Как правило, получение опыта и обучение основывались на событиях Гражданской войны, а не Первой мировой, которые очень отличались между собой. В Первую мировую применялась артиллерия, пулемёты, авиация, использовалось много взрывчатки и боеприпасов. Большинство этого Советская Россия лишилась по условиям Брестского мира в 1918 году. В Гражданскую воевали тем, что осталось, а осталась в основном кавалерия. Винтовок применялось ограниченное количество, патронов к ним – ещё более ограниченное. Пулемётов осталось мало. Артиллерия и авиация присутствовали в единичных экземплярах. Зато в достатке было холодное оружие для кавалеристов. Ограниченность в вооружении не мешала сторонам конфликта участвовать в боевых действиях. Все находились в равных условиях. Западные страны занимались своими проблемами и большого влияния на Гражданскую войну в России не оказывали. Так и воевали «стенка на стенку». У кого сабель больше и моральный дух выше, те и побеждали. Пулемёт против кавалерии являлся редким сюрпризом. Для всех, кто получил опыт Гражданской войны и военное образование 30-х годов, оказалось трудно или даже невозможно перестроиться к ведению боевых действий в условиях огромного количества и разнообразия новых видов вооружений Второй мировой войны.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться? – спросил Валентин после того, как доклад был закончен.
– Обращайтесь, – хмуро сказал начальник штаба. Судя по внешнему виду, настроение у него было не очень хорошее.
Полк, в котором происходили события, являлся гвардейским, так как входил в состав 7-й гвардейской армии. Каждый раз при обращении друг к другу военнослужащим требовалось прибавлять к званию слово «гвардии», но на деле его никто не произносил. Ни рядовые, ни генералы не хотели усложнять себе жизнь лишними словами. В данном случае военнослужащие всех званий были единодушны.
– Товарищ подполковник, вы держите карту наоборот.
Подполковник сначала не понял, о чём идёт речь, но взгляд его стал более суровым.
– Что? – переспросил начальник штаба, и Валентин уже пожалел, что ввязался в это дело. Может быть, стоило сначала сказать заместителю начальника штаба? Но что сделано, то сделано. Пришлось говорить дальше.
– Вы держите карту вверх ногами, – не нашёл ничего другого сказать Валентин. После этого лицо подполковника исказилось, и он начал кричать:
– Что?! Да как ты смеешь? Грибов тухлых объелся? Ты у меня под трибунал пойдешь!
Начальник штаба даже не мог предположить, что это замечание справедливое. Ему показалось, что старший лейтенант или пошутил так, или поиздевался, а может, не понравился тон, с которым подчинённый высказал замечание. Валентину оставалось только стоять, слушать крики подполковника и ждать, что произойдёт дальше.
– Караульный! – позвал подполковник, немного успокоившись. ― Взять под арест старшего лейтенанта.
И уже обращаясь к Валентину:
– Старший лейтенант Владимиров, сдать оружие.
После чего Валентин отдал свой табельный пистолет и в сопровождении караульного прошёл в небольшое помещение в соседнем здании для арестованных.
Дверь закрыли, и Валентин оказался внутри плохо освещённой комнаты без окон и без мебели. Ни сесть, ни тем более лечь никуда не представлялось возможным. Свет проникал через щель под потолком. В помещении для арестованных находилось ещё два человека, но стрессовое состояние не позволяло общаться с другими людьми. Он немного постоял, потом сделал несколько шагов, присел на корточки, прислонился к стене спиной и закрыл голову руками.
Как всё внезапно изменилось! Только что старший лейтенант являлся штабным офицером, а минуту спустя оказался арестованным.
Предположить такой исход разговора с начальником штаба Валентин не мог. Он рассчитывал, что подполковник отнесётся к замечанию по-деловому. В крайнем случае пришлось бы объяснить, почему нужно перевернуть карту на сто восемьдесят градусов.
Потом ещё неизвестно, станут ли его вообще слушать. Возможно, дело продолжится трибуналом. Время будет упущено, кто-нибудь что-то натворит из-за неправильно составленной схемы, и тогда уже от него постараются поскорее избавиться. Кто знает, насколько далеко подполковник может зайти в стремлении наказать старшего лейтенанта, пока ещё старшего лейтенанта. Как бы всё не закончилось отправкой в штрафбат. Интересно, дадут ли с женой попрощаться? Скорее всего, нет. Снимут погоны и отправят на передовую, где очень легко погибнуть. Зачем, спрашивается, он получал образование в техникуме, курсы подготовки офицеров проходил? Чтобы так бесполезно закончить свою жизнь? Гораздо больше пользы можно принести служа в штабе или хотя бы командуя стрелковым взводом, как это Валентин делал, неоднократно рискуя жизнью, на Калининском фронте. А ведь только недавно ему исполнилось двадцать четыре года, пожить толком не успел.
И всё из-за чего? Из-за того, что он указал на ошибку, правда, какими-то простыми словами, и встретил полное непонимание старшего по званию. Стоило учесть плохое настроение начальника к моменту начала доклада, но сделанного не вернуть.
Вот такие грустные мысли одолели Валентина. Он вспомнил свою жену, родителей, родных и друзей, оставшихся дома. Вспомнил детство и книжки, которые брал читать у пожилого соседа. В 20—30-е годы книг было мало, да и грамотными являлись далеко не все граждане. У жившей неподалёку семьи в доме обнаружилась целая библиотека, доставшаяся от прежних обеспеченных хозяев. Но те, кто владел раньше домом и книгами, уехали в неизвестном направлении. Дом поделили между несколькими семьями. Таких случаев после революции насчитывалось предостаточно. Новые обладатели библиотеки не владели грамотой в полном объёме, но относились к книгам бережно, хотя те и занимали много места. Пожилые мужчина и женщина понимали, насколько ценным является наследие прошлых хозяев.
Будучи двенадцатилетним подростком, Валентин как-то раз оказался у них дома. Он зашёл что-то отдать по просьбе матери, а увидев библиотеку, долго стоял и смотрел на неё, не произнося ни слова. Такого количества книг, собранных вместе, ему не доводилось видеть ни в школе, ни где-нибудь ещё. Огромные стеллажи почти до потолка. Там были многие жанры: техническая литература, художественная, историческая.
Новый владелец библиотеки понял, что Валентин заинтересовался, и попросил его прочитать сначала заголовок, а затем немного текста книги, которая понравилась по обложке. Сам он читал очень плохо и по слогам, а учиться не позволяла занятость по хозяйству, и возраст затруднял быстро воспринимать учёбу. Зато имелся интерес узнать, что написано в книгах. И вот пожилой мужчина нашёл выход из ситуации. Он предложил Валентину брать книги у него читать, а потом пересказывать их содержание. Валентин обрадовался такому предложению и долгое время ходил к ним в гости и брал книги. Только хозяин библиотеки оказался человеком строгим, не понимал, что книгу быстро не прочитать, и обязывал мальчика вернуть её через два-три дня. Потом слушал пересказ, иногда задавал вопросы и даже заставлял Валентина прочитать ту же книгу ещё раз, чтобы услышать ответ. Приходилось соглашаться и чтению уделять много времени. Но такие беседы нравились им обоим. Мальчик называл хозяина библиотеки дедушкой. За три года они настолько подружились, что стали почти родными людьми. В то время Валентин с родителями общался меньше, чем с соседями. Вот что значит найти единомышленника!
Временами разгорались жаркие споры. Мужчина возражал, если не соглашался с услышанным от Валентина. В ответ мальчик утверждал, что прочитал это в книге, да ещё не на одной странице. Тогда хозяин библиотеки приводил примеры из своей жизни, наблюдения и рассказы других людей, которым он безусловно доверял. Получалось, что выводы умудрённого опытом человека походили на правду больше, чем написанное в книге. Собеседники не ставили себе задачу разобраться в том, что специально или по ошибке авторы текстов искажали действительность, им просто нравилось разговаривать на разные темы. Главное, это научило Валентина вдумчиво подходить к изучению литературы.
Иногда мальчик отдыхал и делал перерывы, занимался другими делами. За три года прочитал и пересказал огромное количество книг разных жанров. Это оказалась его вторая и более интересная школа. Без такого развития и влияния хозяина библиотеки Валентин вырос бы совсем другим человеком.
Находясь в помещении для арестованных, Валентин особенно вспоминал книгу о Полтавской битве 1709 года, названия и автора которой уже не помнил. В том числе из-за содержания этой книги он находился под арестом. Точнее, из-за схемы пленения шведской армии русскими войсками под предводительством Александра Меншикова в районе населённого пункта Переволочна и впадения реки Ворскла в реку Днепр. Именно карта этого участка местности лежала на столе начальника штаба при разговоре со старшим лейтенантом. Ошибиться Валентин не мог, так как помнил очертания берегов рек, то, что Ворскла текла со стороны левого берега Днепра, на котором в том районе находились два острова. На Днепре существовали ещё острова, но на этих двух, судя по карте, рос лес, в отличие от других. Вот так совпадение, что форсировать водную преграду их полку предстояло именно в том самом историческом месте!
У Валентина книга о Полтавской битве была одной из любимых. Он брал читать это произведение не один раз. Ему нравился образ победоносной русской армии, разгромившей противника за три дня.
Полтавская битва – это генеральное сражение в ходе Северной войны между войсками Швеции, возглавляемыми королем Карлом XII, и русскими войсками под предводительством царя Петра I. Несмотря на то что в данном военном конфликте решался спор за земли в районе Балтийского моря, шведская армия зашла далеко на юго-восток, отклонившись даже от маршрута на Москву, где и сразилась с русской армией. Валентина всегда интересовал вопрос, почему шведы организовали поход не на столицу, которая находилась в то время либо в Санкт-Петербурге, либо в Москве, а ушли на Украину. Но в положении арестованного ему было не до исторических рассуждений.