– Да? – Я прикусила губу. Какая незадача. – Ну, значит, через пол-лица.
Раймонда этот аргумент не убедил.
– Есть какие-нибудь другие варианты?
– Конечно, – заверила его я. – Что, если мы с вами знакомы, а я не хочу, чтобы вы об этом догадались?
– Исключено, – отрезал эрл. – Если бы мы были знакомы, я бы вас узнал.
– Ну, хорошо. – Я не стала спорить. – А может, я – самозванка, проникшая на этот бал против всяких правил? Например, крестьянка или кухарка?
– Глупости, – фыркнул Раймонд.
– Почему же? Вы полагаете, кухарка не сможет достойно выглядеть, если в её распоряжении окажутся дорогое платье, туфли, маска и украшения?
– Выглядеть кухарка может как угодно, – возразил он. – Она не сумела бы правильно разговаривать и тем более правильно держаться.
Я была вынуждена признать, что это правда. Самозванца легче всего раскусить не по внешнему виду и не по неточностям легенды, а именно по всевозможным мелким нюансам поведения. Поэтому у служанки нет практически никаких шансов сойти за госпожу. Вот только я – не служанка, а агент.
Нашу беседу прервали самым бесцеремонным образом. Тео буквально вылетел к нам из-за кустов, перемахнул через скамейку и, приземлившись на полусогнутые ноги, светским тоном сообщил мне:
– Дорогая, нам пора сматываться.
После чего сам не замедлил последовать собственному совету и за пару секунд скрылся в глубине не освещаемой фонарями части сада.
Я поднялась со скамейки. Раймонд последовал моему примеру.
– Простите, эрл, – с сожалением произнесла я, – но мне пора уходить.
– Я провожу вас.
– Не стоит, – улыбнулась я.
Это крайне неудобно – вести светскую беседу на бегу.
Мне в голову внезапно пришла одна идея. Сумасбродство, конечно, но, с другой стороны, почему бы и нет? В качестве служанки я точно не смогу себе этого позволить.
Я положила руки Раймонду на плечи, встала на цыпочки и поцеловала его в губы. Так, как никогда бы не поцеловала горничная. Так, как уж точно не сумела бы недалёкая и напористая Джаккет. Неспешно, со вкусом, с расстановкой и в то же время страстно и жадно. Сначала эрл опешил, но быстро сориентировался и, не будь дурак, крепко обхватил меня.
Я аккуратно отстранилась, нежно провела пальцами по его щеке.
– Мы ещё увидимся? – спросил Раймонд, не торопясь выпускать меня из объятий.
– Не знаю, – качнула головой я. – О! А это за мной.
В выбежавшем из-за кустов мужчине несложно было опознать одного из телохранителей Фелисы. С победоносным возгласом он подскочил ко мне и крепко схватил за левое запястье.
– Попалась! – злорадно констатировал он.
Я хмыкнула. Ну да, ты бы ещё сказал то же самое, вцепившись в хвост разъярённой кобры. Я-то пока предельно спокойна, и всё равно это вполне может оказаться последним твоим словом.
Раймонд опустил ладонь на рукоять своего меча.
– Что ты себе позволяешь? – сквозь зубы процедил он, безошибочно определив в одетом как гость мужчине нижестоящего.
– Вам не следует вмешиваться в это дело, – довольно грубо заявил телохранитель. – Вы не знаете эту женщину. Ей нельзя доверять.
– Тебя я знаю ещё меньше, – отрезал эрл. – И твоя физиономия доверия точно не вызывает.
Всё это время мужчина продолжал держать меня за запястье, не ослабляя хватки. Я особо не сопротивлялась.
– Эта женщина – самозванка и воровка, – веско заявил он, видя, что так просто избавиться от вмешательства эрла не удастся.
Раймонд наполовину извлёк лезвие своего меча из ножен.
– Даю тебе десять секунд, чтобы отпустить руку женщины и очень быстро уйти, – заявил он с угрозой в голосе.
Пользуясь тем, что этот разговор отвлёк от меня внимание телохранителя, я осторожно переступила чуть назад и в сторону, занимая более удобную позицию, а затем вскинула правую руку и резко ударила его по шее ребром ладони. Пальцы на моём запястье разжались, и мужчина осел на землю.
Застыв на месте, как был, с наполовину извлечённым из ножен мечом, Раймонд глядел на меня с нескрываемым изумлением. Однако то, что он сказал несколько секунд спустя, удивило в свою очередь меня.
– Зачем же было утруждаться? – хмыкнул эрл, возвращаясь к своей прежней манере ведения разговора, и небрежно спрятал клинок обратно в ножны.
Я не сразу нашлась что ответить на такую формулировку.
– Видите ли, эрл, ещё немного, слово за слово, вы бы обнажили меч, дело дошло бы до кровопролития… А зачем нам с вами горы трупов?
Приглушённый расстоянием возглас заставил нас обоих обернуться. На сей раз мужчин было двое, и появились они со стороны дома. Я улыбнулась.
– Прощайте, эрл! И прошу вас, не верьте ничему, что вам будут про меня говорить. На самом деле всё гораздо хуже.
Подмигнув ему, я подхватила юбку и пустилась бежать. Но почти сразу остановилась и обернулась.
– И берегите мой кинжал! – крикнула я. – Он не любит подолгу залёживаться без дела.
И, вполне довольная собой, побежала прочь, чтобы вскоре нырнуть в темноту удалённой части сада.
Перебраться через забор было несложно. Правда, для этого пришлось слегка поиздеваться над бордовым платьем. Лазать по заборам в вечерней одежде, предназначенной для балов, несколько неудобно. Поэтому пришлось её немного подкорректировать. Долго не раздумывая и не углубляясь в сожаления, я разорвала юбку, сначала с правой стороны, потом с левой, от самого низа до бедра. Теперь она больше не сковывала движений, и дело заспорилось. Спрыгнув на землю с внешней стороны забора, я быстро растворилась в темноте и, убедившись, что благополучно ушла от преследования, отправилась на условленное место встречи.
Место это находилось в глубине одного из городских парков. По ночам парки не освещались, и в безлунную ночь неподготовленному человеку было недолго сломать себе здесь шею. Так что с наступлением темноты публики в таких местах, как правило, не бывало вовсе. Пробравшись через небольшой, но уютный ельник, я остановилась у голого ствола старой высокой сосны. Первые короткие ветки росли лишь где-то у меня над головой. Приятно пахло хвоей.
– Что так долго? – спросил Тео, выступая из-за соседней пушистой ёлки.
Напарник уже успел переодеться в заранее заготовленные и припрятанные поблизости вещи. Он протянул мне простенькое серое платьишко, и я принялась быстро избавляться от бордового одеяния.
– Надо же было попрощаться с человеком, – отозвалась я, стягивая наряд через голову. – Не у всех такие дурные манеры, как у тебя. Ты со своей красавицей явно как следует не попрощался. Скажи хоть, он у тебя?
Я говорила о медальоне, но такие ключевые слова не стоит лишний раз произносить вслух. Это правило, основательно вбитое в голову за время обучения, в девяноста девяти случаях из ста бывает совершенно бессмысленным. Зато в одном случае из ста помогает эту самую голову сохранить. На мой взгляд, вполне хорошая компенсация за мелкое неудобство во всех прочих ситуациях.
– Никак не пойму, чего ты пытаешься добиться таким вопросом, – проворчал Тео. – Хочешь меня оскорбить или просто обидеть?
– Хочу получить информацию из первых уст, – отрезала я, просовывая голову в ворот платья и начиная продевать руки в рукава. – Но по твоему ответу я всё поняла. Скажи мне другое. Когда ты проносился мимо, я успела заметить беспорядок в твоей одежде. В чём причина?
Тео молча завязал мешок, в который предварительно запаковал мой бальный наряд, вернее, то, что от него осталось, и перекинул его через плечо. Мы стали выбираться из парка.
– Боже, Тео! – с деланым ужасом воскликнула я, правильно интерпретировав молчание напарника. – Ты с ней переспал?!
– А что тут такого? – пожал плечами приятель. – Как ещё, по-твоему, я смог бы заставить её избавиться от своего неизменного эскорта?
– Логично. – От былого ужаса в моём голосе не осталось и следа.
Мы вышли из парка и теперь шагали по плохо освещённой улице, выглядя как два вполне приличных человека. Воистину внешность бывает обманчива.
– Бедная девочка, – вздохнула я. – Такое разочарование. Теперь она навсегда перестанет верить мужчинам.
Тео громко фыркнул.
– «Бедная девочка» постоянно проделывает с мужчинами то же самое, – напомнил он. – Укладывает их в постель, чтобы потом что-нибудь украсть или ещё как-нибудь облапошить. Ничего страшного не случилось оттого, что один раз то же самое проделали и с ней. Пусть знает, каково это.
– Ладно, ладно, не спорю, – отмахнулась я. – Только скажи: как это было? Она хороша? Впрочем, можешь и не отвечать. Конечно, хороша, она же профессионалка. Однако неплохо же ты сегодня развлёкся!
Я толкнула его в плечо; он не замедлил ответить мне тем же.
– Нашлась тоже святоша! – Такими словами сопровождалось его действие. – У тебя на губах помады сейчас намного меньше, чем было на балу. Законы физики на этот счёт предельно ясны: если её убыло здесь, значит, прибыло где-то в другом месте. Так вот мне любопытно: не на губах ли Раймонда она теперь красуется?
– Глупости, помада могла стереться, пока я переодевалась, – уверенно заявила я.
– Ага. – Он кивнул так старательно, что, казалось, голова вот-вот сорвётся с шеи и покатится по улице. – На суде сойдёт; считай, что ты оправдана. Но я-то не верю.
– А что тебе не нравится? – сменила я тактику. – Сам вон как развлекался, а мне нельзя? Причём заметь: ты-то развратничал по полной. А мне, значит, запрещается один невинный поцелуй?
– Всё тебе разрешается, – поморщился Тео, – но ведь не с ним же!
Я изогнула брови и даже замедлила шаг.
– Вот уж чего мне не хватало, так это твоих советов в этой области! Ты что же, отныне и впредь собрался решать за меня, с кем мне развлекаться?
– Да развлекайся с кем хочешь, хоть с самим чёртом! – пожал плечами Тео. – Но это же Ковентедж! Тебе герцог не простит!
– При всём уважении, это моё дело, а не герцога, – отрезала я. – Даже если он думает иначе.
– Ага, вот пойди и объясни это Дайону, – сварливо откликнулся Тео.