е мистичен, но всё, скорее, свидетельствует о том, что в основе лежит не мистика нереального, а работа Сознания и Силы, присущих бытию всемогущей Яви, самосозидание, направляемое вечным самопознанием.
В связи с этим сразу же встает вопрос о природе Ума, прародителя этих иллюзий, и его отношениях с изначальным Существованием. Мы должны выяснить, является ли он детищем и инструментом изначальной Иллюзии или он сам является первичной Силой или Сознанием, способной творить и создавать ошибочные или мнимые образы? Или же есть некая изначальная Истина-Сознание, являющаяся подлинным творцом мироздания, а ментальное неведение – просто искажение и неадекватное восприятие истин Существования, отход от этой Истины-Сознания? Наш собственный ум, в любом случае, не является первичной и изначальной творческой энергией Сознания; он, как и любой ум такого типа, должен быть производным, неким инструментальным демиургом, промежуточным творцом. И тогда ошибками ума, которые являются результатом промежуточного Неведения, скорее всего, не удастся по-настоящему объяснить природу или процессы изначальной творческой Иллюзии, всё созидающей Майи. Наш ум находится между сверхсознанием и подсознанием и воспринимает послания и от того, и от другого: он пребывает между тайным сублиминальным существованием и видимым космосом; он получает вдохновения, интуитивные прозрения, фантазии, побуждения к познанию и действию, образы субъективных реалий или возможностей из неизвестного внутреннего источника; из видимого космоса он получает образы уже реализованных событий и на возможности их осуществления в будущем. Он воспринимает сущностные, возможные или текущие истины; он начинает с того, что уже реализовано и существует в физической вселенной, и в процессе своей субъективной деятельности выявляет нереализованные возможности, которыми обладают эти реалии, или на которые они указывают, или к которым он может прийти, оттолкнувшись от них: одни возможности он отбирает для своей субъективной деятельности и делает их воображаемые или внутренне сконструированные образы предметом для размышлений; другие он объективизирует и пытается реализовать. Но он получает вдохновения и побуждения к действию также свыше и изнутри, из невидимых источников, а не только в результате взаимодействия с видимыми космическими феноменами; он постигает совсем другие истины, не похожие на истины окружающей физической реальности, и тоже субъективно размышляет над исходными или сконструированными образами этих истин или избирает некоторые для объективизации и пытается реализовать.
Наш ум исследует и использует факты действительности, прозревает или воспринимает еще не известные или не реализованные истины, имеет дело с возможностями, связывающими истину и действительность. Но он не обладает всеведением бесконечного Сознания; он ограничен в знании и вынужден расширять его с помощью воображения и новых открытий. Он, в отличие от бесконечного Сознания, не проявляет известное, а вынужден исследовать неизвестное; возможности Бесконечного предстают перед ним не как результаты или варианты проявления скрытой Истины, а как фантазии, конструкции или творения его собственного безграничного воображения. Он не обладает всемогуществом бесконечной сознательной Энергии; он может осуществлять или реализовывать только то, что допускается этой космической Энергией, или то, что ему под силу внедрить или включить в общую сумму вещей, потому что использующая его сверхсознательная или сублиминальная тайная Божественность предусматривает проявление этого в Природе. Его Знание ограничено в силу своей неполноты, а также подверженности ошибке и Неведению. Имея дело с фактами реальной действительности, он может недосмотреть, злоупотребить, придать неверную форму; имея дело с возможностями, он может неправильно сочетать, неправильно комбинировать, неправильно применять, неправильно определять приоритеты; имея дело с открывшимися ему истинами, он может искажать, ложно толковать, нарушать гармонию. Он также способен создавать свои собственные конструкции, которые не согласуются с существующими обстоятельствами, не имеют никакой возможности для реализации, не опираются ни на какую истину; но, тем не менее, создавая эти конструкции, он опирается на факты реальной действительности, хотя и неверно истолкованные, ухватывается за недозволенные возможности или же руководствуется истинами в сферах, где они неприменимы. Ум творит, но не является первичным творцом. Этот демиург не только не всемогущ и не всеведущ, но даже и не всегда эффективен. Майе же, Силе Иллюзии, напротив, приписываются качества изначального творца, ибо она творит всё из ничего, если, конечно, мы не допускаем, что в качестве материала она использует субстанцию Реальности, но тогда творимые ею объекты должны быть в определенной степени реальны; она обладает совершенным знанием того, что хочет создать, и совершенной силой, способной творить то, что она пожелает. И хотя всеведуща и всемогуща она только в отношении собственных иллюзий, она с волшебной безошибочностью и властностью связывает и гармонизирует их, в высшей степени эффективно навязывает земному сознанию свои формации или плоды воображения, выдавая их за истины, возможности, реальную действительность.
Наш ум действует максимально эффективно и с твердой уверенностью, когда он снабжен неким материалом, с которым он может работать или на который он, по крайней мере, может опереться в своей деятельности, или когда он в состоянии управлять познанной им космической силой, – он уверен в своих шагах, когда ему приходится иметь дело с чем-то реальным и конкретным; этот принцип взаимодействия с объективизированными или обнаруженными фактами или феноменами действительности и создания на их основе новой реальности позволил физической Науке добиться невероятных успехов. Но в данном случае речь, конечно же, идет не о творении иллюзий, не о творении чего-то несуществующего в пустоте и превращении его в кажущуюся реальность, как это приписывается космической Иллюзии. Ибо Ум может создавать только то, что позволяет исходный материал, и он может управлять силой Природы только в рамках ее потенциальных возможностей; он может вообразить или открыть только то, что изначально и потенциально уже присутствует в Природе. С другой стороны, он получает вдохновляющие идеи или побуждения к творчеству из своих собственных глубин или свыше, но они могут принять должную форму только в том случае, если они истинны или потенциально осуществимы, а не по собственному усмотрению ума; ибо если ум вдохновляется чем-то неистинным и потенциально невозможным, его замысел не может быть осуществлен и стать реальным творением Природы. Майя же, наоборот, даже творя на основе Реальности, создает некую новую структуру, не имеющую с этой Реальностью ничего общего и не являющуюся в рамках этой Реальности чем-то практически достижимым или потенциально возможным; если же она творит из материала Реальности, она создает вещи, которые невозможны с точки зрения этой Реальности или никак не согласуются с ней, – ибо Майя порождает формы, а считается, что Реальность бесформенна, неспособна к формообразованию, Майя порождает некие определенные качества, а считается, что Реальность абсолютно неопределима.
Но человеческий ум обладает способностью фантазировать, он может создавать свои собственные ментальные формации и принимать их за что-то подлинное и реальное: в этом он, как может показаться, чем-то похож на Майю. Но наше ментальное воображение является инструментом Неведения; это средство или прием, к которым приходится прибегать уму в силу ограниченности собственного знания и практических возможностей. Ум компенсирует эти недостатки воображением: он использует его, чтобы, отталкиваясь от вещей явных и видимых, прийти к тому, что скрыто и невидимо; он предпринимает попытку творить свои собственные образы возможного и невозможного; он создает иллюзорную действительность или рисует образы предполагаемой или вымышленной истины вещей, которые опровергаются внешним опытом и не встречаются в обычной жизни. Так, по крайней мере, на первый взгляд, он работает; но на самом деле это прием или один из его приемов, позволяющий ему улавливать какие-то из бесконечных возможностей Бытия и даже обнаруживать или постигать неизвестные возможности Бесконечного. Но, поскольку он делает это, не опираясь на знания, он создает пробные конструкции истин, возможностей и еще не существующих реалий: будучи ограниченным в своем восприятии озарений, ниспосылаемых Истиной, он воображает, строит гипотезы, сомневается, истинно ли полученное им знание или нет; так как ему трудно уловить или выявить то, что потенциально осуществимо, он конструирует возможности, которые надеется реализовать или хочет видеть реализованными; так как его способность к реализации ограничена противоположностями материального мира, он представляет себе мысленные свершения, пытаясь удовлетворить свои творческие амбиции и насладиться игрой собственного воображения. Но необходимо заметить, что благодаря воображению он все-таки воспринимает образы истины, а также выявляет возможности, которые реализуются впоследствии, и, благодаря своему воображению, часто очень эффективно воздействует на мировую действительность. Мечты, которые снова и снова возникают в человеческом уме, вроде идеи воздухоплавания, часто в итоге реализуются; индивидуальные ментальные формации могут реализоваться, если они или создавший их ум обладают достаточной силой. Мечты могут создавать условия своей собственной реализации, особенно если они поддерживаются коллективным умом, и со временем могут склонить на свою сторону космическую Волю. На самом деле за всеми фантазиями и мечтами стоят скрытые возможности: некоторые способны однажды в какой-то форме реализоваться, возможно, породив совершенно новую форму реальности; большая часть обречена так и остаться нереализованной, ибо состоит из возможностей, которые не вписываются в образ или схему нынешнего творения, превосходят существующие пределы возможностей индивида, не согласуются с коллективным или видовым принципом или чужды природе или судьбе этого ограниченного мирового существования.