— Это если не переместится в тело после того, как человек умрёт, однако до того, как магическая печать приступит к окончательному уничтожению. — Ладар ухмыльнулся.
— Но это риск! Страшный риск! — Датим в удивлении вскочил. — На это никто не пойдёт!
— Чего бояться приговорённому на смерть штрафнику? У нас был шанс, и я его использовал, вот и всё. Вы расскажете нам, кто крот?
— Официально будет объявлена шпионкой и казнена моя любовница. Она действительно любит торговать собой, связями и информацией. Специально рядом держал, в надежде сливать дезу. Это заставит любителя занимательных анекдотов притихнуть.
Датим достал стило, оно неярко засветилось в полумраке землянки.
— Запрещаю вести разговоры о лазутчиках с кем-либо, кроме меня. — Эмблема на плече потеплела, усваивая новый приказ. — И неофициально: думайте! У вас это хорошо получается. Вы натолкнули меня на новые мысли, не располагая практически никакой информацией. Особенно это касается тебя, Ладар.
— Насколько я понимаю, мне думать осталось две недели — ровно до начала поединков между штрафниками?
Глава разведки поморщился.
— Это проблема. На время поединков в штрафбат могут определить и гвардию, благо заданий всё равно никаких нет, а мстить тебе им есть за что. Ладно. Пришлю на две недели тебе жизнюка и хорошего мастера меча, попробуем преподнести им сюрприз.
Маг жизни приехал через час после отбытия Датима. Вернее, начал обустраиваться: первыми прибыли рабочие, выровнявшие землю на самом дальнем от передовой крае поля, поставившие роскошную трёхслойную палатку и соорудившие внушительный земляной бруствер, способный выдержать, пожалуй, даже залп метателей. О своей безопасности маг жизни заботился чрезвычайно, даром что было объявлено перемирие. Сам маг больше был похож на кузнеца или элитного гвардейца… если бы те тщательно следили за своим телом. Высокий, с длинными, чуть вьющимися волосами, внушительный торс и мышцы, играющие по всему телу. Жизнюк явно был неравнодушен к собственной внешности и тратил энергию на её улучшение. Едва расположившись, он вызвал Ладара и долго пренебрежительно хмыкал, изучая его магическим зрением. Тот терпел, переминаясь с ноги на ногу — высокомерный взгляд бесил, но стать более быстрым и сильным и получить ещё один шанс выжить — это стоило того, чтобы потерпеть.
Мастер меча появился уже под вечер. Не было ни портала, ни слуг — просто из вечернего сумрака к палаткам штрафбата вышел небольшой худощавый воин в лёгких кожаных доспехах, явно заменявших ему мундир и регалии. Под ними были холщовая рубаха и брюки, и только полусапожки портили общее впечатление: неказистые на первый взгляд, они были очень лёгкими и мягкими и сидели на ногах лучше, чем перчатки на руке столичной модницы. Безошибочно найдя в толпе Ладара, он лёгким скользящим движением протёк между его сослуживцами и сразу перешёл к делу:
— Рядовой Рикс? Можете не отвечать, мне достаточно точно вас описали. Можете обращаться ко мне «льер Митч», мне поручено дать вам несколько уроков, позволяющих не проиграть на гладиаторских боях. Не могу гарантировать, что вы победите, за две недели чуда не сделать, но проиграть достойно и красиво вы сможете.
— Мне красиво — не надо. — После нескольких часов стояния навытяжку перед магом жизни настроение Ладара колебалось где-то у самой земли и явно подумывало закапываться ещё глубже. — Если уж погибать, я предпочёл бы захватить противника с собой.
Митч рассмеялся, закинув голову к небесам, потом с силой хлопнул собеседника по плечу. Рука у него оказалась железной, но после похлопываний Марека, обладающего гномьей силой и совершенно не умеющего её сдерживать, Ладар даже не шелохнулся.
— А вы понимаете толк в красивой смерти, юноша! Именно так и нужно умирать — захватив с собой врага. Вас смотрел маг жизни? И что сказал?
— Если опустить сарказм, то — ничего. Только хмыкал всё время.
— Магрия прислали, что ли? Ладно, не тушуйся, он дело туго знает, несмотря на все выкрутасы. Пойдём к нему.
Ладар согласно кивнул, поворачиваясь в сторону новой палатки, и едва успел отпрянуть в сторону: у его бока стальной рыбкой блеснуло лезвие небольшого клинка.
— Неплохо. — Митч убрал клинок и, как ни в чём не бывало, зашагал рядом с оторопевшим штрафником. — Реакция, какая-никакая, есть, а вот рефлекс не поставлен: ты даже не попытался достать свой клинок. Кто с тобой занимался?
— Айяр. Ну и льер Ируг.
— Айяр? Он тут? Нужно будет перекинуться с ним парой слов, давно не виделись. А кто такой Ируг? Не слышал о таком бойце.
— А о таком маршале? — Ладар бил наугад, но явно попал в цель: на несколько секунд Митч вытянулся по стойке смирно, затем вновь расслабился и вновь продолжил движение, на ходу обронив:
— У тебя тут, как я погляжу, неплохие учителя. Неудивительно, что ты так двигаешься. Сколько лет занимаешься?
Ладар напоказ, стараясь не улыбнуться, принялся загибать пальцы:
— Раз, два, три… да, три месяца. Только заниматься особо некогда, мы всё больше на заданиях.
Митч вновь стал, внимательно оглядел Ладара, хмыкнул и ускорил шаг.
Маг жизни как раз ужинал, когда к нему в палатку, небрежно раздвинув часовых, вошёл мастер меча, волоча за собой подопечного.
— Привет, Магрий! И как тебе этот юноша?
Возмущённый маг побагровел, привстал даже, явно намереваясь запустить в пришельцев чем-то опасным, но, разглядев Митча, только сплюнул и плюхнулся обратно за стол.
— Здравствуй, Митч. Датим не мог не приколоться, отправив тебя работать вместе со мной. Впрочем, работы не получится. Силу и скорость в пределах его организма ему уже подтянули, это видно, а затевать что-то большее за оставшиеся две недели… Это несерьёзно.
— Вижу, что подтянули. И что, ты совсем ничего не можешь сделать?
Магрий задумчиво пожевал губами, глядя в пространство.
— Если поработать над его переносимостью к зельям… Могу сварить литор. Постараюсь успеть.
Митч обрадовался.
— Это здорово! Если успеешь — это то, что нужно!
— Ладно! Пусть приходит по вечерам, будем пробовать составы. К утру по-любому всё выйдет, можешь его гонять, не боясь, что свалится. Всё, давай до завтра: сейчас у меня всё одно ничего готового нет. — И маг, не обращая внимания на посетителей, вернулся к трапезе.
— Удар! Замри! Медленно вытяни ногу вверх и, присев на второй, ударь снизу вертикально.
Задания Митча были очень сложными и совершенно бессмысленными. Резкие движения сменялись практически полной неподвижностью, стремительные атаки — глухой обороной. Одно было неизменным: в руке мастер боя всегда заставлял ученика держать меч.
— Ты должен забыть, что меч — это оружие. Прими его как часть себя, привыкни, что клинок — твоё продолжение, живи с ним, ешь с ним, спи с ним. Меч в руке должен казаться тебе естественным и нормальным, твоей частью. Любое действие в течение дня ты должен делать с мечом в руке.
Гном, подобравшийся поближе, слушал мечника с горящими глазами, но присоединяться к тренировкам не спешил: по сравнению с головоломными трюками, проделываемыми Ладаром, занятия с Айяром казались лёгкой разминкой. Дроу пришёл на тренировку один раз, помрачнел и о чём-то тихо переговорил с Митчем, после чего больше не показывался. Ируг также избегал посещать странные тренировки, зато остальные сослуживцы постоянно вертелись поблизости, уважительно наблюдая за техникой мастера меча.
Впрочем, как раз подлинной техники увидеть никому не удавалось. Ладар это чётко понял во время первого же тренировочного поединка. Митч размазался в одно скользящее пятно, резкий удар — и обезоруженный Ладар стоит неподвижно, а к его подбородку прижат сверкающий клинок. После этого Митч двигался намного медленней, показывая различные движения и приёмы, особо указывая, как, в какой последовательности должны двигаться мышцы и связки.
— Основная проблема новичков, чья скорость и сила движений возрастает, заключается в неумении правильно распределить усилия, в результате чего они калечатся сами, делая за противника всю работу. Опытному бойцу достаточно увидеть забитую, закостеневшую от чрезмерного напряжения мышцу, чтобы воспользоваться этим и провести убийственную атаку. Будь всегда расслаблен и спокоен, даже во время яростного удара — и ты победишь!
С запоминанием приёмов больших проблем не было — память сипала, посвящённого тропы тени, была отменной. Десяток проходов — и новое движение становилось если не привычным, то обыденным. Вот только скорость исполнения… двигаться быстро не удавалось. При всём старании и усердии. Оставалось полагаться на зелье Магрия, хотя по нему была масса вопросов — если можно, ну пусть и не легко и быстро, за две недели, но Можно сварить подобное зелье, почему о нём никто не слышал, почему не внедряют повсеместно? Ну если не повсеместно, то хотя бы для элитных частей? Ведь это не сложно — раз подобрав подходящий состав для каждого человека, просто готовить их перед решающими сражениями? Но нет, вместо этого их гоняли до седьмого пота, и аристократы предпочитали платить магам жизни годами, повышая своё мастерство иными способами. Ответ неожиданно дала Илис.
Каждый вечер Ладар пил горькие снадобья, вызывая удивлённые восклицания Магрия. Но после того, как сходила горечь, он не испытывал ничего, кроме разве желания прополоскать рот. Это было необычно и в корне неправильно, судя по недовольному виду мага жизни. Тот ворчал что-то о сроках и странном пороге невосприятия ядов, о необходимости повышать дозы — и, видимо, переусердствовал: после очередного приёма составленного им снадобья мир вокруг штрафника закружился, помчался куда-то вбок весёлым хороводом — и он очнулся в знакомых и родных серых дымчатых стенах. Очнулся от внушительной пощёчины — сильной, хлёсткой и чем-то уже привычной. Поймав изящную кисть, поцеловал тонкие пальчики — губы знакомо начало покалывать, да и на щеке наверняка разольётся чёрное пятно.
— Оставь! — Илис была по-настоящему разгневана. — Ты что, последние мозги растерял? Это же надо согласиться на литор! Лучше бы так, без ничего на поле вышел — хоть какой-то шанс!