Зверь внутри тёмного клинка протестующе взревел — и отпрянул, давая проход вглубь, туда, где лежали его запасы жизненных сил. Он признал если не хозяина, то его силу. Пара шагов по странному, бесконечному кристальному залу — и открылись запасы Зверя. Это походило на… На что похож мир весной, когда всё цветёт и тянется ввысь, с точки зрения Творца? Ладар подхватил искрящиеся всеми цветами радуги искры и отправился обратно, слыша позади жалобное поскуливание небытия. Он едва не выпал в реальность — тело, возбуждённое недавней схваткой, рвалось в бой, но упрямо продолжал двигаться к той, которая ждала его.
— И что теперь? — Удивлённый взгляд чёрных как смоль глаз.
— Амулет зарядил мой учитель — остатками своих жизненных сил. Я сделаю то же, благо необходимую для этого энергию я добыл.
— Чтобы призвать смерть, нужна жизнь, тут ты прав. Но как ты собираешься это сделать? Ты не знаешь ритуала, не имеешь необходимых навыков.
— Я уже думал об этом. Ритуалы нужны там, где нет понятия происходящих энергетических процессов, а я очень отчётливо представляю себе то, чего хочу добиться. — Сипал аккуратно, мысленным усилием воссоздал энергетическую матрицу амулета и протянул его девушке в чёрном. — Держи!
Та испуганно отшатнулась, пряча руки за спину.
— Ты не понимаешь, о чём просишь! Я не могу!
— Держи! — Глаза парня потемнели, и Илис, закусив губу, приняла в ладони ажурную конструкцию — ракушку с поблескивающим в ней блестящим камушком. И тут же хлынул поток жизненных сил. Жизнь всегда течёт к смерти. С самого рождения, с первого крика и первого ростка она движется к концу. Движется, набираясь сил и энергии, чтобы две противоположности, соединившись, могли создать что-то ещё. Могли создать нечто новое.
Поток рос, и теперь Илис замерла, борясь со слабостью: она, призванная собирать подобные потоки в себе, вынуждена их хранить в доверенном ей артефакте! Чёрные полы её платья взметнулись, создавая туманный полог, тьма начала расти, но, усмирённая, опустилась на место, лишь мелькнули стройные девичьи ножки. Всё кончилось.
— Безумец! Ты не понимаешь, о чём просишь! Сейчас выпила бы всё и тебя заодно! Держи свою побрякушку. — Девичья рука протянулась. Пальцы медленно, словно преодолевая внутреннее сопротивление, разжались — и на них поблёскивала золотистым цветом жизни жемчужинка в раковине энергий. Жизнь — в обрамлении смерти.
Ладар, улыбаясь, приподнял сияющее солнышко, осмотрел со всех сторон, поднеся поближе собственный, тёмный феербол — пара нитей, оторвавшись от амулета, тут же втянулись в его основу, добавив что-то своё, — и протянул замершей девушке.
— Илис! У нас принято: ухаживая, парень дарит девушке подарки. Пусть этот амулет будет моим подарком тебе. Прими его! — Фигурка в чёрном взвилась, отскочив подальше от подарка.
— Ты с ума сошёл! Ты хоть представляешь, какие незыблемые правила собираешься нарушить… да откуда тебе! Весь на чувствах!
— Да! И я чувствую, что так правильно! Бери!
— Если я сейчас приму твой подарок, в реальности амулет превратится в простую побрякушку и уже не сможет тебя защитить!
— Ничего страшного! Мои товарищи воюют без всякой защиты — не годится и мне вести себя иначе. К тому же я смогу с чистой совестью отдать амулет магам и перестану бояться интриг с их стороны.
— Но как ты выберешься из комы? Твоему напарнику нужна помощь!
— Я, пока ходил к своему клинку, нашёл выход. Не волнуйся — бери!
Тонкая рука, словно зачарованная, нависла над маленьким сияющим солнышком — хрупкие пальцы осторожно опустились на него. В тот же миг парня опрокинул взметнувшийся чёрный вихрь. Вылетая в реальный мир, он видел яркий костёр переплетающихся тёмных лет — и сияющие глаза Илис.
Айяр лежал неподвижно у дальней стены, не в силах пошевелиться. Глаза него были открыты, он был в сознании, но не мог двинуть и пальцем, в отчаянии наблюдая, как неторопливо, танцующей походкой к нему приближается сидевшая в засаде нечисть.
Тёмная фигура, отбросив осторожность в ожидании лакомства, потеряла всякое сходство с человеком: огромное, вытянутое вниз лицо с удлинившимися клыками, разом погрузневшее, одутловатое тело с непомерно длинными конечностями, заканчивающимися изогнутыми когтями, и сморщенная плоть сухой кожи, местами полопавшейся и жёсткой, как пергамент. Забыв обо всём, древняя нечисть спешила к пиршественному столу.
Тёмный клинок вспорол воздух, завертевшись колесом. Вампирша была проворна: изогнувшись, она успела развернуться, хватаясь за лезвие. Но зачарованное оружие это не остановило. Сухо треснули перерубленные руки — и страшный снаряд по рукоять вошёл в тело, проломив грудную клетку. Тьма встретилась с тьмой. Всё замерло: замер потревоженный воздух, замер свет, перестав гонять по стенам блики, замерли люди, замерла вампирша, в отчаянной попытке хватаясь обрубками рук за рукоять ножа. Настала тишина, не прерываемая ничем, даже дыханием. Минута. Другая. И — тихий шелест, словно сыплется песок. Вначале слабый, он нарастал, и стало видно: это тело нежити разрушается, превращаясь в горстку праха. Ещё несколько томительно долгих минут — и клинок, сыто звякнув, упал, разметав чёрный прах, и тускло засветился на каменных плитах.
Ладар выдохнул и, немного покачиваясь, направился к своему оружию. Рукоять легко скользнула в ладонь, устроившись мягко и удобно: хозяин признан, во всяком случае, до поры, новое лакомство с лихвой компенсировало потери, и клинок был полностью доволен жизнью. Внизу же, в прахе, матово переливаясь, лежала небольшая кость, светящаяся своим собственным, тусклым светом. Поколебавшись, парень сунул её в карман.
— Айяр! Ты как?
Фигура у стены зашевелилась, попыталась приподняться и тяжело упала на пол. Ладар кинулся, подхватил. Пошарив глазами по сторонам, аккуратно положил погрузневшее тело на небольшой топчан, достав флягу, смочил лицо.
— Спасибо… Не хотелось бы умереть чьим-то обедом. Спасибо. Теперь смогу уйти свободным.
— Эй! Ты чего? Она же тебя даже не коснулась! — Парень торопливо распахнул воротник друга, изучая шею, затем облегчённо рассмеялся. — Ну я же говорил! Не укусила!
Айяр невесело рассмеялся.
— Не будь столь наивен. Вампиры — вовсе не прекрасные создания, питающиеся кровью. Как и зомби не питаются мясом. Это — самая обычная нежить, и им, чтобы продлить своё существование, нужны от людей их жизненные силы, их энергия, их эмоции. Кровью и плотью они лишь пытаются поправить свои тела, сделав их не такими страшными. Вот только нужно очень много человеческой плоти, чтобы нежить могла хоть ненадолго обрести предсмертный облик. Всё остальное — выдумки, сказки.
— Да и фиг с ними! С тобой-то что?
— Она высосала меня почти досуха. Но это и хорошо. Будь у меня больше сил, я попытался бы запастись твоими — и стал бы ещё одной мерзкой тварью. А сейчас — перед тобой практически остывающая оболочка, без души. Прощай. — Тонкие черты лица обмякли, длинные глаза закрылись.
— То есть тебя может спасти не любая жизненная энергия, а только твоя собственная? Давай держись, я сейчас…
Ладар аккуратно, не выпуская Айяра из поля зрения, стал входить в транс. Было невероятно сложно находиться в привычном, знакомом мире и где-то ещё. Однако сипал чувствовал — надо. Глубже. Ещё глубже в собственное тело — и по соединяющей нити в тёмный клинок! Все запасы жизненных сил где-то тут, у Зверя.
Хищник сыто глянул на пришельца, но не шевельнулся. Уроки хозяина были ещё свежи в его памяти, и пробурчав нечто вроде «И чего ходит…», он вновь погрузился в дремоту.
— Айяр! — Зов, тихий и властный, заполнил структуру кристалла, магическим эхом прошёлся по его изгибам и ударил в закрома. Возникла картинка: странный, сочащийся кровью монстр, лежащий на огромной груде костей, и одна маленькая косточка, пульсирующая тёмно-зелёным светом.
— Айяр! — Косточка задрожала, чуть двинулась вбок, словно собираясь взлететь, как сверху упала тяжёлая лапа монстра, водворяя беглянку обратно в груду добычи.
— Место! Ты сыт, а эта кость мне нужна!
Зверь нехотя, тихонько рыча, убрал лапу.
— Айяр! — Тонкая косточка вздрогнула, оторвалась от остальных и полетела, на ходу превращаясь в гибкую фигуру юноши. И уши у него были острыми!
С трудом оторвавшись от удивительного зрелища, Ладар вернулся в реальный мир. Тёмный клинок двинулся вперёд и осторожно провёл по щеке замершего юноши. Остриём. Несколько капель крови выступили из раны, оказавшись на чёрном лезвии — но не впитались, а наоборот, принялись подпрыгивать, закипая. Ещё движение — и вот уже всё остриё залито живой, пузырящейся кровью. Что-то светлое и чистое вышло из тьмы клинка, смешавшись с влагой жизни, Айяр застонал и открыл глаза.
— Это что-то невероятное. Вполне достойное если не легенд и сказаний, то детального изучения в магических университетах — наверняка! Теоретически возможно, обладая твоим оружием, справиться с вампиром, разменявшим не одну сотню лет, хотя шансы при этом близки к нулю, но потом подчинить себе тёмный клинок, заставив отдать забранную им в бою добычу… Я прямо не верю, что жив! Так не бывает!
— Ладно, кончай! Просто повезло. Эта тварь отвлеклась на тебя и потому не смогла должным образом среагировать. А клинок — он был сыт. Вампирша явно недавно охотилась, и жизней в ней оказалось много. Самое сложное было найти твою.
— Ну не хочешь, не говори. Однако я твой должник! И знаешь что? Я начну отдавать долг, обучая тебя искусству боя!
Ладар натурально застонал, сдерживая смех.
— Вот и спасай после этого всяких длинноухих! И они в благодарность вымотают тебя так, что жить не захочется!
— Может, и не захочется. Но уж точно получится. А что это ты насчёт ушей наплёл?
— Да так. — Ладар ухмыльнулся. Увидел тут недавно одну длинноухую душу, и сразу стало понятно, что мы делаем в схороне тёмных дроу. — Ладно, не хочешь, не говори, я никому не скажу! Лучше скажи: а Ируг знает?
— Да и ты ничего не знаешь! — Айяр ухмыльнулся. — Это история долгая и запутанная. А нам, между прочим, уже собираться пора. Отдохнули, нечего сказать. — Кряхтя, он начал подниматься, сделал несколько приседаний, наклонов, недовольно покачал головой и, подхватив мешок с припасами, решительно уселся обратно на топчан.