Применительно к такой тактике применения самолетов Ил-2 эффективность решения штурмовиками задач непосредственной авиационной поддержки войск по сравнению с 1941–1942 гг. увеличилась примерно в 6–8 раз. Соответственно возросли и темпы наступления наземных войск.
Опыт наступательных 1944–1945 гг. показал, что темпы прорыва тактической зоны обороны увеличились в среднем в 4–7 раз по сравнению с первым периодом войны и составили 8-15 км в сутки. А такие темпы наступления уже не позволяли противнику парировать удары Красной Армии за счет маневра тактическими и оперативными резервами, а также перегруппировки войск.
Так, в августе 1944 г. в ходе Ясско-Кишиневской операции войск 2-го Украинского фронта в полосе прорыва 27А (на ее участке вводилась в прорыв 6ТА) в течение первых 4 часов наступления над полем боя непрерывно «висело» 28–32 Ил-2 в группах по 12-16-20 машин, которые решали задачу непосредственного авиационного сопровождения атаки. Уже к 12.00 оборона противника была рассечена на глубину 5–6 км и воздушная разведка установила начавшийся отход его войсковых колонн.
Последующие действия Ил-2 по отходящим войскам противника полностью дезорганизовали его управление и сорвали маневр резервами по фронту. В результате к исходу дня 1-я и 2-я полосы обороны были прорваны: глубина прорыва составила 10–15 км.
Характеризуя эффективность действий штурмовиков Ил-2 в этой операции, один из пленных немецких офицеров показал: «Когда закончилась артиллерийская подготовка, мы решили, что теперь сумеем оправиться и встретить русскую пехоту и танки, но появившиеся в воздухе самолеты-штурмовики не дали нам прийти в себя, заставили бросить боевую технику и спасаться бегством. Штурмовики непрерывно висели над нами. Творился невероятный ужас…»
По показаниям пленных, в результате артиллерийской подготовки и бомбоштурмовых ударов авиации из состава первой линии обороны выбыло из строя до 50 % личного состава. Потери среди офицерского корпуса были еще выше. Пленный офицер немецкой 76-й пд показал, что полки его дивизии в первый день операции потеряли до 80 % офицерского состава…
О высокой эффективности действий Ил-2 по отходящим колоннам противника подробно свидетельствуют многочисленные показания пленных, от рядовых солдат до генералов включительно.
Например, ефрейтор 3-й роты 677-го рабочего железнодорожного батальона Фридрих Альфред, взятый в плен 2 июля в 4 км северо-восточнее Березины в ходе операции 2-го Белорусского фронта в июне 1944 г., показал: «Немецкие колонны, двигавшиеся по шоссе Орша – Минск, повернули на юг на шоссе Могилев – Минск. На лесных дорогах мы подвергались непрерывным атакам штурмовиков, которые наносили нашим колоннам ужасные потери. Так как автомашины двигались по дорогам в 2–3 ряда, потери при налетах часто равнялись 50–60 %. Считаю, что в нашей колонне до 50 % всего состава было потеряно от налетов русских самолетов…»
Разгромленная колонна немецких штурмовых орудий.
Рижское направление, 1944 г.
Генерал-майор Инзель Иоахим – командир 65-й пд, взятый в плен 11 июня в районе восточнее Минска, в своих показаниях дал следующую оценку действиям штурмовой авиации Красной Армии: «В настоящих операциях русских войск и в их успехе авиация сыграла первостепенную роль. Она повлияла на ход всей кампании на данном участке фронта. Применяемые в большом количестве самолеты-штурмовики являлись эффективным средством, нарушившим планомерный отход наших войск по дороге на новые оборонительные рубежи. Расстроив нормальное движение отходящих колонн и вызвав панику, русская авиация не дала возможности нашим войскам оказать организованное сопротивление на таком мощном и естественном рубеже, как Березина. Моральное действие авиации исключительно большое. Наше командование было бессильно бороться с таким превосходством в воздухе».
Справедливости ради необходимо отметить, что в описываемых событиях путь отступления немцев проходил через лесисто-болотистую местность с крайне ограниченным числом дорог. Это вынуждало войска вермахта совершать отход по двум-трем основным дорогам, которые нередко были забиты колоннами в 2–3, а в отдельных случаях и в 4 ряда. При этом немцы не смогли организовать прикрытие отходящих войск зенитными средствами и истребителями. Поэтому условия для боевого применения штурмовиков Ил-2 складывались особенно благоприятно. Колонны совершенно не имели возможности рассредоточиться. Штурмовики же, создав на дорогах пробки и заторы, непрерывным «висением» над остановившимися колоннами добивались максимального успеха.
Работа специальной комиссии по определению эффективности боевых действий полков 230-й шад 29 июня на участках дороги Белыничи – Погост, Белыничи – Березино и Василевщина – Заболотье с выездом на места боев показала, что штурмовиками в течение дня было уничтожено и повреждено свыше 100 автомашин, 6 танков, около двух десятков орудий, и т. д. Помимо этого, вследствие пробок и заторов немцы были вынуждены бросить на дорогах значительное количество боевой техники. Только на двухкилометровом участке минского шоссе в 1,5 км северо-восточнее Погоста комиссией было обнаружено до 500 брошенных и разбитых автомашин.
Ил-2 АМ-38ф с пушками НС-45 калибра 45 мм на государственных испытаниях, февраль 1944 г.
Действия Ил-2 по колоннам противника в менее благоприятных условиях были, естественно, и менее эффективными…
Весьма высокие результаты показывали штурмовики Ил-2 при действии по ж.д. составам на станциях и перегонах, особенно если в составе эшелона находились цистерны с горючим или вагоны с боеприпасами и удавалось их поджечь.
Так, при атаке ст. Шепетовка 7 января 1944 г. группы 7 Ил-2 с пушками НС-37 от 525-го шап 2ВА в результате прямых попаданий в вагоны с боеприпасами и цистерны с горючим в эшелонах, находившихся на станционных путях, возникли пожары и взрывы боеприпасов. После прилета на свой аэродром экипажи доложили, что в результате удара «повреждено и уничтожено: до 30 вагонов, до 30 чел. пехоты, наблюдали сильные взрывы и пожары в эшелонах».
16 февраля 1944 г. специальная комиссия штаба 2ВА в присутствии помощника командующего ВВС КА по воздушно-стрелковой службе генерал-майора Рафаловича «методом осмотра места удара штурмовиков и опросом работников ж.д. станции Шепетовка… и местных партизан…» установила, что от взрыва трех вагонов с боеприпасами были разрушены 5 смежных путей, вагоноремонтное депо и ряд станционных зданий, а на месте взрыва образовалась огромная воронка. Взрывной волной отдельные вагоны, платформы и даже танки были отброшены на соседние пути. Взрывы и пожары продолжались непрерывно в течение 3,5 часа. Все 14 эшелонов, сосредоточенных на станции, были уничтожены. Потери живой силы точно установить не удалось, но судя по расположению санитарных поездов и людских эшелонов (2 санитарных и 3 с войсками), а также по характеру разрушений, они были значительны: «И по настоящее время на станции валяются обгорелые трупы немецких солдат и офицеров, лошадей и имущества, груды обгорелой и развороченной военной техники и вагонов». Немцы в течение более месяца не могли ликвидировать последствия удара, и к моменту занятия станции советскими войсками для пропуска поездов на ней было восстановлено только два пути.
Все участники этого исключительного по эффективности удара были повышены в воинских званиях. Кроме того, ведущий группы заместитель командира 1-й эскадрильи лейтенант И.М. Долгов был награжден орденом Суворова III степени, замполит полка майор Н.В. Шаронов – орденом Отечественной войны I степени, мл. лейтенанты Л.А. Брескаленко, А.С. Косолапое, Г.В. Пастухов, Н.И. Родин и лейтенант И.В. Ухабов – орденами Красного Знамени.
Загрузка в Ил-2 противотанковых авиабомб ПТАБ. 566 шап
Отметим, что еще за год до описываемых событий, 26 января 1943 г., лейтенант С. И. Смирнов и ст. лейтенант С. В. Слепов из 7-го гшап 230-й шад нанесли не менее эффективный удар по эшелонам противника.
Выполняя в сложных метеоусловиях задачу по поиску ж.д. составов противника на перегонах и станциях в районе Ставрополь – Тихорецк – Кавказская, летчики обнаружили и атаковали на ст. Малороссийская 4 эшелона.
В результате удара на станции возникли сильные взрывы и пожары. Малороссийская горела так, что на обратном пути ни Слепов, ни Смирнов, ни летчик-истребитель, прикрывавший их, из-за густого дыма не смогли рассмотреть станцию…
Эффективность удара Смирнова и Слепова была подтверждена специальной комиссией 4ВА, которая работала на станции Малороссийская после ее освобождения. Комиссия установила, что на станции сгорели один эшелон с горючим, один с танками и два с боеприпасами. Путевое хозяйство было настолько сильно разрушено, что немцы не смогли восстановить движение вплоть до освобождения станции – за четверо суток ни один эшелон не проследовал в сторону Тихорецка. Много эшелонов застряли на перегонах. Красноармейцам достались богатые трофеи…
Верховный Главнокомандующий Сталин в мае 1943 г. поставил грамотные действия лейтенанта Смирнова и мл. лейтенанта Слепова в пример всему личному составу ВВС Красной Армии.
Виновники же столь знаменательных событий этот приказ не услышали. К этому времени Слепов погиб, а Смирнов был сбит, после падения самолета остался жив, пытался перейти фронт, но попал в плен, после побега из концлагеря партизанил в Чехословакии. Боевыми наградами за удар по Малороссийской никто из них награжден не был…
К сожалению, для действий по срыву ж.д. перевозок штурмовики Красной Армии вылетали не так часто – не более 2–4% всего количества боевых вылетов в операции.
Отметим, что высокая эффективность авиационной поддержки войск на завершающих этапах войны в немалой степени обуславливалось завоеванием ВВС КА стратегического господства в воздухе, в результате чего штурмовики Ил-2 получили широкую инициативу действий над полем боя.
С самого начала боевого применения на фронте штурмовик Ил-2 зарекомендовал себя, как очень прочный и «выносливый» боевой самолет. Многим летчикам он спас жизнь, сохраняя летучесть при таких повреждениях, которые для любого другого самолета были, что называется, «несовместимыми с жизнью». Нередкими бывали случаи, когда поврежденные в бою самолеты, выполнив нормальную посадку на свой аэродром, буквально разваливались на части или не подлежали ремонту по причине значительного количества больших и малых повреждений. Инженеры штурмовых авиаполков в отчетных документах указывали: «Было трудно представить, как такие самолеты могли продолжать полет. Ясно было одно, летчики принимали все меры к тому, чтобы дотянуть до аэродрома, зная о крупных повреждениях самолета».