Однако эта тема все равно тревожила умы горстки людей в десятке стран. Одним из них был Джереми Стоун; другим – Питер Ливитт. Собственно, за несколько лет до этого именно Ливитт сформулировал так называемое Правило 48. Это правило было шутливым напоминанием ученым по поводу огромного количества литературы, собранной в конце 1940-х и в 1950-х годах, касающейся числа хромосом человека.
Долгое время считалось, что в человеческих клетках содержится 48 хромосом; это подтверждали и фотографии, и множество тщательных исследований. В 1953 году группа американских исследователей объявила, что число хромосом человека составляет 46. И вновь это число подтверждали фотографии и исследования. Но эти же исследователи пересмотрели старые изображения и подняли давние исследования – и обнаружили всего 46 хромосом, а не 48.
«Правило 48» Ливитта крайне простое: «Все ученые слепы». Ливитт применил свое правило, увидев прием, оказанный Карпу и остальным. Он просмотрел отчеты и не нашел причин просто так отказываться от исследований метеоритов, ведь многие эксперименты были продуманными, хорошо аргументированными и убедительными.
Он вспомнил об этом, когда вместе с другими создателями «Лесного пожара» раздумывал над исследованием под названием «Вектор‑3». Наряду с «Токсином‑5» на этом исследовании и держались теоретические основы «Лесного пожара».
В докладе «Вектор‑3» подняли важный вопрос: если на Землю попадет бактерия, вызывающая у людей неизвестное заболевание, откуда она может появиться?
Проконсультировавшись с астрономами и специалистами по эволюционной теории, группа «Лесного пожара» выдвинула три предполагаемых источника происхождения бактерий.
Первый был наиболее очевидным – организм с иной планеты или галактики, который мог пережить экстремальные температуры и вакуум космоса. А подобные организмы вполне могут выжить в таких условиях – например, термофильные бактерии растут в условиях сильной жары и охотно размножаются при температурах до 70 градусов по Цельсию. Кроме того, некоторые бактерии, извлеченные из египетских гробниц, которые были запечатаны тысячи лет, также оставались жизнеспособными.
А все потому, что бактерии способны образовывать споры, формируя вокруг себя твердую известковую оболочку. Эта оболочка позволяет организму переживать экстремально холодные и горячие температуры, а при необходимости и проводить тысячи лет без пищи. Эта способность сочетает в себе все преимущества скафандра и анабиоза.
Споры могут путешествовать в космосе, сомнений нет. Но может ли другая планета или галактика стать наиболее вероятным источником загрязнения Земли?
Ответ отрицательный. Наиболее вероятным источником была сама Земля.
Ученые предполагали, что некоторые бактерии могли покинуть поверхность Земли миллиарды лет назад, когда жизнь только появлялась в океанах и на раскаленных континентах. Эти бактерии могли существовать до появления рыб, примитивных млекопитающих, задолго до первого обезьяночеловека. Бактерии медленно поднимались и поднимались в воздух, пока буквально не попадали в космос. Там они могли принять самые разнообразные формы, возможно, даже научиться получать энергию для жизни непосредственно от Солнца вместо того, чтобы использовать пищу в качестве источника энергии. Эти организмы также могут напрямую преобразовывать энергию в материю.
Сам Ливитт предложил аналогию с верхними слоями атмосферы и морскими глубинами: это одинаково негостеприимные и в то же время вполне жизнеспособные среды обитания. Ведь даже в самых глубоких и темных областях океанов, где почти нет кислорода и куда никогда не доходит свет, в изобилии процветают самые различные формы жизни. Почему бы им не существовать и в дальних уголках атмосферы? Да, кислорода не хватает. Да, еды для питания почти нет. Но если существа могут жить на расстоянии множества километров под поверхностью, почему они не могут жить в десяти километрах над ней?
И если бы подобные организмы там все-таки существовали и если бы они покинули обжигающую поверхность Земли задолго до появления первых людей, тогда они были бы неизвестны организму человека. Не было бы ни иммунитета, ни приспособленности, ни антител. Для современного человека они могли бы считаться микроскопическими пришельцами не в меньшей степени, чем, например, акула – примитивная рыба, почти не изменившаяся на протяжении сотен миллионов лет, которая также выглядела опасным пришельцем для современного человека, впервые вторгшегося в океан.
Третий источник заражения, третий из переносчиков, считался одновременно наиболее вероятным и крайне опасным: земные организмы, попавшие в космос относительно недавно на обшивке недостаточно стерилизованного космического корабля. В космосе эти организмы подвергаются действию радиации, невесомости и иному воздействию окружающей среды, которые могут изменять организмы, оказывая мутагенный эффект.
Они будут другими, когда вернутся на поверхность Земли.
Представьте, как безвредные бактерии, вызывающие, например, появление акне или боль в горле, возвращаются в новой – опасной и непредвиденной – форме. На что они способны? Может быть, поражать внутриглазную жидкость и, тем самым, глазное яблоко? Или произрастать благодаря кислотным выделениям желудка, а то и размножаться благодаря силе тока электричества, создаваемого самим человеческим мозгом, сводя людей с ума.
Однако ученые из «Лесного пожара» сразу отмели вероятность появления мутировавших бактерий, сочтя ее надуманной. Иронично, ведь именно это и произошло со штаммом «Андромеда». Но члены команды «Лесного пожара» упорно не брали во внимание как свои собственные познания в области биологии (например, скорость роста и изменчивость строения бактерий), так и результаты серии экспериментов под названием «Биоспутники». Тогда в космос отправили – и вернули обратно – представителей нескольких форм жизни с Земли.
На борту «Биоспутника‑2», помимо прочего, находилось несколько видов бактерий. Вскоре руководители проекта опубликовали данные, в которых сообщалось, что эти бактерии начали размножаться в 20–30 раз быстрее. Причины такого роста никто не мог объяснить, но все сводилось к тому, что космическое пространство каким-то образом влияет на воспроизводство и рост.
И все же никто из участников команды «Лесной пожар» не обратил внимания на этот факт, пока не стало слишком поздно.
Стоун кратко разъяснил коллегам информацию, затем вручил каждому по картонной папке.
– В этом документе, – начал он, – расшифровка записей автосинхронизации всего полета «Скуп‑7». Наша цель – по возможности определить, что именно произошло со спутником, когда он находился на орбите.
– А что с ним случилось? – спросил Холл.
– Спутник должен был провести шесть дней на орбите, поскольку вероятность сбора организмов пропорциональна времени нахождения в космосе. После запуска он вышел на стабильную орбиту, но сутки спустя он с нее сошел, – объяснил Ливитт.
– Начните с первой страницы, – попросил Стоун.
Холл открыл свою папку.
СТЕНОГРАММА АВТОМАТИЧЕСКОЙ
СИСТЕМЫ СЛЕЖЕНИЯ «СКУП‑7»
ДАТА ЗАПУСКА:
СОКРАЩЕННЫЙ ВАРИАНТ. ПОЛНАЯ РАСШИФРОВКА
НАХОДИТСЯ В ХРАНИЛИЩЕ 179–99,
КОМПЛЕКС «ВДБГ ЭПСИЛОН».
– Останавливаться на этом смысла нет, – сказал Стоун. – Запуск прошел безупречно. Более того, в последующие девяносто шесть часов полета ничто не указывает, что на борту спутника были какие-либо проблемы. Откройте страницу номер десять.
Все перелистнули страницы.
СТЕНОГРАММА АВТОМАТИЧЕСКОЙ
СИСТЕМЫ СЛЕЖЕНИЯ «СКУП‑7». ПРОДОЛЖЕНИЕ
ДАТА ЗАПУСКА:
СОКРАЩЕННЫЙ ВАРИАНТ
– А что насчет голосовой связи в этот период?
– Работники из Сиднея, Кеннеди и Гранд-Багамы поддерживали между собой связь через Хьюстон, которые могут похвастать довольно мощной ЭВМ. Но в данном случае Хьюстон просто помогал; все решения оставались за Центром управления полетами «Скуп» в Ванденберге. Расшифровка аудиозаписей в конце папки. Занятная информация.
РАСШИФРОВКА ГОЛОСОВЫХ СООБЩЕНИЙ
ЦЕНТРА УПРАВЛЕНИЯ ПОЛЕТАМИ «СКУП»,
АВИАБАЗА «ВАНДЕНБЕРГ».
ВРЕМЯ: 0096:59–0097:39
СЕКРЕТНЫЕ ДАННЫЕ.
БЕЗ СОКРАЩЕНИЙ И УДАЛЕНИЙ.
Холл спросил:
– А что было в удаленных отрывках?
– Майор Менчик из Ванденберга сообщил, – ответил Стоун, – что в той области ранее проявляли активность советские спутники. В конце концов обе станции пришли к выводу, что русские, случайно или намеренно, не причастны к неисправностям спутника. С тех пор ничего не изменилось.
Все кивнули.
– Лакомый кусочек, – сказал Стоун. – ВВС обустроили в Кентукки станцию, которая отслеживает местонахождение всех возможных спутников на околоземной орбите. Ее работники следят как за теми спутниками, которые уже давно вышли на орбиту, так и за все новыми аппаратами. В настоящее время они отслеживают двенадцать неопознанных спутников; иными словами, это не наши и не советские аппараты, по крайней мере те, о запуске которых они объявили официально. Предполагается, что часть из них – это навигационные спутники для советских подводных лодок. Другие мы расценили как спутники-шпионы. Но советские они или нет, наверху так или иначе уже чертовски много спутников. По состоянию на прошлую пятницу ВВС сообщили о пятистах восьмидесяти семи искусственных телах, вращающихся вокруг Земли, в том числе старые, уже вышедшие из строя американские спутники из серии «Эксплорер» и советские «Спутники». В это число также входят ракетоносители и последние ступени ракет – все достаточно крупные объекты, движущиеся по стабильной орбите и отражающие лучи радиолокационной станции.
– Как же их много!
– Именно. И, вероятно, их гораздо больше. ВВС считает, что вокруг Земли летает множество различного мусора – гайки, болты, куски металла – и все по более-менее стабильной орбите. Как вам известно, абсолютно стабильных не существует. Без постоянной коррекции курса любой спутник в итоге сойдет с орбиты и начнет по спирали снижаться к поверхности Земли, пока не сгорит в атмосфере. Н