– Я вам не символ! – рявкнула я. – И мне надоело быть пешкой в чужой игре.
– Нет, – встрял Мал. – Это слишком опасно. С тем же успехом ты можешь нарисовать мишень у себя на спине.
– Она уже там нарисована. И никто из нас не будет в безопасности, пока Дарклинг на свободе.
– Ты хоть когда-нибудь кем-то управляла? – спросил Николай.
Однажды я вела семинар для младших картографов, но вряд ли он имел в виду это.
– Нет, – призналась я.
– У тебя нет ни опыта, ни оснований. Дарклинги управляли Второй армией с момента ее основания.
Один Дарклинг. Но сейчас было не время для подобных обсуждений.
– Гришам плевать на возраст и происхождение. Важнее всего – сила. Я единственный гриш, который когда-либо носил два усилителя. И я единственный живой гриш, которому хватит могущества потягаться с Дарклингом и его теневыми солдатами. Никто не способен на то, на что способна я.
Я пыталась прибавить своему голосу уверенности, хоть и сама не знала, что на меня нашло. Мне просто надоело жить в страхе. Надоело бежать. И если мы с Малом надеемся найти жар-птицу, нам нужны ответы. Возможно, Малый дворец – единственное место, где их можно отыскать.
Все надолго замолчали.
– Что ж, – наконец отозвался Николай. – Что ж.
Он задумчиво побарабанил пальцами по столу. Затем встал и протянул мне руку.
– Ладно, заклинательница. Помоги мне отвоевать наш народ, и гриши будут твоими.
– Серьезно?! – выпалила я.
Николай рассмеялся.
– Если хочешь руководить армией, пора научиться вести себя соответственно. Правильным ответом было бы: «Я знала, что ты примешь верное решение».
Я пожала его мозолистую руку. Руку пирата, а не принца.
– Что насчет моего предложения… – начал он.
– Не испытывай судьбу, – перебила я, вырывая руку. – Я сказала, что поеду с тобой в Ос Альту, на этом все.
– А куда поеду я? – тихо спросил Мал.
Его руки были скрещены на груди, и он наблюдал за нами своими холодными голубыми глазами. На брови виднелась запекшаяся кровь от удара при падении «Колибри». Он выглядел усталым и очень-очень отстраненным.
– Я… я думала, ты поедешь со мной, – запнулась я.
– В качестве кого? Капитана твоей личной стражи?
Мои щеки залились краской.
Николай прочистил горло.
– Как бы мне ни хотелось посмотреть, чем закончится ваша беседа, у меня есть дела поважнее. Если, конечно…
– Сгинь! – приказал Мал.
– Ладно. Оставлю вас наедине, – он спешно двинулся к выходу, остановившись лишь затем, чтобы забрать свой меч.
Тишина в палатке становилась все более неловкой.
– К чему это все приведет, Алина? Мы с трудом сбежали из этого забытого святыми места, а теперь снова погружаемся прямиком в болото.
Я опустилась на кушетку и уперлась головой в ладони. У меня совсем не осталось сил, тело ломило от усталости.
– Что мне делать? – спросила я с мольбой в голосе. – То, что происходит здесь, что происходит в Равке… отчасти вина за это лежит на мне.
– Неправда.
Я сухо рассмеялась.
– Правда-правда. Если бы не я, Каньон бы не начал разрастаться. Новокрибирск был бы цел.
– Алина, – Мал присел передо мной и положил руки мне на колени, – даже со всеми гришами и сотнями пушек Штурмхонда, ты недостаточно сильная, чтобы остановить его.
– Будь у нас третий усилитель…
– Но у нас его нет!
Я схватила его за руки.
– Будет.
Он посмотрел мне в глаза.
– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что я могу отказаться?
Кровь застыла у меня в жилах. Нет, такая мысль мне не приходила. Я никогда не думала, что Мал может отказаться, и из-за этого стало стыдно. Он пожертвовал всем, чтобы быть со мной, но это не означало, что он стал счастливым. Может, ему надоело бороться, бояться, сомневаться. Может, ему надоела я.
– Я думала… что мы оба хотим помочь Равке.
– Оба?
Он встал и повернулся ко мне спиной. Я с трудом сглотнула ком в горле.
– Значит, ты не поедешь в Ос Альту?
Он замер у выхода из палатки.
– Ты хотела второй усилитель. Он у тебя. Хочешь поехать в Ос Альту? Ладно, поедем. Говоришь, тебе нужна жар-птица? Я придумаю, как достать ее. Но когда это все закончится, Алина, я не уверен, что все еще буду нужен тебе.
Я вскочила на ноги.
– Конечно, будешь! Мал…
Что бы я ни собиралась произнести, он не стал дожидаться моего ответа. Мал шагнул наружу, в свет дня, и исчез из виду.
Я вжала ладони в глаза, пытаясь остановить поток слез. Что я делаю? Я не королева. И не святая. И определенно не представляю, как руководить армией.
Я заметила свое отражение в солдатском зеркальце для бритья, стоящем на тумбочке. Оттянув в сторону ворот пальто и рубашки, обнажила рану на плече. На коже ярко выделялись следы от укуса ничегои, сморщенные и почерневшие. Дарклинг сказал, что они никогда не заживут.
Какую рану нельзя исцелить силой гриша? Ту, что была нанесена существом, которое никогда не должно было существовать.
«Я видела его». Лицо Дарклинга, бледное и прекрасное, взмах ножа. Все это казалось таким реальным… Что произошло в Каньоне?
Вернуться в Ос Альту и взять руководство над Второй армией равносильно объявлению войны. Дарклинг узнает, где меня найти, и, как только наберется сил, отправится за мной. Готовы мы или нет, у нас нет выбора, кроме как взять ситуацию в свои руки. Эта мысль меня пугала, но, как ни странно, и приносила облегчение.
Я встречусь с ним лицом к лицу. Так или иначе, этому придет конец.
ГЛАВА 10
В Ос Альту мы направились не сразу. Следующие три дня мы перевозили груз через Каньон. Довольствовались тем, что осталось от военного лагеря в Крибирске. Когда Каньон начал расширяться, большинство войск отозвали. Для наблюдения за черным побережьем Неморя возвели новую сторожевую башню, а на доках оставили лишь опорную команду.
В лагере не осталось ни одного гриша. После попытки переворота Дарклинга и уничтожения Новокрибирска по Равке и рядам Первой армии прошла волна антигришских настроений. Меня это не удивило. Исчез целый город, его жители стали закуской для монстров. Равка не скоро такое забудет. И я тоже.
Одни гриши сбежали в Ос Альту, чтобы просить защиты у короля, другие скрывались. Николай подозревал, что большинство разыскало Дарклинга и перешло на его сторону. Но с помощью беглых шквальных Николая нам удалось осуществить два переплава через Каньон в первый день, три во второй и четыре в последний. Землеходные скифы отправлялись в Западную Равку пустыми и возвращались под завязку нагруженными земенскими ружьями, ящиками с боеприпасами, деталями для магазинных винтовок, похожих на те, что Николай использовал на борту «Колибри», и парой тонн сахара и юрды – все нажитое Штурмхондом во время незаконных вылазок.
– Взятки, – сказал Мал, пока мы наблюдали, как солдаты рьяно разбирают поставки, выгружаемые на доки, ухмыляясь и восхищаясь сверкающему набору оружия.
– Подарки, – возразил Николай. – Что бы ты ни думал, пули работают исправно, независимо от моих мотивов. – Затем он повернулся ко мне. – Полагаю, мы сможем осуществить сегодня еще одну поездку. Готова?
Нет, но все равно кивнула.
Принц улыбнулся и похлопал меня по спине.
– Я отдам приказ.
Я чувствовала на себе пристальный взгляд Мала, пока всматривалась в бурлящую тьму Каньона. Больше таких инцидентов, как на борту «Колибри», не случалось. Что бы я тогда ни увидела, – иллюзию, галлюцинацию, что-то не поддающееся объяснению – оно не повторялось. Тем не менее, каждую секунду, проведенную в Неморе, я была настороже и изо всех сил пыталась скрыть свой страх.
Николай хотел воспользоваться переплавами, чтобы поохотиться на волькр, но я отказала ему. Сказала, что все еще чувствую слабость и сомневаюсь, что моя сила гарантирует нам безопасность. Я действительно боялась, но все остальное было ложью. Никогда прежде я не чувствовала себя такой сильной. Сила текла по мне чистыми, мощными волнами, насыщенная энергией оленя и дракона. Но я не могла вынести даже мысли о том, что придется снова услышать эти крики. Я окружила скифы широким, сияющим куполом, и хоть волькры вопили и громко хлопали крыльями, подлетать слишком близко они не рисковали.
Мал сопровождал нас во время путешествий и не отходил от меня ни на шаг, держа ружье наготове. Он чувствовал мое волнение, но не требовал объяснений. Вообще-то со дня нашей ссоры в палатке он едва ли обменялся со мной парой слов. Я боялась, что, когда он наконец заговорит, мне не понравится, что он скажет. Я не передумала насчет возвращения в Ос Альту, но беспокоилась, что он передумал.
В то утро, когда мы должны были отбыть в столицу, я лихорадочно высматривала его в толпе, испугавшись, что Мал может просто не явиться. Заметив его, произнесла короткую молитву в знак благодарности. Он молча и прямо сидел в седле и готовился влиться в колонну всадников.
Мы вышли до рассвета: извивающаяся процессия из лошадей и повозок, бредущая по широкой дороге, известной как Ви. Николай достал мне простой синий кафтан, но я спрятала его в багаже. Пока он не наберет достаточно людей, чтобы охранять меня, я просто очередной солдат в свите принца.
Когда солнце вышло из-за горизонта, меня охватил трепет слабой надежды. Мысль о том, чтобы занять место Дарклинга, пытаться пополнить ряды гришей и командовать Второй армией, все еще казалась невероятно пугающей. Но, по крайней мере, я хоть что-то делала, вместо того чтобы просто бегать от Дарклинга или ждать, пока он меня схватит. У меня было два усилителя Морозова, и я направлялась в место, которое может дать ответ, где искать третий. Мал был недоволен, но, глядя на утренние лучи солнца над верхушками деревьев, я ощутила уверенность, что смогу изменить его точку зрения.
Мое приподнятое настроение не пережило поездку через Крибирск. Мы уже проходили через этот хилый портовый городок после кораблекрушения, но я была слишком потрясена и сосредоточена на другом, чтобы успеть заметить, как сильно он изменился. На сей раз это было неизбежно.