переулка он заметил свернувшую за угол высокую фигуру в черном пальто. Он побежал за ней, выбежал за угол и наткнулся на кулак, уложивший его в грязь.
О'Ши склонился к нему. Пэдди увидел блеск стали. В правом глазу взорвалась боль. Он сразу понял, что сделал с ним О'Ши, и отчаянно закричал.
— Разожми руку, — велел О'Ши.
Когда Пэдди не послушался, сталь коснулась уцелевшего глаза.
— Потеряешь и этот, если не разожмешь руку.
Пэдди, Крыса, послушался. Он задрожал, почувствовав, что О'Ши положил ему на ладонь что-то круглое и страшное, а потом почти ласково зажал пальцы.
— Отдай это Томми.
Оставив скулящего мальчика в переулке, О'Ши вернулся на Тридцать девятую улицу. Он стоял в тени, неподвижный, как статуя, пока не убедился, что у следившего за ним маленького хорька не было напарников. Здесь он прошел на восток по Шестой авеню под надземной железной дорогой, проверил, не следят ли за ним, прошел по Пятой авеню и свернул в центр города, по-прежнему поглядывая на отражения в витринах.
Коп-ирландец, с роскошными усами приказал грузовому фургону остановиться, чтобы хорошо одетый джентльмен смог перейти Тридцать четвертую улицу. Швейцары в сине-золотых мундирах (таким мундиром гордился бы капитан дредноута) вскочили при виде его.
О'Ши ответил на их приветствие и вошел в отель «Уолдорф Астория».
10
Исаак Белл заметил красный носовой платок Джона Скалли, привязанный к изгороди. Он повернул локомобиль на узкую дорогу, обозначенную этим платком, и впервые с Уихокена нажал на педаль, сбавляя скорость, и щелкнул выключателем: громовые выхлопы двигателя сменились мягким урчанием.
Исаак Белл поднялся на холм и около мили ехал мимо лежащих под паром полей. Изобретательный Скалли где-то раздобыл фургон с молочными бидонами — именно такая машина выглядит вполне уместной на сельских дорогах Нью-Джерси. Белл осторожно пристроился за фургоном, чтобы его машину нельзя было увидеть с дороги. Потом взял с пассажирского сиденья тяжелую сумку для гольфа и пошел на вершину холма, где в высокой бурой траве лежал детектив Ван Дорна.
Немногословный одиночка — низкорослый круглолицый мужчина, который легко сошел бы за одного из проповедников, владельцев маленьких магазинов, медвежатников и убийц. Тридцать футов жира скрывали каменные мышцы, а за почтительной улыбкой скрывался ум быстрее медвежьего капкана. Скалли в полевой бинокль смотрел на дом под холмом. Из трубы поднимался дым. У дома стоял большой автомобиль-фаэтон «мормон»; мощная машина, покрытая пылью и грязью.
— Что в сумке? — приветствовал Скалли Белла.
— Наручники. — Белл улыбнулся, доставая пару двенадцатизарядных дробовиков «браунинг авто-5». — Сколько в доме?
— Все трое.
— Кто-нибудь здесь живет?
— До их приезда дыма не было.
Белл кивнул, довольный, что в перестрелке не пострадают невиновные. Скалли передал ему бинокль. Белл разглядывал дом и машину.
— Это тот «мормон», что они угнали в Огайо?
— Может, другой. Они неравнодушны к «мормонам».
— Как ты их нашел?
— Воспользовался твоим намеком на место первого ограбления. Их настоящая фамилия Уиллард, и, будь мы с тобой так умны, как считаем, вышли бы на них еще месяц назад.
— Не могу спорить, — согласился Белл. — Почему бы для начала не вывести из строя их авто?
— Отсюда не попасть: разброс слишком большой.
Белл достал из сумки для гольфа старинное ружье «шарп» 50 калибра для охоты на бизонов. Глаза Джона Скалли заблестели, как шарики в подшипниках.
— Где ты взял эту пушку?
— Наш домашний детектив из «Никербокера» отобрал его у ковбоя из шоу «Дикий Запад»; тот напился на Таймс-сквер.
Белл открыл затвор, зарядил ружье патроном с черным порохом и прицелился в «мормон».
— Постарайся не поджечь, — предупредил Скалли. — Там полно награбленного.
— Просто помешаю завести его.
— Подожди, кто-то едет.
На дороге, ведущей к ферме, показался шестицилиндровый «форд К». На его радиаторе был установлен прожектор.
— Дьявольщина, — сказал Скалли. — А вот и двоюродный брат, констебль.
Из «форда» вышли двое со звездами шерифа на плащах, они несли корзины.
— Принесли им ужин. Три плюс два получается пять.
— В твоем грузовике хватит места?
— Если тесно их упакуем.
— Что скажешь, если дадим им время набить брюхо?
— Неплохой план, — ответил Скалли, продолжая наблюдать за домом.
Белл смотрел на дорогу к дому, то и дело оборачиваясь, чтобы убедиться — с дороги за домом не появятся новые родственники.
Он гадал, где Дороти Ленгнер взяла деньги, чтобы купить отцу рояль: Белл помнил, что она сделала это недавно.
Скалли был необычно разговорчив.
— Знаешь, Исаак, — сказал он, показывая на ферму внизу и на две машины возле нее, — для такой работы было бы неплохо, если бы изобрели пулемет, чтоб носить с собой.
— Ручной пулемет?
— Точно. Ручной пулемет. Но как таскать с собой воду, чтобы охлаждать ствол?
— Пришлось бы приспособить его к стрельбе патронами.
Скалли задумчиво добавил:
— А патроны могли бы находиться в барабанном магазине.
— Начнем веселье? — спросил Белл, поднимая «шарп». Оба детектива посмотрели на ближайший лес, куда побегут Фраи, когда Белл выведет из строя их машину.
— Я сначала зайду с фланга, — сказал Скалли.
И, сразу переходя от слов к действиям, начал спускаться с холма; выглядел он при этом, подумал Белл, как спешащий на работу каменщик. Придя на место, Скалли помахал рукой.
Белл упер локти в возвышение, взвел курок и прицелился в капот над двигателем «мормона». Осторожно спустил курок. От удара тяжелой пули «мормон» покачнулся. Выстрел прогремел, словно выпалили из пушки, из ствола вырвалось облако черного дыма и начало стекать по холму. Белл перезарядил и снова выстрелил. «Мормон» снова подпрыгнул, и его передняя шина стала плоской. Белл перешел к полицейской машине.
Из дома, размахивая пистолетами, выбежали констебли с выпученными глазами. Грабители оставались внутри. Они выставили из окон ружья. На черное облако, рожденное «шарпом» Белла, обрушился залп из «винчестеров».