— Один, — бросил Де Корниш. — Вы пойдёте один. Остальные останутся здесь под нашим присмотром. Обещаю, что мои люди никого не тронут.
— Лейтенант, а вы дворянин? — спросил я.
— Что вы хотите этим сказать? — нахмурился мужчина. — Нет, я не дворянин, в войну носил звание сержанта.
— В таком случае как я могу доверять вашему слову?
— Если вы настолько осторожны и недоверчивы — возвращайтесь обратно. У меня нет желания доказывать, что данное слово мои подчинённые выполняют беспрекословно. Решайте сами.
— Я возьму с собой вон тех двух юношей, — не обращая внимания на удивлённо-возмущённые взгляды низаритов, я попробовал хоть как-то изменить решение Де Корниша. Мальчишки не могут быть более опасны, чем наёмники из Халь-Фаюма, верно?
— Вы идёте один, или возвращаетесь в посёлок, — повторил лейтенант и замер, ожидая моего ответа.
— Надеюсь, разоружать не станете?
— Нет. Я вас сам отведу в форт.
— Всем оставаться на месте, — приказал я, поняв, что качать свои права под прицелами мушкетов — не самая лучшая идея. Не та у нас диспозиция. И как бы случайно бросил: — Номер три.
Это был условный сигнал для бойцов. Он означал, что в случае малейшей угрозы им разрешено действовать по своему усмотрению. К примеру, кто-то из стражников мог, упиваясь своим положением, начать оскорблять парней и угрожать оружием. Могло это стать причиной атаки? Почему нет?
— Не переживайте, эрл, — как будто подслушав мои мысли, сказал Де Корниш, сопровождая меня, благоразумно держась за спиной. С ним шёл ещё один молчаливый спутник. С чего бы лейтенанту опасаться? — Если ваши головорезы не станут провоцировать охрану, ничего не произойдёт.
— Почему вы их назвали головорезами? — чуть-чуть повернув голову, поинтересовался я, нисколько не обижаясь.
— Чёрные одежды носят штрафники Сиверии. А они не отличаются голубиным характером. Не думаю, что вы случайно обрядили своих людей именно так. Вы — сивериец?
— Я эрл Толессо, верноподданный королевства Дарсии, — сухо бросаю в ответ, а сам раздумываю, откуда Де Корниш мог узнать про штрафные отряды империи.
— Как скажете, эрл, — бесстрастно ответил лейтенант.
Тропинка стала довольно крутой, и я изрядно вспотел, пока преодолел сотню шагов, прежде чем оказаться на очищенной от растительности площадке. Передо мной возвышались каменные стены форта с мощными воротами из крепкой древесины. Я прикинул, что высота стена достигает роста двух взрослых мужчин. Интересно, что стены наращивали, как минимум, дважды. Это было видно по кладке.
Напарник лейтенанта обошёл нас и постучал рукоятью ножа по воротам. Открылось маленькое оконце, из которого на нас взглянул стражник внутренней охраны. Убедившись, что опасности нет, он открыл одну створку, которая без малейшего скрипа распахнулась наполовину. Мы вошли во двор. Я с любопытством огляделся. Кругом чистый песочек, по углам стен возвышаются сторожевые башенки, откуда хорошо вести наблюдение и обстреливать врагов, решивших напасть на форт. Две пушки грозно глядели в сторону ворот из-за брустверов, насыпанных чуть ли не посреди четырёхугольной фортификации.
Самое интересное, что кроме двухэтажного блокгауза здесь никаких иных построек не было, кроме отхожего места, пожалуй. Оно скромно спряталось в дальнем углу форта. Сам же блокгауз представлял из себя добротное каменное укрепление с бойницами в стенах и единственной дверью. Зато второй этаж, тоже надстроенный позже, судя по кладке, имел узкие окна с деревянными ставнями. Из них хорошо вести прицельный огонь.
В тени сидели ещё двое мужчин в кожаных куртках и штанах, заправленных в ботфорты. Здесь, видимо, защитникам форта частенько приходится бродить по лесу и в колючих зарослях, поэтому предпочтение отдавалось кожаной одежде. Да и змеи, наверняка, водятся. Недаром у всех сапоги с высоким голенищем.
Итак, тринадцать человек нас встретили на тропе, ещё трое находятся внутри форта. Накинем, для верности, пять-шесть бойцов, которые могут отдыхать в прохладной казарме. Неплохо. При такой крепости можно долго держать осаду, если есть достаточно боеприпасов, продовольствия и воды…
— А где вы берёте воду? — спросил я лейтенанта, который чего-то ждал и не заводил меня в блокгауз.
— У нас есть колодец, — усмехнулся тот, нисколько не стараясь скрывать тайну, которая могла потянуть на стратегическую. — Однажды мы отбивались от неприятеля два месяца, а те так и не смогли прорваться внутрь. Наивные, думали, что уморят нас жаждой.
Что за неприятель? Кого он так называет? Пиратов или военную экспедицию? А сами-то кто они? Мутные ребята.
Дверь распахнулась, на пороге появился ещё один житель форта, обвешанный оружием. Значит, я не ошибся. Есть внутри охрана.
— Хозяин желает видеть гостя, — сказал он. — Оружие сдайте мне.
— Хрен тебе, — неожиданно ответил я, почувствовав вибрацию кортика. С чем она была связана, понять невозможно. Чувствовать опасность, как человек, железо, хоть и магическое, не может. Неужели в самом деле здесь прячется Кракен, бывший хозяин кортика? Иного объяснения я не могу дать. — Если боитесь за жизнь хозяина, можете сопровождать меня и стоять рядом. Но своё оружие я в чужие руки не отдам. Или есть возражения?
Де Корниш кивнул, и охранник посторонился, пропуская нас троих внутрь. Сначала мы попали в освещённый магическими фонарями узкий коридор, ведший вглубь блокгауза. Здесь два стрелка могут сдерживать атаку врага сколько угодно времени, лишь бы боеприпасов хватило. Умно сделано. Чуть дальше я заметил три массивных двери. Вероятно, за ними расположены казарма, штаб и оружейная комната. А вот и лестница, ведущая на второй этаж. Второй сопровождающий, так и не проронив ни слова, стал подниматься впереди меня. Лейтенант контролировал со спины. Таким образом они решили обезопасить себя от всякой неожиданности. Наивные ребята. Удар со всей силы в лицо Де Корниша свалит его вниз, а второго можно достать выстрелом из пистолета. Они у меня взведены и готовы к бою. А у обитателей форта оружие старенькое. Даже мушкеты для армии уже модернизируют, делают более удобными и лёгкими.
Мы поднялись наверх, оказавшись на узенькой площадке, от которой в обе стороны отходили коридоры. По одному из них мы и пошли. Остановившись перед единственной дверью, второй сопровождающий постучал костяшками пальцев по деревянному полотну, замер на месте.
— Входите, — густой и сильный голос не мог принадлежать старику. Закралось подозрение, а тот ли Кракен хочет меня видеть?
Комната, в которой я оказался, была идеалом аскетизма. Дубовый стол, две лавки, пара стульев, большой гардеробный шкаф, несколько полок, заставленных книгами, узкая, аккуратно застеленная, кровать. И кресло, похожее на королевский трон, с высокой резной спинкой, удобными подлокотниками и подставкой для ног.
Он сидел посреди комнаты в этом самом кресле, на шкуре какого-то зверя, чей мех переливался на солнце мягкими серебристо-серыми искорками. Глубокий старик, лысый, со сморщенным, как печёное яблоко, лицом, положив руки на широкие подлокотники, неподвижно глядел на меня водянистыми глазами из-под седых бровей. Когда-то крепкий мужчина, широкоплечий и статный, он и сейчас выглядел как мощный дуб, вросший в землю своими корнями. На нём была надета длинная домотканая серая рубашка, которую он не стал заправлять в штаны. А вот меховые тапки на ногах изрядно выбивались из образа человека, равнодушного к комфорту.
— Оставьте нас, — голос у Хозяина и в самом деле был глубоким, но с хрипотцой. И говорил он совершенно не напрягаясь.
— Но, господин… — попробовал возразить Де Корниш, но Хозяин так уставился на него неподвижным взглядом, что тому оставалось лишь склонить голову и исполнить приказ.
Я с любопытством глядел на человека, носящего имя Кракен, и прикидывал, сколько же лет ему. Допускаю, что лет сто, но никак не триста.
— Гадаешь, эрл, каков мой возраст? — усмехнулся одними губами старик, но морщины зашевелились на щеках и лбу, словно маленькие змейки. — Наслышан обо мне?
— И довольно много, — не стал скрывать я. — Признаюсь, на долгожителя, помнившего расцвет пиратской вольницы, вы не похожи.
— Ну да, я бы и сам не поверил, будь на твоём месте, — хозяин острова покрутил шеей, как будто хотел размять мышцы. — Но тебе, столкнувшемуся с чудесами, сами боги велели верить. Триста сорок лет назад в Фарисе произошла вспышка чумы, в которой сгорел от болезни молодой дворянин-соларьего Кантер де ла Веха. Всем казалось, что он предстал перед богами, и его стали оплакивать. Но произошло чудо. Он открыл глаза и сказал, что будет жить так долго, сколько слёз пролито о нём. Через два месяца де ла Веха встал на ноги и поступил на службу во флот, который южные провинции ещё имели право держать, не вступая в королевскую коалицию. Флотилия вышла из Фариса и направилась к Чёрным Островам с целью захватить земли, на которых росли чудодейственные деревья, дающие лекарство против чумы. Это была экспедиция со стратегическими целями, и мы всерьёз намеревались спасти Дарсию от напасти. Но произошло то, что никто не ожидал. Королевский флот неожиданно атаковал наши корабли. Тридцать против десяти — не самый лучший расклад…
Старик замолчал и посмотрел на стол, где стоял графин с водой и бокал. Я намёк понял, и налив воды, поднёс де ла Вехе. Как странно, что Хозяин помнил своё имя. А это говорило о ясности ума.
Де ла Веха выпил воду полностью, но бокал оставил, вертя его в руках.
— Наша «Южная Звезда» получила несколько пробоин и чудом ушла от преследования, постепенно сваливаясь к северо-западу. Туман помог нам скрыться окончательно, и мы приняли решение идти на гравитонах к какому-нибудь безлюдному острову, чтобы починить судно, отдохнуть, залечить раны. Из экипажа в шестьдесят человек осталось всего двадцать пять, не считая левитатора. У него была своя задача: аккуратно сесть на воду и не потопить нас окончательно. Ведь предстояло вернуться в Фарис.