Февраль выдался снежный. Намело снегу видимо-невидимо. Даже на открытых местах партизаны проваливались в снег по пояс. Идти было тяжело. Гуськом, ступая след в след, партизаны продвигались к хутору, около которого командир решил устроить засаду. Несмотря на крепкий морозец, всем вскоре стало жарко.
Когда добрались наконец до хутора, то наткнулись на спешащего с донесением партизана, который ушел вместе с Володей Куриленко. Связной сообщил, что обоз уже вышел из Хохлова и скоро нужно ожидать незваных «гостей».
Дорога вела к деревне Жарь. Партизаны быстро и бесшумно устроили засаду. Одна маленькая группа залегла возле дома, другая – через дорогу, за амбаром. Шлапаков с ручным пулеметом и тремя бойцами расположились в сенном сарае.
Медленно тянулись минуты…
Партизаны с нетерпением ждали появления обоза. Лежать без движения в холодном снегу не слишком приятно. Вскоре мороз пробрал бойцов до костей. Им казалось, что они лежат здесь уже очень долго, а немцы никогда не покажутся на дороге. Каждый жил ожиданием предстоящего боя. Что принесет эта схватка? Победу или поражение?..
Люди совсем окоченели и проклинали фашистов на чем свет стоит. Но вот наконец послышался далекий скрип полозьев, лошадиное ржание и чужая, отрывистая, похожая на лай речь обозников. Партизаны затаились, боясь хоть чем-нибудь выдать свое присутствие. Шлапаков шепотом передал приказ:
– Готовьсь!..
Морозный воздух словно застыл. Вот уже голова колонны поравнялась с сараем. И вдруг раздался сухой протяжный треск, будто рвется большое полотно. Это командир нажал на спусковой крючок пулемета, и короткая меткая очередь прошила лошадь, запряженную в первые сани. Лошадь упала, забилась в судорогах. Обоз остановился. Свернуть с дороги следующим нельзя – чересчур глубокий снег.
Внезапно раздалась длинная ответная очередь пулемета. С хвоста колонны затараторил вражеский пулемет, о котором не знали партизаны.
Пули свистели над головами партизан, впивались злыми осами в стены сарая и амбара, отщипывали острые сосновые щепки от бревен. Вот уже один из партизан вскрикнул и уронил винтовку. Его ранило в руку. Другому две пули попали в ногу. Сопротивление гитлеровцев оказалось организованным и стойким.
Время было упущено. Молниеносного нападения на обоз не получилось. Принимать затяжной бой партизанам было нельзя: могли подойти каратели и окружить маленькую горстку народных мстителей. Тогда дело обернется для партизан совсем плохо.
Шлапаков все это понимал и уже хотел дать приказ об отступлении, как неожиданно позади гитлеровцев раздались крики «ура!» и отрывистые очереди автоматов.
Пулемет врага продолжал строчить, но командир отряда все же встал во весь рост, чтобы лучше разглядеть, откуда пришла неожиданная помощь. Он увидел, как раздался взрыв и вражеский пулемет умолк. По снегу к обозу бежали, на бегу стреляя, разведчики с Володей Куриленко во главе.
– Володя! Володя! – радостно вскрикнул Шлапаков и вновь припал к пулемету. – Вовремя ты подоспел, орленок мой смелый!
Обстановка боя сразу изменилась. Немцы были в растерянности. Все, кто был в засаде, поднялись и пошли в атаку.
– Хенде хох! Руки вверх! – услышал Шлапаков голос партизанского орленка Володи Куриленко.
Пять уцелевших фашистских солдат, стоя возле своих саней, подняли вверх руки. Трое побежали вперед, к видневшейся вдали деревне Жарь. Но далеко они не убежали: партизанский снайпер Ваня Борисов прицелился из винтовки и на расстоянии почти в пятьсот метров срезал одного из бегущих.
Судьбу двух гитлеровцев, спрятавшихся в подполье деревянного дома, решила брошенная Володей граната. Двадцать вражеских солдат остались лежать у дороги. И еще четыре лошади…
Партизаны, не теряя времени, стали перекладывать трофеи в оставшиеся целыми сани.
– Молодец! – похвалил Володю командир. – Спасибо тебе, не подоспей ты с ребятами, туго бы нам пришлось. Правильно оценил обстановку, ударил где надо!
– Ну что вы, – смутился Володя, – мы ничего особенного не сделали, Иван Романович. Торопились к месту боя, да немного пришлось задержаться в деревне. Принесли сведения с железной дороги о движении вражеских поездов. Теперь можно начинать битву на рельсах…
– Да ты настоящий орел, а не орленок! – сказал командир и обнял Володю.
Через двадцать минут перегрузка добытого в бою снаряжения и продовольствия была закончена. Обоз свернул с большака на еле приметную, малоезжую дорогу в лес. Начал порошить пушистый снежок, засыпая следы недавнего боя.
– Ну, теперь нас сам чёрт не найдет, – обрадованно сказал один из партизан. – Снежок все следы скроет!..
Володя ехал на санях вместе с Мишей Гильфановым.
– Можешь считать, что это твои трофеи, – сказал Миша. – Без твоих разведчиков пришлось бы нам отступать.
– Ерунда, справились бы и без нас, – сказал Володя, но ему пришлась по душе похвала товарища…