– Наверное, потому… – я помялась, – что ты прав.
Стоило, конечно, завести разговор издалека, но чего уж там.
– Рован, ты ведь увлекаешься легендами об Истинном мире? – спросила я.
– Можно сказать и так.
– О Гвендолин и Радагаре?
– Не совсем. Спрашивай, что хотела узнать.
– Меня интересует пустота между миров.
Рован взглянул на меня.
– Продолжай.
– Как она выглядит? Ну, если верить легендам…
Рован вскинул бровь.
– Я там не был. А как ее описывают, ты, наверное, сама знаешь. Серая пустошь… Горизонт, которой тонет в тумане. И там, в сумраке, огоньки заблудившихся душ.
– И оттуда нельзя вернуться…
– Считается, что невозможно. Но мы ведь знаем, что прецедент был.
Я покивала головой. Да, Радагар. Демон, дважды изгнанный за грань, и дважды вернувшийся назад.
– Души, блуждающие в пустоте, могут вернуть лишенные тела. Маг может призвать одну из них и заключить Контракт.
– Да, – подтвердил Рован.
Я точно не могла определить, что хочу узнать. Что может значить этот сон? Я не хотела рассказывать про него. И про существо, которое видела во сне.
– А ты что-нибудь слышал… О призрачном городе в серой мгле?
Рован вздрогнул и прищурился, взгляд его стал еще более пристальным.
– О городе в пустоте?
– Да… Я видела гравюру в одной из книг. О Гвендолин. Помнишь, Окулюс отправил меня читать?
Рован нехотя кивнул. По-моему, он не верил.
– Так вот… Там изображен город… Силуэт города, чернеющий во мгле.
– Тогда в книге должно быть написано, что это за город, – резко ответил Рован и встал.
Я молчала, словно физически осязая, как обрывается протянувшаяся между нами связь. Нужно было сказать… Но я не могла.
– Извини, – он бросил взгляд на часы, – я уже опоздал, но постараюсь позаниматься хоть чуть-чуть. Мне на семинар к девяти.
Рован ушел, оставив меня в одиночестве с ощущением, что он знал – что-то знал об этом странном месте, но обиделся на то, что я не доверилась ему.
Посидев еще немного, я тихонько зашла в приоткрытую дверь, ведущую на одну из трибун.
Рован был внизу, на круглой арене, предназначенной для состязаний. Иллюзия огненного элементаля парила перед ним, а Рован искусно отбивался от его атак длинным изогнутым клинком, иногда пуская в противника снаряд тьмы. Я, наверное, могла бы часами смотреть на его молниеносные увороты и прыжки.
Что-то скреблось у меня внутри… Я нахмурилась, пытаясь понять, что.
– Кто твой наставник? – крикнула я, перегибаясь через парапет.
Рован тут же оступился, буквально на глазах его движения замедлились и стали куда более неловким. Движением руки он убрал иллюзию и сделал несколько шагов по направлению ко мне.
– Магистр Дайдест, – сказал он, предоставляя мне самой волноваться о том, слышны его слова или нет.
Магистр Дайдест… Не знаю, кто это такой, но определенно нужно узнать, потому что ученик у него уж больно хорош. И эта манера заводить клинок в блок над головой, одновременно пуская снизу снаряд… Где я могла ее встречать?
Хмурюсь, но делаю вид, что принимаю ответ. Я не честна с тобой, ты не честен со мной. Туше.
Перепрыгиваю через парапет и спускаюсь к нему на арену.
– Рован, ты обиделся на меня? – спрашиваю напрямик.
– Нет.
Стена между нами с каждой секундой становится плотней.
– Ладно. Тогда мне пора идти.
Утренние события испортили мне настроение на остаток дня – а ведь самое неприятное было еще только впереди. После занятий я сразу направилась в лабораторию и впала в ступор, обнаружив, что меня ожидает одна только Жаклин. Она стояла, прислонившись бедрами к столу, на котором теперь обитал найденный Зэлмой булыжник, скрестив руки на груди, и явно ждала, когда появится возможность придраться ко мне.
– И где все? – поинтересовалась я.
– Ева сказала, чтобы ты открыла для меня портал, – проигнорировав вопрос она и лишь откинула на спину завиток темно-коричневых волос.
– О, – я скопировала ее позу и подняла бровь, – прелесть моя, а я не подчиняюсь Еве. И тем более тебе.
Жаклин несколько мгновений буравила меня яростным взглядом, а затем шагнула вперед. На миг мне показалось, что она сейчас швырнет в меня какой-нибудь огненный снаряд, но рука ее взлетела в воздух и так же быстро опала вниз.
– Ты пожалеешь о том, что не слушала меня, – выпалила она.
– Все может быть. А сейчас, если ты хочешь попасть туда, где хранится твой артефакт – лучше скажи «пожалуйста», или мы так и останемся без него.
– Я скажу Еве…
– Что ты ей скажешь? Что я отказываюсь подчиняться тебе? Ты чего-то не понимаешь, Жаклин. Но в мои планы не входит учить тебя манерам. Просто перестань мне хамить, или мы никуда не пойдем.
Жаклин стиснула зубы и с полминуты смотрела на меня в упор.
– Ладно, – сдалась она наконец, – извини. Мне нужно попасть к вулкану.
Я кивнула, начертила в воздухе портал и пригласила Жаклин пройти вперед, а затем последовала за ней.
Горячий ветер ударил нам в лицо, заставляя волосы взмыть вверх. Жаклин, не обращая на меня внимания, расправила пылающие крылья и, поднявшись вверх, устремилась к жерлу вдоль склона горы. А я осталась стоять. Просто чтобы показать, что без меня она отсюда не уйдет.
Жаклин не было с полчаса. Когда же она вернулась, в ладонях держала магический сосуд, похожий на золотую чашу, а внутри него плескался огонь. Она взглянула на меня с таким видом, как будто что-то доказала мне.
Я без единого слова открыла портал и пропустила ее вперед.
Когда я сама вынырнула в лаборатории, чаша уже стояла на столе. А Жаклин – около нее. Она отошла на шаг назад и покосилась на портал.
– Все, – тихо и устало выговорила она. А потом неожиданно добавила: – У тебя это получается так легко…
Я пожала плечами.
«Тренировки…» – чуть не сорвалось с губ.
– Мне иногда кажется, что магия выжигает меня изнутри. Что не я управляю ею – а она мной.
Вот это мне уже не понравилось. Я свела брови к переносице.
– Тебе нужно рассказать об этом кому-то из учителей.
Жаклин рассеянно посмотрела на меня.
– И что они скажут? – губы ее искривились в улыбке. – Отправят меня домой. А я не могу вернуться назад.
– Если ты чувствуешь, что не справляешься с магией…
– Зря я сказала тебе, – перебила меня Жаклин, – нужно было догадаться, что не поймешь. Идем, я закрою дверь и сдам ключи.
В молчании мы вышли в коридор, Жаклин занялась запиранием двери. Я ждала ее. Чтобы точно знать, что она не пойдет назад. «Магия в самом деле может обладать человеком», – так и крутилось у меня на языке. И Жаклин иногда очень уж становилась похожей на одержимую огнем. Но вряд ли она стала бы слушать – и тем более прислушиваться к моим словам.
Глава 17
Город в серой мгле – еще одна легенда, которой нет ни подтверждения, ни опровержения. Хотя бы потому уже, что нет среди живых никого, кто сам побывал бы в Серой Мгле.
До последнего времени я вообще считала существование этого пространства между миров такой же сказкой, как и легенду о Радагаре и Истинном мире.
Ну, впрочем, не совсем так. Гвендолин ведь существовала – это подтверждает тот факт, что Академия стоит. Это подтверждают мемуары, написанные ее рукой. А тогда почему бы не предположить, что существовал и Радагар?
Демоном он был или нет… Вот тут я начинаю путаться в словах, потому как демон – одно из устаревших и излишне эмоциональных названий для пришельцев из иных миров. Об этом, кстати, свидетельствует и то, что описания демонов и степень их материальности в разных историях весьма различны. А дело все в том, что войти в чужой мир можно довольно удачно, если ты находишься с ним в одной частоте. При перемещении через Врата нам иногда даже выдают специальный генератор, который позволяет нам обретать плоть в несинхронизированных с нашими телами мирах. Так и в сказках – порой демона удерживает во плоти волшебный предмет, кольцо например, или кулон. Неудачные же материализации приводят к тому, что путешественник может выглядеть полупрозрачным для обитателей мира, в который попал, может проходить сквозь стены… А обладая должными навыками – и завладевать их сознанием, управлять. Так появляются «одержимые демонами». Демоны приходят из самых разных миров, порой совсем непохожих на те, в которых мы привыкли жить – отсюда и легенды о Преисподней и прочих мрачноватых вещах.
Иными словами, Радагар, может, и был демоном, с точки зрения тех, кто жил в его времена. Я даже могу предположить, что он в самом деле прожил шесть сотен лет. Но Истинный мир… Тут моя фантазия пасует. Истинным может быть только тот мир, в котором ты находишься в данный момент.
Однако город, который привиделся мне во сне, судя по некоторым неканоническим обрывкам дневников Первой, как раз и представлял собой Тень Истинного Мира. Как может быть Тень Истинного? Гвендолин, когда писала это, явно перешла от теории пузырьков к теории теней. Но, от старости или еще от чего, стала противоречить самой себе. Истина – это истина. Тень – это уже ложь.
Истина не может быть недосягаема, она не может быть миражом, потому что она просто есть. Тень же всего лишь Тень, и зачем придавать такое значение очередной Тени, существующей в мире, полностью состоящем из теней – в Серой Мгле.
Эта путаница в определениях на третий день расстроила меня в конец. А ко мне, тем временем, продолжали приходить сны. Теперь уже не было никаких сомнений, что человек без лица, который привиделся мне, был Радагаром – таким он явился Гвендолин, когда та возродила его к жизни второй раз. И, видимо, надо было завязывать читать легенды о нем перед сном.
За одним из таких исследований и застала меня Жаклин. Похоже, она какое-то время стояла в отдалении и наблюдала за мной, прежде чем я ощутила, как ее рука легла мне на плечо.
– Так, так, так. «Истина и Тень, тайны погибших миров». Надеюсь, это ты готовишься активировать наш проект?