— Нам не страшен паладин, двое нас, а он один.
Оставшиеся на ногах рыцари с упоением дубасили друг друга, мстя за павших.
— Нам не страшен паладин, он один… и я один! Ой!
Удар одного из паладинов отбросил темного рыцаря к камину, прямо в группу гномов. Возможно гномы и не обратили бы на этот мелкий инцидент внимания если бы голова темного рыцаря не пробила бочонок с пивом. Под растерянными взглядами опешивших гномов драгоценная жидкость водопадом обрушилась на пол.
«Биманское особое» — с грустью подумал Кривоклык, сглотнув вязкую слюну: «Два золотых бочонок. Хана консервам. Коротышки сейчас устроят им второе Пеленорское поле. И, клянусь Орном, будут правы!».
Гномы не разочаровали орка. Еще бы, жалкие человеки позарились на второго, после золота, гномьего идола — ПИВО! А кто это был, темные там человеки или светлые, гномам было глубоко наплевать. Пусть боги людишек, сами потом их сортируют.
Атака подгорного народа была внезапна, как эльфийская лесная засада, стремительна, словно боевые псы орков и неудержима, как клин имперской панцирной конницы. К несчастью на пути у гномов оказался столики с темной эльфийкой и варваром. А любой знает, что главным недостатком гномов является крайняя неповоротливость. Темная эльфийки среагировали молниеносно, кому как не ей знать, что такое атака спаянного и споенного гномьего хирда. Варвару повезло меньше… Хотя, если принимать во внимание то, что на его груди красовалась витиеватая татуировка «Нет бога кроме Марти Стью от святой Марии рожденного!», то кому не повезло больше — это вопрос спорный.
Об адептах этой странной религии, в просторечье именуемой МС, стоит поговорить особо.
Все без исключения МСы мастера меча и магии. Они гении тактики, мастера стратегии, а также великие финансисты, полководцы и правители. Любят носить за спиной пару двуручных мечей и одной рукой могут выхватить сразу оба. Они прекрасно играют на гитаре, лютне, флейте, рожке, барабанах и нервах. Великолепно поют, готовят, куют, изобретают, вышивают крестиком, составляют икебану и плетут макрамэ. Когда МС улыбается, то солнечный блик отражается от его белоснежной улыбки. Увидев это, все враги дрожат от ужаса, соратники преисполняются мужеством и отвагой, а женщины испытывают множественный оргазм.
С противоположным полом у МСа вообще особые отношения. Стоит человеку или иному виду с татуировкой МС появиться где либо, как его начинают хотеть все ближайшие половозрелые женские особи без исключения. МС хотят человеки. Эльфийки темные и светлые хотят МС настолько беззаветно, что часто забывают о многовековой кровной вражде разделяющей эти два народа. Влюбляются все в МС исключительно с первого, в крайнем случае со второго взгляда. Хотя для виду могут пожеманничать будто МС им не интересен или даже ненавистен. Особенное воздействие МС оказывает на представителей благородного сословия всех рас и возрастов. На каждого МСа приходится как минимум по одной принцессе, герцогини, ну или хотя бы графини, часто больше. Обычные крестьянки тоже сохнут по МС, но тот им отвечает взаимностью крайне редко. Хотя и не прочь осчастливить на постоялом дворе служанку другую. Разумеется, только в том случае если до этого не успел спасти от разбойников парочку эльфийских принцесс. Воительницы, амазонки и волшебницы также обладают крайней влюбчивостью в МСа. Наименьшему влиянию МСа подвержены орчанки, гоблиншы и гномшы. Часто МС хотят и мужчины, но эти исключительно в целях немножко убить. Хотя и тут могут быть варианты…
Гномы совершили почти невозможное. Они опрокинули столик МСа и самого МСа. Этот подвиг был достоин занесения в анналы истории. Но проснувшийся варвар встал с пола и занес его в грудную клетку двум самым ближним гномам и одному попавшемуся под руку гоблину.
«Низко летит, видно к дождю», — отметил Кривоклык, наблюдая за полетом гоблина через зал таверны.
— Наших бьют! — пискнули оставшиеся гоблины и кинулись бить морду варвару. Но так как до оной части тела они не доставали даже в прыжке… с разбегу… со стола, то первые удары пришлись варвару аккурат между ног. Иной МС мог бы выдержать даже это, но варвар согнулся в три погибели, что позволило гоблинам съездить ему и по лицу… правда им все равно приходилось подпрыгивать.
— Р-р-ааа!!! — превозмогший варвар все же расшвырял коротышек, но тут же на него налетело несколько гномов. Драка набирала обороты.
«Ну, поехали!» — сплюнув на пол, Кривоклык подставил ногу бегущему в свалку гному. Тот покатился по полу и сбил с ног последних двух оставшихся на ногах рыцарей. Когда все трое поднялись с пола, причем паладин помог встать темному рыцарю, все трое посмотрели на Кривоклыка и не сговариваясь бросились вперед. Орк опрокинул на них стол, разбил кружку об голову темного рыцаря и кулак об челюсть светлого. Гному же не повезло — он в начале атаки встретился со столом и сейчас пытался встать из груды обломков.
Еще один гоблин попытался научиться летать. Он не хотел, но удар варвара его заставил. Закончил он свой недолгий полет прямо на столе мага. Где опрокинул чернильницу и кувшин с вином прямо на бумаги, с которыми тот все это время возился.
— Да чтоб вас всех! — разъярился маг. После чего громко поведал собравшимся об их многочисленных и беспорядочных половых связях друг с другом, а также с мамами, родственниками до пятого колена включительно, козами, лошадьми, ослами, хозяйственным инвентарем и колюже-режущим оружием, вставленным во все доступные и не очень отверстия тел собравшихся. Драка на время затихла. Все жадно вслушивались в витиеватую вязь ругательств. Кое-кто наиболее сообразительный принялся старательно конспектировать наиболее яркие обороты.
Маг закончил свою, без всякого сомнения, выдающуюся речь и, гневно огляделся по сторонам. Тут-то он неожиданно понял, что стал центром всеобщего внимания. Магическое чутье подсказало ему, что сейчас его будут бить, и возможно даже ногами. Вскинув руку, он прокричал в потолок заклинание и растворился в воздухе. Посетители молча переглянулись, пожали плечами и продолжили драку.
По ушам резанул дикий визг. В центре свалки оказались две вышеупомянутые эльфийки. Темная и светлая сцепились словно разъяренные кошки. При борьбе девушки принимали столь причудливые и соблазнительные позы, которые вогнали бы в краску даже создателей знаменитого трактата о любви «Хамасута». Причем чем дольше продолжалась борьба, тем меньше деталей одежды на эльфийках оставалось. Драка в таверне вновь остановилось сама собой. Рыцари, гномы, орки и даже коротышки гоблины, с раскрытыми ртами ловили каждое движение прелестниц.
Вот уже полетели последнии детали женского туалета. Кривоклык сглотнул, следя за крепкими округлыми прелестями темной эльфийки, едва прикрытыми тонкой полоской ткани. Вот эта тонкая полоска поползла вниз, обнажая…
— И! — Эльфийки исчезли в облаке дыма, когда тот рассеялся, посреди возбужденной толпы оказался маг, удачно удравший в первый раз. Гордо вскинув руки в верх в победном жесте он оглядел внушительную, и мягко говоря не довольную его новым появлением группу встречи.
— Я мальчик который выжил! — нервно предупредил он, поправляя съехавшие на нос очки.
— Это ненадолго, — заметил Кривоклык, глядя куда-то за спину магу.
Тот проследил направление взгляда орка, обернулся и даже успел увидеть летевший прямо ему в лицо табурет. Среагировать он уже не успел…
Немного попинав отключившегося мага ногами, оставшиеся посетители продолжили прерванное занятие.
— Славно погуляли! — отстраненно отметил Кривоклык, сползая по стене, в которую его впечатал удар варвара. На ногах помимо варвара оставался только один рыцарь, два гнома и чудом еще уцелевший гоблин. Но окончания драки орк уже не увидел, проваливаясь в блаженное забытье. Не видел он и пожаловавшую в трактир городскую стражу, которая забрала из трактира несколько бессознательных тел участников драки, в том числе и самого Кривоклыка. Не знал он и того, что к городу подошла армия Вельской империи, а прибывший в город для переговоров посланник выдвинул городскому совету ультиматум. Либо вольный город Шторм становится частью империи добровольно и получает некоторые права самоуправления. Либо он становится частью империи после штурма, в нем садится императорский наместник, а весь городской совет развешивается вдоль стен.
Долго совет не думал и принял ультиматум, одним из пунктов которого было предоставление императорской армии отряда ополчения из добровольцев Вольного города Шторм — Штормовую роту.