— Мой генерал! — позвал от воды Буль. — А тут, кажется, и рыба есть!
— А как мы его сделаем? — удивленно спросил Хомяк, усаживаясь на песке.
— Да неважно, — отмахнулся от него Штык. — Главное, понятно, что делать дальше. Попробуем поплыть! И рыбы, может, поймать. А из чего делать…. Это все технические детали. Придумаем что-нибудь.
— Еще бы успеть, — чуть слышно сказал Хомяк, когда где-то вдалеке прокатился треск автоматной очереди.
— Да, это «долговский» автомат, — озабоченно сказал Штык. — Но, думаю, запас времени у нас есть. Дайте, вот только полежу еще минут пятнадцать. И попробуем что-нибудь устроить.
Через пятнадцать минут Штык, к недоумению «солдат» приказал привести себя в порядок.
— Ничего четверть часа не решают, — сказал Штык в ответ на вопросительные взгляды подчиненных. — Зато будем на людей походить, а не на какой-то сброд.
— Да кому тут на нас любоваться? — возмутился Буль.
— Буль, мы не должны скатываться до животного состояния, — спокойно сказал Штык. — Это неважно, что мы устали и нам тяжело. Солдат должен иметь опрятный вид и поддерживать свою одежду в чистоте. Если это не помогает — задумайся о личной гигиене. И от вас, и от меня воняет как от бомжей со стажем. У тебя вон одна дырка в шее была — и то сколько хлопот. А если чирьи по всему телу пойдут? В общем, и слушать ничего не желаю. Мыться и стирать одежду. На все даю полчаса.
Он первым решительно разделся и залез в прохладную воду.
Вскоре, перестирав, как получилось одежду, все трое уже вовсю плескались посреди ручья. В самом глубоком месте вода едва доходила до груди, и Штык даже сходил к другому берегу посмотреть грозную стену леса поближе. При ближайшем рассмотрении, впечатление оказалось еще хуже: похоже, что когда-то по другому берегу прокатилась настоящая катастрофа — за выросшими плотным строем довольно молодыми деревьями хорошо угадывались чудовищные завалы из поваленных когда-то стволов.
— Ну, вот и материал для плота, — удовлетворенно сказал Штык. — Нам всего-то и надо бревна три-четыре. И связать как-нибудь.
Когда он вернулся обратно, оба «бойца» смотрели куда-то вверх по течению ручья.
— Там что-то плывет, товарищ генерал, — сказал Хомяк. — Видите? Скоро здесь будет.
Штык присмотрелся и действительно увидел, как вдалеке на воде раскачиваясь и поворачиваясь из стороны в сторону, к ним приближается что-то непонятное. Единственное, что не вызывало сомнений, это цвет. Объект был черный и отчетливо поблескивал, поворачиваясь определенным образом.
— А ну давай ближе к берегу, — на всякий случай сказал Штык.
Через некоторое время стало понятно, что такое приплыло прямо в руки беглецов.
— Да это катамаран, — не скрывая удивления, сказал Штык. — Смотри-ка, с мешками даже.
Это действительно был катамаран. Два черных надувных баллона скрепленные рамой из грубо обтесанных тонких древесных стволов. На каждом баллоне лежал, привязанный к перекладинам, туго набитый мешок. Катамаран видимо зацепился за что-то, поскольку больше не приближался, а лишь весело раскачивался, подталкиваемый течением, и сверкал мокрыми боками.
— Ого! — Радостно сказал Буль. — Даже с трофеями!
В первую секунду Штык даже не знал, что подумать. Катамаран приплыл настолько удачно, что в пору было начинать сочинять байку про милость Зоны — одну из тех, которыми так любили обмениваться под рюмочку бывалые сталкеры. Вместо постройки плота, теперь можно просто сделать весла и плыть пусть с меньшим комфортом, но гораздо быстрее. Плюс в мешках наверняка есть еда и оружие. Сердце радостно стукнуло: кажется им, наконец, по-настоящему повезло. Штык повернулся к берегу, намереваясь добраться до катамарана посуху, и уперся взглядом в два автоматных ствола. У обоих стволов было по хозяину, которые имели вид решительный и несколько бандитский.
— Я ж тебе говорил, что лохов нам Зона подогнала, — сказал низкорослый. — Видишь, стоят, трофеями халявными любуются.
— Ну и кто из них тогда проводник? — спросил в пространство второй, более высокий и крупный по комплекции.
— Ну а что ты у меня-то спрашиваешь? — удивился первый. — У них и спроси.
Был он худоват, но жилист, с черными прямыми волосами и большими глазами навыкате. Автомат в его руках смотрелся чуть великоватым, но держал его человек уверенно, как абсолютно привычную вещь.
— Ну и кто из вас тогда проводник? — с усмешкой спросил второй.
Как и его товарищ, он был облачен в темно-серую куртку и такого же цвета штаны. На почти лысой, с жалкими остатками растительности по бокам, голове совершенно не к месту смотрелись очки с веревочками вместо дужек.
— Это длинная история, — мрачно сказал Штык, оценивающе разглядывая два «калаша» направленные на трех беспомощных и голых людей в ручье.
— Ну, тогда молитесь, — сказал лысый здоровяк, продолжая при этом совершенно дико улыбаться.
У Штыка болезненно сжалось в груди сердце, но в этот момент худой неожиданно сказал:
— Заколебал ты со своими шуточками. Поплыли дальше — видишь ведь, нет тут угрозы.
— Ага, «нет угрозы», — сказал лысый, опуская автомат. — Вон ствол с глушаком лежит раз. Вон пистолет — два.
— Ну, так забери. Выложим на берегу, как отплывем.
— Слушайте, я не знаю кто вы и куда плывете, но нам нужна ваша помощь, — решительно сказал Штык. — За последние три дня, мы подверглись нападению Контролера, за нами гнались военные сталкеры, а сейчас ищет усиленный квад «Долга». По-моему, это стоит того, чтобы хотя бы меня выслушать.
Глава 34
— Ну и дела, — сказал Хвост, покачивая лысой головой, когда Штык закончил свой рассказ. — Ни за что бы не поверил, если бы это происходило где-нибудь еще. Но здесь — Зона.
Он заботливо подвинул Штыку миску с мясом и бобами и уже в который раз посмотрел на Буля и Хомяка, сыто развалившихся после еды на песчаном берегу.
Почти бездымный костер, разожженный полчаса назад, давал достаточно тепла, и чтоб согреться, и для разогрева пищи, и для сушки разложенных после стирки вещей. Грач, несмотря на свою худобу, легко ломал сухие поленья толщиной в человеческую руку, и подкладывал их в огонь. У берега на воде чуть заметно покачивался привязанный катамаран.
— Ты вот сказал мимоходом, что не везет вам все время, — сказал Грач, задумчиво разглядывая Штыка в упор, — но все обстоит с точностью до наоборот. Тебе просто бешено везло с первого дня, как вы сюда попали.
— Это везение? — удивился Штык. — Тогда как же могло бы выглядеть невезение?
— В самом простом варианте, — с легким превосходством, словно объясняя таблицу умножения двоечнику, сказал Хвост, — было бы на три зомбака у того Контролера больше. А вообще, все очень просто: вы не сталкеры и столько дней живыми ходите по Зоне — вот это чудо из чудес.
— Самая серьезная ваша неприятность — это квад «Долга», — сказал Грач. — И не потому, что вы одного из них по голове ударили, это как раз ерунда. Если они решили, что ты Контролер, то пойдут за тобой до конца, используя все средства. И не факт, что убравшись за Периметр, ты от них избавишься.
— А как… вы считаете? — с легкой запинкой спросил Штык. — Может я и правда….
Грач и Хвост переглянулись и засмеялись. У Штыка отлегло на сердце.
— Понимаешь, мы смотрим на все это довольно просто, — сказал Хвост. — Ты не выглядишь как Контролер, не ведешь себя как Контролер, и даже рассказывая нам все начистоту, без обмана, ты ведь готов был умереть, если бы мы посчитали тебя опасным. Ты не Контролер потому, что даже отдаленно на него не похож. А Контролеры — они не блещут разнообразием. Успокойся, и не бери в голову всю эту «долговскую» дурь. Да, многое из того, что ты рассказал, выглядит очень и очень странно. Но это Зона, здесь такое бывает, что никакой логикой объяснить нельзя. Ты можешь быть кем угодно, но только не Контролером.
— Больше всего долговцев насторожило, что вы сумели так долго идти по Зоне без проводника, — сказал Грач.
— Если бы ты им сразу сказал, что твои генералы стали дисарами…, — начал Хвост, поправляя очки.
— То их бы первых в расход и пустили, — закончил Грач. — Голову включи. Для «Долга» дисар — это стопроцентный мутант.
— Я просто сказал, что если бы это было известно, то насчет Контролера не было бы сразу таких выводов, — сказал Хвост. — Я ж не говорю, что так и надо было сделать.
— Что значит «дисары»? — с удивлением спросил Штык.
— На самом деле, если у тебя есть склонность к торговле людьми, это богатство, — сказал Хвост. — В очень редких случаях после незаконченной атаки Контролера, человек теряет не разум, а только часть себя. В еще более редких случаях, он обретает способность ощущать ловушки всем телом. Это как бы живой детектор аномалий. Причем, детектор абсолютно послушный воле своего хозяина — ведь у дисара нет собственных желаний и амбиций. Я вот за всю жизнь видел всего одного дисара. И тот уже почти совсем дохлый был. А тут сразу два.
— Ты абсолютно правильно сделал, что сразу подчинил их своей воле, — сказал Грач. — Иначе, никуда бы вы не пошли и погибли бы сразу на месте, если те военные сталкеры, о которых ты говорил, действительно были командой зачистки, а не спасения.
— У меня других вариантов в голове не сложилось, — сказал Штык. — Думаю, чистильщики это были. А генералов я «разжаловал» в рядовые, чтобы мороки с ними не было. Ну, вот сказал бы им, что они генералы и что? Пришлось бы вокруг них кругами ходить. А так — пацаны на самообслуживании.
— Я же говорю: ты все правильно сделал, — ответил Грач. — И что это, как не везение?
— Ладно, — решительно сказал Штык, желавший услышать ответ на самый главный вопрос, — это все лирика. Что дальше? Вы нам поможете?
— Понимаешь, — чуть смущенно сказал Грач, — мы не из Зоны идем, а, наоборот — в Зону углубляемся. И дело у нас такой важности, что не можем мы вас к Периметру тащить, извини, некогда.
— Да вы что, мужики? — сказал Штык. — Вы же понимаете, что нам тут хана.