Пауза была обоснованна. После посадки — довольно хаотичной, это нужно честно признать, — воздухоплаватели, временно исчерпав запас ругательств, вдумчиво обсудили сложившуюся обстановку. Призванный на совещание Логос подтвердил, что пока все идет совершенно не в ту сторону — Лапута барражировала где-то в верхних «эшелонах высот», а воздухоплаватели от научного острова всё более отдалялись и отдалялись. Виновата коварная воровка и криворукая команда «Генриетты IX» — эти могли бы нормальный трап иметь, а не это вот… из двух реечек. Глупо и непростительно вышло. Теперь имело смысл перебраться на остров поприличнее, покрупнее и поцивилизованнее — туда и контрабандисты чаще заходят, да и собственный флот обязан иметься. Если попадется действительно высокоуровневый в научном и техническом смысле остров, так можно надеяться и на консультацию специалистов, что-то знающих о Прыжковой изоляции. Пока напарникам попадались люди небезынтересные, но о подобных технологиях не имеющие представления даже в принципе. Хотя…
Мысли опять вернулись к воровке. Нет, не в смысле ругани — злость пилота уступила место более сложным чувствам и соображениям. При следующей встрече чикнуть обманщице горло от уха до уха — дело простое, незатейливое и бессмысленное. Собственно, и девка не слишком удивится, поскольку смерти побаивается, но в меру. Есть у нее опыт и определенная стойкость к жизненным неприятностям, это понятно. Профессор выдвинула предположение, что «мелкую шмонду имеет смысл квалифицировать не как „воровку“, а как „шпионку“». Впрочем, Лоуд на немедленном переименовании не настаивала, признавая, что версия слабовата — нормальные шпионки себя так не ведут. Что ж, при встрече крепко тряханем и узнаем.
Вот этот термин — «тряхануть» — был весьма уместен. Именно хорошенько потрясти тянуло, прямо чтоб начала зубами клацать и икать. Укс отдавал себе отчет, что желание эксцентричное и откровенно ненормальное. Вот то прикосновение к корме девицы, которое почему-то не забывалось, еще как-то логично объясняется, хотя…. Но причем тут икота? Тут Логос только руками разводит. Что за бредятина? Видимо, тоже последствия контузии при крушении «Фьекла».
Пилот со вздохом поднялся и прошелся в рощицу к роднику.
Вода действительно была хороша. Укс цедил медленно и осторожно. У родника имелся кем-то оставленный стакан — примитивный, самодельный, обрезанный из толстостенной зеленоватой бутылки. Этот стакан, да стоящий у поляны велосипед и были единственными признаками былого присутствия людей. Любознательная Профессор пыталась рассмотреть марку велосипеда, но шильдик был тронут ржавчиной, эмблему расшифровать не получилось. Судя по самой конструкции: «эпоха, аналогичная второй трети земного ХХ века». Небось, опять что-то русское, историческое — Профессора вечно туда тянет.
Вешая стакан на торчащий сук, Укс подумал, что не только Профессора тянет в те странные эпохи. Почему-то близок тот культурный слой. Вон — при посадке пропахали полосу в малине, порвали крыло, закономерно ругались, и изрядная часть слов была именно русской. Ладно, Лоуд — у нее в тех пространствах уйма друзей и знакомых, близких научно-революционными настроениями и философиями. Но и сам-то Укс на русский язык стал весьма легко переходить. А вот воровка с этим языком явно вообще не знакома, ни разу не проскакивало.
Эй, Логос, ты куда смотришь? Опять мысли неуместные. Голове больше заняться нечем?
На голову пилот обычно не жаловался — думать она любила, отчасти даже и умела. Посмотрел на пропаханные посадкой кусты. Права напарница, аппарат нужно усовершенствовать. При взлете и собственно полете особых нареканий не вызывает, но вот посадка… Видимо, применение конструктивного решения УМПК отягощает маневр — бахаемся реальной бомбой, таким попаданием можно замок снести, причем даже без фугасного эффекта. Идеи по улучшению конструкции имелись, с этим голова справлялась. Возникала мысль использовать детали от древнего велосипеда. Но без инструментов и бумаги для элементарного чертежа с расчетами тут не обойтись.
Да, необходим цивилизованный остров и нормальная мастерская. Правда, на аренду мастерской и материалы нужны еще и деньги. Суета с беготней в Герцогстве обогатила партнеров на рубин приличных размеров в дорогой оправе, но сбыт таких редкостей задача непростая, на месте придется вникать, кому-как камень отдавать, да от возможного кидалова страховаться. Всё это требует времени. Уж лучше простым путем артистического ремесла идти, хотя идея выступления с дрессированными хищниками себя исчерпала: и Профессору прискучило, да и излишнее внимание привлекает эксцентричный цирковой жанр. К тому же, не исключено, что уже слухи прошли о «прибрежном хищнике-оборотне-людоеде», это ведь только кажется, что острова-миры ведут сугубо изолированную жизнь. Полностью замкнутые сообщества — явление чрезвычайно редкое.
Собственно, идеи должной трансформации гастрольного тура у партнеров оформились. У Профессора идей всегда бывало в переизбытке, это вот с наличием инструментов и удачным местом воплощения тех замыслов периодически возникали проблемы.
Укс встал перед дремлющим дельтапланом — аппарат отдыхал, на крыльях добавилось швов-шрамов. Это нормально, интересная жизнь без шрамов невозможна. Надо бы имя дать летуну, он достоин, делает что может. С посадкой, конечно…
Поиск технических решений — процесс увлекательный. Но пилота отвлекли — сначала в ветвях мелодично закричала птица, потом Профессор не столь мелодично принялась ломиться через малинник.
— Это иволга, — объявила Лоуд, указывая свободной рукой в сторону кроны дерева и невидимой голосистой птицы. — Что характерно, к здешнему вечеру она начинает щелкать соловьем, а по утрам разливается малиновкой. Очень годный и экономически выгодный орнитологический вид. Надо будет такую поймать, и в Университете подселить. Поет разнообразно, а жрет в одну глотку, мне такой трудолюбивый подход весьма импонирует.
Лоуд протянула партнеру горсть малины:
— Заглатывай и отчаливаем. Появилось годное на горизонте.
Укс клал в рот спелые ягоды, пытался разглядеть дрейфующий вдалеке остров. Определенно, нужно что-то срочно делать с аппаратом и с грузоподъемностью: летать без оптики и минимума снаряжения крайне неудобно. Деньги опять же, тоже вес имеют. Был бы в здешних краях развит безнал, можно было карточкой обойтись. Хотя ерунда, на островах банки разные, этак на платеже комиссий разоришься.
Банки партнеры традиционно не любили. Лоуд по принципиальным соображениям: категорически осуждая принцип ростовщичества и отсутствие нормальной службы охраны клиентов — ее как-то в банке крепко по голове палкой ударили. Укс не любил за волокиту: в банке хоть вклад делай или ячейку под ценности абонируй, хоть изымай те ценности путем старого доброго ограбления, все равно приходится ждать, любят там клерки возиться-копошиться. С другой стороны — наличие банков есть признак хорошего уровня металлообработки и столярных работ. Решетки, сейфы, окошки для клерков — без этого в банках нельзя. Вот и показавшийся остров выглядел многообещающим в смысле банков и иного.
— Дымит, как японская броненосная эскадра, — отметила Лоуд, наблюдая за окутанной хвостами смога потенциальной целью. — Ты как? Рискнем или воздержимся?
— Рискнем. Надеюсь, это ненадолго, — проворчал Укс. — Таблетки у нас есть?
— Обижаешь, господин дрессун! — напарница открыла аптечку.
Таблетку для профилактики аллергии пилот запил родниковой водой. Средство было хорошим — Лоуд где-то в будущем отыскала. Аллергию останавливало, но вот «сушило» после пилюль во рту изрядно.
— Так, птичка — жди! В следующий раз прихвачу, будешь числиться в университетском штате, — посулила Лоуд, обращаясь к невидимой соловейной иволге. — А пока отбываем. Кстати, Уксик, а почему нам к тебе стремена не пристроить? Это будет логично, элегантно, и ноги у меня не будут затекать.
— Может, тебе еще шпоры нацепить? — проворчал Укс, настраиваясь на полет и угадывая-расшифровывая потоки «у берега».
— Не-не, шпоры это красиво, но какой смысл? Ты наверняка взбрыкивать начнешь, я тебя знаю.
— Тогда уймись и запрыгивай.
Дельтаплан спорхнул с края гостеприимной крошечной «фаты». Заскользили навстречу дымному острову. Укс собирался зайти с подветренной стороны — посадка в условиях плохой видимости небезопасна.
…Посадка вышла относительно мягкой, но довольно противной.
— Да что ж опять болото-то⁈ — возмущалась Профессор, стоя по колено в грязной воде.
— Болота еще не было, были кусты и малинник.
— А ощущения схожи! — Лоуд помогла поднять аппарат, воздухоплаватели побрели в сторону относительной сухости.
Вокруг простиралось довольно унылое мелководье, окруженное низкими, заросшими тусклой травой берегами.
— Эй, немедленно убирайтесь! — завопили фальцетом откуда-то со стороны. — Это частная территория! Здесь купание запрещено!
— Уходим, уходим! — заверила Лоуд. — Мы чисто случайно, извиняемся. Аварийная ситуация, у нас компас отвалился.
— На неодимовые магниты приборы крепите, что ли? — более спокойно хмыкнул торчащий на берегу типчик. — А вы вообще кто такие? Вот особенно ты, лысое?
— Я не лысое, а в сценическом образе! — обиделась Лоуд. — Между прочим, могли бы и узнать. Я — певица Лоудина-Короночка. Да, пусть с продюсерами не сплю, пусть не очень раскрученная, и жанр неформатный — да, не попса голимая, и не рэп, — зато классические тексты и оригинальные аранжировки. Совершенно необязательно обзываться.
— Так я не со зла, просто в музыке не разбираюсь, — примирительно сообщил абориген. — Честно говоря, удивился, иду себе на обед, а тут — фрых-бульк! Но сценический образ у вас, да, оригинальный.
— Прорабатываем, экспериментируем, идем в ногу с новейшими трендами, — с достоинством пояснила Лоуд. — А мы вообще, где очутились?
Абориген оказался созданием незлобным, охотно ввел в курс дела и даже помог разобрать и увязать аппарат. В технике парень явно разбирался, руки откуда надо росли, хотя внешностью и сам был оригинален. Ростом невысок, буйные волосы аккуратно подстрижены, крупноносая, слегка простецкая физиономия гладко выбрита, но оставлены эффектные рыжие баки. Одет в качественный рабочий комбинезон, на поясе позвякивает инструмент.