— Кофе давай!
Та вздрогнула и вытаращила глаза.
— Не спи, замерзнешь, — посоветовал Леня.
Малость проморгавшись, девица отвернулась, чтобы сварить кофе. Леня кинул взгляд на допотопный агрегат и понял, что кофе в этом заведении не варили лет пятнадцать, как-то никому не приходило в голову пить здесь кофе.
Девица высыпала в чашку пакетик дешевого растворимого кофе и долила кипятком. Явственно запахло клопами. Маркиз понял, отчего Потапов велел не пить кофе.
Девица поставила перед ним чашку, Леня глазами указал ей на пачку.
— Ну и чего? — пренебрежительно спросила она.
— Того! — рассердился Леня. — Считай, что это сигареты «Друг!»
Краем глаза он видел, как мужики с пивом застыли в напряженных позах, а лысый продолжал усиленно делать вид, что спит, даже всхрапнул маленько.
— Не положено, — строго сказала девица, и Лене захотелось ее убить.
Очевидно, мысли эти отразились на его лице, потому что девица пробурчала что-то типа «ладно уж, сойдет» и велела Лене пройти вниз, к телефону.
В подвале стояла телефонная кабинка, как для междугородних переговоров, только телефон не висел, а стоял на столике, и был он старого образца, похоже, что довоенного. Такой аппарат — черный, с тяжелой трубкой, висел когда-то на стене в дремучей коммуналке, где Леня провел свое детство, только у этого не было диска. На стенах висели таблички: «Болтун — находка для шпиона», «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути» и совсем короткая: «Бди!»
В трубке не было гудка, только ровный шум, и чей-то тенор пел далеко-далеко старую песню: «Расцвела сирень-черемуха в саду…»
Леня послушал немного, потом пожал плечами и сказал в сердцах, как давешний дедок:
— Ох ты, ешь твою десять-двадцать!
Больше у него не было никаких слов от возмущения.
— Слушаю, — тотчас раздалось в трубке, кто говорит?
— Бондарев! — отрапортовал Маркиз. — Евгений Бондарев!
— Излагай, Бондарев, — велела трубка, только помни, что никакой телефон не обеспечивает секретности переговоров.
— Так точно! — согласился Маркиз и попросил:
— Мне бы опергруппу.
Этого взять… Людоеда.. Адресок я дам.., удалось выяснить путем агентурной разработки — Очень надо? — поинтересовалась трубка.
— До зарезу! — честно ответил Леня.
— Ну, жди тогда, через десять минут приедут. Пароль — «Вятка», отзыв — «Конотоп»!
И Леня рысью помчался к тому дому, где в окне красовался цветок с непонятным названием диффенбахия.
— Тут он, никуда не делся, — сердито шептала Лола, — но тебя только за смертью посылать!
— Спокойно, девочка, я все организовал! оправдывался Маркиз. — Сейчас сюда приедет опергруппа…
— Уже! — раздался голос откуда-то сверху.
Маркиз поднял голову и увидел, что на карнизе сидит невысокий паренек в маске Он развернул на крыше портативную рацию и негромко проговорил:
— Орел, Орел, я Кукушка! Как слышите?
Открылась дверца трансформаторной будки, и Леню с Лолой втянули внутрь. Бравые ребята в масках сидели на полу и ждали сигнала. Старший разговаривал по рации.
— Кукушка, Кукушка, я Орел, как слышите? Доложите обстановку!
После он обратился к своим:
— Двое на лестничную площадку, двое — к черному ходу! Снайпер на крыше?
— Так точно! — доложил кто-то.
— Через пять минут приступаем. Возьмем голубчика, никуда не денется! Ребята, все поняли? Брать живым!
— Пароль — «Вятка» — вклинился Маркиз.
Старший посмотрел на него удивленно и проговорил:
— Ну, «Коногоп», если тебе так приспичило!
— Товарищ командир! — обратился к нему Леня, расхрабрившись. — А можно я с вами пойду?
— Ладно, — сказал тот, немного подумав, пора тебе, Бондарев, получить боевое крещение! Вперед не лезь, у меня ребята обученные, а ты новичок! Девушка пускай пока тут посидит.
Лене выдали маску и бронежилет, командир взглянул на часы и дал команду:
— Начали!
Трое бойцов и Леня с ними выскользнули из гране форматорной будки и осторожно, держась в тени дома, продвинулись к подъезду. Диффенбахия по-прежнему грелась на позднем солнышке, остальные окна в квартире были задернуты плотными занавесками.
— Честные люди днем занавески раздергивают, — сказал командир, — им скрывать нечего.
На площадке третьего этажа поджидал их неприятный сюрприз — дверь оказалась железной — такую плечом не высадишь.
— Может, отмычкой попробовать? — шепотом предложил Леня. — Замок вроде самый обычный, несложный…
— Да ты что, Бондарев? — удивился командир. — Ты на что меня толкаешь? Мы должны законность соблюдать!
— Пока вы будете понятых звать и в дверь звонить, он уйдет! — горячился Маркиз. — Или начеку будет, стрельба начнется…
— Кто тебе сказал, что мы собираемся в дверь звонить? — удивился старший и позвал по рации:
— Кречет, срочно сюда!
Кречетом оказался здоровый мужик с крадущимися движениями крупного хищника и большими руками гориллы или другой огромной обезьяны. Этими самыми руками он очень ловко и даже как бы нежно прилепил к двери пластиковую взрывчатку и скромно отошел в сторонку.
— В укрытие! — скомандовал командир, и все побежали на верхнюю площадку.
— А вот что это вы тут делаете, охальники! тут же раздался сварливый голос, и на площадку выскочила растрепанная старуха со скалкой. — А вот я сейчас милицию…
Бабку утихомирили во мгновение ока — два бойца схватили ее под локти и поволокли в квартиру, заткнув рот рукавицей, чтобы не орала. В это время грянул взрыв, то есть он прозвучал довольно тихо, так как был направленный. Тем не менее из окна посыпались битые стекла, с потолка — штукатурка. Однако дверь стояла на месте.
— Работнички! — укоризненно сказал командир, осторожно спускаясь вниз, и махнул двоим бойцам покрепче. — Налегай, ребята!
Ребята разбежались и двумя могучими плечами ткнулись в дверь. И каково же было удивление всей компании, когда железная дверь, не оказав ни малейшего сопротивления, рухнула внутрь квартиры с ужасающим звоном и грохотом. Очевидно, взрывчатка все же сделала свое дело. Повинуясь закону инерции, бойцы, тесно обнявшись, пролетели довольно длинный коридор и врезались головами в большое старинное зеркало в деревянной раме, которое, презирая все законы фэн-шуй, стояло напротив входной двери. Зеркало рухнуло едва ли не с большим звоном и грохотом, чем железная дверь.
— Всем на пол! — громовым голосом рявкнул командир, врываясь в квартиру. — Руки за голову!
Леня и специалист по взрывам протопали за ним, на площадке остался последний боец.
В коридор выходило четыре двери — по две с каждой стороны. Командир с воплем «Не лезь на рожон!» оттер Леню плечом и рванул крайнюю правую дверь. Там оказалась довольно приятная гостиная, обставленная если не со вкусом, то со старанием. Единственное, что мимолетно успел отметить Леня — то, что комнату обставляла женщина — слишком бросались в глаза какие-то вышитые подушечки и фарфоровые статуэтки. В комнате не было никого живого, кроме нахально раскинувшейся на окне диффенбахии.
— Кречет, туда! — рявкнул командир, и Кречет рванул двери напротив.
Там находились кухня и санузел, оба пустые.
— Людоед, выходи! — громовым голосом гаркнул командир перед последней дверью. — Ты окружен! Бросай оружие!
В ответ не раздалось ни звука.
— Может, гранату кинуть? — спросил Кречет.
— Успеется, — буркнул командир, — лучше бы живым его взять…
— А если через окно, с крыши… — жарко зашептал Леня.
— Отставить! — приказал командир. — Только снайперу обзор закроешь!
Он рывком отворил дверь и бросился на пол, придавив Леню. Однако ни выстрелов, ни взрывов не последовало, в полной тишине раздавались какие-то странные звуки. Леня осторожно поднял голову. Почти всю комнату занимала огромная кровать с пышными подушками, застеленная розовым бельем в цветочек. В кровати между подушками жалась довольно пухлая блондинка, завитая мелкими колечками. Впрочем, сейчас прическа растрепалась и макияж размазался. Блондинка выглядела бы весьма привлекательной, если бы не была так испугана. Странные звуки Маркиз идентифицировал, как клацанье блондинкиных зубов. Увидев бойцов в масках, женщина взвизгнула и попыталась спрятаться под кровать.
— Стоять! — рявкнул командир. — То есть тьфу! Лежать!
Женщина задом отползла к середине кровати и закрылась одеялом с головой. В душу Маркиза закрались смутные предчувствия.
Кречет профессионально быстро обшарил всю комнату, никого не нашел и приступил к кровати. Рывком сдернув с женщины одеяло, он разбросал подушки и почесал темечко под маской.
— Где он? — рявкнул командир.
— Я ничего не знаю! — взвизгнула женщина, пытаясь снова прикрыть свои прелести одеялом. — Тут никого нету!
— Ага, а с кем же ты тут развлекаешься?
Сомнения в Лениной душе зашевелились более активно. Действительно, вся сцена совершенно не напоминала встречу тайных агентов на конспиративной квартире, она напоминала потревоженное свидание двух любовников.
— Где книжка? — взревел он. — Куда вы ее дели?
— Ка-какая? — прошептала женщина и вдруг закатила глаза и откинулась на подушки.
— Сомлела, — констатировал командир. Черт, как мне все это не нравится!
Лене тоже все происходящее перестало нравиться, еще когда они были на лестнице. Из коридора послышались какие-то странные звуки — это бойцы, оглушенные зеркалом, вяло приходили в себя. Леня заглянул в ванную, там не было ничего интересного — разноцветные флаконы со всякой женской парфюмерией и приторный запах розового масла. Запершило в горле, и Леня прошел на кухню, чтобы выпить воды. Кухня тоже была нарядная, занавески в рюшечках, цветы на подоконнике. Холодильник хрюкнул и замолчал, и в наступившей тишине Леня услыхал едва слышный скрип. Дверца мойки предательски открывалась, кто-то изнутри пытался ее придержать.
Леня неслышно подошел и дернул дверцу на себя.
Внутри мойки в обнимку с розовым мусорным ведром сидел Борис Михайлович Любимчик, держа под мышкой веник. Был он без рубашки, но в брюках и в одном носке.