Истина, проявляющая себя на всех планах, и Супраментал – это не одно и то же, хотя Супраментал есть источник любой Истины.
Взаимопроникновение различных планов сознания, с моей точки зрения, является главной и фундаментальной частью духовного опыта, без которой йога в том виде, в каком я ее практикую, и цель ее не могут существовать. Поскольку эта цель заключается в том, чтобы проявить, достичь или воплотить высшее сознание на земле, а не избавиться от земного уходом в какой-то высший мир или в некий верховный Абсолют. Старые школы йоги (не все из них) придерживались другого пути, но, я думаю, лишь потому, что они считали землю в том виде, в каком она есть, местом, где духовная жизнь невозможна, а сопротивление земли переменам настолько велико, что она не может здесь зародиться; они сравнивали земную природу, пользуясь метафорой Вивекананды с собачьим хвостом, который, сколько ни выпрямляй, потом всё равно свертывается кольцом. Тем не менее, самое важное соображение на этот счет было недвусмысленно высказано в Упанишадах, где говорится, что Земля есть основание и все миры присутствуют на земле и что противопоставлять их друг другу как нечто несопоставимое есть неведение: здесь, а не где-нибудь, и не через уход в какой-то иной мир должна произойти божественная реализация. Это утверждение всегда использовалось для оправдания стремления к достижению чисто индивидуальных реализаций, но оно также может стать основой для усилий к осуществлению более обширных задач.
Существуют разные состояния, авастха (avasthā), Божественного Сознания. Есть также разные состояния трансформации. Первое – психическая трансформация, где всё происходит через контакт с Божественным посредством индивидуального психического сознания. Следующее состояние – духовная трансформация, где всё сливается в Божественное в космическом сознании. Третье – супраментальная трансформация, где всё становится супраментальным в божественном гностическом сознании. Только в этом, последнем состоянии может начаться полная трансформация ума, жизни и тела – полнота трансформации, в моем понимании.
Вы ошибаетесь в двух отношениях. Во-первых, попытка достигнуть трансформации сама по себе не нова, и, думаю, что некоторые йоги осуществляли ее, – однако это не та трансформация, к которой стремлюсь я. Их результаты заключались в получении личных сиддхи, а не в изменении Дхармы природы (не в физической трансформации). Во-вторых, супраментальная трансформация – не то же самое, что духовно-ментальная. Это изменение ума, жизни и тела, которого нельзя достичь с помощью сил ментальных или сверхментально-духовных планов. Все, кого вы упоминаете, были духовны, но все по-разному. Например, у Кришны был сверхментальный ум, соответствующий плану Верховного Разума, у Рамакришны – интуитивный ум, у Чайтаньи – духовно-психический, у Будды – озаренный возвышенный разум. Не знаю точно про Беджоя Госвами – он, похоже, обладал блестящим, хотя немного хаотичным умом. Но всё это не то, что супраментальный ум. Теперь о витале в Парамахансах. Говорят, витал у них подобен виталу либо ребенка (как у Рамакришны), либо безумца или демона, либо инертен (ср.: Джадабхарата[93] ). В любом случае, в нем нет ничего супраментального.
Можно быть инструментом Божественного в любой трансформации. Вопрос в том – инструментом для чего?
Парамаханса – это определенная ступень реализации, которая подразумевает существование других, нижних или высших, ступеней. Я не имею ничего против, когда они на своем месте. Но должен напомнить вам, что в моей йоге все витальные движения совершаются под влиянием психического и духовного покоя, мира и знания. Если эти движения вступают в конфликт с психическим или духовным контролем, они нарушают равновесие и препятствуют формированию основы для трансформации. Если отсутствие равновесия годится для других путей, это дело тех, кто им следует. Моему пути оно не подходит.
Вы обращаетесь к вишнуитско-тантрической традиции, к Чайтанье, Рампрасаду, Рамакришне. Я кое-что о них знаю, и если не старался их повторять, то потому, что не находил в них того решения, того примирения, которых ищу. Ваша цитата из Рампрасада ничем не помогает мне и не поддерживает вашего тезиса. Рампрасад не говорит о воплощенности, он говорит о бестелесном и невидимом Божественном – или же видимом, но лишь тонким зрением и во внутреннем переживании. Когда он говорит о своих требованиях и претензиях к Матери, признания которых он намерен добиваться, пока она не возьмет его к себе, он не имеет в виду какой-либо внешний витальный или физический контакт, он говорит о внутреннем психическом переживании, а если говорить точнее, то он протестует против того, что она держит его во внешней, витальной и физической, природе, и хочет, чтобы она подняла его на тот психо-духовный план, где он сможет вступить с ней в духовный союз.
Всё это очень хорошо и очень красиво, но недостаточно: такой союз на самом деле нужно реализовать сначала во внутреннем психо-духовном переживании, поскольку без духовного опыта нельзя сделать что-нибудь прочное и надежное; но кроме этого должна также произойти и реализация Божественного во внешнем сознании и во внешней жизни, на витальном и физическом уровнях по их основным направлениям. Это и есть то, чего просите вы, не понимая умом ни сути, ни способа как это сделать, и этого же прошу я, с той лишь разницей, что я вижу необходимость витальной трансформации, тогда как вы, похоже, полагаете и настаиваете на том, что это нужно делать без какой бы то ни было серьезной трансформации, оставляя витальное как оно есть. Вначале, когда я еще не раскрыл тайну Сверхразума, я сам пытался примирить два эти начала через связь духовного сознания с витальным, но мой опыт и весь опыт других людей показывают, что этот путь не ведет ни к каким очевидным конечным результатам, завершаясь там же, где и начинался, где-то между двумя полюсами человеческой природы. Просто связи здесь недостаточно, нужна трансформация.
В традиции позднего вишнуизма бхакти – это попытка приподнять над земным (возвысить) витальные желания через любовь, направив человеческую любовь к Божественному. Это была мощная, прекрасная попытка, которая привела к появлению на свет богатого прекрасного опыта и новых знаний; но слабость ее состоит в том, что всё это заканчивается там же, где начинается, имея ценность только для внутренних переживаний, обращенных к внутреннему Божественному, и на том останавливается. Према Чайтаньи есть не что иное, как божественная любовь души, проявляющаяся в безусловно возвышенной витальности. Однако, едва только вишнуизм как до, так и после Чайтаньи пытался спроецировать свои методы на внешнее, то всё это заканчивалось, и мы знаем чем – загрязнением витального, искажением ценностей и общим упадком. Вряд ли можно обращаться к Чайтанье за примером, говорящим не в пользу духовной или божественной любви, так как его опыт был не просто человечески витальный; по сути, пусть не по форме, это был первый шаг к трансформации, которой мы ждем от наших садхаков, чтобы сделать их любовь духовной и использовать витал не ради него самого, но как выражение реализации души. Это первый шаг, и, может быть, для кого-то его будет достаточно, поскольку мы не просим всех и каждого принимать супраментал, но для полного проявления на физическом плане без супраментала не обойтись.
В поздней вишнуитской традиции садхана обращает человеческую витальную любовь во всех ее основных проявлениях к Божественному; печаль из-за разлуки с Возлюбленным (вираха), горечь обиды и чувство отверженности (абхимана), даже чувство полной утраты связи с Божественным (символом которой является отъезд Кришны в Матхуру) становятся важными элементами в этой йоге. Но всё это было – в самой садхане, а не в вишнуитских стихах – только своего рода переходным этапом на пути, в конце которого преданного ожидала милана, то есть полное единение с Божественным; однако некоторые из последователей этой йоги делали такой упор на трудностях, что нередко казалось, будто борьба, чувство оставленности, абхимана стали главным методом, если не целью этого направления према-йоги. Кроме того, метод этот существовал в ней только для внутренних переживаний, а не в применении к физическому воплощению Божественного, и адресовался к определенным состояниям и реакциям внутреннего сознания, ищущего Божественного. В отношениях с Проявленным Божественным воплощением или, как тут можно добавить, в отношениях ученика с гуру подобные результаты могут происходить в том числе и от человеческого несовершенства, однако они не были включены в теорию этих взаимоотношений. Не думаю, что эта часть взаимоотношений бхактов и гуру была обычной и узаконенной. Наоборот, в Гуруваде отношение ученика к гуру всегда несло характер почитания, уважения, абсолютного и полного доверия, а также безусловного признания руководства гуру. Обращение к непреобразованным витальным отношениям с воплощенным Божественным может привести и порой приводило к движениям, препятствовавшим успеху йоги.
Йога Рамакришны также была направлена только на внутреннюю реализацию внутреннего Божественного – не меньше, но и не больше. Я думаю, притча Рамакришны про садхака, который предъявлял права на Божественное, которому пожертвовал всё, говорит о притязании внутреннем, а не внешнем, адресованном, скорее, внутреннему Божественному, чем воплощенному, имевшему какую бы то ни было физическую форму: это требование полного духовного единения, когда Любящий стремится к Божественному, но и Божественное с той же отдачей стремится навстречу Любящему. По этому поводу не может быть противоречий; такие притязания есть у всех, кто ищет Божественное; но что касается путей к этой божественной встрече, то этот путь далеко не приведет. Так или иначе моей личной задачей является реализация на физическом плане, и я не могу позволить себе просто повторять Рамакришну. К тому же, насколько я помню, он на долгое время погрузился в себя, так что и он не всю жизнь провел среди учеников. Он получил свои сиддхи в уединении, а когда он вышел и стал принимать всех, то за несколько лет износился физически совершенно. Думаю, он этому не сопротивлялся, по