Я поднялся на капитанский мостик, где уже стоял Пегий, непрерывно глядящий в подзорную трубу, с щелчком выдвинул свою и тоже направил в нужном направлении. Корабль рывком приблизился ко мне. Линзы слегка искажали картину, но было ясно, что на палубе какая-никакая жизнь кипит. Нас, вероятно, тоже заметили. На вантах видны точки. Это матросы ползут по мачтам, чтобы развернуть паруса и попытаться уйти от преследования. А то, что мы за ними погонимся, в этом не сомневался никто на трёх кораблях.
— Дрейфовал, что ли? — спросил я, не отрываясь от трубы. Флаг виден плохо, из-за расстояния можно ошибиться в цвете. Да и не понятно, что там нарисовано. Вдруг это «купец», потерявший управление?
— Дрейфовал… — фыркнул Пегий. — Проспали всё на свете. Видать, хорошо поддали вчера, вахту не выставили. Видишь, как забегали! Пока будут скорость набирать, мы сократим расстояние.
— Хочешь на дно пустить? — я убрал трубу за пояс.
— А на хрена нам лазутчики? — капитан был настроен серьёзно. — Если это корыто уйдёт за Рифы, слухи о нашем появлении поползут от острова к острову. Я бы предпочёл идти как можно дольше незаметно, — и предвосхищая мой вопрос, продолжил: — Нет, я не боюсь за нашу «Леди». Здесь такие орлы собрались, что любому глотку перегрызут. А когда узнают о командоре Сироте — отбою не будет идти за тобой.
— Да ну? — развеселился я. — Или наоборот, накинутся всей сворой, чтобы утопить?
— После разгрома «золотого каравана» о тебе многие заговорили уважительно, — Пегий опустил подзорную трубу, но не стал её складывать. — Я сам слышал, что многие пошли бы в твою команду, если бы ты кинул клич. Ладно… сейчас нагоним. У нас есть фора во времени. Боцман! Прикажите поднять носовые паруса! Увеличить скорость до десяти узлов!
Сербандо был кряжистым, низкорослым мужчиной тридцати пяти лет, с выбритым черепом и густой бородой. Его Пегий нашёл в Акаписе, когда тот маялся на берегу, списанный с купеческого корабля, принадлежащего семейству Мердоков, за пьянку. Мой шкипер каким-то образом понял, что из него можно сделать человека, а моряцкие навыки никуда не денешь. Поэтому Сербандо ухватился за шанс, который ему предоставил капитан загадочной «Тиры». Из старшего парусной команды он поднялся до помощника боцмана. Кори, уже знавший, что ему скоро предстоит стать капитаном, долго и упорно учил Сербандо, вбивая в него нужные знания не только словом, но и зуботычинами. Сербандо терпел-терпел, а однажды так заехал Кори, что тот едва не улетел за борт. Хорошо, всё это безобразие произошло во время отдыха, когда «Тира» находилась в гавани Скайдры. Но Пегий наказал обоих, сковав их одной цепью и посадив в «собачий ящик» — своеобразную тюремную камеру на корабле. Они просидели там двое суток, не имея возможности не то что поспать, но и ноги вытянуть нормально. Орать друг на друга и хватать за грудки боцман и помощник перестали, даже пили теперь вместе, когда выбирались на берег.
Сербандо зычным голосом продублировал приказ Пегого. «Леди Тира», словно подстегнутая всадником лошадка, понеслась наперерез непонятному судну. Судя по всему, там тоже прилагали усилия, чтобы уйти от погони.
— Нагоним! — уверенно сказал Пегий. — У них, кажется, пробоина с другого борта. Как-то странно идёт, словно боится развить скорость. И носовые не поднимают. Командор, а пленных брать будем?
— Я на лишние рты не рассчитывал, — хмыкнул я, придержав треуголку после особенно сильного порыва ветра. — Прикажем сесть на шлюпки, а корыто потопим.
— Разумно, — кивнул капитан. — Тоже такая мысль была. Грех на душу брать не хочется. Но зато отработаем стрельбу по мишеням.
Он хохотнул и вцепился своими руками-клешнями в перила. Я прикинул, что мы достигнем точки рандеву не раньше чем через полтора-два часа, спустился вниз к дону Ардио и виконту Агосто, которые вместе со штурмовиками следили за погоней. Лениво погадали, кто бы мог находиться на борту неизвестного корабля. Сомнений ни у кого не было: пираты. А кому ещё приспичит болтаться так далеко от судоходных маршрутов? Купцы, те стараются быть поближе к военному флоту, хоть сиверийскому, хоть дарсийскому. Какая-никакая, но защита.
— Цвет флага никак не разберу, — пожаловался я, снова вытягивая трубу. — То ли чёрный, то ли красный, а то вообще зелёным кажется.
— Потерпи немного, сблизимся — утолишь своё любопытство, — хохотнул дон Ардио. Морской поход моему соратнику нравился настолько, что он почти целыми днями находился на палубе, гоняя штурмовиков или просто стоя на корме или полубаке, не мешая экипажу работать.
— Ладно, любуйтесь погоней, — я ухмыльнулся и решил подремать немного. Приказал Тью доложить немедленно, когда нагоним беглеца. Но оказавшись в каюте, решил привести оружие в порядок. Всё-таки в море находимся, за огнестрелом и железом надо следить. Поэтому расстелил на столе тряпку, разобрал «Уничтожитель», намотал на шомпол ветошь, обмакнул в масло и тщательно прочистил стволы. Руки работали автоматически, а мозг анализировал ситуацию. А что, если Эскобето погиб? Как я поступлю в этом случае? Где найду свои три ящика золотых слитков? Здесь два варианта: или они покоятся на морском дне или уже прилипли к рукам другого хозяина. И не забыть бы, что есть ещё общая казна. Ну, да ладно, дьявол с ней, с этой казной. На неё я не претендую, но если не отыщу свой приз, заберу чужой.
Собрал «Уничтожитель», принялся за «Громовержец». Ах, какие у меня пистолеты! Произведения искусства, стреляющие смертью! Надо бы потом найти этого оружейника и переманить его в Скайдру. В большом городе у него будут такие возможности, что только успевай деньги лопатой грести. Но, в первую очередь, меня обеспечит качественным оружием. А я ему несколько идей подкину, как его усовершенствовать.
Что-то долго мы нагоняем тихохода, мелькнула мысль одновременно с последним поворотом отвёртки, закрепляющим стволы пистолета. И в это время раздался дробный стук в дверь. Не дожидаясь моего ответа, Тью ввалился в помещение, вытянулся и козырнул:
— Докладываю, командор! Мы в пяти кабельтовых от беглеца! Команда экипажа и штурмовой отряд готов к бою!
— Готовы? Это хорошо, — я засунул пистолеты за пояс, нацепил кортик, и не забыв напялить на голову треуголку, вышел наружу, где царило всеобщее возбуждение. Сигнальщик то и дело передавал приказ «Кракену», идущему следом, как по ниточке. Представляю, насколько грозно выглядит наша малая флотилия, ощетинившаяся пушками.
Пегий ловким манёвром постепенно срезал угол, и вскоре мы встали чуть ли параллельно, готовые в любой момент открыть огонь или высадить абордажную группу. Я уже без подзорной трубы разглядел потрёпанную чёрную тряпку с намалёванным на ней черепом и почему-то перекрещёнными стволами пистолетов, а не абордажных сабель. На палубе беглеца стояло три пушки, возле которых суетились люди в разноцветных полинявших одеждах. Они понимали, что выжить в бою им не удастся, но собирались взять дорогую цену за свою смерть.
— Эй, на «Камбале»! — заорал Пегий, сложив руки возле рта. — Лучше и не пытайтесь меня разозлить! Поговорим, и я вас отпущу восвояси! Чирок, сволочь неблагодарная, покажись!
— Чирок помер три дня назад! — как ни странно, мой капитан втянул в переговоры экипаж едва ковыляющей посудины, похожей на шхуну. Ответил ему молодой моряк, заросший, как лесной зверь, в красной поношенной рубахе. — А ты кто такой дерзкий?
— Капитан Пегий! Не узнали, акульи отрыжки? Где своего командора потеряли? Или Зубастик уже рыб кормит?
Батюшки мои! Так это и в самом деле «Камбала», входившая в состав флотилии Зубастика! Насколько помню, во время нападения на королевский караван она подбирала оказавшихся в воде пиратов и была вроде плавающего лазарета. А вот со шкипером её не был знаком.
— Пегого мы знаем, — крикнул кто-то, держа зажжённый факел возле фитиля пушки. — А у тебя рожа круглая, отъевшаяся, да и не похож ты на него!
— Ты огонь-то убери подальше от фитиля! — рявкнул раздосадованный капитан. — Мне что, самолично взять вас на абордаж, икра лягушачья, крабий высер, а не моряки⁈ Глазками-то поводите, поглядите по сторонам! Не узнаёте бриг Лихого Плясуна, который облизывается на ваше корыто?
— Точно, это его корабль! — крикнул кто-то. — Так он же затонул!
— Болваны, — поморщился Пегий. — Может, и в самом деле шарахнуть по ним из всех стволов?
Я покачал головой и зычно крикнул:
— Эй, «Камбала»! Даю пятнадцать минут капитану, чтобы прибыть для переговоров на мой корабль! Если по истечении этого срока никто жопой не пошевелит, прикажу расстрелять ваше плавающее дерьмо! Вместе с вами!
— Ты кто такой, громкоголосый? — даже в плачевной ситуации эти болваны умудрялись дерзить и смеяться.
— Через четырнадцать минут узнаешь, — ответил я и демонстративно поднял хронометр над головой. — Жду!
Пока на «Камбале» отчаянно спорили и ругались, я повернулся к Пегому, который с ленивым любопытством ждал, когда можно будет всадить по лоханке пятью ядрами ниже ватерлинии. Он, видимо, не верил в благоразумие одетых в лохмотья своих бывших коллег.
— А это точно «Камбала»? — спросил я у скрестившего на груди руки капитана.
— Конечно, — усмехнулся Пегий. — Видишь, кончик бушприта обломан? Это Чирок, когда проходил мимо острова Скелетов, умудрился пройти впритирку с одной неприятной скалой. Там вся команда пьяная была. Видимо, окосели настолько, что приняли один каменный клык за два и обрадовались, что смогут проскочить между ними.Над экипажем потом целый год весь Керми ржал.
— Спускают шлюпку! — доложил вахтенный.
Пираты проявили благоразумие, понимая, что в быстротечном бою против двух кораблей им ничего не светит. Поднявшись по штормтрапу на палубу «Леди Тиры», трое переговорщиков с опасливым любопытством огляделись по сторонам. Опытные мореходы сразу определили, что бриг недавно сошёл с верфей. Всё вокруг блестело свежим лаком, паруса не штопанные, такелаж новый, а ещё больше поразил их экипаж в единообразной одежде. Особенно шейные платки бело-голубого цвета. А молчаливые штурмовики в чёрной одежде тем более заставили пиратов вспомнить о правилах приличия.