шраддхой (śraddhā). Или же, когда он достигает более высокого духовного плана, его ум остается погруженным в Йогу, а действия начинают направляться Владыкой существования и совершаться без каких-либо личных привязанностей как к самому действию, так и к его результатам. Должно произойти полное отречение от всех желаний, от всех эгоистических предпочтений и импульсов, а на финальной стадии и от той более тонкой формы эгоизма, которая заставляет нас говорить: «Это моя работа, я ее исполнитель» или даже: «Это – работа Бога, но я ее исполнитель». Не должно быть привязанности к приятной, привлекательной, выгодной или успешной работе, и человек не должен выполнять ее только потому, что она обладает такими качествами; но необходимо делать и такую работу – и делать ее до конца, бескорыстно, действуя по велению духа, – когда этого требует нечто, пребывающее над нами и внутри нас, kartavyaṁ karma. Не должно быть отвращения к неприятной, нежелательной или неблагодарной работе или работе, которая неизбежно или с большой долей вероятности принесет страдания, будет сопряжена с риском, тяжелыми условиями и неблагоприятными последствиями; ведь если это та работа, которая должна быть выполнена, kartavyaṁ karma, то все это тоже необходимо принять, принять полностью, без оглядки на себя, глубоко осознав причины и необходимость этих трудностей. Мудрец отбрасывает страхи и колебания души желаний, а также сомнения обычного человеческого ума, подходящего ко всему со своими маленькими индивидуальными и привычными мерками или пользующегося другими ограниченными стандартами. Руководствуясь светом полностью саттвического ума и обладая силой внутреннего отречения, которое поднимает душу к состоянию безличности, к Богу, к универсальному и вечному, мудрец следует высочайшему закону его природы или воле Владыки трудов, пребывающего в его тайном духе. Он не будет действовать ради какого-то личного результата или вознаграждения в этой жизни или думать об успехе, выгоде или последствиях; не будет он трудиться и ради отдаленных результатов на тонких планах существования или просить о вознаграждении в следующих рождениях или в потусторонних мирах – о тех дарах, к которым так стремится незрелый религиозный ум. Те, кто являются рабами желания и эго, имеют дело, как в этой жизни и этом мире, так и в потусторонних мирах, с тремя видами последствий своей деятельности: приятными, неприятными и смешанными; но эти последствия не имеют отношения к свободному духу. Освобожденный труженик, который посредством внутренней саньясы препоручил свою работу более великой Силе, свободен от кармы. Он будет действовать – так как те или иные действия, значительные или незначительные, большие или малые, неизбежны, естественны и законны для воплощенной души, – действие является частью божественного закона существования, выражением высоких динамических сил Духа. Суть отречения, истинная саньяса, истинная тьяга заключается не в отказе от действий, а в бесстрастии души, в бескорыстии ума, в переходе от эго к духовной безличной и свободной природе. Ум должен действовать в духе этой отрешенности – это является первым ментальным условием для достижения высшей вершины в практике развития саттвы.
Затем Гита говорит о пяти факторах или условиях, необходимых для выполнения работы. Во-первых, это наши тело, ум и жизнь, являющиеся опорой или фундаментом души в Природе, adhiṣṭhāna, во-вторых, работник, kartā, в-третьих, различные природные инструменты, karaṇa, в-четвертых, разнообразные виды усилий, из которых слагается целенаправленное действие, ceṣṭāḥ, и, наконец, Судьба, daivam, то есть влияние Силы или сил, стоящих позади человеческих действий и внешнего механизма Природы, отличных от них, влияющих на работу и определяющих ее текущие и отдаленные результаты. Из этих пяти элементов складываются все те причинные факторы, kāraṇa, которые определяют характер и результат деятельности, осуществляемой человеком с помощью своего ума, речи и тела.
Обычно считают, что исполнителем работы является маленькая личность, наше поверхностное эго. Но это ошибочная точка зрения, свойственная тем, кто еще не достиг знания. На первый взгляд, эго действительно является работником, но оно и его воля – это творения и инструменты Природы, с которыми мы в невежестве своем ошибочно отождествляем себя и которые не только не определяют характер и результаты наших действий, но даже и сами действия. Когда мы свободны от эго, наше подлинное безличное и универсальное «я» выходит вперед и, ощущая единство с универсальным Духом и смотря на мир его глазами, видит, что работу выполняет универсальная Природа, которая подчиняется пребывающей позади Божественной Воле. И пока мы не обладаем этим знанием, мы, будучи связаны природой нашего эго и его волей, вынуждены считать себя главным действующим лицом и совершать добрые и злые поступки, приносящие удовлетворение нашей тамасической, раджасической или саттвической природе. Но как только мы обретаем это более великое знание, наш дух остается всегда свободным и на него никак не влияют характер и последствия выполняемой работы. Внешне работа может быть ужасной и кровавой, подобной той, которую предстояло выполнить Арджуне на поле Курукшетра; но освобожденный человек, даже принимая участие в этой великой битве и убивая всех этих людей, на самом деле никого не убивает и не связан своей работой, так как работу осуществляет Владыка Миров, который, следуя своему тайному и всемогущему замыслу, уже сразил воинов обеих армий. Эта разрушительная работа была необходима для того, чтобы человечество могло двинуться вперед к новому творению и новой цели, смогло сжечь в искупительном огне кармические последствия своей неправедности, насилия и несправедливости и создать царство Дхармы. Освобожденный человек выполняет порученную ему работу, как живое орудие, ощущая внутреннее единство с универсальным Духом, зная, что все это должно случиться, и не обманываясь внешней видимостью вещей. Он действует не ради себя, а ради Бога и человека, ради сохранения и поддержания порядка на земле и в космосе[22] . На самом деле действует не он, а божественная Сила, присутствие и мощь которой он ощущает в себе и которая определяет его действия и их последствия. Он знает, что верховная Шакти, действующая в его ментальном, витальном и физическом телах, adhiṣṭhāna, является единственным работником, исполняющим то, что предопределено Судьбой. Он знает, что, на самом деле, это не Судьба, не механический закон возмездия, а мудрая и всевидящая Воля, которая действует позади человеческой кармы. Та «ужасная работа», вокруг которой Гита строит все свое учение, выступает в качестве крайнего примера внешне неприемлемого деяния, akuśalam, за зловещим обликом которого, тем не менее, скрывается благо. Такая работа должна безлично выполняться богоизбранным человеком ради сохранения единства мира и осуществления его предназначения, loka-saṇhrahārtham, она должна выполняться без личных желаний и предпочтений, как приказ, отданный свыше.
Совершенно ясно, что значение имеет не только сама работа; с духовной точки зрения очень важно знание, с которым мы ее выполняем. Есть три фактора, говорит Гита, которые вместе создают ментальное побуждение к действию: знание, побуждающее нашу волю действовать, объект познания и сам познающий; при этом характер знания всегда зависит от преобладания той или иной гуны. Именно гуны определяют наше понимание того, что нами познано, и дух, в котором познающий выполняет свою работу. Невежественный человек, обладающий тамасическим знанием, отличается узким и поверхностным видением, он с тупым упрямством или по привычке придерживается своей ограниченной точки зрения, не понимая ни истинной природы мира, ни поля своей деятельности, ни содеянного им, ни смысла своих поступков, ни условий, в которых он действует. Тамасический ум не пытается отыскать истинные причины и следствия, он сосредоточивается на одном движении, на одной привычной операции и упрямо цепляется за нее; он осведомлен только о маленьком участке выполняемой им работы и видит только то, что у него перед глазами. На самом деле, такой ум не знает, что он делает, он лишь слепо позволяет Природе действовать через него и получать результаты, которые он не в состоянии предвидеть, понять или осмыслить. Ум, обладающий раджасическим знанием, видит лишь множественность существующих отдельно друг от друга объектов и многообразие процессов во всех этих формах существования, такой ум не способен обнаружить принцип истинного единства или правильно скоординировать свою волю и действие. Он следует наклонностям своего эго и своим желаниям, подчиняется своим многочисленным эгоистическим побуждениям, руководствуется хорошими, плохими и смешанными мотивами, возникающими под настойчивым воздействием внутренних и внешних импульсов и сил. Такое знание представляет собой беспорядочное соединение разрозненных фрагментов знания, часто противоречащих друг другу, которые ум силой удерживает вместе, пытаясь отыскать путь в лабиринтах полуневедения, полузнания. Или же такой ум действует беспокойно, сумбурно, хаотично, не руководствуясь никаким возвышенным идеалом, не владея собой, не подчиняясь закону истинного света и внутренней силе. Ум, обладающий саттвическим знанием, напротив, видит за всеми различиями одно неделимое целое, одно вечное бытие за всеми становлениями; он овладевает законом своих действий и связывает каждое конкретное действие с той всеобщей целью, к которой движется все существование; все его шаги верны, взаимосвязаны и являются звеньями единой цепи. Достигая своей кульминации, это знание становится видением единого духа в мире, одинаково присутствующего во всех существах, одного Владыки всех трудов, космических сил как форм выражения Божественного, а самой работы – как процесса осуществления его верховной воли и мудрости в человеке, в его жизни и глубинной природе. Индивидуальная воля становится полностью сознательной, просветленной, духовно пробужденной – она живет и действует в Едином, все более и более совершенно выполняя его верховные указания и все более превращаясь в безупречный инструмент света и силы Единого в человеке. Благодаря достижению этой вершины саттвического знания человек обретает полную свободу в действиях.