Я сейчас как-то вообще сомневаюсь в том, что можно столько бездельничать.
Сказать, что работа пошла полным ходом, – это явно поскромничать.
Даже по ночам под подушкой бормочет динамик системы лингвообучения – учим язык. И в самом деле, отдавать команды на английском языке – это моветон!
Вот и учимся.
Хорны – русскому языку, а я, как их командир, изучаю язык личного состава.
Правда, не я один тут такой невезучий. С динамиками под подушкой спят все мои товарищи и почти весь комсостав полка. Можно подумать, нас решили доукомплектовать хорнами или вайнами до размеров дивизии! Даже Седого не миновала чаша сия…
Единственное, что ненадолго отвлекло нас от повседневной пахоты, это неожиданный визит в Москву. Примечательно, что нас всех срочно переодели в гражданку – во вполне себе сносные костюмы. Впрочем, не возбранялось и собственный задействовать – у кого он есть, разумеется. Если у кого-то не имелось своих – привезли и выдали. И точно по размеру, надо сказать! И никаких там свитеров и джинсов – на это особо указали.
Привезли нас всех в столицу, разместили в ведомственной, очень, кстати, неплохой, гостинице.
Подъем в восемь утра. Морду-зубы-волосы – в порядок привести! Легкий завтрак – и автобусы выруливают на улицу.
Как оказалось, нас всех ожидает награждение. И ладно бы в Кремль повезли или хотя бы в Министерство обороны!
А вот хрен там…
Какое-то официальное здание… не знаю, не мастер в этих сложностях разбираться.
И награды нам вручал… замминистра обороны США!
Вот это здрасьте… такого фортеля никто из нас и не ожидал!
Орден «Легион Почета», четвертая степень.
Как нам пояснили, именно такой наградой можно награждать военнослужащих других государств, если они совершили нечто чрезвычайное и героическое.
Хм-м… Хорошо, хоть я на службе никаких наград не ношу, а то было бы как-то трудновато объяснять моим новым подопечным ее происхождение…
И – снова понеслось…
Марш-броски, тренировочные прыжки, штурмовая полоса… и до фига еще чего. Хорны буквально валились с ног, так что в столовой им выделили специальный рацион. Это позволило несколько приободрить бойцов. Все же их привычные пайки не были рассчитаны на такие нагрузки.
Кстати, в процессе всего этого возник и еще один прелюбопытный вопрос. И вскрыл эту тему не кто иной, как наш начфин.
Отловив меня как-то в коридоре столовой, он поинтересовался – определен ли вопрос о денежном довольствии новых бойцов? Ничего конкретного я ему на это ответить не мог и пошел с данным вопросом к комполка.
– Хм… – почесал в затылке Горбатов. – А ведь и верно!
Как ни странно, данная тема как-то проскочила мимо высокопоставленных кабинетов.
Это с точки зрения хорнов все логично: принесли клятву командиру – и далее уже не их головная боль.
А нам что делать?
Статус новых бойцов не определили до сих пор. Кем их считать? Военнослужащими РФ? Так они не приносили присяги…
Моими личными наемниками? Ага, без денег-то… Да и нет у нас в армии такой категории военнослужащих.
– Ну, твои головорезы – ты их и строй должным образом, – подвел итог размышлениям полковник.
Легко ему говорить!
Там, на их родной планете – фактически какой-то феодализм. И какую-то клятву они своему капитану дают – научники на эту тему нас уже просветили. И насчет соответствующей церемонии они тоже кое-что раскопали. Так что, с одной стороны, проблем быть не должно. Новый клан, новый, типа, род – соответственно, и старая клятва уже не рулит.
Но!
Присягают хорны обычно конкретному человеку, главе клана или капитану – кто им будет в данном случае? Я? Вот уж здрасьте… один раз они мне уже поклялись, что же – все отменять? Не покатит…
После вечерней поверки отлавливаю в коридоре Ма Тоя.
– Через десять минут всем десятникам собраться у меня в комнате.
– Есть! – отвечает он уже вполне по-русски.
И через указанное время вся троица сидит у меня. Да, я живу теперь вместе со всеми, только комната у меня отдельная, но в этом же здании на втором этаже.
Итак – десятники.
Их трое.
Ма Той – старший, он обычно передает мои распоряжения всем остальным. Так как-то уже само собою устаканилось.
Га Шан – немногословен, физически он самый крепкий из всех троих.
Да Лон – этот, пожалуй, самый любознательный из всех троих. Именно его отделение тогда и установили у китайских тяжелых пулеметов, как самых сообразительных, быстрее всех освоивших незнакомое вооружение.
По-русски все уже более-менее понимают и кое-как могут даже и говорить. В этом немало поспособствовали занятия с инструкторами. Что-что, а ненормативную лексику народ воспринял уже на третий день… В вольном пересказе хорнов эти выражения зазвучали и вовсе не обычным образом! Это уже и я могу понимать – знания их языка для таких вещей вполне хватает.
– Вот что я вам скажу… – обвожу троицу внимательным взглядом. – Через три месяца у вас экзамен. Наверное, самый серьезный из всего, что было у вас в жизни раньше. Готовы ли вы? Не спешите, я хочу услышать мнение каждого!
Они уже знают – по старой традиции, первым высказывается самый младший по званию. Ну, звания у них тут одинаковые, так что выступают они обычно по старшинству нахождения в должности. А вот тут на первом месте стоит Га Шан, Ма Той идет вторым.
Тут надо сказать, что десятников у нас не хватает. Да и не все раненые могут принимать участие в обучении. Трое еще в госпитале, а остальных свели в команду выздоравливающих. Бегать с нами они пока не могут – врачи не разрешают, а вот стрелять и слушать – это им вполне по силам. Старшим команды выздоравливающих, по рекомендации Га Шана, поставили одного из них самих. Но формально он рядовой, повышения в чине не произошло. Поэтому на данном совещании он не присутствует.
И еще одна любопытная подробность.
Когда морпехам сообщили о том, какое звание носит их командир, они это восприняли как должное. Капитан – он для них и на суше капитан. Сойдя на берег, он своей должности не утрачивает. Не слишком сложной оказалась для них и вся прочая система наших званий. Единственное, что их сначала озадачивало, так это существование различных родов войск – у вайнов такого нет. Но, уяснив соответствие морских и сухопутных званий, они как-то очень быстро к этому привыкли – и вопросов более не возникало. А отсюда мне уже было как-то легче подвести их к мысли о том, что во главе всех этих различных формирований должен стоять кто-то крайне серьезный и суровый. Про себя они окрестили такого человека главным капитаном – и успокоились. В их истории, оказывается, такие прецеденты были, но за давностью времен про это никто ничего конкретного сказать уже не мог. Из хорнов, разумеется… их как-то вот истории не обучали в свое время. Другие занятия имелись… Но про прецеденты – помнили многие рядовые. И считали это вполне обоснованным в определенных обстоятельствах. Надо – будет такая должность и человек на этом месте. Не надо – не будет. Более того, рассказы о выдающихся деяниях некоторых таких главкапитанов заучивались наизусть! Как назидание рядовым и даже офицерам!
Отыскался таковой главкапитан и в наших краях – ну, тут я думаю, особых вопросов ни у кого не возникало… Так что присягу воинскую парни мои приняли, как и положено, – и со всей серьезностью к этому отнеслись. Вот же, блин… уже их своими называю… А так, в принципе, дело-то и обстоит! Понемногу привыкаем друг к другу. Живем рядом, едим, бегаем – все совместно. Так, в общем, все и идет помаленьку.
С зачислением хорнов на воинскую службу пришлось и воинские звания приводить в соответствие с общепринятыми. Все десятники стали старшинами, прочим же присвоили звания рядовых. А вот офицер пока один – я сам. Никого другого у нас не имеется, рано пока настолько резко привычный порядок ломать. Правда, Слона мои парни сильно уважают – имели счастье видеть его на тренировке.
Но вот кто реально их всех потряс – так это Якупов! Такого мастера по всевозможному членовредительству – еще поискать! Как он их по полу валял… я аж залюбовался! А сами хорны прониклись к нему каким-то особым, почти религиозным, почтением. У них культ физической силы очень даже развит – хиляки на их флоте не выживают. Окончательно же он их добил, когда стал учить их бою на ножах – тут вообще все вопросы отпали окончательно.
Неожиданно на горизонте вновь нарисовался начфин – сообщил, что надо бы ребяткам и зарплату получить!
Тоже вопрос – куда им деньги девать? В их реальности все обстояло просто – положенное жалованье пересылалось домой. На это целые семьи жили и даже некоторые деревни. Ибо существенными деньгами там никого особо не баловали. Заработок обычного матроса порой превышал все, что можно было заработать «на гражданке». Рассказывали они мне про то, как их семьи в деревнях живут… Что-то очень неслабо напоминало мне Японию или Китай – такими, как их иногда в кино показывают. Там, правда, рис не возделывают, у них другие культуры в ходу. Ну и рыбу ловят, это уж само собою, море же вокруг… И живут бедно. Впрочем, так было всегда, ничего другого они никогда и не знали.
Вайны – совсем другая песня. У них условия жизни куда как более комфортные. Ну, так это же офицеры! Белая кость, так сказать… Хотя и они неженками не являются. По той информации, что нам притащили научники, в вайнских семьях начинают воспитывать мальчиков чуть ли не с четырехлетнего возраста. Физические упражнения, военное дело – и все, что этому сопутствует. А с пятнадцати лет они уже начинают проходить практику на боевых кораблях. И в боях участие принимают. Гибнут, не без этого. Но в семье к такому событию относятся с пониманием – это путь каждого настоящего мужчины.
Здесь, кстати, и с хорнами различия не столь существенны – военное дело и там является самым уважаемым родом деятельности.
Словом, такая вот современная Спарта – только в морском варианте.
Так что, получив в первый раз деньги, народ реально озадачился – девать-то их куда? Семьи… они и вовсе хрен знает где. Увидятся ли они когда-нибудь вообще – большой вопрос! А никакого досуга хорнам на кораблях не полагалось. Песни свои они там пели, вскладчину стол праздничный иногда организовывали – вот и все времяпровождение в свободное от службы время. Да и было его не так-то уж и много… Будучи, так сказать, в командировке в США, они там мало чего успели увидеть. Как-то вот не до этого было… А вот все, что происходило здесь – это их реально интересовало! Задавать вопросы командиру они как-то не решались, зато на десятников насели со всей возможной силой. А уж те, повертевшись и так и сяк, пришли с этими проблемами ко мне. Ну, а я – с аналогичным вопросом, уже к Седому.