— Понимаешь, я хочу, чтобы они получили от жизни то, чего добиваются: денег, любви, счастья, наконец. Я могу им в этом помочь. Познакомлю их с нужными людьми. Помогу почувствовать уверенность в собственных силах. Ну а дальше они и сами справятся. Ты не поверишь, но я испытываю к ним, особенно к Кристине, какую-то странную привязанность.
Не все было понятно тогда Иванову в характере и намерениях Уарда. Но он верил этому человеку — многое в нем было искренним. В ту пору Евгений Михайлович еще только начинал догадываться о ранимости и нестабильной психики человека богемы Стивена Уарда.
Уард не замечал, что в этой его молодой провинциалке, простой и неопытной девчонке, с которой ему легко и приятно мыслилось, было что-то магическое, притягательное и роковое. Иванов мог поклясться, что в этой женщине жил коварный хищник, ему это виделось по глазам Кристины. Уж слишком много в них было огня, страсти, силы и лукавства. И повадки мисс Килер отличались не только грацией и очарованием, но и уловками настоящего охотника.
Пройдет немного времени, и эти подспудно тлеющие огоньки дадут о себе знать. Да еще как!
Что же это была за личность — 18-летняя Кристина Килер?
Иванов в беседах со мной утверждал, что знал о ней, как ему казалось, почти все. За частыми посиделками в доме Уарда на Уимпол Мьюз и вечеринками в Спринг-коттедже в Кливдене у Жени было достаточно возможностей поговорить с Кристиной, да и Стив частенько рассказывал о ней.
И все же беру на себя смелость заметить, что ни Иванов, ни Уард не смогли узнать Кристину по-настоящему. Они знали лишь то, что им казалось нужным. Но этого было явно недостаточно. Некоторые важные черты мисс Килер они так и не разглядели. А когда эти штрихи дали о себе знать, то было уже поздно.
Может быть, именно поэтому Кристина оказалась тем самым слабым звеном, которое разрушило цепь событий и планы нашего разведчика.
Здесь я позволю себе ненадолго нарушить хронологию повествования и рассказать о своей встрече с Кристиной Килер. Я познакомился с ней через три десятилетия после описываемых событий. Она приехала в Москву на встречу с Ивановым (о чем еще пойдет рассказ впереди) и пригласила меня с семьей погостить у нее дома в Лондоне. Это совпадало с нашими семейными планами на лето, и мы приняли ее приглашение.
Так в июне 1993 года мы с женой и дочкой оказались гостями мисс Слоан. Именно так следовало ее называть: по фамилии ее второго и последнего мужа.
Кристина жила одна в собственном, правда небольшом, домике на Эджли-роуд, что на юго-западе Лондона неподалеку от Стоквелла. Жила она достаточно скромно и уединенно. Лишь иногда ее навещали сыновья — взрослые и внешне очень интересные молодые люди. Оба — в маму.
За три долгих месяца, проведенных в ее доме, мы сумели подружиться. Кристина согласилась написать предисловие к новому лондонскому изданию моей книги — «Голому шпиону». Дала согласие на участие в съемках. Тем летом мы с немецким режиссером Лутцем Беккером начинали работу над документальной лентой о «скандале века» для Второго канала телевидения ФРГ. Участие Иванова и Килер в этой картине было залогом ее успеха. Кристина, в свою очередь, познакомила меня с известными ей английскими издателями, что было весьма кстати, так как я собирался издать в Лондоне свою новую книгу «Апрель 56-го».
Вечерами мы нередко сидели вместе в ее комнате с окнами в сад и беседовали. Чаще всего разговор заходил об Иванове, Уарде и, конечно же, о ней самой.
Думаю, будет уместно привести в этой главе некоторые выдержки из рассказа Кристины о своей жизни до ее роковой встречи со Стивеном Уардом.
— Между прочим, родилась я совсем неподалеку от Кливдена, — вспоминала она, — в местечке Рэйсбери, что на дороге В-376. Отец нас бросил. И мы жили с отчимом, мамой, дедушкой и тремя сводными сестрами матери, моими ровесницами. Дед и отчим работали на железной дороге. А жили мы на берегу Темзы в железнодорожном вагончике. Денег снять нормальное жилье у нас не было. Когда мне исполнилось пять лет, я чуть было не погибла. Упала в реку и начала тонуть. Плавать тогда я еще не умела. Меня спасла соседская девчонка, годом или двумя старше, вытащив из воды.
С детства мне приходилось копаться в земле, возделывая семейный огород на небольшом участке земли рядом с нашим вагончиком. Огород давал нам овощи, так что их не нужно было покупать. Денег у родителей постоянно не хватало. Отчим часто болел. Однажды весной вода из Темзы неожиданно поднялась и затопила наш вагончик. Отец слег и попал в больницу с воспалением легких. Он и потом часто болел…
— Ну а учеба, — поинтересовался я, — ты ходила в школу?
— Конечно, какое-то время ходила. В Рэйсбери была местная школа. Лучше всего у меня получалась математика. Только на уроках мне постоянно хотелось есть. От недоедания я была тощей как скелет. Однажды школьный инспектор снял меня с занятий и отправил в детский санаторий на месяц. Там меня хорошо кормили. В четырнадцать я начала прирабатывать. Сидела с маленькими детьми, разносила почту. В пятнадцать мама отвела меня в бюро по трудоустройству. Мне стали предлагать работу. Я испробовала пять или шесть вариантов, но все они мне не понравились. Тогда родители отправили меня к дяде в Редхилл. Но он недавно женился, и его молодая жена не хотела видеть у себя дома 15-летнюю девушку.
— А как же школа? Неужели пришлось бросить учебу?
— Я была уже взрослой девушкой, — продолжала Кристина. — И должна была сама зарабатывать на жизнь. И вот однажды бюро по трудоустройству предложило мне работу фотомоделью в Лондоне. Я была в восторге. Меня согласились принять, сказав, что я очень фотогенична. Я начала зарабатывать, снимаясь в бикини для модных журналов. Все складывалось неплохо. Но я забеременела от летчика-американца с базы бомбардировщиков в Рэйсбери.
— Вы поженились?
— Нет, его отозвали в Америку до рождения ребенка. А у меня случились преждевременные роды. Малышу было всего шесть месяцев, и он прожил лишь шесть дней. Мне тогда было пятнадцать. Не знаю, как я смогла пережить все это…
— А что же родители?
— Я им ничего не сказала. Отчим наверняка избил бы меня до полусмерти…
— А как же работа моделью?
— Беременная фотомодель им была не нужна. Ну а после родов я устроилась на работу официанткой в одном греческом ресторане в Лондоне. Я ужасно уставала, но мне платили пять фунтов в неделю. Кроме того, там можно было бесплатно пообедать. Но однажды молодая красивая дама, пришедшая в наш ресторан, предложила мне работу танцовщицей в кабаре. «Ты привлекательна и хорошо двигаешься. Господин Мюррей тебя обязательно возьмет. И платит он неплохо», — сказала она. Так и случилось. Меня взяли на работу в клуб «Мюррейз». Я стала зарабатывать тридцать фунтов в неделю. Жизнь начала улыбаться мне.
— Там ты и познакомилась с Уардом?
— Да. Он пригласил меня пожить в его квартире на Уимпол Мьюз. Познакомил с друзьями…
Вот такой жизненный путь Кристины Килер предшествовал ее знакомству с Ивановым. Поворотным в их отношениях стало лето 1961 года.
В душное и знойное воскресенье 9 июля Иванов оставался по делам в Лондоне, пока ему не позвонил Стивен Уард.
— Приезжай немедленно ко мне в Спринг-коттедж, — командным голосом заявил он. — Здесь творится нечто невообразимое.
Иванов тут же выехал в Кливден.
А вот что произошло там накануне.
В субботу вечером гостившая в Спринг-коттедже у Уарда Кристина Килер захотела искупаться в открытом бассейне рядом с особняком лорда Астора. Купального костюма она с собой не захватила, поэтому решила окунуться в воду голой. Вылезая затем из бассейна, она во всей своей первозданной красоте попалась на глаза гостям дома, оказавшимся неподалеку. Среди них был и Джон Профьюмо. Военный министр сразу же оценил прелести мисс Килер и, что называется, положил на нее глаз. Уард, как опытный ловелас, сразу ухватил это. И вызвал в Кливден Иванова, полагая, что Женю складывающаяся ситуация не может не заинтересовать.
А ситуация развивалась по нарастающей. Весь следующий день Профьюмо, как завороженный, несмотря на присутствие жены, красавицы-кинозвезды Валери Хобсон, глядел на Кристину. Резвился с ней в бассейне, словно мальчик, не сводил глаз с ее стройного тела, то и дело поглаживал ей руки. Словом, заигрывал с юной гостьей напропалую. Даже усадил ее себе на плечи в бассейне, сражаясь с другой парой, кто кого столкнет в воду.
Иванов был тут как тут. Правда, его в тот день больше интересовал другой гость лорда Астора — президент Пакистана фельдмаршал Аюб Хан. Он гостил в Кливдене по пути в Вашингтон, где собирался обсуждать с президентом США события в Берлине, не обещавшие покоя дипломатам ни на Западе, ни на Востоке. Уже через четыре месяца Берлинский кризис поставит армии США и СССР друг против друга. А пока политики пытались, хоть и тщетно, сбавить обороты над Германией. Беседа у бассейна с Аюб Ханом была главной целью Иванова. Он старался выяснить, как оценивает пакистанский лидер события в центре Европы.
Для советского разведчика германские дела были одним из приоритетных вопросов. Поэтому все воскресенье он провел в попытках разговорить и других высокопоставленных гостей семьи Асторов, стремясь получить новую и интересовавшую Москву информацию о позиции Запада по германскому вопросу.
Когда ближе к вечеру Иванов собирался уже уезжать, Стив попросил его подвезти в Лондон Кристину.
— Увези ее поскорее с глаз долой, — шепнул он ему на ухо, — не то министр затащит эту девчонку в постель прямо у меня в коттедже. Не дай бог, Валери что-нибудь сделает. Тогда от упреков в мой адрес не спастись — ведь именно я имел удовольствие привезти Кристину на выходные в Кливден. Джек (так в близком кругу именовали Джона Профьюмо) совсем потерял голову. Эта девчонка вьет из него веревки.
Такой поворот дела Иванов не мог пропустить. Каково! Военный министр на крючке у девчонки! А что, если воспользоваться этим? Воображение разведчика тут же начало рисовать всевозможные сценарии дальнейшего развития событий.