Из книги можно было узнать, что бой делился на две части.
Первая часть произошла 27 июня (8 июля) 1709 года в окрестностях города Полтавы. Там принимало участие самое большое количество воинов с обеих сторон. Около Полтавы находились оборонительные сооружения, на которые и начали наступать шведы. Использовалась артиллерия, произошли непосредственные боестолкновения с применением ружей и рукопашные схватки. В результате этого дня шведам не удалось своими атаками разгромить русскую армию и, понеся потери, им пришлось отступить. Причём решили идти на большое расстояние, сразу за Днепр.
Сначала шведов никто не преследовал, и только вечером того же дня Петр I отправил первый конный отряд. Второй конный отряд вышел на следующее утро. Общее командование поручили А. Д. Меншикову. Шведская армия добралась до Днепра в районе Переволочны и столкнулась с нехваткой материалов для строительства подручных средств, чтобы переправиться на другой берег. Лодок в окрестностях оказалось немного, так же как леса, пригодного для строительства надёжных плотов. Ранее на этой территории тоже проходили боевые действия, и многие дома сгорели. Рассчитывать на то, что может хватить разобранных строений для переправы, шведам не приходилось. Они явно не готовились к такому развитию событий, не собирались отступать и переправляться через Днепр. В противном случае могли бы подготовить плавательные средства заранее. Настолько Карл XII был до этого уверен в победе над русской армией.
Отступающие войска разбирали повозки, следовавшие в обозе, ящики из-под боеприпасов, оставшиеся дома поблизости. Но этого всё равно не хватало. Наступала деморализация и паника. Некоторые, отчаявшись, решались переплыть реку шириной около восьмисот метров с волнами и тонули на глазах у остального войска, отбивая всякое желание такое повторять. Мало кому удалось перебраться вплавь.
Немного выше по течению от Переволочны находились два острова. Река в том месте более быстрая и глубокая, но стоило только переплыть пролив до первого острова, как те, кто переправлялся, скрывались от глаз, наблюдавших с левого берега Днепра, затем плоты или лодки перетаскивали посуху и пересекали очередной пролив. На острове можно было передохнуть от работы на веслах. Этот путь был предпочтительнее, чем преодоление реки в пределах полной видимости. Переправилось на другой берег Днепра всего лишь около трёх тысяч человек, включая Карла XII и украинского гетмана Мазепу со своими свитами. Оставшиеся силы шведской армии возглавил генерал Левенгаупт.
Положение шведов оказалось незавидное. Они находились на низком и болотистом берегу Днепра. Тогда как уже подошедшие отряды Меншикова заняли небольшую возвышенность неподалёку от реки. В случае применения артиллерии у русских возникло бы преимущество. Но артиллерия осталась около Полтавы. На её доставку требовалось потратить ещё время. Общее число шведов около Переволочны превышало в два раза отряд под командованием Меньшикова. Предприми шведы атаку, и тогда бой мог решиться не в пользу русских. Существовали также у них планы двинуться вдоль Днепра на юго-восток в Крым. Но это очень рискованное занятие – отступать, зная, что противник идёт следом и может напасть в любой момент. Но тем не менее шансы имелись не только вырваться из ловушки, но и разгромить отряды Меншикова.
Вторая часть Полтавской битвы произошла 30 июня (11 июля) 1709 года около Переволочны без боестолкновения, без кровопролития, но результат оказался более значимый, чем сражение тремя днями ранее. Шведы не воспользовались отсутствием артиллерии у русских отрядов и своим численным превосходством. После прибытия к Переволочне Меншиков не стал долго ждать и отправил посыльных к Левенгаупту с предложением о капитуляции с сохранением некоторых привилегий для офицеров и генералов. Сыграл эффект неожиданности, нарастающей паники в шведской армии и обещаний сохранить имущество высшего командования. После недолгих раздумий Левенгаупт подписал договор о разоружении и сдаче в плен шестнадцатитысячного войска.
Не решись Петр I на преследование отступающего противника, Полтавская битва не была бы выиграна русской армией. Шведы рано или поздно могли восстановить свои силы и продолжить войну с новой энергией, а освобождение или оставление какой-либо территории имело бы уже второстепенное значение.
Знаниями Валентин обладал, но что толку, если он находился под арестом.
Насидевшись на корточках, Валентин стал прохаживаться по комнате и разговаривать с остальными арестованными, находившимися там за драку или ещё за что-то. Один товарищ по несчастью находился в звании рядового, другой сержанта. Получалось, что офицера поместили вместе с рядовым составом, но в данном положении большого значения звание не имело. Обсудив ситуацию, арестованные сошлись во мнении, что ничего хорошего у них впереди не ожидается.
Спустя полдня со времени доклада подполковнику дверь открылась, появился караульный и вызвал старшего лейтенанта Владимирова на выход. Погода в последнее время стояла сухая, дождей не было, и на дворе привычно светило солнце. Валентин, уже отвыкший от яркого света, прищурил глаза. «Слишком быстро вызвали. К чему бы это?» ― подумал он.
Ситуация вскоре прояснилась. Караульный велел Валентину зайти в помещение штаба полка и остановиться возле той самой двери, где находился начальник штаба и откуда его вывели утром. Доложив по форме, караульный, еле сдерживая улыбку, сказал старшему лейтенанту проходить.
Подполковник находился на своём месте за тем же столом. Лицо его было покрасневшим, видимо, от переживаний. Он смотрел на лежащую перед ним такую же карту, как утром, только без пометок и уже расположенную, как и должно быть. Валентину сразу стало легче на душе от того, что он увидел. Значит, кто-то подтвердил, что замечание старшего лейтенанта верное. Стало понятно, что так развеселило караульного. Не часто приходилось видеть начальника штаба в таком подавленном состоянии, тем более после нагоняя, устроенного своему помощнику в первой половине дня. Начальник штаба, должно быть, осознал, какие последствия могли наступить для полка, если бы он продолжил пользоваться картой неправильно. Подполковник задумчиво посмотрел на вошедшего старшего лейтенанта и сказал:
– А! Прибыл? Проходи.
Затем открыл ящик стола, вытащил оттуда табельное оружие Валентина и положил его на стол.
– Забирай и продолжай заниматься своими делами, – продолжил без каких-либо объяснений, как будто ничего не произошло. Как говорится, ни здрасьте, ни до свидания. Потом подумал и спросил:
– Как ты догадался, что карта перевёрнута?
– Книгу читал ещё в детстве, – объяснил Валентин. – В ней была нарисована схема как раз той местности, что у вас на карте. Хорошо запомнил, товарищ подполковник.
Паршивое настроение от пережитого ареста мешало радоваться тому, что ситуация благополучно разрешилось. Но толку мало продолжать злиться на свою несдержанность, на подполковника. Начальник штаба оказался порядочным человеком и не стал всеми способами стараться наказать помощника. В противном случае он мог взять новую карту как положено, нарисовать схему и сказать, что так и было. Старшего лейтенанта отдал бы под трибунал за оскорбление старшего по званию. В общем, Валентин легко отделался.
Дальше он рассказал подполковнику кратко про книгу. Схем, связанных с Днепром, там находилось мало: одна или две, и запомнить их оказалось нетрудно.
– Может, что-то ещё знаешь, связанное с картой? – поинтересовался начальник штаба. Тут Валентин вспомнил про отметки на предыдущей схеме (новую ещё не составили) и решил предложить свою идею, которая возникла у него в помещении для арестованных. До этого мысли витали совсем о другом.
– Вы, товарищ подполковник, на схеме обозначили место выхода подразделений к открытой с обоих берегов части реки. Предлагаю перенести форсирование Днепра в район двух островов. Вот сюда, ближе к стыку с 37-й армией, – сказал Валентин и показал место на карте. Со стороны левого берега это соответствовало району выше Переволочны, со стороны правого берега – населённому пункту Мишурин Рог.
– Почему здесь лучше?
– Судя по карте, эти острова покрыты лесом, в отличие от других островов на Днепре, и расположены они друг за другом поперёк реки, поэтому закрывают обзор для противника. Когда наши штурмовые отряды пересекут первый пролив, затем первый остров, далее второй пролив и, наконец, второй остров, они окажутся вне поля зрения для обороняющих правый берег. Только переплывая последний пролив, они будут заметны и по ним можно открыть огонь. Но часть реки в этом месте неширокая, перебраться через неё можно гораздо быстрее, чем на открытом участке. Пока противник увидит наших бойцов, пока поймёт, в чём дело, кто-то уже сможет оказаться на той стороне и вступить в бой, прикрывая своих товарищей. Так мы с минимальными потерями произведём форсирование водной преграды и захватим плацдарм на правом берегу Днепра, – рассказал о своей идее Валентин.
– Интересно! Что, опять книжек начитался? – не выдержал начальник штаба.
– Так точно, товарищ подполковник. Таким путём шведский король Карл XII с охраной переправлялся. Только тогда он убегал и хотел поскорее скрыться от преследователей. Про это тоже написано в книге о Полтавской битве.
– Прошло двести лет. И ты считаешь, что острова сохранились за столь продолжительное время?
– Не утверждаю, что это именно те самые острова, но они очень похожи на прежние. Сохраниться острова могли с помощью леса, которому нужно долго расти, и корни деревьев способствуют удержанию береговой линии, – ответил Валентин.
– Ладно! Подумаем над твоим предложением. Свободен.
И начальник штаба погрузился в свои мысли.
Как показали дальнейшие события, те части, которые пробовали форсировать Днепр, используя острова без леса, несли большие потери. Пересекая их, солдаты были заметны для противника. Шквал огня обрушивался на наши войска. При этом красноармейцам приходилось перетаскивать по земле намокшие и потяжелевшие плоты. Бежать было невозможно из-за дополнительной ноши, скорость движения заметно снижалась. Острова без леса оказывались кладбищем для советских бойцов.