– Время – 14:47, господа. Можете продолжить спуск через один час, – сообщила им дежурная медсестра.
Их проводили до комнаты для временного пребывания, уставленной несколькими кушетками с одноразовыми полиэтиленовыми спальниками.
– Пока расслабьтесь. Поспите, если выйдет. Лучше выкроить каждую минуту сна до того, как попадем на пятый уровень, – сказал Стоун. Следующую фразу он адресовал уже Холлу: – Как вам наши процедуры обеззараживания?
– Занятно, – сказал Холл. – Можно продать концепцию шведам и заработать целое состояние. Хотя я ожидал чего-то более серьезного.
– Не торопитесь с выводами, – предупредил Стоун. – По мере продвижения вниз более изощренные методы. На третьем и четвертом уровнях нас ждут медосмотры, затем проведем короткое совещание.
С этими словами Стоун лег на одну из кушеток и тут же заснул. Этому трюку он научился много лет назад, в те времена, когда мог круглосуточно работать над различными экспериментами. Он находил способность урвать часик тут, два там крайне полезной.
* * *Вторая часть процедуры обеззараживания была аналогична первой. Желтую форму Холла, которую он надел всего час назад, отправили в топку.
– А не слишком ли расточительно? – спросил Холл у Бертона. Тот только пожал плечами.
– Всего лишь бумага.
– Бумага? Ткань из бумаги?
– Это не ткань, а именно что бумага. Новые разработки.
Затем они прошли в первый бассейн полного погружения. Согласно инструкциям на стене глаза под водой закрывать было запрещено. Вскоре он понял, что попасть в следующую комнату можно только полностью погрузившись в воду через подводный туннель. Он почувствовал легкое жжение в глазах, но не более того.
Во второй комнате стояло шесть боксов со стеклянными переборками, напоминающих телефонные будки. Холл подошел к одной из них и прочитал: «Зайдите внутрь и закройте глаза. Слегка приподнимите руки и встаньте, расставив ноги на расстоянии полуметра. Не открывайте глаза до сигнала. Длинноволновое излучение может привести к слепоте».
Он последовал указаниям и ощутил на теле одновременно холод и жар. Процедура длилась минут пять, затем он услышал сигнал и открыл глаза. Все тело было сухим. Затем он последовал за остальными к четырем душевым. Холл прошел по очереди под каждым душем и в конце коридора обнаружил воздуходувы, которые высушили его, после чего оделся в новую форму – на этот раз белого цвета.
После того как все переоделись, они направились к лифту, ведущему на Уровень № 3.
* * *Там их уже ожидали четыре медсестры. Одна из них отвела Холла в смотровую для проведения двухчасового медицинского осмотра, который на этот раз провел не компьютерный аппарат, а статный молодой человек с отрешенным лицом. Холл с раздражением подумал, что предпочел бы машину. Врач собрал полноценный анамнез, включая полную историю рождения, образование, историю путешествий, семейный анамнез, прошлые госпитализации и наличие хронических заболеваний. После сбора анамнеза врач провел полный физикальный осмотр. Холл едва не вышел из себя: ему казалось, что все это ни к чему, на что доктор только пожимал плечами и повторял, что такова стандартная процедура. Два часа спустя Холл присоединился к остальным, и они перешли на Уровень № 4.
* * *На четвертом уровне они вновь окунулись во все четыре ванны полного погружения, прошли через три комнаты ультрафиолетового и инфракрасного излучения, выждали два сеанса ультразвукового воздействия, а в конце их ждало нечто удивительное. Кабинка со стальными стенками и каской на крючке. Надпись гласила: «Это аппарат, проецирующий ультрафиолетовые вспышки. Для защиты глаз и волосяного покрова на лице надежно закрепите металлический шлем на голове, а затем нажмите на кнопку снизу».
Холл впервые услышал про такой аппарат и не знал, чего от него ожидать. Он надел шлем и нажал на кнопку.
Сразу за этим последовала короткая ослепительная вспышка белого света, а потом – волна тепла, заполнившая кабинку. На мгновение он почувствовал кратковременную боль, настолько быструю, что даже не сразу догадался, что произошло. Он осторожно снял шлем и осмотрел свое тело. Кожа была покрыта тонким слоем белого пепла, который буквально только что был его кожей: машина сожгла внешние эпителиальные слои. Холл смыл пепел в душе и переоделся в форму зеленого цвета.
* * *Дальше Холлу вновь приказали сдать анализы: слюну, образец слизистой полости рта, крови, мочи, кала. Он безропотно отвечал на всевозможные вопросы, проходил обследования и осмотры. Голова уже шла кругом от усталости. Однообразные процедуры, множество новых впечатлений, разные цвета на стенах, искусственный свет…
Наконец он вернулся к Стоуну и остальным.
– На этом уровне мы проведем шесть часов, – сообщил Стоун. – Согласно протоколу мы обязаны дождаться результатов лабораторных анализов. Зато можно позволить себе отдохнуть. Прямо по коридору – личные комнаты, все они подписаны. Далее – столовая. Встретимся там через пять часов на собрание. Хорошо?
Холл еле добрался до своей комнаты: на пластиковой дверной бирке было написано его имя. Он с удивлением обнаружил, что внутри довольно просторно. Он ожидал увидеть что-то вроде люксового спального вагона, но комната была больше размером и куда лучше обставлена. Там уместились кровать, стул, небольшой письменный стол и компьютерная консоль со встроенным телевизором. Его очень заинтересовала ЭВМ, но усталость давала о себе знать. Он лег на кровать и сразу же уснул.
* * *Бертон тем временем никак не мог уснуть. Он лежал в своей кровати и размышлял, не отрывая взгляда от потолка. Он никак не мог выбросить из головы образ того города или лежащих на улице бескровных тел…
Бертон не был гематологом, но его научные изыскания немного затрагивали эту область. Он знал, что различные бактерии по-разному влияют на состав крови. Например, согласно его собственному исследованию, стафилококк выделяет два фермента, изменяющих кровь.
Один из них, так называемый экзотоксин, вызывает повреждения кожи и разрушает эритроциты. Другой была коагулаза – белок, продуцируемый бактерией для ингибирования активации лейкоцитов.
Так что вполне вероятно, что бактерии могли изменить состав крови. И это могло произойти самыми разными способами: стрептококк вырабатывает фермент стрептокиназу, который растворяет тромбы и волокна фибрина. Клостридии и пневмококки продуцируют различные гемолизины, разрушающие эритроциты. Плазмодии и амебы, как и другие паразиты, также выделяют лизирующие вещества для поглощения эритроцитов.
Подобный вариант развития событий был вполне возможен.
Но все же это никак не помогло им узнать принцип функционирования организма «Скуп».
Бертон попытался восстановить в памяти последовательность механизма свертывания крови. Он вспомнил, что тот работает по принципу «водопада»: активация одного фермента запускает работу второго фермента, который действует на третий; третий на четвертый; и так далее, пока наконец, спустя двенадцать или тринадцать шагов, кровь не сворачивается.
Он смутно вспоминал детали: промежуточные этапы, ферменты, металлы, ионы, местные факторы. Все это было ужасно сложно.
Он покачал головой и попытался заснуть.
* * *Ливитт, клинический микробиолог, продумывал этапы выделения и идентификации возбудителя. Для него все это было не в новинку; он был одним из основателей группы и входил в команду разработчиков Протокола анализа жизни. Но теперь, когда пришло время проверить этот протокол на практике, у него возникли сомнения.
Два года назад, за славным обедом, все происходящее виделось ему в радужных красках. Тогда это была всего лишь занятная интеллектуальная игра, этакая абстрактная проверка сообразительности. Но теперь, вживую столкнувшись с возбудителем, который вызывает такую жуткую смерть, он начал задаваться вопросом: настолько ли эффективна и совершенна их система, как они предполагали?
Первые шаги были достаточно простыми. Они тщательно исследовали капсулу и культивировали все образцы на питательной среде. Они очень надеялись обнаружить хоть один организм, который можно было бы изучить, поставить эксперименты и идентифицировать.
А затем попытаться выяснить, как он убивает людей. Они уже высказали предположение, что он свертывает кровь; в таком случае у них есть от чего отталкиваться, но если они ошибаются, то могут потратить драгоценное время на ошибочную теорию.
Ливитт сразу вспомнил про холеру. На протяжении многих веков было известно, что холера – смертельное заболевание, вызывающее острую диарею, из-за которой человек может потерять до тридцати литров жидкости за сутки. Люди знали об этом, но почему-то не предполагали, что смертельные последствия болезни связаны с диареей; они искали другое: противоядие, лекарство, способ убить организм. Лишь в наше время холеру признали болезнью, от которой погибают главным образом из-за обезвоживания; если у больного быстро восполнить потерю жидкости, он справится с инфекцией без лекарств или специфического лечения.
Вылечите симптомы – вылечите болезнь.
Но Ливитта беспокоил организм «Скуп». Смогут ли они вылечить эту болезнь путем ингибирования механизма свертывания крови? Или же эта проблема была вторичным проявлением куда более серьезного заболевания?
Беспокоило его и еще кое-что: с самых ранних этапов создания «Лесного пожара» Ливитта преследовал мучительный страх. На этих ранних встречах он утверждал, что команда «Лесного пожара» может совершить убийство внеземного организма.
Ливитт подчеркивал, что все люди, независимо от уровня их образования, имеют несколько предубеждений при обсуждении определения термина «жизнь». Одно из этих предубеждений предполагает, что высокоразвитый организм всегда крупнее простейшей формы жизни. На Земле так оно и есть. По мере того как организмы обретали разум, они становились все больше, переходя от одноклеточного строения к многоклеточным существам, а затем к более крупным созданиям с дифференцированными клетками, функционирующими в группах, называемых органами. На Земле существует тенденция к появлению более крупных и сложных животных.