— Суки! Отпустите меня! Иначе вам всем хана придет, а не только этому ублюдку, — заорал он, брызгая слюной. — За шо вы держите в застенках честного человека? Это же сущий беспредел!
— Говорила же я, — Мария доверительно наклонилась к капитану, — жутковатый тип. Совершенно помешался на фоне экономического кризиса.
— И бухает небось, — с важным видом предположил мент. — В смысле, употребляет.
Он провел пальцами по горлу в жесте, означающем чрезмерное употребление этанола.
— Не без этого, — не стала спорить псевдо докторша. — Никому еще алкоголь на пользу не шел.
— Я вот практически не пью, — с готовностью поддакнул толстяк. — Только по пятницам, а похмеляюсь по субботам. В воскресенье только одну-две рюмочки за трапезой. Ну… — он прочистил горло, — ну бывает опрокину стограмик. Когда заснуть не могу.
— Это допустимо, — авторитетно заявила Мария, чем заслужила одобрительную улыбку мента.
Тот приосанился и глянул в зеркало заднего вида на своих пассажиров.
— Скоро будете дома, придурки, — он икнул и воровато посмотрел на спутницу. — Так ведь можно говорить?
— Я им назначу аминазин, так что даже если это и причиняет им вред… — девушка закатила глаза, — придется потерпеть.
На передних сиденьях двое заливисто смеялись. Я не мог не восхититься игрой своей помощницы. Она была не просто великолепна — скорее богоподобна. Невольно заподозрил, что испытываю такие эмоции не без вмешательства чертовки. И видимо не ошибся. так как сразу после осознания этого, ощущения стали не такими острыми.
— Таки она ведь у тебя? — вернул меня в реальность гном. — Ты мне скажи по-хорошему, если тебе есть шо за это сказать. Иначе я за себя не отвечаю!
Он и впрямь теперь походил на форменного психа. Волосы всклокочены, по лбу стекает струйка крови, глаза пылают безумием, изо рта вырываются проклятья и иногда слюна.
— Ты ее спрятал от ментов, верно? Ты таки не идиот?
Мария покосилась на нас и гном неожиданно сощурился и возопил:
— Это твоя сучка! Они заодно! Ведьма! Проклятая ведьма!
— Ты это… — громовым голосом прервал его капитан, — за языком следи.
— Не слушайте его, полковник, — Мария беспечно пожала плечами. — Я уже привыкла к таким вещам. Они кричат, обвиняют, любят сквернословить.
— Иногда и я сам люблю крепким словом выразиться, — признался толстяк.
— А меня это не пугает, — девушка поерзала на сиденье. — Мне нравится, когда мужчина настоящий. Сильный и…
— Грубый? — с надеждой уточнил мент.
— Да, — сдержанно подтвердила докторша.
— Мне вот хочется, чтобы девка… то есть девушка, — он облизнулся, — на коленях встречала и…
— Заткнись, — ледяным тоном потребовала Мария и капитан мгновенно подчинился. — Веди машину и считай, что мы говорим. Что я соглашаюсь со всеми твоими ублюдскими предложениями.
— Уууууу, — взвыл гном. — Таки я догадывался, шо она — ведьма!
— Осторожнее со словами. Я могу заставить тебя сожрать свой язык, — Мария посмотрела на второго заключенного с такой лютой злобой, что тот мигом заткнулся. — Не зли меня и ты пройдешь испытание.
Гном аж прослезился от восторга, видимо поверив Марии. Потом украдкой провел по горлу, привлекая мое внимание и произнес одними губами:
— Я тебя убью.
— Или тебя капитан девочкой считать будет, — парировал я. — Правда если ты на коленях его станешь встречать, то носом ему в колени тыкаться будешь.
— Сука, — прошипел Буззилкинс.
— У меня от вас уже голова болит, — Мария тяжело вздохнула. — Шулер, ты то чего не уймешься? Чего ты его заводишь?
— Скучно, — буркнул я и добавил примиряюще, — и давно не ел. А меня нужно кормить вовремя, чтобы я был добрым.
— Так уж и быть, — хитро усмехнулась Мария. — Запомню.
— Колоду верни! — завопил Буззилкинс и рванулся ко мне. Руки его были закованы в браслеты. Но хитрый гном владел одной секретной техникой боя Подгорного народа, утраченной для людей.
Зубы гнома щёлкнули в нескольких метрах от моего лица. Лишь в последнюю секунду я успел дернуться назад, иначе остался бы без носа.
— Ты что творишь, пёс? — ошеломленно спросил я. — Совсем помешался? Эй, начальник! С сумасшедшим посадили!
— Терпи! — не оборачиваясь, строго заявил капитан.
— Таки где моя колода, ты, поц?
— Ты это… тише, — примирительно начал я. — Колоду я в больничке спрятал. Как только приедем — поделим ее по — честному.
— Нечего ее делить! — решительно заявил гном. — Она — моя до последней карты. Всю отдашь!
— Ладно, ладно. Отдам. Толку от нее мне никакого. Ты же ее владелец.
— То — то! — победно хохотнул Буззилкинс, и скрестив руки на груди, мигом потерял ко мне всяческий интерес. На его лице появилась блаженная улыбка.
Навык «манипулятор» улучшен.
Хоть какая — то компенсация за разговор с этим выжившим из ума персонажем.
Машина остановилась перед воротами больницы.
— Я сейчас. Не скучайте без меня, мальчики.
Мария выпорхнула из полицейской машинв и подошла к вахте, обсуждая что — то с вышедшим навстречу охранником. Он внимательно слушал, изредка кивая головой. Потом развернулся, ушел в будку охраны. Ворота начали медленно открываться, пропуская машину полиции внутрь. УАЗик въехал на территорию и остановился.
— Приехали! — обернулся к нам капитан. — Выходим, господа психи. Добро пожаловать домой.
— Спасибо, что доставили меня и мальчиков обратно, — улыбаясь, проворковала Мария. И услышав это, капитан гордо приосанился:
— Ну что вы. Мне было несложно. Надеюсь, мы ещё встретимся? В более… неформальной обстановке?
— Конечно, — мило проворковала Мария, и строго добавила:
— Но не сейчас. Простите капитан, но сегодняшний вечер мне придется посвятить этим мальчикам. Ох и натворили они сегодня дел. А к вам я обращусь чуть позже. Телефон знаю.
— Понимаю. Ладно, мне пора, красавица. Надеюсь на скорую встречу с вами.
Он потоптался на месте, видимо ожидая прощального поцелуя. Но я нарочно пялился на них с дебильным выражением на лице.
Капитан фыркнул и сел в машину. Мария все с той же милой улыбкой помахала рукой вслед отъезжающему УАЗику. И только когда полицейская машина скрылась за воротами, на ее милой мордашке появилась гримаса отвращения:
— Встретимся ещё раз красавица! — передразнила она капитана. — Мечтай! Идём, мальчики. К ужину вы уже опоздали, но принять вкусные и полезные витамины, вполне успеете.
Глава 15 Взлом системы
В приемном покое проснулась давешняя пьяная девка и принялась качать права.
— Эй! Вы кто такие?
— Доктор Макарова, — строгим голосом заявила Мария, показывая пьяной в дым медсестре бейдж. — по какому поводу вы находитесь на рабочем месте в таком состоянии? Вы наверное забыли, что сегодня ночью должна прибыть комиссия. Для расследования инцидента, связанного с побегом особо опасного больного. Если она встретит вас в таком виде — то все вопросы в случайном побеге отпадут сами собой. Никакого расследования не будет. Все отделение попросту посадят в тюрьму за халатность. Мы все поедем по этапу. У вас есть доверенный человек, который будет присылать вам передачи в солнечную Мордовию? Развели тут пьянство и бардак! А у вас пациенты сбегают!
Она кивнула в сторону меня и стоявшего рядом Буззилкинса.
Мария наступала на сотрудницу, повышая голос, что окончательно деморализовало пьяную медсестру и лишило ее воли к победе Это помогло. Подоспевшая вовремя напарница затащила синюю бабу в каморку и суетливо пропустила нас, заискивая перед докторшей. Та же подозрительно уточнила:
— А какая причина для попойки организовалась? Я конечно понимаю, работа у нас не сахар, но все же, девочки… — Мария сокрушенно покачала головой.
— Простите…
Моя напарница не стала помогать вспомнить ее имя, тем самым заставив медсестру нервничать сильнее. Отличный ход.
— Завтра придет наш новый начальник, — Мария оглянулась на подоспевших санитаров и невозмутимо продожила, — Не хочу портить ему впечатление о нашем заведении. И врать не хочу. по крайней мере слишком много. Так что давайте-ка вы предупредите своих коллег, чтобы на глаза мне пьяные не попадались. Мы поняли друг друга?
Пара санитаров переглянулись и мигом исчезли в неосвещенном коридоре. Оставшийся же крутанулся на месте и застыл, как олень в свете фар.
— Веди нас, герой, — приказала девушка с мучительным вздохом.
Когда мы дошли до блока для буйных, я успел заметить только тени сотрудниц, исчезающие с нашего пути.
— Что за праздник? — все же решил выяснить я.
— Калинин тут их всех держал в ежовых рукавицах, — пояснила Мария. — Ты не думай, что он такой интеллигентный. Мог и матом покрыть и под ребра двинуть.
— А с виду не скажешь.
— Не верь глазам, Шулер, — многозначительно сказала девушка и закусила губу. — Многое в этом мире совсем не то, чем кажется. Учти это, когда…
Она замолчала, словно опомнившись. Гном нас не слушал, пребывая в странном полубреду: бормотал под нос и щерился во все свои отчего-то не выбитые ментами зубы. А санитар старательно отворачивался и дышал через раз, чтобы не распространять амбрэ. Выходило у него плохо.
— Идите ка и вы, — порекомендовала ему Мария. — Несет от вас, голубчик, как с винного погреба.
— Да как же, доктор… — начал было мужик, но осекся под осуждающим взглядом.
В этот момент и я уверовал, что передо мной доктор. И что я провинился. И что она меня может наказать. До чего же горячая штучка эта Машенька!
В коридорах больничного отделения для буйных царил полумрак. И я вздрогнул и невольно поежился, глядя по сторонам. Уж очень мне было не по себе в узких мрачных коридорах психушки, где кроме меня, Марии и Буззилкинса, не было больше не души. А по обе стороны тянулись металлические двери, на которых мигали красные кнопки, означающие что палата заперта, блокируя от нас особо опасного психа. Серийного убийцу, каннибала или ещё какую — нибудь асоциальное существо, признанное приговором суда невменяемым и нуждающееся в изоляции с медикаментозным лечением.