— Вот этот, — решительно сказала девушка и выбрала ключ, где еле заметно была нанесена красная точка.
— Почему?
— Долго объяснять, — Глаша показала Визгликову картину. — Я почти уверена, что ключ с красной точкой.
— Хорошо, других вариантов всё равно пока нет. А какая скважина? — Визгликов снял ключ и стал рассматривать выступы на поворотной бородке.
Глафира на секунду задумалась, потом быстро набрала номер и проговорила.
— Рома, когда умерла Инесса? Мне срочно нужна полная дата.
— В две тысячи седьмом. Четвёртого марта.
— Спасибо, — Глаша задумалась, взяла из рук Визгликова ключ и вставила его в седьмую по счёту сверху скважину. — Только бы я была права, — прошептала она и провернула железный стержень.
Дверь на удивление легко открылась, и Визгликов с Глашей и Кириллом вошли в пустой коридор, в конце которого была приделана круглая железная лестница. Потихоньку спустившись, они подошли к большому стеклу, вставленному вместо половины стены, и теперь казалось, что до Анны Михайловны можно было дотянуться рукой, но она всё ещё оставалась в той комнате, и они по-прежнему не знали, как туда войти.
— Мама, — прошептал Кирилл, подходя к стеклу.
— Судя по всему, она нас не видит и не слышит, — уронил Визгликов.
Здесь же на стене висел монитор, экран загорелся, и снова появился знакомый абрис.
— Я удивлён, но вы свою задачу выполнили. Но теперь вы у финишной прямой и выйти оттуда человек, сидящий внутри, может только сам. А вы пока в роли наблюдателей. Это тоже весело, не скучайте.
Вдруг у Визгликова зазвонил телефон, он покосился на незнакомый номер и сбросил звонок, тогда мобильник сразу же затрезвонил у Глаши.
— Да, поняла, — Глафира подняла глаза на Визгликова. — У нас гости.
Они повернули голову к лестнице, увидели, как к ним спускается дядя Митя, и переглянулись. Кирилл ринулся наверх, но Стас успел его перехватить.
— Постой.
Вслед за дворником спускались Погорелов и Архаров.
— Ну что, молодёжь, притихли? — улыбнулся дядя Митя. — Пойду, поговорю с вашей начальницей, может и мне она поможет.
Достав из кармана куртки пластиковую карту, дворник приложил её к экрану монитора. Сбоку в стене что-то щёлкнуло, и замаскированная под серую неделимую поверхность дверь распахнулась.
Анна Михайловна сидела на кровати и просто молча смотрела на скачущие цифры секундомера. Когда она попала первый раз в логово сына Соболева, то никаких временны́х обозначений просто не было, она как прибыла туда в полубессознательном состоянии, так и очнулась только в больнице, когда все кошмарные события были уже позади. В будущем её ждала только душевная пустота и чувство того, что ничего ещё не закончено. Она вздрогнула, услышав позади себя звук отпираемого замка, постаралась как можно незаметнее лечь на кровать и отвернуться к стене, чтобы мучитель не заметил страха и не увидел сведённое судорогой лицо, где теперь особенно выделялся зигзаг шрама.
— Здравствуй, Аня, — дядя Митя медленно прошёл по комнате, присел у Лисицыной в ногах и тихо добавил. — Ты хочешь отсюда выйти?
Лисицына почувствовала, как сильно забилось сердце, как оно купалось в страхе, как судорога ненависти к этому человеку буквально сковала её.
— Да, — глухо ответила она.
— Хорошо. Тогда мы должны заключить сделку. И учти, у нас осталось всего десять минут на разговоры, — мужчина потыкал в табло с цифрами. — Я, Аня, устал. Поначалу мне всё это безумно нравилось, я летал на крыльях успеха, гонял ничего не подозревающих людей по кругу их порочных желаний, потом ставил себе в услужение. Но вскоре скучно стало и, когда я уже было решил отправиться на покой, я вдруг кое-что понял. Кроме тебя, у меня был единственный близкий и понимающий человек — Инесса. Тебя я тогда потерял… Да и не мог тогда ещё понять свои чувства, не знал, как подойти к тебе, чтобы не разрушить твою целостность, которая так меня привлекла и сделала тем, кем я стал. Ты подарила мне импульс и жизнь, а это больше чем просто обыденная влюблённость, и мне нужно было тебя сохранить.
Он впервые разговаривал с Анной так долго и, как ей показалось, правдиво и проникновенно. Женщина, сжимая кулаки, повернулась на кровати, спустила ноги на пол и мельком увидела, что минуты на табло неумолимо тают, и через семь минут могла закончиться её жизнь.
— Что ты хочешь? — глухо спросила женщина, пытаясь не смотреть на него.
— Я хочу твоей помощи. В этой жизни был тот, кто меня переиграл. Он украл мою Инессу, он сделал так, что она убила себя, и я хочу его найти.
Лисицына молча подняла на него глаза, пожала плечами и проговорила:
— Что я должна сделать?
— А я хочу, чтобы вы мне помогли. У меня есть шесть подозреваемых, все они известны, но мне нужно абсолютно точно вычислить, кто из них явился ключевой фигурой в финале её жизни, — дядя Митя ухмыльнулся. — Ну а взамен я помогу тебе найти тех, кого я создал сам и отпустил в свободное плавание. Мне когда-то было скучно, и я решил творить себе подобных.
— Что конкретно ты от меня хочешь? — Лисицына явно занервничала.
— Я уже сказал.
— Конечно. Конечно, давай я тебе помогу, после всего того, что ты со мной и другими людьми сделал, — зло сказала Анна.
— А может, я хочу исправиться, — пожал плечами дядя Митя и кивнул на табло. — Мне не страшно умирать, мне печально, что этот человек не будет наказан. Ну и после себя я оставил богатое наследие, о котором теперь несколько сожалею. Я могу быть полезным.
— Мне ничего от тебя не нужно, — устало сказала Анна. — Может быть, мне проще умереть, чтобы каждый день не просыпаться в холодном поту с отвратительным привкусом воспоминаний.
— Ну а как же твой сын?
— Он переживёт и дальше будет счастлив, я в этом уверена.
— Ну, тогда сама скажи ему об этом, — дядя Митя подошёл к двери. — Только когда я открою дверь без твоего, Аня, решения, то здесь всё взлетит на воздух, включая твоих коллег и ребёнка. И вот сейчас я, возможно, шучу, а может быть, нет. Решай, — он положил руку на дверную ручку и стал медленно нажимать.
— Стой! — выкрикнула женщина. — Остановись. Что будет, если я не смогу помочь?
— Сможешь. Я в этом уверен. Но не ты одна. Вы все мне нужны. А ты сейчас за всех скажешь мне да. Это будет как наше с тобой тайное венчание.
На табло цифры почти приползли к финишу, Лисицына судорожно соображала, что ей сделать, но когда подумала, что за дверьми и правда может быть, Кирилл, то хрипло отозвалась:
— Я согласна. За остальных я ручаюсь.
— Прекрасно. А гарантия того, что вы меня сразу же не запихнёте в самую тёмную дыру и не вымараете все упоминания, у меня будет. Даже не сомневайтесь в этом.
Дядя Митя достал телефон и, набрав номер, проговорил одно слово: «Отбой». Затем он продолжил:
— Во-первых, у меня есть последователи, а во-вторых, мой прекрасный проект «Штопая сердца» принёс мне несколько заложниц, которые томятся взаперти, а я не знаю, что с ними сделать. Так вот, они-то и будут гарантией и утешительными призами за действительно стоящую информацию.
— Но я не смогу тебя отпустить.
— И не надо, я хоть отдохну в одиночестве. Устал я, Аня, очень устал.
Цифры на экране закончили свой бег и погасли. Дядя Митя открыл дверь, молча подошёл к Погорелову и протянул ему руки.
— Давай, Серёжа, надевай браслеты, в такую игру я ещё не играл.
Лисицына на негнущихся ногах вышла следом, облокотилась о косяк двери и, когда её тюремщик скрылся из виду наверху лестницы, почувствовала слабость, шум в голове, и в следующую секунду Визгликов и Кирилл уже ловили её тело, падающее на пол. Глафира срочно вызывала медиков, бойцы спецназа обследовали всё помещение, и вскоре здесь осталось только несколько человек охранять периметр и ждать криминалиста.
Опустошённые, словно израненные душой люди собрались в общем зале в управлении. Лисицына, наотрез отказавшаяся ехать в больницу, сидела во главе стола, а напротив неё в отдалении ото всех сидел дядя Митя. Он с улыбкой оглядывал собравшихся, чему-то всё время ухмылялся и качал головой.
— Мне пришлось принять непростое решение, — без вступления начала Анна Михайловна. — Я бы сама сняла с себя все полномочия за такое решение, но сейчас у нас есть шанс спасти несколько жизней. Ну или сидящий здесь, — Лисицына запнулась на слове, — человек, меня обманул от безысходности, потому что уже не мог выпутаться из собственной паутины, куда долгие годы тащил свои жертвы. А ещё он просит помощи.
— Аня, мы всё слышали, — перебил её Визгликов и глянул на дворника. — Но теперь нам нужны подтверждения правдивости его слов.
— Ну вы же видели мои пристрастия к так называемому хоум-видео. К вам на сервер давно уже перекочевали папки с вложенными видеофайлами. Думаю, для Кирилла не проблема их найти.
Молодой человек молча встал и быстро вышел в коридор, а дядя Митя продолжил:
— Понимаю, всё это сложно принять, и я для вас чудовище, но мне скучно, а вы, так сказать, вернули мне дух авантюризма и возможность наказать истинного виновника гибели Инессы. Глафира, а как ты поняла, что это картина и есть её предсмертная записка? — спросил мужчина, взглянув на Глашу.
— Никак, — буркнула девушка.
— А вот хамить мне не стоит, нам вместе ещё работать. А сейчас я устал, можно мне где-нибудь отдохнуть? И вы не отчаивайтесь, я уверяю, скоро мы с вами начнём вместе распутывать сложные дела.
После того как дядю Митю увели и Кирилл прислал подтверждение его слов о заложниках, люди, сидевшие за столом, начали молча расходиться. Ни у кого не было сил даже на несколько слов, чтобы как-то завершить этот чудовищный день, в котором жирным крестом была перечёркнута их дальнейшая жизнь.
Глаша, придя к себе, тяжело вздохнула, мазнула по тёмному проёму окна взглядом и, немного подумав, решительно набрала видеовызов на телефоне.