Успехи Степного фронта по захвату и удержанию стрелковыми частями плацдармов на правом берегу Днепра были очевидные. Форсирование реки подразделения произвели быстро и, главное, с потерями гораздо меньшими, чем на соседних Центральном, Воронежском и Юго-Западном фронтах.
Переброска передовых отрядов на другой берег ещё не означает создания плацдарма. Для этого нужно ликвидировать обороняющегося противника по всей ширине участка вдоль реки, совершить пешие переходы на необходимое расстояние и возвести оборонительные укрепления по линии новой границы между воюющими сторонами. Только тогда можно назвать захваченную территорию плацдармом. В дальнейшем необходимо сделать глубину плацдарма более десяти километров, чтобы исключить вероятность обстрела реки артиллерией противника. После этого наступит возможность наведения переправ и переброски на другой берег основных сил, включая технику, для развития наступления.
Утром 25 сентября начальник штаба сообщил своему помощнику о том, что командование полка воспользовалось его предложением по переправке передовых отрядов на другой берег, а также похвалил за своевременную инициативу. Подполковник не стал утаивать от вышестоящего командования, что автором переброски войск через острова является Валентин. Недобросовестный человек мог бы, воспользовавшись своим званием, служебным положением, присвоить себе эту идею и вместе с ней награды и почести, что происходило сплошь и рядом. Младший по званию даже мог об этом и не узнать, а продолжал бы служить дальше и в ус не дуть. Благодаря начальнику штаба о Валентине узнало даже командование фронтом.
Старший лейтенант ещё не знал, какие последствия принесло его участие в переброске передовых отрядов на правый берег.
Успех операции в конечном итоге сказался на всём Степном фронте. Меньшие потери, чем на других фронтах, увеличивали боеспособность воинского формирования. Также командование могло отчитаться перед ставкой о наиболее быстром форсировании Днепра стрелковыми частями и захвате плацдарма.
Прошло около часа, и командир полка сообщил старшему лейтенанту, что его вызывает командующий фронтом. Причина, по которой ему следует выехать, неизвестна. Машину из штаба фронта уже отправили, и скоро она должна приехать. Командир полка сказал Валентину, чтобы все текущие дела передал кому-нибудь другому и отправлялся в дорогу. Сослуживцы по штабу удивились такому развитию событий, но никто за помощника начальника штаба полка не радовался, потому что такого рода поездки могли закончиться чем угодно.
На фотографиях Владимиров В. А.
Фото 1. 1946 г.
Фото 2. 1942 г. Владимиров В. А. Курсант
Фото 3. 1942 г. Владимиров В. А. Лейтенант
Глава 6.Переправа
Автомобиль из штаба фронта приехал без задержек. Валентин к тому времени уже передал свои дела сослуживцам, и они с водителем отправились в дорогу. Очень удивительно, что старшего лейтенанта вызвал сам командующий фронтом. Валентин задавал себе вопрос: с какой целью он понадобился генералу? Ответа найти не мог. Были только предположения. Если поблагодарить за идею по форсированию Днепра, то это в его обязанности не входило. У командующего других дел находилось предостаточно. Благодарить, представлять к наградам, информировать о переводе в другую часть должен был командир полка. Когда арестовывали, то сразу приезжал автомобиль и человека забирали, а не вызывали и не присылали машину с водителем.
Помощника начальника штаба полка мог с такой же лёгкостью, как и командующий фронтом, вызвать командующий либо начальник штаба армии и дивизии.
«Присвоили бы лучше звание капитана, а то почти год как в старших лейтенантах уже проходил. Вместо того чтобы ездить по полтора часа в одну сторону, лучше бы делами своими занимался», – рассуждал Валентин. К встрече с генералом стоило подготовиться, чтобы не растеряться и не стоять молча, но о чём пойдёт разговор, он не мог знать. Как себя ни проявляй на службе, а от разговора с целым командующим фронтом зависело многое. Мог наградить, мог наказать. Жаловаться на такого высокопоставленного военного некому, разве что в Кремль или Жукову, что одинаково не имело смысла.
У водителя автомобиля, само собой, бесполезно спрашивать. Его дело баранку крутить и за техническим состоянием машины следить. Лучше ему не в свои дела не лезть, а то худо будет. Если захочет, то сам скажет. Так и добрались, иногда разговаривая на отвлечённые темы.
Командование фронтом, а вместе с ним и штаб фронта находились в одном здании, которое хорошо охранялось. Автомобиль два раза останавливали и проверяли документы. Они прибыли к двухэтажному дому с огороженным двором, где машина и остановилась.
– Приехали, товарищ старший лейтенант. Вам нужно вон к тому входу, – показал на центральную дверь водитель-сержант.
Валентин подошёл ко входу, представился караульному и показал в третий раз документы. После очередной проверки караульный вызвал начальника караула, и тот, спросив фамилию и звание, ушёл доложить помощнику командующего фронтом. В это время Валентин находился во дворе. Начальник караула возвратился и позвал старшего лейтенанта за собой, провёл внутрь здания, указал на дверь и велел заходить. Там находился помощник командующего фронтом. Тот ещё раз проверил документы и спросил, с какой целью прибыл. Валентин так и сказал, что не имеет представления о цели вызова. После этого они вышли в коридор, помощник сначала зашёл доложить командующему о вновь прибывшем офицере.
– Проходите, – обратился он к старшему лейтенанту после того, как снова оказался в коридоре. Состояние волнения и неопределённости отошло на второй план. Ничего другого не оставалось, как сделать несколько шагов и войти в комнату, где находился командующий Степным фронтом. Зайдя в комнату, Валентин увидел военнослужащего в звании генерала армии. Конев был примерно одного с ним роста и на двадцать – двадцать пять лет старше. Волевое лицо командующего отражало печать опыта прожитых лет. Валентин рассчитывал увидеть на его погонах по три звезды, что соответствовало званию генерал-полковника. Но оказалось, что месяц назад, после освобождения Харькова, командующий фронтом получил повышение в звании, и теперь на погонах находилось по четыре звезды.
– Товарищ генерал армии, старший лейтенант Владимиров по вашему приказанию прибыл, – по-уставному отрапортовал Валентин, приложив раскрытую ладонь к козырьку фуражки.
– А, вот ты какой, умник! – сказал командующий и внимательно посмотрел на вошедшего офицера. По силе звука и в то же время лёгкости произнесённой фразы нетрудно было догадаться, что Конев обладает мощным командным голосом. – Рассказывай, как догадался предложить форсирование реки через два острова.
К такому вопросу Валентин подготовился заранее и поведал генералу армии про книгу о Полтавской битве, увиденную карту на столе начальника штаба полка и про то, что догадаться о переброске войск через острова ему уже не составило большого труда. Командующий внимательно выслушал старшего лейтенанта, покачивая головой, и в конце спросил:
– Откуда сам-то будешь?
– С Урала, из Свердловска, товарищ генерал армии, – ответил Валентин.
– Женат? Дети есть? – продолжал спрашивать командующий.
– Женат. Детей пока нет.
– Гражданская специальность какая? – Ивану Коневу многое представлялось интересным, хотя это всё он мог узнать из документов.
– Электротехник на железной дороге, – ответил Валентин.
И тут он услышал вопрос, похожий на тот, что задал ему начальник штаба полка несколько дней назад:
– Можешь что-то ещё предложить полезного для форсирования Днепра?
Такой вопрос оказался для Валентина неожиданным. Что он мог на него ответить? Сразу придумать подходящий ответ оказалось трудно. Он не владел информацией о событиях, происходящих на всём фронте. Никаких предложений у него на тот момент не находилось, и должность не позволяла заниматься чем-то таким, что могло заинтересовать командующего.
Знай Валентин, чем закончится этот разговор, он больше ничего бы не произнёс, но в тот момент решился сказать о своих наблюдениях и выводах относительно потерь. Занимаясь штабной работой, он составлял списки погибших и раненых своего полка. К нему попадали сведения о потерях противника в том же бою, и каждый раз потери Красной армии превосходили потери Вермахта. Он много раз разговаривал со своими сослуживцами из других подразделений, и все подтверждали эти выводы. Ситуация менялась в лучшую сторону. Год назад потери Красной армии были ещё больше, но, по мнению старшего лейтенанта, для победы над противником следовало хотя бы их уравнять.
Любимыми книгами Валентина являлись книги о Суворове – выдающемся русском полководце, генералиссимусе, не проигравшем ни одного сражения, который в большинстве случаев одерживал победы над превосходившим в численности противником, и потерь в его армии всегда оказывалось меньше. Ведь умели раньше воевать, могли беречь жизни своих солдат. Сейчас даже в обороне жертв среди красноармейцев больше, чем у Германии и её союзников. Если так дело пойдёт дальше, то призывать в армию будет некого.
Валентин не знал, в чём причина такого соотношения, он просто помнил статистику, также он помнил ещё с детства суворовское выражение: «Воюют не числом, а умением». Если боевые действия осуществлять умело, то и потери сократятся. Валентину хотелось что-то исправить, но пока кроме заявления об этом командующему идей не находилось, тем более предстояло как-то отвечать на вопрос.
– У нас, товарищ генерал армии, потери в личном составе и технике превосходят потери противника – и в наступлении, и в обороне. Если так будет продолжаться, то воевать некому станет, – выпалил Валентин после небольшой паузы.
На этом закончилась спокойная беседа. Заявление старшего лейтенанта сразу же вызвало негодование генерала. Никто из них двоих не ожидал такого поворота событий.