се Мальвина, — главное, чтобы первый твой мужчина был толковый и обходительный…
— Нет-нет! Этого не надо! Я боюсь!
— Тоже мне Сорванец! — с насмешкой сказала наставница. — Лазать по крышам и прыгать с третьего этажа не страшно, а… Тогда я не понимаю, зачем ты ко мне пришла? Впрочем, выход есть…
Я хочу открыть курсы полового просвещения… Если тебя устраивает — приглашаю! Тебе, как девственнице, — первый урок бесплатно!
Значит, слушай. Сейчас в Москве все старшеклассники увлечены разными сексуальными игрищами. Чисто мужской игре белогвардейских офицеров — РУССКОЙ РУЛЕТКЕ акселератки из старших классов противопоставили свою под названием РУССКАЯ РОМАШКА, в ходе которой надо крутить не барабан револьвера, а головку члена…
И Мальвина с азартом начала рассказывать.
Итак, пять-шесть девиц, уже познавших удовольствие от совокупления с мужчиной, но по большей части — вчерашние девственницы, движимые любопытством и жаждой познания своей и мужской физиологии, приглашают мальчика из числа школьных кумиров распить бутылку вина. Выбирают рослого, физически крепкого и внешне привлекательного индивидуума.
После распития нескольких бутылок вина девочки, смеясь и подзадоривая друг друга поощрительными возгласами, начинают раздеваться, а крупье — хозяйка квартиры, предлагает делать ставки.
В стеклянную (чтоб было видно всем) банку летят трешки или пятерки — размер разового взноса в «партийную кассу» зависит от достатка родителей девиц, принимающих участие в игре. Взнос сделан, теперь делайте вашу игру, господа!
Ничего не подозревающий, но уже достаточно захмелевший и приятно удивленный витязь вдруг оказывается без тигровой шкуры: веселясь, девицы вмиг разоблачают его донага и опрокидывают навзничь — торчащим членом вверх — в центре комнаты.
Соблюдая строгую очередность, девицы поодиночке усаживаются на повергнутого самца и вводят его восставшую плоть в себя, делая пять-шесть фрикций. Их количество под строгим контролем крупье. За лишний мах виновница карается штрафным взносом в общую кассу.
Закончен первый круг — снова трешки или пятерки летят в банку. И так до тех пор, пока молодой бог напрокат не окатит какую-нибудь участницу секс-карнавала своим эякулятом. Та девица, которой достается плевок (или целый каскад!) семени, срывает куш — получает всю «партийную кассу».
Зажав под мышкой стеклянную банку с деньгами, счастливица в ритуальном экстазе вылизывает головку члена-дароносца.
Дароносца? Еще бы! За один сеанс в «партийной кассе» собирается от семидесяти пяти до ста пятидесяти рублей. О-очень большие деньги по тем временам!
— В игре в РУССКУЮ РОМАШКУ, — подытожила Мальвина, — существуют свои непреложные правила. Во-первых, одного и того же мальчика нельзя приглашать более трех раз…
— Почему?
— Да потому, что он обязательно вступит в сговор с кем-нибудь из девиц и будет кончать только с ней. Он же отчислений из партийной кассы не имеет — достаточно того, что ему бесплатно отдаются пять девиц за раз! А договорившись с кем-нибудь из девчонок «упасть в долю», он будет иметь часть ее куша. Удобно двоим, а не коллективу…
Мне-то все равно — я в любом случае не в проигрыше, мне идут комиссионные за аренду квартиры… А другим каково? Если постоянно будет выигрывать одна — остальные потеряют интерес и разбегутся… Ясно?
— А во-вторых?
— А во-вторых, никогда не приглашать девочек — мышиный глаз!
— Кого-кого?
— Вот таких, как ты — девственниц, или тех, у кого очень узкий вход во влагалище — мышиный глаз… На них всегда и кончают! Но для тебя я сделаю исключение… С деньгами небось туго?
— Да, только на бабкину пенсию и живем…
— А за родителей ты разве ничего не получаешь?
— Так отца же признали виновником аварии. Останься он жив — еще бы и остальным пострадавшим платил…
— Ну вот и договорились! Завтра приходи — заработаешь. Я тебя последней в круг поставлю, так что касса будет твоя… А мне отдашь половину…
из личного дела № 00000 агента
Второго Главного управления КГБ Распутиной
К семнадцати годам Валентина, как и предрекала Мальвина, превратилась в красивую и эффектную женщину.
Самозабвенно раскручивая РУССКУЮ РОМАШКУ и овладевая техникой группового секса, Валентина два раза беременела и дважды абортировалась.
Подельницы-ромашки в конце концов раскусили уловку, и она перестала быть для них Сорванцом, получив новое прозвище: Мышиный Глаз.
Вскоре «глаз» утратил свою эластичную упругость, и мужские члены болтались в нем, как спицы в сапоге.
По окончании школы Валентина последовала за своей наставницей в Москву и поступила на актерский факультет ВГИКа, но через два года ее отчислили за непосещаемость. Действительно, с официантами престижных столичных ресторанов она общалась чаще, чем с преподавателями ВГИКа.
Пороки, разбуженные в ней Мальвиной еще в Майкопе, буйно расцвели в столице.
Валентина, восторженная девица, пригубив в отрочестве из чаши греха, теперь стала пить из этого сосуда жадными глотками. За два года эпизодических посещений учебных классов ВГИКа несостоявшаяся актриса обзавелась целым гаремом любовников, где преобладали народные артисты и обремененные лауреатством мастера важнейшего из искусств с Мосфильма. Их количество не поддавалось подсчету — обольстительница работала с размахом, нещадно опустошая их карманы. Престарелые мэтры советского кино не возражали. Их покладистость объяснялась просто: стремясь обрести второе дыхание на закате своей физической и половой активности, они на красивых и уступчивых студенток до 20 лет денег не жалели.
В коллекции новоявленной дивы из провинции сверкали даже такие драгоценные камни, как Сергей Мартинсон и Михаил Жаров — Валентину не раз видели в их обществе в Сочи в конце 70-х годов.
Воздыхатели-клиенты передавали свою юную, но многоопытную по части сексуальных извращений наперсницу, как божественный дар — из рук в руки, однако за глаза называли Валентину Голодной Уткой или Сексуальной Машиной. Их жены в бессильной злобе за подорванный семейный бюджет дали ей прозвища Половая Бандитка и Похотливая Сучка.
Бесконечные любовные похождения Валентины неизменно заканчивались шумными скандалами. И лишь потому, что Валентина делала все слишком: если влюблялась, то до потери сознания, если напивалась, то вдрызг, если отдавалась, то троим одновременно… После многих передряг она стала осторожнее и конспиративнее: на какое-то время ее имя перестало быть на слуху.
Но длилось это недолго, ибо кудесники советского экрана, не в силах устоять перед ее сексапильностью, гонялись за ней, как свора кобелей за сукой во время течки.
Мальвина сквозь пальцы смотрела на похождения подруги: «Ничего — перебесится!» Но однажды грянул гром, вмиг реанимировавший ее инстинкт самосохранения.
…В 1976 году разразился громкий скандал, фигурантами которого была Валентина и Олег Видов, купавшийся в лучах славы киноактер, красавец, бонвиван, повеса, выпивоха, секс-символ и кумир всех молодых женщин Советского Союза конца 60-х — начала 70-х годов.
Стремительно начавшись, его роман с Валентиной так же стремительно и закончился. Причиной тому был не только ультиматум жены Видова — Натальи Федоровой: либо она, либо Валентина, но и оказанное на Олега давление со стороны друзей его жены.
Казалось, что такой дилеммы для Олега вообще не должно было бы существовать, ибо, будучи женат на Федоровой, он автоматически становился звездой. Даже не приложив никаких усилий, он был одним из самых ангажированных, а значит, наиболее высокооплачиваемых актеров советского кино. Однако…
Федорова — женщина неземной красоты, от которой сходили с ума все знавшие ее мужчины, к которой сватались самые знатные женихи Советского Союза: сын композитора Дмитрия Шостаковича, дети баснословно богатых и знаменитых на весь мир авиаконструкторов Туполева и Ильюшина, отпрыски членов Политбюро Виктора Гришина и Андрея Кириленко.
Среди ее воздыхателей числились и плейбои интернационального калибра — от шаха Ирана до бородатого революционера с острова Свободы.
Фидель Кастро, к примеру, для свиданий с Натальей прилетал в Союз по нескольку раз в году под надуманными предлогами: консультации у врачей кремлевской больницы, лечение зубов, посещение сеансов известной экстрасенсорши Джуны…
Отец Натальи, генерал КГБ Георгий Федоров, воевал вместе с будущим Генсеком, и, когда Леонид Ильич в конце 50-х перебрался в Москву, они стали дружить семьями. Наталья и Галя Брежнева стали закадычными подругами.
Впервые Галина на пороге дома Федоровых появилась в обрезанных валенках и в жакете, перешитом из папиной шинели. Косноязычная провинциалка, она в лице матери Натальи нашла бесплатную гувернантку и репетитора, преподавшую ей немало уроков хорошего тона и светских манер.
Федорова-старшая сумела на некоторое время отучить Галину прилюдно лузгать семечки и ругаться матом, да и вообще придала необходимый ее статусу лоск. В частности, научила разбираться в драгоценностях, тем самым привив к ним роковое влечение. Не сумела лишь одного: вытравить из ее речи неистребимый украинский выговор с еврейскими интонациями — все родственники Галины по линии матери, Виктории Петровны, евреи по национальности, говорили на ужасной смеси русского, украинского и идиш.
К 1968 году женщины поменялись ролями: теперь уже Галина Леонидовна шефствовала над женской половиной семьи Федоровых.
По ее настоянию Алексей Нагорный, сценарист фильмов «Алые паруса» и «Рожденная революцией», пригласил Наталью на эпизодическую роль в своем фильме.
Сделала это Галина Леонидовна, чтобы отвлечь подругу от свалившихся на нее жизненных неурядиц: Наталья овдовела, потеряв первого мужа; ее кумиром и ухажером Владимиром Высоцким безраздельно овладели Марина Влади и зеленый змий; Олег Даль, числившийся первым в списке кандидатов в мужья, предпочел ей Елизавету Эйхенбаум, внучку известного филолога Бориса Эйхенбаума. И это несмотря на то, что избранница Даля была старше его на шесть, а Натальи — на десять лет. Словом, было от чего прийти в уныние!