Но чтобы мы могли универсально пребывать в полноте и свободе своей универсальности, бытию необходимо придать трансцендентность. Ощущение вечности знаменует духовную полноту существования; если индивид не осознаёт вневременного вечного бытия, если он зависит от тела, воплощенного ума или воплощенной жизни, или зависит от этого или потустороннего мира или от того или иного состояния бытия, то он не осознаёт собственную реальность и не обладает полнотой духовного существования. Жить только как телесное «я» или осознавать свое бытие только благодаря телу значит представлять собой эфемерное создание, подверженное смерти, желанию, боли, страданию, дряхлению и распаду. Первым условием божественной жизни является превосхождение телесного сознания, прекращение отождествления себя с телом. Необходимо перестать чувствовать, что находишься в теле или существуешь благодаря телу, и смотреть на тело только как на инструмент, внешнюю и второстепенную форму выражения «я». Второе условие – не быть умом, подверженным неведению и ограничениям сознания, превзойти ум и использовать его как орудие, контролировать его, как внешнюю форму «я». И, наконец, третье условие – не быть, благодаря осознанию «я» и Духа, зависимым от жизни и отождествленным с ней, превзойти её и контролировать и использовать её как инструмент и выражение «я». Даже телесная жизнь не обретет своей подлинной полноты, если сознание не превзойдет тело и не ощутит, что оно физически едино со всем материальным существованием; витальная жизнь не станет по-настоящему полной и изобильной, если сознание не превзойдет ограниченную игру индивидуальной витальности и не ощутит универсальную жизнь своей собственной и свое единство со всей жизнью. Сознательное существование или сознательная активность на ментальном плане останутся ущербными, если человек не превзойдет индивидуальные ментальные ограничения, не осознает единства с универсальным Умом и со всеми умами, не насладится интегральностью собственного сознания, реализовавшейся в богатстве их различий. Но нужно превзойти не только индивидуальную, но и универсальную формулу, ибо только благодаря этому как индивидуальное, так и универсальное существование смогут обрести свое подлинное бытие и совершенную гармонию; оба на уровне своих внешних форм являются частичными аспектами Трансцендентного, но, по сути, они трансцендентны, и только осознавая эту суть, индивидуальное сознание или универсальное сознание могут достичь своей извечной и подлинной полноты и свободы. В противном случае, индивидуум может остаться подчиненным космическому движению, его реакциям и ограничениям и так и не обрести абсолютную духовную свободу. Ему необходимо проникнуть в эту высшую божественную Реальность, осознать свое единство с ней, жить в ней, стать её изначальным творением: весь его ум, вся его жизнь и телесность должны стать проявлением её Сверхприроды; все его мысли, чувства, поступки должны определяться ею и быть ею, превратиться в формы её самовыражения. Всё это достигнет в нем полноты и завершенности только тогда, когда он, в процессе своего развития, превзойдет Неведение и поднимется к Знанию и, благодаря Знанию, проникнет в сферу высшего Сознания, обладающего могущественной действующей силой и высшим восторгом существования; однако некоторые сущностные элементы всего этого и средства их адекватного внешнего выражения могут быть обретены в результате первичного духовного преображения, а затем максимально развиты в процессе жизни гностической Сверхприроды.
Всё это невозможно, если не научиться жить внутри; человек ничего не достигнет, если остаётся во внешнем сознании, всегда обращенном вовне, активном только или в основном на поверхности и вблизи поверхности. Индивидуум должен найти себя, свое истинное существование; это возможно только в том случае, если он погрузится внутрь и будет жить внутри и изнутри: ибо поверхностное или внешнее сознание или жизнь, отделенная от внутреннего Духа, являются сферой Неведения; они могут превзойти себя и превзойти Неведение, только открываясь в безграничную широту внутреннего «я» и внутренней жизни. Если в нас есть трансцендентное существо, оно должно находиться в нашем тайном «я»; вовне присутствует лишь эфемерное природное существо, сформированное под влиянием ограничений и обстоятельств. Если в нас есть «я», которое может быть широким и универсальным и способно проникать в космическое сознание, то оно тоже должно находиться в нашем внутреннем существе; внешнее сознание является физическим сознанием, прикованным к своим индивидуальным ограничениям тройной цепью ума, жизни и тела: любая внешняя попытка достичь универсальности может закончиться либо разрастанием эго, либо стиранием индивидуальности за счет подчинения личности массе или её поглощения массой. Только за счет внутреннего роста, становления, созидания индивидуум может свободно и эффективно расширять и возвышать свое бытие, придавая ему универсальность и трансцендентность. Для того чтобы жить божественно, необходимо переместить центр и источник непосредственной динамической активности существа извне внутрь; ибо там пребывает душа, но она полностью или наполовину скрыта, а наша непосредственная активность и её источник пока что находятся на поверхности. В людях, говорится в одной из Упанишад, Сущий раскрыл врата сознания наружу, но есть горстка тех, кто обращают свой взор вовнутрь, и именно они прозревают и познают Дух и развивают свое духовное существо. Таким образом, чтобы трансформировать природу и подготовиться к божественной жизни, в первую очередь необходимо устремить свой взор внутрь, вглядеться и погрузиться в себя и начать жить внутри.
Обычному человеческому сознанию нелегко осуществить эту задачу; но иного способа найти свое подлинное «я» нет. Материалист, противопоставляя экстраверта интроверту, считает, что по-настоящему верна и надежна только позиция экстраверта: уход внутрь, с его точки зрения, означает погружение во тьму или пустоту или нарушение функционирования сознания и душевное нездоровье; именно действуя извне, человек создает ту внутреннюю жизнь, которую может и хочет, и здоровой она будет только в том случае, если её поддерживают целительные и питательные внешние источники, – только твердо опираясь на внешнюю реальность, индивидуальные ум и жизнь становятся устойчивыми и уравновешенными, ибо материальный мир является единственной фундаментальной реальностью. Это может быть и верно для физического человека, прирожденного экстраверта, ощущающего себя творением внешней Природы; созданный ею и зависящий от неё, он потеряется, если погрузится в себя: для него нет внутреннего бытия, нет внутренней жизни. Но и противопоставляемый ему интроверт тоже не обладает внутренней жизнью; это не мудрец, постигший свое внутреннее «я» или внутренние реалии, а ограниченный ментальный человек, который поверхностно смотрит внутрь себя и видит не свое духовное «я», а свое ментальное эго, витальное эго и становится патологически озабочен метаниями этого маленького и ничтожного карлика. Уму, который всегда жил на поверхности и ничего не знает о внутреннем существовании, при взгляде внутрь поначалу действительно кажется, что там непроглядная тьма; он обладает только абстрактным внутренним опытом, который зависит от внешнего мира и опирается на внешние реалии. Но те, кто по природе своей обладают способностью погружаться в себя и жить более глубокой жизнью, ощущают не тьму или унылую пустоту, а расширение, обилие новых переживаний, они обретают более глубокое видение, более широкие возможности, приобщаются к возвышенной жизни, бесконечно более реальной и разнообразной, чем та жалкая карикатура, которую делает из нее обычный физический человек на ранних стадиях своего развития, они чувствуют радость бытия, превосходящую по своей интенсивности и полноте любое наслаждение, которого может достичь внешний витальный человек благодаря своей динамичной витальной силе и активности, или же поверхностный ментальный человек благодаря утончённости и широте своего ментального существования. Безмолвие, погружение в обширную или даже необъятную или бесконечную пустоту является частью внутреннего духовного опыта; физический ум побаивается этой тишины и пустоты, а маленький внешне активный мыслящий или витальный ум сторонится или избегает их – ибо он путает безмолвие с ментальной и витальной неспособностью, а пустоту – с небытием или прекращением бытия; но это безмолвие является безмолвием Духа, без которого не достичь более великого знания, силы и блаженства, а пустота ощущается из-за того, что чаша нашего природного существа опорожняется, освобождаясь от своего мутного содержимого, чтобы впоследствии наполниться Божественным нектаром; мы переходим не в состояние небытия, а к более великому бытию. Даже когда существо хочет аннигилировать себя, оно исчезает не в небытии, а в некоем огромном и несказанном духовном бытии или в невыразимом сверхсознании Абсолюта.
На самом деле, это обращение и уход вовнутрь не ограничивают человека рамками его индивидуального «я», напротив, он делает первый шаг к подлинной универсальности; благодаря такому погружению нам открывается истина как нашего внешнего, так и нашего внутреннего существования. Ибо эта внутренняя жизнь может расшириться и охватить универсальную жизнь, войти в контакт, переплестись и начать взаимодействовать с жизнью всего сущего с такой реальной ощутимостью и динамичной интенсивностью, которые просто недоступны нашему поверхностному сознанию. Величайшая универсализация, которой мы с большим трудом достигаем на поверхности, представляет собой жалкое и убогое зрелище – это нечто искусственное, надуманное и иллюзорное: ибо на уровне внешнего сознания мы подчинены сознанию, отделяющему нас от других, и опутаны цепями эго. Здесь наше самое искреннее бескорыстие очень часто становится утонченной формой эгоизма или превращается в ещё большее эгоистическое самоутверждение; довольные своей альтруистической позицией, мы не видим, что используем её в качестве прикрытия для навязывания своего индивидуального «я», своих идей, своей ментальной и витальной личности, своей потребности в эгоистической экспансии всем, кто оказался в расширившейся сфере нашего влияния. Только внутренняя духовная сила нашей любви и симпатии позволяет нам реально жить для других; но степень и диапазон эффективности этой силы в нас невелики, направля