ичен. Решительный витальный ум и воля могут захватить и подчинить себе динамические витальные энергии, но это скорее насильственное принуждение и обуздание существа, чем его гармонизация. Впрочем, если сильные витальные личность, ум и воля смогут получить всемерную поддержку интеллекта и сделать его своим наставником, тогда может возникнуть мощная формация определённого типа, не вполне сбалансированная, но всегда властная, успешная и эффективная. Такая формация способна навязать себя природе и окружению и безоговорочно самоутвердиться в жизни и деятельности. Это следующая фаза гармонизации природы, которой та может достичь в ходе своей эволюции.
На более высокой эволюционной стадии управление может осуществлять существо ума; тогда возникает ментальный человек, и как предшествующие типы преимущественно жили в физической или витальной природе, так он преимущественно живет в уме. Ментальный человек склонен подчинять всё остальное свое существо своему ментальному самовыражению, ментальным целям, ментальным интересам или ментальной идее или идеалу: из-за того, что это подчинение дает выраженный эффект, но требует кропотливой работы, ему с одной стороны легче, а с другой – труднее привести свою природу в гармонию. Легче, потому что ментальная воля, однажды обретшая власть, может убеждать, используя силу логики и рассуждения, и одновременно подчинять, ограничивать или сдерживать жизнь, тело и их требования, упорядочивать и гармонизировать их, даже сводить их влияние к минимуму, не позволяя им тревожить ментальную жизнь и мешать ей воспарять в небеса высоких мыслей и идеалов. Труднее, потому что жизнь и тело возникли раньше ума и, обладая достаточной силой, могут настолько подчинить себе ментального руководителя, что тот практически не сможет сопротивляться. Человек является ментальным существом, а ум – руководящим началом его жизни и тела; но это руководитель, которого во многом направляют те, кого он ведёт, и который временами не обладает никакой иной волей, кроме навязанной ими. Несмотря на свои возможности, ум часто бессилен перед бессознательным и подсознательным, которые омрачают его ясность и ввергают его в водоворот инстинктов или импульсов; несмотря на свою ясность, он может пойти на поводу у витального и эмоционального существ и поддержать заблуждение и невежество, неверную мысль и неверное действие, или же ему остается только наблюдать, как природа совершает то, что он считает ложным, опасным или порочным. Ум, даже когда он ясен, силён и преобладает над всем остальным, не способен объединить и сплотить всё существо и природу, хотя и устанавливает определённую, во многом ментализированную гармонию. Кроме того, эти попытки гармонизации с использованием силы не самого высокого порядка всегда половинчаты и односторонни, поскольку в этом случае только одна часть природы доминирует и реализует себя, а другие подавляются, оттесняются и лишаются возможности полностью раскрыться. Каждая такая попытка может быть лишь шагом на пути, но не финалом; поэтому в большинстве людей наблюдается не подобное исключительное доминирование или устойчивая частичная гармония, а лишь преобладание какой-то одной части на фоне полусформированной и всё ещё формирующейся личности, иногда находящейся в шатком равновесии, иногда – в состоянии неустойчивости или дисбаланса, из-за отсутствия центрального руководства или утраты достигнутого ранее частичного равновесия. Все меры неизбежно должны быть временными, пока, благодаря обнаружению подлинного центра, не будет достигнута первая истинная, хотя и не окончательная, гармонизация. Ибо подлинным центральным существом является душа, но это существо находится в глубине и в большинстве человеческих натур лишь тайно созерцает или, так сказать, играет роль конституционного монарха, позволяющего своим министрам править вместо себя, передавшего свое царство в их распоряжение, молчаливо соглашающегося с их решениями и только изредка отдающего приказание, которое они в любой момент могут отменить и поступить по-своему. Однако такое положение дел сохраняется лишь до тех пор, пока персонифицированная душа, порожденная психической сущностью, в достаточной степени не разовьется; когда она становится настолько сильной, что внутренняя сущность, действуя через неё, может утвердить свою власть, душа может выйти вперед и подчинить себе природу. Именно благодаря тому, что этот подлинный правитель выходит вперед и берёт бразды правления в свои руки, наше существо и наша жизнь могут обрести настоящую гармонию.
Первым условием полного выхода души вперед является непосредственный контакт на уровне внешнего существа с духовной Реальностью. Поскольку душа вышла из неё, психический элемент в нас всегда обращается ко всему, что в феноменальной Природе кажется принадлежащим более высокой Реальности и обладает её признаками и качествами. Сначала психическое ищет эту Реальность, устремляясь к добру, правде, красоте, ко всему чистому, тонкому, возвышенному и благородному: но хотя этот контакт через внешние признаки и качества может преобразить и подготовить природу, он не в состоянии полностью или очень глубоко и основательно изменить её. Для столь фундаментального изменения необходим непосредственный контакт с самой этой Реальностью, поскольку ничто другое не способно так глубоко затронуть основы нашего бытия и поколебать их или, благодаря этим сдвигам, ввергнуть природу в горнило трансформации. Ментальные аналоги, эмоциональные и динамические образы по-своему полезны и ценны; Правда, Добро и Красота, сами по себе, являются главными и самыми яркими образами этой Реальности, и даже те формы, в которых их воспринимает ум, ощущает сердце, реализует жизнь, могут способствовать восхождению: но именно духовную сущность и духовное бытие их самих и Того, что они выражают, мы должны познать на собственном опыте.
Душа может попытаться установить этот контакт преимущественно через мыслящий ум, используя его в качестве инструмента и посредника; она оказывает психическое влияние на интеллект и более широкий интуитивный и инстинктивный ум и обращает их к высшей Реальности. Достигая своих высот, мыслящий ум всегда влечется к безличному; осуществляя поиск, он начинает осознавать духовную первооснову, некую безличную Реальность, выражающую себя во всех этих внешних символах и качествах, но превосходящую любую формацию или проявленный образ. Он чувствует высшую Истину, высшее Благо, высшую Красоту, высшую Чистоту, высшее Блаженство и начинает незаметно и интуитивно осознавать их; он ощущает всевозрастающий контакт, становящийся всё менее и менее умозрительным и абстрактным и всё более и более духовно реальным и конкретным, прикосновение и давление Вечности и Бесконечности, которые есть всё и более чем всё. Эта Безличность, стремящаяся уподобить весь ум себе, оказывает определённое давление; одновременно безличная тайна и закон вещей становятся всё более и более очевидны. Ум превращается в ум мудреца, сначала возвышенного ментального мыслителя, затем – духовного мудреца, превзошедшего абстрактность мысли и приблизившегося к истокам непосредственного познания. В результате ум становится чистым, широким, спокойным, безличным; аналогичный покой опускается и на витальные части: однако во всех остальных отношениях результат может быть неполным; ибо такого рода преображенный ум обычно больше тяготеет к внутренней неподвижности и внешнему покою и, утверждаясь в этом очищающем квиетизме и не пытаясь, как витальные части, обнаружить новые жизненные энергии, не настаивает на всеохватывающем динамическом изменении природы.
Этот дисбаланс сохраняется даже, когда предпринимаются более возвышенные ментальные усилия; ибо одухотворенный ум склонен двигаться вверх и, поскольку, превосходя себя, ум утрачивает свое привычное восприятие форм, он оказывается в беспредельной бесформенной и бескачественной безличности. Он начинает осознавать неизменное «Я», подлинный Дух, бесформенного Бесконечного, неизъяснимого Абсолютного, чистоту и первозданность изначального Существования. Более непосредственно этой кульминации можно достичь, пытаясь сразу же устремиться за пределы всех форм и образов, всех представлений о добре и зле, истинном и ложном, красивом и уродливом, к Тому, что превосходит любую двойственность, к переживанию высшего единства, бесконечности, вечности или к другой чудесной конкретизации предельно возвышенных и неизъяснимых представлений ума о «Я» или Духе. С одухотворением сознания жизнь успокаивается, тело перестает требовать и роптать, сама душа погружается в духовное безмолвие. Но эта трансформация, осуществляемая при помощи ума, не становится интегральной; психическое превращение сменяется духовным преображением на высоких и далеких вершинах, но далеко не вся Природа наполняется божественным динамизмом.
Также душа может попытаться установить непосредственный контакт с Реальностью через сердце: это присущий ей более легкий и быстрый способ, так как её оккультная обитель находится сразу за сердечным центром и тесно соприкасается с нашим эмоциональным существом; поэтому сначала ей лучше всего удается действовать со своей исконной силой, живо и конкретно, именно через эмоции. Именно благодаря любви и обожанию Всепрекрасного и Всеблаженного, Благодатнейшего, духовной Реальности любви, осуществляется приближение; эстетические и эмоциональные части объединяются, чтобы преподнести душу, жизнь, всю природу тому, чему они поклоняются. Это приближение через обожание достигает максимального накала и интенсивности только после того, как ум превосходит безличность и начинает осознавать высшее Личностное Существо: тогда всё становится динамичным, живым, конкретным; сердечные эмоции, чувства, одухотворенные ощущения достигают своего пика; полная самоотдача становится возможной и неизбежной. Эмоциональная природа становится лоном, из которого в виде преданного, бхакты, рождается духовный человек; если к тому же он начинает непосредственно осознавать свою душу и её указания, объединяет свою эмоциональную личность с психической и превращает свою жизнь и витальные части – наполняя их чистотой, Божественным экстазом, любовью к Богу, людям и всем существам – в нечто духовно прекрасное, исполненное божественного света и добра, он становится святым и достигает на этом пути к Божественному Существу самого возвышенного внутреннего опыта и самого существенного преображения природы. Но для осуществления интегральной трансформации этого тоже недостаточно; должен измениться сам характер мыслящего ума и всех витальных и физических частей сознания.