– Ты неправильно поняла! – отмахнулся от неё Данила.
– Так объясни.
– Она хотела, чтобы я писал ей бумажные письма.
– Оба-на! – вырвалось у Люси. – А зачем ей это надо было?
– Она сказала, что перевяжет мои письма ленточкой и будет их хранить. – Данила неожиданно смутился и пробормотал: – А потом хотела их показать внукам.
– Клёво! – не то одобрила, не то восхитилась Люся и спросила: – А ты?
– Что я? – ощетинился Чижов. – Я собирался написать, но всё руки не доходили.
– Ну и гад же ты, Чижик! – беззлобно обругала его Стефанович. – Девушка попросила у тебя не машину, не бриллианты, а письма. Так тебя лень придушила.
– Никто меня не душил, – огрызнулся он.
– А зря, – с искренним сожалением, так по крайней мере показалось Даниле, сказала Люся.
Он вздохнул и отвернулся в сторону. Но Люся так сильно толкнула его острым локтем в бок, что он невольно вскрикнул и повернулся.
– После всех этих недоразумений, – проговорила Стефанович, – тебе позвонила девушка Тамара и сказала, что твою Ксению обвиняют в убийстве тётки?
«Мою ли?» – снова промелькнуло в голове Данилы, но так как Люся ждала ответа, он ответил:
– Всё так и есть.
– А ты после всего этого в парке прохлаждаешься? – воззрилась она на него.
– Я просто думал, – попытался оправдаться Данила.
– И чего надумал?
– Сейчас обращусь к знакомым и попытаюсь нанять хорошего адвоката.
– Адвокат – это неплохо, – согласилась Людмила. – Но ведь ты уверен, что твоя девушка не убивала тётку?
– Конечно, не убивала! – закричал Данила.
– Не ори! Тогда тебе нужен в первую очередь хороший детектив!
– Но как узнать, какой хороший, а какой не очень, – засомневался Данила.
– Надо обратиться к человеку, которого ты знаешь или которого знают твои знакомые.
– Сам я никого не знаю, – развёл руками Данила.
– Так уж и не знаешь, – хитро прищурилась Люся.
– Нет, – он покачал головой.
– А Славу Волгину?
– Так она вроде после института следователем подвязалась, – с сомнением проговорил он.
– Следователем, – передразнила его Стефанович, – подвязалась. – И обругала от души: – Недотёпа! Мирослава теперь частный детектив. К ней уже полгорода со своими проблемами сбегало.
– Так уж и полгорода? – не поверил он.
– Ну, может быть, чуть меньше, – вынуждена была согласиться она, – но зато и из других городов приезжают!
– А Шура Наполеонов с ней?
– Шурка-то? – переспросила Люся и отмахнулась: – Куда ему! На следовательской должности штаны протирает.
– Значит, она одна работает?
– Кабы одна, – вздохнула Людмила, – у неё в помощниках сам Морис Миндаугас.
– А кто это? – озадаченно переспросил Данила.
– Ты что, никогда не слыхал о Миндаугасах? – притворно удивилась Люся.
– Ни разу, – признался Данила, – и кто это такие?
– Как кто?! – притворно возмутилась Люся. – Миндаугас, или Миндовг, – Стефанович многозначительно подмигнула Чижову, – первый и единственный король Литвы.
– Перестань прикалываться! – рассердился Данила. – Мне не до твоих глупых шуток!
– Да я и не шучу вовсе! – в свою очередь, вспылила она.
– Зато несёшь ахинею!
– Сам ты ахинея!
– И ещё хочешь, чтобы я поверил, что со Славой бок о бок трудится литовский король.
– Нет, – с сожалением ответила Стефанович, – тот король был коронован в Новогрудке в 1253 году.
– Ты что, в историю бывших союзных республик ударилась? – не смог удержаться от насмешки Данила.
– Ни обо что я не ударилась, – тяжело вздохнула Людмила, – просто с некоторых пор меня Миндаугас волнует.
– А что он так долго живёт? – невольно хихикнул Данила.
– Кто? – не поняла Стефанович.
– Да этот твой литовский король!
– Король умер, – проговорила она, – но да здравствует король! В смысле потомки-то живы.
– Ладно, я пошёл! – Данила попытался подняться со скамьи.
– Куда это ты пойдёшь? – осадила его Людмила и с такой силой дёрнула за руку уже успевшего приподняться Данилу, что он вскрикнул от боли, шлёпнувшись обратно на скамью.
– Ты мне весь зад отбила, – пожаловался он.
– Ничего, – успокоила она, – главное, чтобы мозги были в целости и сохранности. Слушай сюда! Ты позвонишь Славе, вот тебе её телефон, – Людмила быстро накорябала на вырванном из блокнота листке номер телефона.
– Но здесь семь цифр! Ты ничего не путаешь?
– Это стационарный телефон агентства «Мирослава». Позвонишь туда, попросишь подозвать к аппарату Мирославу. Славка не любит, когда дают номер её сотового, – Людмила посмотрела на Данилу и, вздохнув, проговорила: – Была не была, ты же не чужой нам человек, – и, вырвав из рук Чижова листок, накорябала ещё ряд цифр. – А я сначала предупрежу её, чтобы она тебя не шуганула.
– А может? – опасливо покосился на неё Чижов.
– Может, – заверила его Людмила, – скажи, что тебе очень надо встретиться с ней, так как в беду попал очень близкий тебе человек.
– Я могу ей сразу всё рассказать.
– По телефону она ничего слушать не станет. Вот назначит тебе встречу, приедешь и всё ей выложишь. А она уж придумает, как помочь твоей девушке. Но это, учти, только в том случае, если твоя Ксения и вправду не виновата.
– Люсь, – неуверенно проговорил Данила, – ты думаешь, Слава в самом деле может помочь?
– Я в этом даже не сомневаюсь, – усмехнулась она самоуверенно.
– Но как? Она же не адвокат.
– Так она и не будет доказывать невиновность твоей Ксении, а просто найдёт настоящего убийцу.
Расставаясь с Люсей, Данила спросил больше из вежливости:
– А ты как тут оказалась?
– Машину клиенту пригоняла, – небрежно отозвалась она. – У нас же с отцом автосервис.
– Наслышан. А как же ты теперь доберёшься домой?
– Чудак человек, – рассмеялась она, – сейчас позвоню к себе, и кто-нибудь из девчонок за мной подъедет. Я просто сначала хотела немного в парке погулять. В этом районе не так часто бываю. А этот парк вызывает у меня ностальгию, в детстве папа с мамой часто нас сюда возили.
– Нас? – неосторожно спросил Данила.
– А ты что, не помнишь, – загорелась Стефанович, – что у нас была неразлучная четвёрка? Мирослава, я, Шура и Витя.
– Припоминаю. А где сейчас Виктор? Он ведь двоюродный брат Мирославы?
– Да. Витька военным стал, мотается теперь по горячим точкам. И чего ему дома не сиделось, – вздохнула она с сожалением.
– Это он от тебя убежал, – попытался сострить Данила. Но понял, что пошутил неудачно, так как Люся погрозила ему кулаком.
В ответ на этот недружественный жест Данила промямлил:
– Но он же тебе вроде бы нравился.
– Мне много кто нравился, – отрезала она.
– Ладно, не сердись, – проговорил он примирительно, – давай лучше я тебя до сервиса твоего подброшу.
– А ты уверен, что нам по пути? – усмехнулась она.
– Это неважно! – горячо заверил он.
– И то верно, – согласилась она, – ты сейчас небось ни о чём другом, кроме своей Ксении, и думать не можешь?
Данила кивнул, и лицо его сделалось мрачным.
– Ничего, не отчаивайся, – Люся похлопала его по плечу, – вот увидишь, Чижик, всё будет хорошо.
– Твоими бы устами…
– Ладно, ладно, – перебила она его, – не кисни! Твоей Ксении нужен сейчас энергичный помощник, а не тюха-матюха.
Данила невольно улыбнулся, встал со скамьи и протянул руку Стефанович:
– Пошли уже, моя энергичная однокашница.
Она рассмеялась, ухватилась за его руку, поднялась со скамьи, и они направились в сторону автостоянки. Посторонний наблюдатель вполне мог принять их за влюблённую парочку.
Высадив Людмилу возле автосервиса, Данила отказался от приглашения зайти и выпить чашку чая с её отцом, сославшись на то, что настроение у него для гостевания неподходящее.
Уже выйдя из машины, Люся наклонилась к окну и с невинным видом поинтересовалась у Данилы:
– Чижик, а ты хотя бы знаешь, как переводится Миндаугас?
– Ну и заноза же ты! – усмехнулся он и, уже трогая автомобиль с места, расслышал: «Эта фамилия переводится как много мыслящий».
«Люсю не сможет исправить никто и ничто», – добродушно подумал он о своей однокашнице.
Глава 16
Всё только начинало распускаться и расцветать, и частный детектив Мирослава Волгина много времени проводила в саду. Сейчас у них в агентстве не было никаких неотложных дел, поэтому ей вместе с помощником Морисом Миндаугасом удалось не только подготовить к периоду буйного цветения свой сад, но и облагородить находящийся рядом участок двоюродного брата Виктора Романенко. Виктор уже несколько лет без отпуска пропадал в одной из горячих точек, а может быть, и в нескольких, родным об этом было неизвестно. И только редкие звонки и короткие электронные письма свидетельствовали о том, что он жив. По крайней мере на это очень надеялись его мать Зоя Петровна Романенко, или, как любовно называли её в семье, Зая, Заюшка, и вторая тётя Мирославы – Виктория Петровна Волгина, и конечно, сама Мирослава.
– Где бы разместить ещё один куст жасмина? – достал её из омута мыслей голос Мориса Миндаугаса.
– А он какой? – спросила она.
– Махровый, слегка кремовый.
– Наверное, ароматный.
– Наверное, – согласился он, – как и все жасмины.
– Тогда давай посадим его возле забора, чтобы аромат попадал на оба участка.
Надо сказать, что забор, разделяющий два участка, был низким, и взрослому человеку ничего не стоило преодолеть его, если лень было идти до калитки. Морис согласно кивнул, и они занялись посадкой куста. И как раз в это время из открытого окна коттеджа донесся звон стационарного телефона.
– Кто пойдёт? – спросила Мирослава.
– На этот раз вы, – невозмутимо ответил Морис.
Зато Мирослава очень даже возмутилась:
– Почему это я?
– Потому что с посадкой куста я справлюсь один, а вы – нет.
– Скажите, пожалуйста, – недовольно повела она плечами.
– Скажу! Пока мы здесь с вами препираемся, телефон не просто звонит, но уже надрывается.