Неверие в голосе Тома отражает выражение лица Денни. И он звучит так, как мой собственный сегодня утром.
— Да, мужик, это правда, — киваю я.
— Я... Господи Иисусе, — голос Тома срывается.
— Как ты узнал? Когда ты узнал об этом? — перебивает Денни, отвлекая внимание от явно ведущего сейчас внутреннюю борьбу Тома.
— Я узнал, что он сын Джонни, сегодня утром. Несколько дней назад адвокат связался со Стюартом по поводу иска об установлении отцовства против меня и Джонни. Мать — поклонница группы с самого начала её существования. Она не знала, кто был отцом, я или Джонни. Я сделал тест ДНК, который также сделал и отец Джонни. Мы узнали результаты несколько часов назад.
— Вот, почему Тру была так расстроена и зла, когда пришла повидаться с Симоной на днях?
— Да.
— Чёрт, — выдыхает Денни.
— Как его зовут? — спрашивает меня Том. Его голос прозвучал так же, как когда я узнал, что мальчик сын Джонни.
— Шторм.
— Хорошее имя, — Денни смотрит на меня понимающим взглядом.
— Сколько ему? — снова Том.
— Тринадцать.
— Когда мы сможем встретиться с ним?
— Завтра я лечу в Нью-Йорк, чтобы увидеться с Бобом. Затем я отвезу его на встречу со Штормом. Полагаю... после этого мы сможем о чём-нибудь договориться. Мы просто должны делать это шаг за шагом.
Откинув голову назад, Том прижимает ладони к глазам, потирая их.
Это сильно ударило по нему, почти так же сильно, как по мне. Денни тоже тяжело. Но он всегда умел справляться с дерьмом лучше, чем я и Том.
— Ты в порядке? — я протягиваю руку и сжимаю плечо Тома.
— Да, — он опускает руки, выдыхая. — Я просто... блять. Это просто нереально, понимаешь? То есть, я знаю, что Джонни умер, но это всё равно, что вернуть его часть.
— Знаю, приятель, — я в последний раз сжимаю его плечо, а затем убираю руку.
— Он похож на Джонни? — спрашивает Том.
— Не знаю, — я качаю головой. — Я не видел его фотографии.
— Почему сейчас? — встревает Денни. — Почему его мать подала иск именно сейчас? Ей нужны деньги?
Я встречаюсь взглядом с Денни.
— Она умирает.
— Твою же мать, — выдыхает Денни.
— Да, — я знаю, о чём он думает. Мать Шторма умирает, а теперь он узнает, что его отец уже мёртв.
— Она единственный родной человек, что у него есть... ну, была им, — добавляю я.
— Ты чертовски прав, была. Теперь он наш. Мы его семья, — Том хлопает своей рукой по столу.
— Шторм будет жить с Бобом? — спрашивает у меня Денни.
— Честно говоря, я не знаю. Всё произошло так быстро. Я просто не знаю. И не то чтобы Боб не хочет этого, потому что я знаю, что он хочет, но он старый и тоже не полностью здоров. Не знаю, сможет ли он заботиться о подростке.
— Тогда он будет жить с кем-нибудь из нас.
Я перевожу взгляд на Тома, не из-за удивления, а потому, что он произнёс слова, которые кружатся у меня в голове с тех пор, как я узнал, что Шторм сын Джонни.
— Мы не оставим ребёнка Джонни заботиться о себе самостоятельно, — говорит Том, — или какому-то чёртовому детскому дому. Ни за что, мать твою. Он сын Джонни, а это значит, что он также и наш. Джонни хотел бы, чтобы мы позаботились о нём. Ты знаешь, что хотел бы.
— Знаю, мужик. И мы сделаем это. Ты не сказал ничего такого, о чём я сам не подумал.
— Тогда, что нам делать? — спрашивает Денни. — Этот парень нас не знает. Скоро он потеряет свою мать. Он окажется в трудном положении. И начнёт жить с кучкой чужих людей... это будет нелегко для него.
Денни как всегда выступает нашим голосом разума.
— Ничто из этого не будет для него легко. К сожалению, у него нет роскоши выбирать. Честно говоря, я не знаю, что мы можем сделать, — я выдыхаю. — Мы не можем просто броситься туда, словно быки, и предъявлять к нему требования или претензии. Но вы правы. Надеюсь... просто позвольте мне пойти туда завтра с Бобом и познакомиться со Штормом и его матерью, а затем посмотрим, как пойдут дела. Согласны?
— Согласны, — в унисон говорят они.
Глава 8
— Как у вас дела?
Я смотрю на Боба, сидящего рядом со мной на заднем сиденье чёрного «Мерседеса», арендованного Дейвом, чтобы возить нас во время пребывания в Нью-Йорке.
Мы едем в Квинс, чтобы познакомится с Тиффани. Ну, я говорю «познакомиться», но, судя по всему, я познакомился с ней ещё много лет назад. Однако это будет первый раз, когда с ней встретится Боб.
У нас пока не получиться увидится с самим Штормом. Он сейчас в школе. Тиффани хотела немного поговорить с нами до его возвращения.
Я понимаю это. Он её ребёнок. Она хочет защитить его настолько, насколько это возможно.
Мне очень хочется встретиться со Штормом. Я хочу узнать, какой он: такой ли он, как Джонни, похож ли на своего отца, любит ли он музыку. Играет ли он на гитаре, как и Джонни? В смысле, это просто было в крови Джонни. Для него играть на гитаре было так же просто, как дышать. Унаследовал ли это Шторм?
В моей в голове крутится столько вопросов, но ответы на них я смогу получить лишь после встречи со Штормом.
Мы с Бобом, на самом деле, не говорили о том, что произойдёт, когда дело дойдёт до условий проживания Шторма — не то чтобы у нас было много времени на разговоры. Я прилетел из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, а затем мы забрали Боба из его дома. Теперь мы едем в Асторию, Квинс, где в квартире над пекарней живут Тиффани и Шторм.
Тиффани получает помощь на дому, а её лучший друг помогает заботиться о Шторме.
Боб отворачивает голову от окна, чтобы посмотреть на меня.
— Всё в порядке, — он пожимает плечами. — Я просто... я хочу встретиться с ним, понимаешь?
— Да, знаю, — выдыхаю я.
— Спасибо, что поехал со мной, Джейк.
Я перевожу взгляд на него.
— Вы не должны благодарить меня. Я бы поехал, даже, если бы вы этого не захотели.
Я дарю ему маленькую улыбку, и он смеётся.
Затем он поворачивает лицо вперёд и устало выдыхает, соединяя руки вместе.
— Я не знаю, что делать, Джейк.
— О чём вы?
Он бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем отвести глаза.
—Шторм.
Одно слово говорит мне обо всём, что его беспокоит.
Я знаю, что Боб болен. У него слабое сердце, и он стар.
Он очень постарел после смерти Лин.
Полчаса назад, увидев его впервые за год, я почувствовал себя виноватым. Мне следовало проводить с ним больше времени. О таком легко забыть, когда жизнь наполнена счастьем и я занят Тру и детьми. Но сейчас, увидев Боба, я ощущаю, будто снова подвёл Джонни.
Но теперь это прекратится.
— Вам не нужно ни о чём беспокоиться или принимать какие-либо решения прямо сейчас. Просто сосредоточьтесь на встрече со своим внуком, а я позабочусь обо всём остальном.
Он снова смотрит на меня, и я вижу облегчение в его глазах.
Боб — гордый человек, но он также реалист. Возможно, ему не придётся беспокоиться о деньгах благодаря фонду Джонни, но забота о подростке — это совсем другое дело.
А я уже в значительной степени разработал всё в своей голове. Мне просто нужно убедить всех согласиться. Я знаю, что предупреждал Денни и Тома не торопиться, и сам намереваюсь сделать так же. Ну, почти что.
Я никогда не был одним из тех, кто ходит вокруг да около. Когда я чего-то хочу, я делаю так, чтобы это осуществилось.
Но теперь это сложно, и в первую очередь я должен думать о других людях, таких, как моя семья.
К счастью, единственный человек, которого я хочу видеть рядом с собой, — Тру. Прошлой ночью, перед моим уходом, мы сели и поговорили. Тру поняла, что я захотел сделать, ещё до того, как я даже заикнулся об этом. Я люблю её за то, как она понимает меня. И я также люблю её за то, что она согласилась с моим планом.
А план мой состоит в том, чтобы забрать ребёнка Джонни к нам домой.
Глава 9
— Мы на месте, — говорит Дэйв с переднего сиденья машины, когда мы подъезжаем к парковке возле «Пекарни Мэри».
Когда я смотрю в окно на пекарню, во мне начинает просыпаться чувство, которого я давно не ощущал, — нервное напряжение. Нервничать не в моём стиле. Но это ребёнок Джонни. Он важен.
Этот магазин довольно хорош, и, похоже, здесь тихо.
Стеклянный фасад позволяет мне заглянуть внутрь и увидеть множество тортов и выпечки.
Тру почувствовала бы себя здесь как на небесах. Может быть, мне стоит купить что-нибудь домой для неё и детей.
Но обо всём по порядку...
Я достаю бейсболку и очки из кармана куртки и надеваю их. Сейчас то самое время, когда я прекрасно могу обойтись без того, чтобы быть узнанным.
— Вы готовы? — спрашиваю я Боба.
— Насколько это вообще возможно, — он кивает мне.
Мы все одновременно выходим из машины. Не задерживаемся на улице. Направляемся прямо внутрь здания. Когда я открываю дверь, раздаётся звон. Боб и Дейв следуют за мной.
Рыжеволосая женщина, стоящая за прилавком, поначалу улыбается нам, но эта улыбка быстро исчезает.
Не совсем обычная женская реакция на меня.
Видимо, это Мэри. И я также предполагаю, что она поняла, кто мы.
Понятия не имею, какие у неё причины быть недовольной тем, что мы здесь.
Если кто-то и должен быть недовольным, так это Боб. Он пропустил тринадцать лет жизни своего внука.
С другой стороны, лучшая подруга Мэри умирает. Не думаю, что на её месте я был бы намного счастливее.
— Я Джейк Уэзерс, — говорю, подходя к стойке. — А это Боб Крид. Мы здесь, чтобы увидеться с Тиффани.
— Я знаю, кто вы.
Она пристально изучает меня. Затем кивает в сторону моей бейсболки и солнцезащитных очков, словно говоря мне, что это не такая уж эффективная маскировка.
Я снимаю кепку и солнцезащитные очки и прячу их обратно в карман.
— Я - Мэри, лучшая подруга Тиффани. Сама она наверху. Просто позвольте мне закрыть магазин, и я отведу вас к ней.
Мы стоим и ждём, в то время как она выходит из-за прилавка. Она поворачивает табличку на двери стороной «Закрыто» к улице и запирает дверь.