Со всех сторон слышался топот ног, спецназ рассредоточился по извилистым коридорам, везде ярко горели фонари, выставляемые по ходу движения бойцов, Погорелов с Архаровым поднимали с пола дядю Митю, яростно вращающего глазами, а Визгликов старался успокоить Глафиру.
— Лисицына, Лисицына, — срывающимся голосом кричала девушка, — она где-то в коридорах, дальше, — стекая обратно на пол, когда её пытались поднять, повторяла Глаша. — Бегите! Найдите!
— Да вызвал уже кто-нибудь медиков?! — в сердцах крикнул Визгликов и заметил, что к нему спешит Нинель Павловна. — А кто судмедэкспертов-то вызвал? Полудурки! — зло крикнул мужчина.
— Стас, иди делом займись, с Глафирой я как-нибудь разберусь, — рявкнула Нинель.
— Стас Михайлович, быстрее. Он сказал, что у Лисицыной мало времени.
Глаша чувствовала опустошение, силы девушки иссякли настолько, что она даже не могла шевелиться, а лишь безвольной кучей полусидела у стены и не могла сдержать бьющую изнутри дрожь.
— Ну, милая, тише, тише, — приговаривала Нинель. — Это выброс адреналина. Не страшно, сейчас тебя на ноги поставим, — женщина ловко перетянула Глаше плечо и вогнала острие иглы во вспухшую вену.
Судорога, свивавшая спину девушки, немного ослабла, Глафира тяжело вздохнула, перед глазами поплыл туман, и она провалилась в темноту, где было спокойно, уютно и совсем не страшно.
— Разрешите доложить, — рядом с Визгликовым, который шёл в указанном Глашей направлении, возник один из бойцов спецназа. — Мы всё проверили, ребята- компьютерщики даже план здания успели прислать, нет здесь никого. Просто коридоры, ну, мусор иногда какой-то валяется.
— Всё тщательно проверили?
— Безусловно, — покивал мужчина в форме.
Визгликов задумчиво огляделся, проводил взглядом подоспевших медиков, уносивших на носилках Глашу, краем глаза заметил быстро идущего по проходу Ник Никыча и направился к нему.
— Что здесь произошло?
— Да я за ломом ходил. Глафира наказала вскрыть дверь эту, — он показал на открытую створку, — запутался в этих чёртовых тоннелях, зашёл не туда, пришлось через улицу обратно бежать, — мужчина помолчал. — Стас, а чего с ней?
Визгликов не отвечая махнул рукой и пошёл на выход.
На улице погода хмурилась дождём, первые редкие капли уже оседали на асфальте, но это не помешало доброй половине дома вывалиться на улицу глазеть на происходящее, а второй половине торчать в окнах и очень раздражать Визгликова. Он быстро забрался в микроавтобус, где сидел дядя Митя, и сел напротив понуро опустившего голову дворника.
— Здравствуйте, — проговорил Стас.
— И вам не хворать, — быстро поморгал веками дворник. — Вы бы сказали мне, что произошло. Я как-то совсем в растерянности. Это же Глафира Польская из третьего подъезда? Зачем она душила меня? Случилось что?
— А это я хотел у вас спросить, — барабаня пальцами, проговорил Стас.
— Так я пошёл подвалы закрыть, я двери-то запираю, чтобы мальчишки не бегали. А то знаете, запутаются, потом выход найти не могут, а ещё курить начинают, а наверх, в квартиры жильцов дым идёт, ко мне потом с претензиями, — дядя Митя пожал плечами. — Иду. Чувствую, сзади бежит кто-то, потом на шею накинулись, ну а там уже вы подоспели. Спасибо вам, кстати. Жизнь мне спасли.
— У вас паспорт с собой? — вдруг спросил Визгликов.
— В каптёрке на полке, — проговорил дядя Митя. — Сходить? — подорвался он.
— Сидите, сидите. Мы сами, — остановил его Стас. — Артём, сходи. А вы сейчас с нами проедете.
— Ребята, а что я сделал-то? — испуганно зыркая глазами по сторонам, спросил дядя Митя. — Я арестован?
— Нет, пока просто нужно побеседовать о произошедшем инциденте, — Визгликов вышел на улицу и поманил за собой Погорелова. — Серёга, я поехал, поговорю с Польской, — он кивнул вглубь автобуса на задержанного, — этого к нам и глаз с него не спускать.
— Ему предъявить что-нибудь?
— Что? — нервно спросил Визгликов. — Вопли Польской? Её домыслы? Или то, что она на мужика накинулась и душила его? Ничего не подтвердилось. Ник Никыч, слава богу, жив, здоров. Лисицыной мы там не нашли. Подтверждения разговора нет, — Стас вздохнул. — Как бы то ни было, у нас есть несколько часов, потом нужно будет его отпустить.
Глафира открыла тяжёлые веки, оглядела блестящую чистотой палату, в голове медленно складывались обрывки воспоминаний, и когда картина стала более-менее различимой, Глаша начала судорожно искать телефон на тумбочке, стоящей рядом.
— Стас Михайлович, вы его задержали?
— Привет, — буркнул Визгликов. — Да, я к тебе поднимаюсь, прибереги свой пыл для объяснений, — сказал мужчина и повесил трубку.
Глафира быстро натянула кем-то аккуратно сложенную одежду, сполоснула лицо, кривясь от головной боли, и стала мерить шагами палату в ожидании Визгликова.
— Милая моя, а вы это чего вскочили? — на пороге палаты появилась круглая и румяная медицинская сестра, улыбающаяся во всю ширь лица.
— Работа не терпит отлагательств, — коротко ответила Глаша и увидела, что за спиной медсестры маячит Визгликов. — Стас Михайлович, поехали, — решительно сказала она.
— Куда? — охнула медсестра. — Вы что творите? Вы хоть отказ подпишите, а то врачу влетит. Если уж о себе не думаете.
— Ну, несите отказ, — всплеснула руками Глаша и, подождав пока женщина, что-то бурчащая себе под нос, выйдет, спросила: — Нашли Лисицыну?
— Нет. Никого не нашли.
— Ник Никыч выжил?
— Живой, абсолютно невредимый и полностью уверенный, что ты головой поехала, — Визгликов в упор посмотрел на Глашу. — На сегодняшний день мы имеем только твоё нападение на дворника.
— Это сын Соболева, — взгляд Глаши потемнел. — Он сам мне всё сказал в подвале.
— Глафира, прости, но кроме твоих голословных заявлений нет больше ничего. Со стороны кажется, что ты несёшь бред. Но я тебя знаю, и я тебе верю, — Визгликов посмотрел ей в глаза. — Но нам совершенно нечего ему предъявить.
Глаза Глафиры забегали, девушка стала напряжённо вспоминать хоть какую-то малейшую деталь, которая могла привести к задержанию дворника, но всё было тщетно. Как в тумане девушка подписала отказ от госпитализации, спустилась вслед за Визгликовым и, сев в машину, развернулась к нему:
— Поехали в подвал моего дома.
— Зачем?
— Поехали, — зло сказала Польская. — Там кто-то ещё остался?
— Да разъехались уже все, — Визгликов пожал плечами.
— Отлично, нужно остановиться за несколько улиц. Зайдём по-тихому, чтобы не привлекать внимание. И попросите не отпускать пока дворника. Я просто уверена, что вспомню что-нибудь. Оно вот здесь скребётся, — Глаша постучала себе по макушке.
— Может, ты блох в подвале подцепила? — негромко сказал Визгликов.
— Очень смешно. Как Кирилл?
— Как живой покойник, — бесцветным голосом сказал Стас. — Сидит, в комп смотрит, и всё.
Глаша достала из сумки телефон, набрала номер и проговорила:
— Привет. Это я. Приезжай, пожалуйста, к моему бывшему дому. Мы здесь со Стасом.
— На фига? — спросил Стас, когда Глаша повесила трубку.
— Его нужно чем-то занять, чтобы он не сошёл с ума.
В полном молчании они подъехали обратно к дому, который теперь навевал на Глашу только ужас и бесконечную тоску. Скрываясь переулками, они с Визгликовым добрались до дворницкой и, поддев бумажку с печатью, скользнули внутрь, плотно прикрыв за собой дверь.
— Кирилл, — Глафира, оглядевшись, набрала номер, — у тебя есть в арсенале что-то, что может обнаружить скрытые камеры? Отлично, возьми с собой.
— Что ты задумала? — спросила Визгликов. — Ребята-спецы здесь всё обыскали.
— Когда вы подъехали, он точно знал, что вы на месте, он тогда смотрел на телефон, стоя прямо передо мной. Он собрался уходить, и я не знала, как его задержать. Ну и, — Глаша развела руками, — я, собственно, не очень помню, что делала.
— Радует, что ты ему кадык не вырвала, а то он моментально бы в жертвы переквалифицировался. Сейчас-то он пытается как можно скорее и тише слинять. Я с ним Архарова посадил, тот просто сидит и мрачно смотрит перед собой. Жуткий парень, — Визгликов пожал плечами.
— Пусть этот жуткий парень телефон у дворника отнимет.
— Обижаешь, Глаша, мы в первую очередь, отправили мобилу к айтишникам, но там пусто. Ну какие-то развлекухи обычные, соцсети мёртвые, и всё.
— Пусть ищут скрытые программы, например. А может, он скинул второй телефон, когда мы боролись?
— Можем ещё раз осмотреть место, — Визгликов пожал плечами и посмотрел на вход, куда молча зашёл Кирилл. — Здорово. Ничего не нарыли в телефоне дворника?
— Пустой и чистый. Я услышал с улицы, что ты сказала, Глаша, нет там никаких программ скрытых, — Кирилл глянул на неё. — Что нужно делать?
— На камеры проверить помещение. Я думаю, нужно расширить зону поисков. У него был телефон и точно какая-то камера показывала, что творится на улице.
— Ну, это не сложно, — пожал плечами Кирилл.
Молодой человек стал раскладывать аппаратуру, а Глаша собралась идти на выход, но вдруг остановилась.
— Когда мы с Ник Никычем искали вход в подвал, то мне сказали, что проход есть только через помещение с инвентарём. Отсюда до кладовки добрых метров пять.
Кирилл глянул на Глашу, открыл ноутбук и развернул экран к следователям:
— Вот план внутренних помещений. Между этими помещениями ничего нет.
— Что, тупо бетон залит, что ли? — Глаша развела руками. — Мы уже видели метаморфозы с квартирой Нефёдовых.
После этих слов девушка нахмурилась и глянула на Визгликова.
— Может быть, над этим куском подвала есть какие-то квартиры? — она напряжённо задумалась. — Я никогда не присматривалась, но если сейчас тряхнуть домоуправа, он-то знает, живёт там кто-то или нет.
— Глафира, а можно, я просто вежливо спрошу? А то ты чего-то совсем в раж вошла, — Визгликов покачал головой и набрал номер участкового. — Ник Никыч, зайди в дворницкую. Прописались мы здесь! — гаркнул Визгликов и повесил трубку.