Раймонд с виконтом двинулись на меня с таким выражением лица, что теперь мне было впору прятаться за спиной вооружённой Алэйны. Но вместо этого я смело повернулась к ним спиной и спросила у девушки:
– Графиня, а вы не находите, что у вас на удивление хорошее самочувствие?
На мгновение она даже забыла про кинжал, застигнутая врасплох таким вопросом.
– Что вы хотите этим сказать? – нахмурилась Алэйна.
– Я хочу сказать, что нам удалось разгадать секрет вашей болезни, – с напором произнесла я. – И если вы соблаговолите опустить кинжал и нас выслушать, то очень скоро узнаете, как вам от неё избавиться. Впрочем, кинжал можете и не опускать. При условии, что это не помешает вам слушать.
Пожалуй, «цепкий» – это эпитет, наиболее подходящий для описания взгляда, который устремила на меня Алэйна.
– Говорите, – напряжённо согласилась она.
И я стала объяснять, стараясь, чтобы слова звучали как можно более веско. Сперва графиня слушала с ярко выраженным недоверием, затем в её душу прокралось сомнение, а под конец её глаза снова сверкали, вот только метаемые из них молнии предназначались уже не нам. Видя, что девушка готова сменить гнев на милость, Родриг и Раймонд стали потихоньку вносить в разговор свою лепту.
– Обратите внимание, – сказала я под конец, – как вы чувствуете себя сейчас. Вы полны сил, готовы бороться, – я кивнула головой на по-прежнему наставленный на нас графиней кинжал, – и не падаете в обморок. Никакая хворь не приковывает вас к постели. У вас нормальный цвет лица. Неординарная ситуация, необходимость собраться и защищаться, отсутствие людей, постоянно напоминающих, что вы больны, – всё это в совокупности позволяет вам действовать совершенно нормально. Ситуация была бы совсем другой, если бы вас и вправду приковывал к постели тяжёлый недуг.
Я сказала всё, что собиралась, и теперь молчала, ожидая реакции Алэйны. Она же не спешила отвечать. В комнате повисла напряжённая тишина. Хмурясь, графиня переводила взгляд с Родрига на меня, с меня на Раймонда. Потом, ещё раз коротко посмотрев на виконта, шагнула к столу и положила на него кинжал. Я испустила вздох облегчения, хоть и понимала, что иначе быть не могло. Как-никак мы тоже немножечко сжульничали, ведь на момент нашего разговора графиня по-прежнему находилась под действием заклятия повышенной внушаемости. Я не случайно воспротивилась предложению позвать Кале, чтобы он излечил Алэйну прежде, чем она проснётся. Сначала воспользуемся против врагов их же оружием, а уж потом можно отделываться от оного.
– И что же мне теперь делать? – мрачно проговорила девушка, отходя от стола. Родриг не торопился возвращать себе оружие, чтобы снова не вспугнуть девушку. – Впрочем, не отвечайте, я и сама это знаю. – Она прошлась по комнате, сцепив руки и напряжённо что-то обдумывая. – Мне необходимо обратиться к шерифу. Вы поможете мне, эрл? – спросила она, поднимая глаза на Раймонда.
– Разумеется, – заверил тот, радуясь, что самое тяжёлое уже позади. Привлечение шерифа, арест, виселица – все эти мелочи уже были делом техники. – И если вы не захотите пока возвращаться к себе в особняк, можете жить в этом доме сколько потребуется. Он полностью в вашем распоряжении. Впрочем, если вы считаете это неподобающим, уверен, что маркиз предоставит вам место в своём дворце.
– Этот дом меня устраивает, благодарю вас. Я действительно не хочу возвращаться к себе до тех пор, пока мой особняк не будет очищен… ото всех, – неожиданно жёстко закончила она. Графиня повернулась ко мне. – Что теперь будет с моим недугом? – спросила она. – Он пройдёт после того, как с меня снимут заклятье?
– Не буду вам лгать, Алэйна, – осторожно ответила я. – Вряд ли болезнь отступит так сразу. На это уйдёт время, а некоторые отголоски могут проявляться и спустя годы. Но знание, что недуг неопасен, само по себе облегчит симптомы. К тому же теперь, когда известно, в чём причина дурного самочувствия, вам смогут назначить по-настоящему полезное лекарство. – При последнем слове графиня заметно поморщилась. – И наконец, – добавила я, – вам очень поможет, если рядом будет человек сильный, преданный и преисполненный терпения, который будет готов поддерживать вас в тяжёлые минуты.
Я ненавязчиво бросила взгляд на виконта. Алэйна серьёзно кивнула.
– Если вы готовы, мы можем прямо сейчас приступить к снятию заклятия, – предложил Раймонд. – Кале, наш лекарь, уже находится здесь, и мы можем позвать его в любую минуту. Он сумеет справиться с этой задачей.
– Хорошо, – кивнула графиня. – Я готова.
Раймонд вышел, она же приблизилась к Родригу.
– Виконт… – Алэйна прикусила губу, поднимая на него глаза. – Кажется, я немного виновата перед вами. Я вас сильно ударила?
– Что вы, графиня, это пустяки, – заверил её Родриг.
Ну да, странно было бы, если бы он сказал что-нибудь другое.
– И всё-таки вы сами виноваты, – более уверенным тоном заметила графиня. При этом она подошла к Родригу ещё ближе. – Методы у вас более чем сомнительные. – По её губам скользнула лёгкая улыбка.
Виконт взял её за руку, девушка не сопротивлялась. Я потихоньку вышла из комнаты. Будем надеяться, что графиня не повторит приём с кинжалом и Родригу ничто не угрожает. За дверью я встретила Раймонда, возвращавшегося вместе с Кале, и перекрыла им вход.
– Мы можем посетить пациентку? – спросил лекарь, удивлённый моим манёвром.
– Можете, – спокойно кивнула я. – Но не сейчас. Дайте им хотя бы минут пять. А лучше пятнадцать.
Поскольку выдалось незапланированное ожидание, мы втроём расположились в комнате напротив. Здесь тоже было большое окно, но только одно, и выходило оно на запад. Поэтому солнечный свет проникал в комнату лишь в относительно поздние часы, ослабленный и охлаждённый близостью заката. Так что здесь было зябко. Я подошла к камину, открыла решётку и вытянула руку, призывая искры. Вскоре на лежавших в топке поленьях заплясал огонь. Ненастоящий огонь, конечно. Настоящему огню нужна пища. Он поглощает топливо. Его можно использовать, чтобы убивать. Он доступен тем же самым Одарённым, которые умеют швыряться огненными шарами и призывать молнии. Разрушителям. Мой же огонь был почти игрушечным. Но свет давал и тепло тоже. Меньше, чем настоящий, но больше, чем ничего.
– Дениза, – мягко проговорил Кале, до сих пор молча наблюдавший за моими действиями, сидя в кресле, – а почему вы сами не стали избавлять графиню от заклятия?
Я перевела на него слегка удивлённый взгляд.
– Потому что у меня это не получилось бы. – Мне казалось, что ответ очевиден. – Я не имею соответствующего опыта. Я не профессиональный целитель, обученный снимать заклятия. И я недостаточно сильная Одарённая.
– Неужели? – изогнул бровь лекарь. – Вы так в этом уверены? Когда вчера мы с вами вместе осматривали больную, я имел возможность ощутить вашу работу. Надеюсь, вы на меня за это не в обиде, но вы, вероятно, знаете, что таких вещей бывает сложно избежать: это всё равно что не видеть предметов, которые находятся в поле вашего зрения. Так вот, мне показалось, что у вас очень сильная магическая энергетика.
– Вы ошиблись, – рассмеялась я. – Магическая энергетика у меня самая что ни на есть посредственная. Не очень слабая, конечно. Кое-что я могу. Но – средняя. Это наиболее подходящее слово.
– В самом деле? Мы могли бы прямо сейчас это проверить, если, конечно, вы не возражаете. Я крайне редко ошибаюсь в подобных вещах.
Бросив мимолётный взгляд на Раймонда, я пожала плечами. Почему бы и нет? Особых причин возражать я не видела.
Лекарь встал, развернул пустое кресло, устанавливая его напротив своего, и пригласил меня сесть. Вернувшись на своё место, поднёс руку к кончикам моих пальцев.
– Вы могли бы призвать искры? Для того чтобы я мог почувствовать вашу силу?
Я кивнула. Далеко не каждый Одарённый умеет определять наличие или отсутствие, а также мощность дара в момент стазиса, когда магическая энергия бездействует. Я это умею, Дюран тоже. Это вопрос не силы, скорее навыков. Надо просто знать кое-какие секреты.
Я сосредоточилась и открыла канал. Кончики пальцев стало покалывать. Кале медленно поднёс свою руку к моему солнечному сплетению. Замер, слегка склонив голову набок, будто прислушивался. Потом отодвинул своё кресло немного назад.
– Попробуйте сдвинуть эту стену, – предложил он мне, делая плавное движение рукой, словно чертил в воздухе знак.
У меня вновь закололо кончики пальцев, на этот раз несколько по-иному. Между мной и лекарем повисла полупрозрачная стена, на которой то и дело посверкивали искры. Я снова сосредоточилась, призывая магическую энергию. А затем направила её в стену. Она не поддалась. Правда, число пробегающих по ней искр увеличилось. Но ненамного.
– Вот видите, – улыбнулась я.
– Попробуйте ещё раз, – предложил лекарь. – Постарайтесь вложить всю свою силу, все резервы.
– Вы предлагаете мне покончить с собой? – усмехнулась я.
– Конечно же нет. Вы не успеете окончательно себя исчерпать, – улыбнулся в ответ Кале. – Зато мы сможем увидеть глубину вашего дара.
Заставлять себя уговаривать я не стала. Мне и самой было любопытно узнать, что из этого получится. Я сосредоточилась на стене; когда она как следует укоренилась в моём восприятии, прикрыла глаза и постаралась призвать всю ту магическую энергию, которая была в моём распоряжении. Направила её на стену. И попыталась надавить, прорваться, проломить, смести с лица земли.
Уничтожить магию при помощи магии нельзя. Но цель заключалась не в этом. Да и висевшая в воздухе стена была не просто магически созданным предметом, а иллюзией, специально предназначенной для измерения силы воздействия.
Я открыла глаза. Искр, мерцающих в разных частях стены, было теперь куда больше. Но иллюзия оставалась на месте нетронутая. Ни одного камня не отвалилось, ни одной трещины не пробежало.
– Вот видите, – улыбнулась я, унимая ощутимую дрожь в руках. Всё-таки выложиться полностью – штука нелёгкая.