Важность Памяти становится очевидной, когда мы имеем дело с хорошо известным феноменом раздвоения или расщепления личности. При возникновении подобного феномена ум человека последовательно или попеременно находится в двух разных состояниях, живя в каждом настолько независимо, что в одном он не помнит и не способен согласовать то, что делал и кем был в другом. Это может сочетаться с четким представлением о том, что в каждом состоянии он является самостоятельной личностью, имеющей свое имя, свои чувства, свою жизнь. И тогда может показаться, что память является единственной основой личности. Но мы должны помнить, что расщепление памяти может происходить и без расщепления личности, как, например, в гипнотическом состоянии, когда человек вспоминает множество фактов и испытывает множество переживаний, неведомых его пробужденному уму, но при этом не чувствует себя другой личностью, или в тех случаях, когда он забывает прошлые события собственной жизни и, возможно, даже собственное имя, но по-прежнему ощущает себя тем же человеком и той же личностью. Также возможно состояние сознания, в котором всё существо (даже прекрасно помня о своем прошлом) чувствует, что, благодаря стремительному развитию, оно полностью ментально преобразилось и стало другим. При этом человек ощущает себя настолько новой личностью, что, если бы не его координирующий ум, он никогда бы не связал свое прошлое с личностью, которой является теперь, хотя он очень хорошо помнит, что всё это происходило в той же самой телесной форме и в рамках той же самой ментальной субстанции. Ментальное чувство – основа, память – нить, на которую воспринимающий себя ум нанизывает свои впечатления: но именно благодаря своей координирующей способности ум, систематизируя всю информацию, предоставляемую памятью, и все ее связи между прошлым, настоящим и будущим, соотносит их также с «Я», которое в каждый момент Времени и, несмотря на все внешние и личностные изменения, остается неизменным.
Чувство эго является временным инструментом, который лишь подготавливает и на начальных этапах поддерживает развитие подлинного самопознания в ментальном существе. Развиваясь от бессознательности к самоосознанности, от незнания себя и всего к знанию себя и всего, Ум в формах пока что достиг стадии, на которой он осведомлен о связи всего своего поверхностного сознательного становления с неким постоянно присутствующим «Я». Это «Я» он отчасти отождествляет с сознательным становлением, а отчасти считает чем-то отличным от этого становления и превосходящим его, возможно даже чем-то вечным и неизменным. Как крайний вариант, он, опираясь на свою рассудочность, которая различает, чтобы согласовывать, может сосредоточить свое самовосприятие только на становлении, на постоянно меняющемся «я» и отбросить идею о чем-то ином, как выдумку ума; тогда остается только становление и никакого бытия. Или же он, воспринимая себя, может сосредоточиться на непосредственном осознании своего собственного вечного бытия и отвергнуть становление (даже невольно ощущая его), как выдумку ума и чувств или тщету временного земного существования.
Но очевидно, что знание о себе, основанное на разделяющем чувстве эго, несовершенно и что никакое знание, опирающееся только или в основном на это чувство или на противопоставление себя миру, не может быть надежным или по-настоящему совершенным. Во-первых, это знание ограничено нашей поверхностной ментальной активностью и тем, что воспринимается на ее уровне, и если принять во внимание всю остальную обширную часть нашего становления, находящуюся за ней, то оно больше походит на Неведение. Во-вторых, это знание бытия и становления, которые ограничены индивидуальным «я» и его опытом; весь остальной мир является для него «не-я», то есть неким внешним существованием, которое воспринимается его разделяющим сознанием как нечто отдельное, а не как часть его бытия. Это происходит потому, что индивидуальное «я» не может осознавать это более широкое существование и природу так же непосредственно, как оно осознает свое собственное бытие и становление. Здесь мы тоже имеем дело с ограниченным знанием, пытающимся утвердиться среди огромных просторов Неведения. В-третьих, реальная связь между бытием и становлением формируется, скорее, Неведением и частичным знанием, а не опирается на совершенное самопознание. В результате ум в своем стремлении к высочайшему знанию пытается через связные и разрозненные рассуждения и намерения, в основе которых лежит наш нынешний опыт и возможности, прийти к однозначному заключению, принимающему во внимание только одну сторону существования. Пока что мы лишь установили, что ментальное существо, с одной стороны, может погрузиться в непосредственное самоосознание и, на первый взгляд, забыть обо всём становлении, а с другой – погрузиться в становление и как будто полностью забыть о неизменном самосознании. Каждая сторона ума, будучи оппонентом другой, называет отвергаемое ею иллюзией или просто игрой сознательного ума; в результате тому и другому либо Божественное, «Я», либо мир кажутся лишь относительно реальными, пока ум продолжает их творить, – мир становится правдоподобным сном «Я», или же Бог и «Я» превращаются в ментальную конструкцию или правдоподобную иллюзию. Истинная связь не постигнута и не выявлена, поскольку, пока знание частично и фрагментарно, две эти стороны существования неизбежно будут представляться нашему уму непримиримыми и противоречащими друг другу. Интегральное знание является целью сознательной эволюции; вся истина «я» и вещей не может сводиться к осознанию одной части существования и отвержению другой. Ибо, если бы всё ограничивалось неким неподвижным «Я», мир едва ли мог возникнуть, а тем более существовать; если бы всё ограничивалось динамичной Природой, мог бы возникнуть цикл универсального становления, но не было бы духовной основы для развития Сознательного из Бессознательного и для непрестанных усилий нашего частичного Сознания или Неведения превзойти себя и достичь целостной сознательной Истины собственного бытия и интегрального сознательного знания всего Бытия.
Наше поверхностное существование – только внешний слой, и именно на этом уровне Неведение властвует безраздельно; чтобы знать, мы должны погрузиться в себя и смотреть на мир с позиции внутреннего знания. Всё, что проявлено на поверхности, является уменьшенным и упрощенным образом нашего более великого тайного существования. Неподвижное «я» в нас обнаруживается только тогда, когда прекращается внешняя ментальная и витальная активность; ибо, поскольку это «я» располагается глубоко внутри, непосредственно проявляясь на поверхности как интуитивное ощущение самосущего бытия, а опосредованно и искаженно – как ментальное, витальное и физическое чувство эго, его истина должна постигаться в тишине ума. Но и динамические части нашего поверхностного существа тоже являются уменьшенными образами более великих реалий, находящихся в глубинах нашей тайной природы. Сама поверхностная память является фрагментарным и неэффективным извлечением подробностей из внутренней сублиминальной памяти, воспринимающей и записывающей все наши внешние впечатления, и даже то, что не было осознано, понято или замечено умом. Наше поверхностное воображение – только отблеск намного более богатого, творческого и действенного сублиминального воображения, более мощной и масштабной способности сознания творить образы. Ум с неизмеримо более широкими и более возвышенными представлениями, жизненная энергия, обладающая более мощным динамизмом, тонко-физическая субстанция с более широкой и тонкой восприимчивостью созидают из себя нашу поверхностную эволюцию. За всей этой оккультной деятельностью пребывает психическое существо, являющееся подлинной основой нашей личности; эго – не более чем внешний и ложный заменитель: ибо именно эта тайная душа поддерживает и связывает наше самовосприятие и мировосприятие; ментальное, витальное, физическое, внешнее эго является поверхностной конструкцией Природы. И только когда мы, и в глубинах, и на поверхности, увидим свое «я» и свою природу как одно неделимое целое, наше знание сможет утвердиться на прочном и незыблемом фундаменте.
Глава XПознание через отождествление и опосредованное познание
Они, в Атмане пребывая, постигают Атманом Атман.
Где есть двойственность, там один видит другого, один слышит, осязает, знает другого, думает о другом. Но когда человек видит всё как «Я», посредством чего он может познать видимое? Именно благодаря «Я» он познаёт всё сущее… Всё оставляет того, кто считает всё отличным от «Я»; ибо всё сущее есть Брахман, все существа и всё сущее есть это «Я».
Сущий распахнул врата чувств наружу, поэтому человек видит внешний облик вещей и не всматривается в свое внутреннее существо. Редко мудрец, жаждущий бессмертия, в себя взор устремивший, «Я» воочию видит.
Не исчезает зрение зрящего, речь говорящего… слух слушающего… знание знающего, ибо они неуничтожимы; но тот, кого он видит, слышит, знает, кому он говорит, не отличен и не отделен от него.
Наше поверхностное познание, наше ограниченное и узкое ментальное восприятие себя, своих внутренних движений, внешнего мира и его объектов и событий имеет в своей основе четверичный порядок познания и сформировано в соответствии с ним. Первым и фундаментальным методом познания, присущим сокровенному «я» в вещах, является познание через отождествление; вторым, производным – познание через непосредственный контакт, в основе своей связанное с тайным познанием через отождествление или отталкивающееся от него, но фактически отделенное от своего источника и поэтому эффективное, но не всеобъемлющее; третий метод познания – познание через отделение от изучаемого объекта, но всё ещё с сохранением непосредственного кон