ак сам Ум проявился в Жизни и Материи, представляется не только естественным, но и неизбежным.
Духовный порыв в человеке обусловлен стремлением духа, пребывающего внутри него, обнаружить себя вовне, намерением Сознания-Силы бытия перейти к следующему этапу своего проявления. Верно то, что духовный порыв в основном был направлен в иные миры или, принимая крайние формы, побуждал ментального индивидуума к духовному отречению и уничтожению своего «я»; но это только одна сторона этого порыва, которая укрепилась и стала доминировать в силу необходимости уйти из царства фундаментальной Бессознательности, преодолеть ограничения тела, сбросить сумрачную витальную оболочку, избавиться от невежественной ментальности, необходимости в первую очередь – отвергая все эти природные несовершенства, мешающие духовному бытию – достичь духа и пребывать в нем. Но была и другая сторона, духовные искатели стремились и к динамической реализации – к духовному преображению Природы и господству над ней, к индивидуальному духовному совершенству: обожествлению ума, сердца и самого тела. Существовала даже мечта или психическое пророчество о реализации, превосходящей индивидуальное преображение, о новой земле и новых небесах, о Божьем граде, о божественном нисхождении на землю, о правлении духовно совершенных, о царстве Божьем не только внутри, но и вокруг нас, в коллективной человеческой жизни. Как бы ни были загадочны некоторые формы, которые принимало это стремление, они безошибочно указывают на желание тайного духовного существа, пребывающего в человеке, проявиться в земной природе.
Если скрытой истиной нашего рождения в Материи является раскрытие духа на земле, если эволюция, протекающая в Природе, по сути, является эволюцией сознания, тогда человек в его нынешнем состоянии не может быть её высшим достижением: он слишком несовершенно выражает Дух, да и сам Ум является слишком ограниченной формой и инструментом и представляет собой лишь промежуточный этап развития сознания; по этой причине ментальное существо может быть только переходным существом. Если же человек не способен преодолеть свои ментальные ограничения, то он должен быть превзойден, и Сверхразум и сверхчеловек должны проявиться и стать во главе творения. Но если его ум может открыться тому, что выше его, тогда ничто не мешает человеку самому достичь Сверхразума и сверхчеловеческого состояния бытия или, по крайней мере, ускорить переход к этой более высокой стадии проявления Духа в Природе, начав сознательное преображение своего ума, жизни и тела.
Глава XXIVЭволюция духовного человека
Как люди ко Мне приходят, так Я каждого принимаю. Каким бы путём они ни приближались ко Мне, это мой путь… Какую бы форму поклоняющийся ни избирал для поклонения, Я в нём веру в неё укрепляю, и с этой верой он, благоговея, молит об удовлетворении своих нужд и по Моей воле получает желаемое. Но дары эти все преходящи. Те, кто жертвуют богам, духам природы, достигают богов, достигают духов природы, но те, кто жертвуют Мне, ко Мне приходят.
Нет в них этого Чуда и этой Мощи; для ума невежественных не существует оккультных истин.
Как провидец, отыскивающий оккультные истины и их тайны, он явил семь небесных Мастеровых, и при свете дня они изрекли слова мудрости и осуществили сказанное.
Провидцу понятен смысл горних прозрений и тайных речей.
Никто не ведает об их рождении; они же знают, как каждый из них появляется на свет: но Мудрый постигает эти тайные мистерии и даже находит сосцы великой Богини, многоликой Матери, питающие молоком знания.
Очистившие своё существо, проникшие в суть высочайшего духовного знания.
Он трудится, прибегая к этим средствам, и обретает знание: в нём этот дух достигает своего верховного состояния бытия… Удовлетворённые знанием, воздвигшие чертоги своего духовного бытия, Мудрые, единые с духовным «я», зрят Вездесущего повсюду и проникают во Всё.
На самых ранних этапах эволюции Природа кажется совершенно бессознательной и механистичной; непонятно, зачем или для чего она трудится, не видно никаких намеков на другие принципы бытия, кроме одного, который первым обрел форму, привлекает её непосредственное внимание и, на первый взгляд, вечно должен остаться её единственной заботой: ибо в результате её начальных трудов возникает только Материя, выступающая в роли единственной бессознательной и косной космической реальности. Если бы некий сознательный, но несведущий Наблюдатель следил за процессом творения, то он увидел бы только, как некая Энергия, возникающая в огромной бездне явного небытия, творит Материю, материальный мир и материальные объекты, придает бесконечности Бессознательного форму необъятной вселенной или комплекса бесчисленных вселенных, простирающихся вокруг него в Пространстве и не имеющих определимых границ или пределов, неутомимо создает туманности, звездные системы, светила и планеты, существующие просто так и возникающие без какой-либо причины, смысла или цели. Увиденное могло бы показаться ему огромным и бесполезным механизмом, мощным, но бессмысленным движением, эпохальным зрелищем, за которым никто не наблюдает, космическим чертогом без обитателя; ибо он не увидел бы ни одного признака внутреннего Духа, ни одного существа, ради восторга которого всё это делается. Такого типа творение могло бы быть только результатом работы бессознательной Энергии или призрачным кинематографическим изображением, представлением театра теней, разыгрываемым на светлом экране сверхсознательного и безучастного Абсолюта. Он бы не увидел в этом неизмеримом и нескончаемом развертывании Материи ни одного свидетельства присутствия души, никакого намека на Ум или Жизнь. Возникновение многообразных форм жизни, первый трепет чего-то оккультного и неведомого, живого и сознательного, тайной духовной сущности, пытающейся проявиться в этой пустынной и вечно неодушевленной и бесчувственной вселенной, показались бы ему чем-то невозможным и невообразимым.
Но по прошествии эпох, взглянув ещё раз на это напрасное действо, он, возможно, заметил бы (по крайней мере, в одном уголке вселенной, в месте, где Материя была подготовлена в качестве площадки для нового творения, а её процессы – в достаточной мере организованы, упорядочены, стабилизированы и адаптированы) некий феномен – живую Материю, Жизнь, возникшую в объектах и ставшую видимой: но он всё равно ничего бы не понял, ибо эволюционирующая Природа по-прежнему скрывала бы свой секрет. Он увидел бы лишь Природу, пытающуюся сохранить и приумножить эту народившуюся Жизнь, это новое творение, но Жизнь, живущую для себя и, по сути, бессмысленную, – его взору предстала бы расточительная и энергичная созидательница, сначала щедро разбрасывающая семена своего нового могущества и взращивающая мириады буйно цветущих прекрасных и роскошных форм, а потом – бесконечно преумножающая типы и виды только для того, чтобы насладиться процессом творения: в огромной пустыне космоса просто появился бы островок, где затрепетала и стала переливаться разнообразными красками жизнь. Наблюдателю и в голову бы не пришло, что мыслящий ум когда-то возникнет на этом островке жизни, что сознание пробудится в Бессознательном, что новая, более тонкая и сокровенная вибрация проникнет на поверхность и сделает более явным присутствие скрытого Духа. Поначалу при рождении ума у него создалось бы впечатление, что Жизнь просто каким-то образом смогла осознать себя; ибо этот ограниченный народившийся ум выглядел бы только слугою жизни, средством, помогающим ей выживать, инструментом, который позволял бы ей поддерживать себя, нападать и защищаться, удовлетворять определенные потребности и витальные желания, высвобождать жизненные инстинкты и побуждения. Он бы не поверил в то, что в этой маленькой жизни, столь незаметной среди огромных пространств, в одном единственном из этого ограниченного множества видов возникнет ментальное существо, ум, всё ещё служащий жизни, но и одновременно делающий жизнь и материю своими слугами, использующий их для реализации своих собственных идей, намерений, желаний, – существо, которое создаст из Материи всевозможные приспособления, орудия, инструменты, использующиеся в самых разных областях, построит из Материи города, жилища, святилища, театры, лаборатории, высечет из неё статуи и вырежет пещерные храмы, создаст архитектуру, скульптуру, живопись, поэзию и множество других искусств и ремесел, откроет математические и физические законы вселенной и сокровенные тайны её строения, будет жить ради ума и его интересов, ради идеи и познания, разовьется в мыслителя, философа и ученого, и, бросив смелый вызов господству Материи, осознает в себе скрытое Божество, станет охотником за незримым, мистиком и духовным искателем.
Но если после нескольких эпох или циклов Наблюдатель снова бы заглянул в этот уголок вселенной и увидел бы это чудо в полном расцвете, он, вероятно, даже тогда, обманутый своим первоначальным впечатлением и по-прежнему полагающий, что во вселенной реальна только Материя, всё равно ничего бы не понял; ему бы показалось невозможным то, что скрытый Дух может сознательно и во всей полноте проявиться и пребывать на земле в качестве знатока себя и мира, владыки и правителя Природы. Он мог бы заявить: «Утопия! Ведь ничего особенного не произошло! Ну, активизировались немного чувствительные клетки мозговой коры, ну, возникло из сгустка неодушевленной Материи странное существо, заселившее одну маленькую планету во Вселенной». Новый Наблюдатель, появившийся в самом конце и осведомлённый о последних достижениях, но не захваченный обманчивым началом, напротив, мог бы воскликнуть: «Нет никаких сомнений в том, что это чудо, последнее из длинной череды чудес, было запланировано, – Дух, погруженный в Бессознательное, вырвался из него и сейчас открыто обитает в формах вещей, которые он, будучи скрытым, создавал для того, чтобы проявиться и поселиться в них». Но, на самом деле, более сознательный Наблюдатель, возможно, и разгадал бы, что происходило в предшествующий период космического развертывания, и даже смог бы понять подоплеку каждого этапа; ибо на каждой стадии непроницаемая таинственность Природы хотя и сохраняется, но всё более и более идет на убыль; делается намёк на следующий шаг, подготовка к значительному изменению становится более явна и очевидна. В том, что кажется живым, но бессознательным, уже видны признаки пробуждающегося чувства; в животных чувственный Ум полностью выходит из-под покрова, а также можно заметить готовящийся к проявлению мыслящий Ум; мыслящий же Ум, развиваясь, начинает сначала сбивчиво и неосознанно, а потом всё более и более целенаправленно искать духовное сознание. Как в растении содержится смутная возможность осознанной животной жизни, как в животном уме возникают чувства, мысли, зачаточные формы концептуально