Он – капитан.
Я – старший офицер.
И это – его корабль, где он царь и бог.
– Ваш человек… Вон тот, что стоит крайним справа! Он у вас давно?
– Нет, господин капитан. Два месяца. Переведен из другого отряда.
Офицеры переглядываются.
– С какого он корабля?
Все верно, где бы ни служил хорн, его команда всегда приписана к конкретному боевому кораблю.
– С «Грома», господин капитан.
И здесь я ничего не придумываю – нашивка с названием корабля видна на моей форме. А раз я с него, то и все мои подчиненные – оттуда же. Никакого офицера в принципе не может интересовать прошлое рядового хорна. Сейчас – он в моей команде, вот я и называю именно «Гром».
В руках у того самого третьего офицера появляется радиостанция.
– Данер… Это Ги Лан.
– Да, господин Ги Лан!
– Свяжитесь с «Громом». Меня интересует имя старшего кормового офицера, который командует штурмовым отрядом. И я хотел бы задать пару вопросов непосредственно капитану корабля…
Опа, здрасьте…
Это что за персонаж такой?
Задать «пару вопросов» капитану боевого корабля? Он что – тайный посол папы римского? Или не менее «оттопыренная» фигура?
Сомнения вайнов, в принципе, понятны.
Поверить в то, что бывшего раба (а по факту всех, кого привозят в трюмах этих кораблей, можно именно рабами и считать) зачислили на службу, – невозможно. Это нарушение всех традиций!
Но спрашивать лично у него?
Щас… не царское это дело…
Есть его командир – к нему и вопрос.
Но и сам командир…
Форма, язык, выправка – тут вопросов никаких нет, это боевой офицер.
Но вот морда у этого самого офицера… не очень-то он на коренного вайна похож… Хотя вполне возможно, что они тут тоже разные бывают.
Офицер этот – явно не паркетный шаркун, два клинка на поясе – веский аргумент! И понятен он всякому. «Метлу» свою он вообще у подчиненного оставил. И это тоже вполне можно понять – чего ему бояться здесь?
Отвечает быстро, за словом в карман не лезет… тоже довод в мою пользу.
И ведь не может же не понимать, что стоит один под прицелом двух скорострелок! Да и у офицеров корабля своя охрана есть.
По случаю высадки пленников вся палубная команда вооружена, «метлы» висят за спиною каждого матроса. И трое таких деятелей сейчас стоят по обе стороны мостика, наблюдая за гостями.
Все верно.
Свои-то они свои… Но капитан дал команду – извольте выполнять!
– Пусть ваши люди положат оружие на палубу, Ми Лар…
Плохо!
Он изменил манеру обращения!
Уже не «старший офицер Ми Лар»… и уже не «уважаемый»!
И как должен отреагировать вайн?
– Простите, уважаемый Ги Лан… Вы разоружаете моих людей, значит ли это, что и я тоже должен положить свое оружие?
А вот это – уже неприкрытое оскорбление! Обезоружить офицера? «Медведя» у меня не видно, он под кителем висит. «Метла» – у Ма Тоя. Ничего другого при мне не имеется.
Значит, я должен положить на палубу свои клинки?
Насколько я в курсе дела, даже у арестованного офицера холодное оружие не отбирается. У вражеского – да, можно попробовать… Как правило, клинок в таком случае возьмут уже с хладного тела.
На секунду офицер заколебался. Все же подтвердить свое указание… а ответка потом не прилетит?
– Что вы! «Серебряный лист» – и на палубе? Вполне будет достаточно, если вы передадите его… ну, хоть бы и помощнику капитана! Уверяю вас, он проявит должное уважение к вашему оружию!
Так, все.
Он мне не верит.
И судя по поведению, это далеко не простой офицер. Кровь из носа, а живым его взять необходимо! Вон, даже и капитан молчит, не вмешивается. А ведь на борту своего корабля – он самая большая шишка!
Но молчит.
Стало быть, Ги Лан – персона крайне серьезная!
А «метлы» в руках у матросов незаметно так поворачиваются в мою сторону…. Ну, это они так думают… мол, боком стою, ничего не вижу…
Ага, щас!
Стволы смотрят на меня, значит, отвернуты в сторону от Ма Тоя с его группой.
– Что ж… – пожимаю плечами. – Раз вы на этом настаиваете…
Расстегиваю ремень, снимаю ножны и протягиваю клинки помощнику.
– Я так полагаю, уважаемый Ги Лан, что у вас есть вопросы уже и лично ко мне? Вы их хотите задать прямо здесь и сейчас?
Расслабился, клиент!
Нет у самого ближайшего противника оружия, не опасен он!
– Нет… пройдите в мою каюту.
Он машинально делает шаг в сторону, освобождая проход внутрь.
Так же «машинально» я прохожу вперед пару метров…
– Ах, да!
Поворачиваюсь к своим парням.
– Ма Той! Положите оружие на палубу…
А теперь этот злокачественный лопух и вовсе спекся!
Офицер, тот самый, подозрительный, стоит между двумя конвоирами. Те контролируют его с боков. Теоретически я сейчас ничего не смогу сделать. Но и конвоиры тоже – они не смогут стрелять, пули ударят прямо по их командирам!
Эх, ребятки…
Вас что, никто не учил тому, что противник опасен всегда? Вот когда он по рукам-ногам связан, во рту кляп, а на ногу подвешена двухпудовая гиря… ну, впрочем, Якупова я бы и в таком состоянии опасался!
– Господин, Ги Лан! – оживает радиостанция в руке у моего оппонента. – В списках нет такого корабля… я не могу установить связь с его капитаном!
Хрясь!
И левый конвоир влипает мордой в переборку.
А выхваченный из его ножен клинок заезжает под ребро правому сотоварищу лопуха.
Правая рука ныряет за отворот мундира – и через секунду «Медведь» выплевывает шары в направлении скорострелок.
Есть – обвисает на турели один стрелок!
Противно всякой логике, но я не атакую тех противников, что стоят рядом со мной. А стреляю в установки, которые, в принципе, неспособны причинить мне вреда – угол не тот, не дотянут! Но они могут вести огонь по моим парням! И по берегу!
Магазин пуст…
Второй!
И последний, кстати…
Схватился за плечо второй стрелок, повисла плетью перебитая в локте рука. Этот выключен, одной рукой тяжелую турель не развернуть!
Вр-р-р-жих!
Мимо щеки пролетает что-то горячее.
Стреляю в ответ – на палубу падает тот самый, дюже наблюдательный и глазастый помощник. И что ж тебе в каюте не сиделось?
Лязгает о палубу «метла». Роняет радиостанцию и мой оппонент – туда тоже пришел «гостинец» из пистолета. Все, связи у тебя теперь нет!
С визгом рикошетируют от переборок шары, что-то больно толкает меня в бок. Но двигаться я пока могу, заряды есть…
Уже нет – звякает о металл отброшенный пистолет.
Но падает ничком третий конвоир.
Капитан и Ги Лан – вот и все мои противники. Где-то там, на периферии событий трещат «метлы», кто-то кричит.
Что, ребятки, не ожидали?!
Ги Лан к бою готов, поблескивает в руке клинок. Собран мужик, сосредоточен. Прокачал ситуацию, понимает, что уйти в помещения корабля уже не успеет – стоит на пути тот самый подозрительный офицер.
Впрочем, какие тут, на фиг, подозрения?
Враг стоит на твоем пути. Не ошибся ты, мужик, все правильно просчитал.
Но стало ли тебе от этого легче?
Тянется к упавшей «метле» капитан.
– Убью! Только шевельнись!
Страшен мой рык. И бьет он капитана по ушам.
Один у меня прыжок.
К капитану – и тогда он покойник. Голыми руками удавлю! Или к Ги Лану – тут вариант пока неясен. Но рвану к хозяину корабля – мой недавний оппонент уйдет. Успеет, он тут лучше ориентируется! И не факт, что я успею его догнать…
Похоже, драки не избежать…
Саданула боль в боку. Видать, достали-таки рикошетом! Ладно… переживем и это.
Пятится капитан, страшно ему. Не делает даже попыток за оружием руку протянуть. И про свой кинжал забыл.
А вот оставшийся противник спокоен. Не переживает особо, не нервничает. Осторожно, постепенно отгораживая меня от капитана, шажками вперед продвигается. Ну да, понять его можно.
Пока есть у меня свобода маневра, могу я и до старшего корабельного начальника достать. Проскочу мимо клинка – ширина прохода позволяет – и достану его. Да, сможет тогда Ги Лан внутрь корабля ускользнуть. Но… хочет ли он этого? Именно этого, в смысле – убежать?
Вряд ли…
А вот оттеснить меня – так, чтобы капитан оружие с палубы подобрал, – вполне возможно. Вот как раз этого-то я и не должен допустить!
Когда я клинки снимал, то ремень из брюк почти полностью вытащил. Кобура-то у меня плечевая, на самостоятельном подвесе – ей ремень не требуется. И брюки тоже не мешком висят, так что какое-то время я и без него побегать могу.
Рывок – и лег ремень в руку.
Массивная пряжка, между прочим, тот еще довод… И не стоит его недооценивать!
Щелк!
Сказал же – не стоит!
Скривился оппонент, прилетело ему по ноге. Не так чтобы очень сильно, но скакать теперь придется осторожнее. Болит лапка-то!
А еще разок?
По наглой морде!
Не вышло, ушел клиент. И клинком вспорол воздух, пытаясь меня достать.
Да фиг там! Тут тоже не лопухи!
Ни он, ни я попасть не смогли.
А вот вправо я руку выбросил – на всю длину!
И капитану прилетело в бок!
Опять же – не так сильно, как болезненно. И помимо всего прочего – очень оскорбительно! Его – капитана – бьют! На палубе собственного корабля!
На такой эффект, признаться, я и не рассчитывал даже!
Взревел дурным криком местный босс – и рванулся на меня. Если такой дядя даже и просто к переборке меня притиснет – мало не покажется! А тут еще и в боку стреляет…
Прыжок в сторону, взмах – пролетает пряжка мимо лица Ги Лана.
Кувырок – и рушится сверху тяжелое тело капитана. Удачно это я ему под ноги сиганул!
А заодно и основного оппонента к стенке отбросило… не ожидал он такого вот фокуса.
Но крепок мужик – вскочил, замахнулся…
И снова мелькнули в воздухе его руки-ноги.
Молодецкий удар прикладом «метлы» – отдыхай, дядя!
Ма Той опускает свое оружие и наводит его на капитана.
– Лежать!
Тот дергается – и стальной вихрь чуть не пробривает у него на голове просеку.