(должность и звание не установлены)
9. Кукин Анатолий Андреевич, командир арт. батареи, лейтенант
10. Лиманский Иван Яковлевич, ПНШ-1 стрелк. полка, гв. капитан
11. Никулин Григорий Васильевич, командир взвода, лейтенант
12. Пашкин Валентин Алексеевич, командир стрелк. взвода, лейтенант
13. Пушкин Павел Дмитриевич (должность и звание не установлены)
14. Околов Серафим Михайлович (должность и звание не установлены)
15. Родин Александр Федорович, нач. разведки стрелк. дивизии, майор
16. Смертин Константин Алексеевич, командир стрелк. роты, ст. лейтенант
Погибли при форсировании Одера 17–19 апреля 1945 года
Поскольку в имеющихся единичных фрагментах приказов о боевых потерях при форсировании р. Одер фамилии погибших бойцов-переменников перечислены без указания их офицерских званий, а по другим архивным документам установить это не удалось, список погибших офицеров-штрафников публикуется далеко не полный[4].
1. Абрамов Роман Евстафьевич, гв. лейтенант
2. Алферов Леонид Александрович, капитан
3. Бабок Константин Данилович, старший лейтенант
4. Вагин Семен Федорович, младший лейтенант
5. Гращенко Адам Захарович, техник-лейтенант
6. Гришин Иван Гаврилович (звание не установлено)
7. Гуменюк Василий Федорович, старший лейтенант инт/сл.
8. Донсков Виктор Степанович, лейтенант
9. Емельянов Леонид Львович, старший лейтенант инт/сл. [5]
10. Житомирский Семен Петрович, старший техник-лейтенант
11. Кириллин Владимир Ильич, лейтенант
12. Красников Алексей Григорьевич, техник-лейтенант
13. Манжосов Владимир Захарович, младший лейтенант инт/сл.
14. Розенблюм Исаак Григорьевич (звание не установлено)
15. Смешной Павел Антифеевич, старший техник-лейтенант
16. Сосенко Павел Иванович, младший лейтенант
17. Спицын Григорий Сергеевич, лейтенант
18. Степанов Петр Степанович, старший лейтенант
19. Тафипольский Израиль Лазаревич, гв. лейтенант
20. Тихонов Олег Сергеевич, техник-лейтенант
21. Тюремских Григорий Васильевич (звание не установлено)
23. Ханджин Валентин Викторович, младший лейтенант
На этом заканчиваю публикацию пока известных мне фамилий погибших в боях офицеров-штрафников. Они установлены по разным документам, имевшимся в нашем распоряжении. Естественно, полный список штрафников, погибших в годы Великой Отечественной войны, поместить даже в одном, самом большом томе нереально. Может быть, это станет возможным на специальном «штрафбатовском» сайте в Интернете, если таковой будет создан. Тогда возникнет возможность узнать имена тех, кто жизнь свою положил ради искупления своей вины перед Родиной, какова бы ни была вина эта, ради возвращения честного имени советского офицера. Прошу читателей простить мне эту попытку сегодня, но, может быть, она поможет кому-то найти своего родственника, судьба которого завершилась в штрафбате. И если это будут даже единичные случаи, как оно случалось уже не однократно, я буду рад тому, что этому помог мой труд над сей книгой.
Пусть вечная память о тех, кого уже нет в живых, о погибших на поле боя послужит данью признательности и благодарности за их подвиги во имя любви к своей Родине в те далекие, но незабываемые годы. Как к месту здесь слова великого Расула Гамзатова:
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Потомкам хочу пожелать вспоминать о штрафниках, которые, сознавая свою «меру штрафа», были не «лагерной рваниной», не безоружной массой, якобы расстреливаемой с одной стороны пулеметами заградотрядов, а с другой — немцами. Пусть в памяти поколений будут они теми солдатами, «с кровавых не пришедшие полей», белыми журавлями, которых воспевал великий поэт советского Дагестана. Пусть помнятся они, и будут примером такой же безграничной любви к земле отцов и матерей своих, такой же готовности в случае необходимости встать на ее защиту, какими в любых условиях обладали многие из их предшественников в годы Великой Отечественной войны.
Слава им во веки веков!
Глава 21Штрафники. Преступления и искупление вины
Наша жизнь не от нас зависит;
у нас у всех есть один якорь,
с которого, если сам не захочешь,
никогда не сорвешься: чувство долга.
Мужество есть презрение страха.
Оно пренебрегает опасностями,
грозящими нам,
вызывает их на бой и сокрушает.
Они попали кто за что в штрафбат:
кто за проступок тяжкий, кто за мелочь,
и, как везде, с достатком тут имелось
таких, кто был не слишком виноват.
Мы переходим к одной из главных частей нашего повествования, где попытаемся сделать основные выводы о виновности и степени вины тех, кого направляли в штрафные формирования, о мерах наказания за них, соответствии этих мер фактическому составу преступлений, о реальном искуплении вины штрафниками или даже их покаянии. Хочу сразу предостеречь читателя, что это будет не научно-юридический исследовательский манускрипт, а только рассуждения человека, проведшего в офицерском штрафбате командиром взвода и роты полтора года, поэтому основные положения рассмотрены на фоне офицерского штрафбата с привлечением некоторых документов и свидетельств, касающихся отдельных армейских штрафных рот (ОАШР).
Для начала приведем пару высказываний Горация (древнеримский поэт Квинт Гораций Эфлак): «За преступлением следует наказание», «Чистую совесть иметь — не знать за собой прегрешений». Лев Николаевич Толстой выразился по таким поводам тоже конкретно: «Люди наказываются не за грехи, а наказываются самими грехами». Попробуем с этих позиций взглянуть на штрафные формирования Великой Отечественной.
Прежде всего нужно сразу определиться, что штрафбатов не офицерских не было, и не следует путать их с армейскими штрафными ротами, как это часто делают неграмотные или недобросовестные литераторы и кинодеятели. Переменный состав штрафбатов комплектовался исключительно офицерами: либо по приговору военного трибунала, либо по приказу командира.
В штрафбаты попадали только штрафники-офицеры, хотя и разные. Были, прямо скажем, хотя и единичные, но патологические трусы, были случаи членов-редительств и даже перебежек к врагу. Но в абсолютном большинстве это были люди, имеющие и достаточную военную подготовку, и твердое понятие об офицерской чести, стремившиеся скорее вернуться в офицерский строй. А это, естественно, могло наступить только после участия в бою. Сроки нахождения штрафбатов (рот) на формировании или штрафников по болезни (не по ранению) в зачет не шли. Понимали штрафники, что штрафбатам именно сталинским приказом «Ни шагу назад!» была уготована судьба передовых боевых отрядов, используемых на наиболее трудных участках фронта. Иногда, не часто и, прямо скажем, без гордости, но называли штрафники свое временное, не очень надежное и ласковое пристанище «сталинским штрафбатом», естественно, не в смысле «сталинские соколы», а по авторству главного создателя штрафбатов. И если штрафбат долгое время находился на формировании или на подготовке к боевым действиям, всем известные слова популярной песни «Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин» чаще произносились в смысле «Яг/ когда ж нас в бой пошлет товарищ Сталин?».
За что военнослужащие направлялись в штрафные роты и батальоны, определено самим приказом № 227, коим и создавались штрафбаты, где записано: «направлять [в них] средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины». В армейские штрафные роты направлялись рядовые и сержанты по тем же признакам.
Направить офицера без приговора военного трибунала мог командир дивизии или более высокий начальник, но только за трусость или неустойчивость на поле боя. При всех других воинских или общеуголовных преступлениях судьбу виновного определял военный трибунал. При этом все направляемые в штрафбат лишались офицерского звания и имевшихся к тому времени у них наград, но только на время пребывания в штрафбате. Так сказать, становились «временными солдатами». Рядового или сержанта мог направить без суда командир полка и выше.
При этом командиры, направлявшие провинившихся в штрафное подразделение, устанавливали сроки от 1 до 3 месяцев «штрафа», трибуналам тоже установлены подобные «нормы»: лишение свободы на срок 8-10 лет заменять 3 месяцами «штрафа», 5–8 лет — 2 месяцами, а менее 5 лет — 1 месяцем.
Из целого ряда донесений штаба нашего штрафбата, имеющихся в Центральном архиве МО в Подольске, и из других документов войны можно представить переменный (штрафной) контингент батальона. Например, за период со 2 октября 1942 года по 1 января 1943 года в наш 8-й штрафбат поступило 154 осужденных военными трибуналами за различные преступления и 177 — по приказам командиров дивизий и выше — за трусость, неустойчивость, а также и другие прегрешения на поле боя, и не только. Как видно, командиры ранга дивизии и выше «работали» в этом плане даже активнее, чем трибуналы.