В своих собственных обширных исследованиях профессор Вайнберг, бывший дипломат, пришел к выводу, что к герцогу был прикреплен немецкий агент, а не сам герцог сливал информацию нацистам. «В течение первых месяцев войны важная информация из его болтовни попадала к немцам через этого агента». Вопрос вот в чем: знал ли герцог, что делает этот человек?
Биограф Чарльз Хайгам пошел еще дальше: он утверждал, что 4 ноября 1939 года герцог написал Гитлеру под именем ЭП (Эдуард Принц), что у него есть информация касательно его поездки на север на осмотр британских войск и что Бедо также обладает этой информацией. «Я вряд ли могу подчеркнуть важность этой информации, именно поэтому я так детально все объяснил нашему другу», – писал он. Бедо вручил доклад Гитлеру в Берлине 9 ноября. Бедо далее утверждал, что во время ужинов герцогиня передавала секретную военную информацию, которую узнавала от мужа. «В результате информация попадала в руки немцев», – писал Хайгам.
Таково было восприятие герцогини в качестве шпионки, пособницы или просто предательницы, которое было распространено в то время в правящих кругах Британии и стало признанным фактом после войны. Не без основания. Ее подруга, журналист и драматург Клэр Бут Люс помнила один вечер в мае 1940 года, когда Виндзоры играли в карты в своем доме в Париже, и она слушала новости по ВВС, в которых рассказывалось об атаке люфтваффе[17] английских прибрежных городов. Когда Люс сказала, как ей было их жаль, герцогиня ненадолго оторвала взгляд от карт и ответила: «После того, что они сделали со мной, не могу сказать, что мне их жаль – вся страна против одной одинокой женщины».
Наиболее осуждающие утверждения о поведении герцога во время падении Франции исходили от автора Мартина Аллена, который в своей книге «Тайный замысел» утверждает, что экс-король шпионил для Гитлера, поставляя Бедо важную информацию о развертывании французских войск, которую тот передавал нацистам. В результате предательства герцога Гитлер смог изменить план сражений и приказал направить атаку на Францию через слабо защищенный Арденнский лес, что привело к оглушающей победе германской армии.
Здесь интрига закручивается. В своей книге Аллен цитирует ряд документов, которые хранятся в Национальном архиве в Лондоне, некоторые из которых впоследствии оказались подделками. Полицейское расследование 2007 года показало, что не менее 29 документов были помещены в 12 отдельных файлов и были процитированы в одной (или более) из трех книг Аллена. Как утверждает журналист из Financial Times Бен Фентон, который несколько месяцев расследовал, «кто-это-сделал»: «Согласно экспертам в архиве, документы, которые оказались подделкой, доказывали противоречивые аргументы, играющие центральную роль в каждой книге Аллена: в „Тайном замысле“ 5 документов, которые оказались подделкой, помогли обосновать его утверждение, что герцог Виндзорский открыл военные тайны Гитлеру». Пока полиция приостановила дело, Королевская прокурорская служба решила, что продолжать дело не в интересах общества.
Хотя подделки в Национальном архиве в Лондоне внесли неразбериху в деятельность герцога Виндзорского в военное время, ирония заключается в том, что они полностью совпадают с тем, как видела экс-короля и его американскую жену британская правящая элита. Его видели как болтливого капитулянта, которому нельзя было доверять информацию любого военного значения. Что касается герцогини, последние несколько лет ее подозревали в сговоре со своим «любовником» фон Риббентропом и другими высокопоставленными нацистами.
Доклад ФБР, отправленный Эдгаром Гувером президенту Рузвельту в сентябре того года пролил свет на официальное мнение в Лондоне и Вашингтоне о герцогской паре. «Некоторое время британское правительство знало, что герцогиня Виндзорская была чрезвычайно прогерманской в своих симпатиях и связях, и существуют веские основания полагать, что именно поэтому британское правительство запретило Эдуарду на ней жениться и оставаться на престоле». Вдобавок автор доклада, агент Эдвард Тамм, отметил, что герцог часто был слишком пьян, а герцогиня находилась в «постоянном контакте» с фон Риббентропом. «Из-за их высокой официальной позиции герцогиня получала разную информацию, касательно официальной деятельности британского и французского правительств, которую она передавала немцам», – утверждал агент Тамм.
Добавьте к этой ядовитой смеси королевского недоверия и очевидного предательства пожилого Ллойда Джорджа, бывшего премьер-министра и лидера Либеральной партии. В мае 1940 года в самый опасный для Британии момент, когда остров один стоял против Гитлера, он отказался от всех уговоров присоединиться к правительству национального единства под руководством Уинстона Черчилля.
Чемберлен предположил, что, возможно, капитулянт Ллойд Джордж, превозносивший Гитлера как «Джорджа Вашингтона», видел себя британской версией французского маршала Петена, который отчаянно добивался перемирия с Германией. Черчилль считал такое предположение вполне вероятным. Другие высокопоставленные политики отвели Ллойду Джорджу роль политика Пьера Лаваля, заместителя Петена, который был казнен, а герцог Виндзорский в этой версии был маршалом Петеном, известным героем войны, но также виновным в сообщничестве с нацистами.
В июне 1940 года когда британская армия ждала спасения на пляжах Дюнкерка, сложно было бы поверить, что Ллойд Джордж мог задумать государственный переворот против «Клики Черчилля», заключить мир с Германией и посадить на престол герцога Виндзорского в качестве марионетки. Как утверждал официальный биограф герцога, Филип Циглер: «В июне и июле 1940 года очень многие люди считали, что Британия скорее всего проиграет войну. Ошибкой герцога было сказать это вслух».
Однако в то время мысли герцогской пары были сконцентрированы на том, как бы отделаться от немцев, а не представлять их интересы. Герцог добился перевода из северной Франции, его временно перевели в Альпийскую армию на итальянской границе, а потом он был прикреплен к французскому штабу в Ницце. Его пост был удобным образом расположен рядом с Шато-де-ла-Крое, их арендованной виллой на мысе Антиб. Это оказалось лишь временным решением – Италия объявила Франции войну на второй неделе июля. Германская армия приближалась с юга, а итальянская готовилась вторгнуться в курортные города Лазурного берега. Благоразумие диктовало им немедленно вернуться в Британию или уехать в нейтральную страну. В то время как местный британский консул предложил им поехать в Лиссабон, а оттуда обратно в Англию, у герцога были планы куда грандиознее. Захотев показать «свою собственную важность, которая так и не покинула его характер», герцог позвонил рано утром 17 июня генерал-майору Эдварду Спирсу и попросил его организовать военный корабль из Королевского флота, который бы забрал их из Ниццы.
Раздраженный Спирс лаконично сообщил герцогу, что не может предоставить ни одного военного корабля и что дорога в Испанию открыта для автомобилей. Что ж, фашистская Испания Франко находилась всего в 300 милях на юго-запад. Хотя официально страна сохраняла нейтралитет – или «не воевала» – Гитлер оказывал большое давление на их Главнокомандующего, который получил военную помощь от Германии во время гражданской войны. Он хотел, чтобы Испания присоединилась к гитлеровской коалиции.
Отправившись в Испанию, генерал-майор Виндзорский вступал в логово льва, рискуя не получить беспрепятственный проезд. В этом не было никакой уверенности. Будучи военным, он въезжал в страну с официальным нейтралитетом, поэтому его могли арестовать. Ситуация была нестабильна: несколько дней назад новый британский посол в Испании сэр Сэмюэль Хоар связался с министром авиации сэром Арчибальдом Синклером в Лондоне, чтобы срочно попросить выслать в Мадрид самолет в случае «государственного переворота, организованного немцами».
Герцог и герцогиня решили рискнуть. Они попрощались со своими американскими друзьями Германом и Кэтрин Роджерс, которые решили остаться и продолжать руководить бесплатной столовой. Герман стал главой французской секции Голоса Америки, которая вещала пропаганду союзников оккупированной Франции. 19 июня когда французы связывались с нацистскими руководителями для условий перемирия, герцогская пара, два консульских представителя и королевский персонал отправились в путь под конвоем 4 автомобилей – один фургон они арендовали только для королевского багажа – и отправились к испанской границе. Страна находилась в смятении, по пути местные жители сами возводили баррикады. На каждом пункте пропуска герцог объявлял: «Я принц Уэльский. Пожалуйста, дайте мне проехать». Магическое имя очистило им дорогу, они приехали в Барселону 20 июня.
В неспокойной атмосфере экс-король был громоотводом для сплетен и спекуляций. Так же, как и в той громкой истории об отречении Георга VI и стремящемся к миру герцоге, которая охватила Германию в прошлом октябре, герцога вновь увидели как Эдуарда Миротворца. Статья, появившаяся в римской газете Il Messaggero и мадридской газете Arriba, утверждала, что герцог Виндзорский не только вернулся на трон после бунта британских войск, но и улетел в Берлин на переговоры, чтобы остановить войну. Согласно этим сообщениям, премьер-министр Черчилль даже пригрозил посадить герцога в тюрьму, если он вернется в Британию. Хоть статьи в фашистских газетах можно было считать раздражающей пропагандой, даже посол Хоар, который был советником экс-короля во время кризиса после его отречения и который знал о беспокойстве на Даунинг-стрит и во дворце насчет лояльности герцога, не знал, что и думать. В зашифрованной записке в Лондон он спросил: «С учетом статей, что его собираются арестовать в Лондоне, пожалуйста, подтвердите, что я действую правильно». Так как улей журналистов гудел вокруг отеля герцога в Барселоне, замять историю поручили майору Грею Филлипсу.
В течение 24 часов, когда сэр Сэмюэль Хоар связывался с Лондоном о статусе герцога, немецкий посол в Мадриде доктор Эберхард фон Шторер предупреждал своего босса, немецкого министра иностранных дел фон Риббентропа о передвижениях королевской пары. В телеграмме он сообщил, что испанский министр иностранных дел, полковниц Хуан Бегбедер у Атьенса, ждал указаний, как поступить с приездом герцога и герцогини Виндзорских в Мадрид.