е знал, что раньше в 9-ке и Пестов, и Коржаков служили под началом Редкобородого в одном подразделении. От себя могу добавить, что Владимир Степанович был тот начальник, под началом которого хотелось служить в силу его человечности, душевной теплоты и проявления доброжелательноти к людям. Ещё Ф.Э. Дзержинский в своих «Страничках из дневника» писал, что если у человека нет душевной теплоты и доброжелательности к людям, то ему в ЧК делать нечего. Владимир Степанович находился на своём месте! До сих пор его уважаю как Человека с большой буквы и старшего наставника. С какой-то отеческой теплотой относился он к своим подчинённым, являлся профессионалом в своей области деятельности. Правда, Редкобородый в новой должности смог проработать только один год, поскольку никому там ничего «не лизал» и не подхалимничал, до конца оставался чекистом с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками. Он чем-то не угодил Ельцину, и его «попросили» уйти. На мой взгляд, его просто «сожрали» кремлёвские конкуренты, через три года таким же путём «сожрали» и меня, обвинив в подготовке переворота в Кремле.
После разговора со мной, Горбачёв принял Редкобородого и после краткой беседы с ним поручил подготовить проект Указа Президента СССР о назначении нового Начальника Управления Охраны, которое будет входить в аппарат Администрации Президента СССР, двух заместителей начальника этого Управления и двух руководителей Служб Безопасности Коржакова и Пестова. Выйдя из приёмной Президента, я быстро набросал проект Указа о нашем назначении, не забыв вписать туда и себя, который Валерий Пестов отнёс в канцелярию Президента к юристам, чтобы те оформили документ правильно в правовом отношении. Через час Указ был подписан Горбачёвым, и все, указанные в документе лица, уже состояли в новых должностях, но Коржаков и не знал об этом. Когда он с Ельциным через несколько дней вернулся из Паланги, я ему под крылом прибывшего самолёта доложил ситуацию, на которую он отреагировал положительно.
На следующий день Владимир Степанович собрал нас у себя – в кабинете бывшего начальника 9 Управления – Плеханова, где поручил мне сформировать рабочую группу для разработки нового Положения о Главном Управлении Охраны и штатное расписания новой государственной охранной структуры. Через неделю новое Положение было разработано и утверждено. Начался процесс «зачистки» кадров бывшей 9-ки: многие уволились сами, других просто «попросили» уйти.
Затем начался процесс противостояния двух Президентов Ельцина и Горбачёва, который продолжался до развала СССР, о чём гласил Акт, подписанный в Беловежской пуще первыми лицами России, Украины, Белоруссии и Казахстана.
После ухода Горбачёва с поста Президента уже распавшегося СССР, структура Главного Управления Охраны претерпела реорганизацию из-за сокращения Службы Безопасности Президента Союзного государства. По этому вопросу Ельцин довёл своё мнение до Коржакова, что ему охранная структура в прошлом её качестве не нужна, надо постараться создать своё мини КГБ, поскольку нынешнему Комитету он не доверяет.
Для разработки нового Закона об охране, Ельцин своим Указом назначает меня его полномочным Представителем в тогдашнем Парламенте. Для правильной и достоверной оценки обстановки в стране и подготовки выводной информации Президенту с целью принятия им правильных и выверенных решений, была необходима аналитическая работа, которую Александр Васильевич поручил мне, имеющему связи среди оперативного состава органов госбезопасности. Так как я, как Первый заместитель начальника ГУО РФ, курировал кадры, то подобрал из числа сотрудников Московского УКГБ около десятка грамотных оперативных сотрудников, прошедших Афганистан и известных мне по их боевым делам, с которыми я и начал разрабатывать системный подход к получению необходимой оперативной информации, используя оперативные возможности и знания.
События 1991 года изменили очень многое, в том числе и способы организации охраны руководителей страны. За кремлёвские стены пришли новые люди с теми же задачами, которые многие годы решала канувшая в лету легендарная «Девятка». С приходом нового руководства Службы Безопасности для решения известных задач стали использовать методы и приёмы, о которых знал очень ограниченный круг специалистов. Наряду с классическими задачами охраны, которые ни для кого не были секретом, остро встал вопрос об оперативном обеспечении процесса охраны первого российского Президента.
Динамика общественных процессов, формировавших общую оперативную обстановку, была ошеломляющая. Ритм жизни охраняемого лица требовал постоянного мониторинга складывающейся ситуации и аналитических прогнозов её возможного развития. Применявшиеся ранее и проверенные временем методы в новых кремлёвских условиях работали с недостаточной степенью надёжности. Более того, международная ситуация вокруг новой России и стран СНГ развивалась по сценариям, которые разрабатывались на основе нового глобального мышления ведущих мировых держав. А новая ситуация генерировала и новый спектр угроз. Именно эти угрозы жизни и здоровью Президента России интересовали руководство Главного Управления Охраны Российской Федерации и его Службу Безопасности в первую очередь. Должность Первого заместителя начальника ГУО с 1991 по январь 1994 года занимал тогда я. В мои обязанности входило оперативное обеспечение работы огромной машины под названием Система безопасности.
Постижение пси-технологий
Основная задача оперативного сопровождения процесса обеспечения личной безопасности всегда одна и та же – это своевременная и точная информация. На её основе осуществляется аналитическая работа по выработке прогнозов развития и реализации рекомендуемых действий. Имея в своём распоряжении определённые ресурсы и традиционные оперативные технологии, на основе надёжных данных достигнутыми достижениям зарубежных спецслужб, особенно в области сенситивных технологий, мне пришлось тогда обратиться к отечественным ресурсам в этой сфере. И они нашлись.
Оказалось, что человек с неординарными личными способностями или сенситив (экстрасенс), за счёт саморегуляции, входя в изменённое состояние сознания, способен получать ответы на интересующие вопросы из космического пространства. В области психиатрии изменённые состояния сознания или пограничные состояния сознания рассматриваются как особые состояния сознания, к которым относят: гипноз, транс, медитацию, аутогенное погружение, состояния в период засыпания – просыпания (просонные) и тому подобные. Необходимо заметить, что данные технологии не имеют никакого отношения к так называемому «зомбированию». Сенситив (оператор) действует добровольно и без применения психотропных препаратов, алкоголя и лёгких наркотиков. Это очень важно, так как сама возможность и чистота получения информации в данном случае неизмеримо выше. Изменённое состояние сознания, в которое с помощью специальных психотехник может погружаться человек, даёт возможность не только изменять поведенческие роли объекта интереса, но и снимать с него на расстоянии информацию о намерениях последнего. При этом объект интереса этого не ощущает. По сути, происходит информационное моделирование диалога с объектом интереса. Информация, полученная в результате съёма информации подтверждалась конкретными действиями и событиями.
Для выстраивания системы оперативного анализа обстановки, Служба Безопасности Президента стала организовывать и проводить Круглые столы с приглашением сотрудников разведки, контрразведки, МИД-а, правоохранительных органов, преподавателей Высшей школы КГБ, ФАПСИ и других профильных организаций.
После очередного такого форума, ко мне на приём явился один из участников этого Круглого стола от Главного Управления Охраны (ГУО) и поведал, что познакомился на прошедшем совещании с одним интересным человеком, который нестандартно мыслит в отношении организации аналитической работы в рамках Службы Безопасности. Как потом оказалось, это был Рогозин Георгий Георгиевич – офицер центрального аппарата КГБ. По моей просьбе наш сотрудник на следующий день доставил в Кремль ко мне Георгия Георгиевича. Побеседовав с ним около трёх часов, я узнал много интересного, что могло бы пригодиться нашей структуре и предложил ему перевестись к нам в Управление ГУО на должность моего консультанта. Рогозин был не против, но заметил, что в Комитете на него уже подписан Приказ Председателя об откомандировании его в город Владивосток, где он работал ранее и где у него там проживала пожилая мама. Я решил выяснить, можно ли отменить этот Приказ и позвонил Первому заму тогдашнего Председателя КГБ Бакатина – генералу Алейникову Анатолию Аввакумовичу, которого хорошо знал по службе ещё в авиационном отделе Московского УКГБ, где он был моим непосредственным начальником, а потом мы встретились с ним уже в Афганистане в городе Кандагаре, где он возглавлял спецотряд КГБ «Каскад». Алейников был очень честный и порядочный руководитель, обладавший хорошими организаторскими способностями и профессиональными знаниями. Его кандидатуру я порекомендовал Коржакову, когда Ельцин подбирал тогдашнему Председателю госбезопасности Бакатину Первого Заместителя. Позвонив тут же по «вертушке» (аппарату закрытой связи) Алейникову, я обратился к нему с соответствующей просьбой, на что он заметил, что если Приказ на Рогозина подписал сам Председатель, то он его отменить не сможет, но если подписал один из его замов, то он, как Первый Заместитель, может данный Приказ отозвать, что он через полчаса и сделал, проинформировав об этом меня и попросил прислать ему с нарочным на Рогозина запрос о переводе его в ГУО.
На следующий день Рогозин Георгий Георгиевич стал трудиться у меня уже консультантом. От него я впервые узнал о пситехнологиях по дистанционному съёму любой информации с интересующего нас человека как по представляемому образу, так и по фотографии, ознакомился с практиками вхождения в чужое сознание по снятию интересующей нас информации, а также получения информации из энергоинформационного поля Земли, находясь в изменённом состоянии сознания, практиками по изменению знака намерений у интересующего нас человека и многое другое. Этими разработками Георгий Георгиевич занимался во время своей службы в КГБ СССР до перехода в Главное Управление Охраны. Комитет в то время курировал 28 институтов по этим темам во главе с Новосибирским Академгородком. Возглавлял эти направления деятельности академик РАН Казначеев.