Кур был местом пребывания различных божеств и демонов, связанных с преисподней. Среди них, например, сын Энлиля Нергал, «господин больших пространств», и его слуги — демоны галла, «вырывающие жену из объятий мужа, отрывающие дитя от груди кормилицы».
О преисподней много рассказывается в «Эпосе о Гильгамеше». Например, известен эпизод о путешествии Энкиду в нижний мир, куда он отправляется на поиски пропавших там волшебных вещей Гильгамеша — барабана пукку и палочек микку.
Стоило Гильгамешу ударить в чудесный барабан, как люди безропотно покорялись ему. И вот правитель Урука возомнил себя равным богу и стал использовать жителей города как ему вздумается. Подняли юные девушки ужасные вопли, и услышал их справедливый солнцебог Уту. По его воле и пукку, и микку тут же провалились в нижний мир. Тщетно пытался Гильгамеш достать их и горько оплакивал свою потерю.
Увидел его терзания верный слуга Энкиду и вызвался спуститься в Кур, чтобы вернуть волшебные инструменты. Обрадовался Гильгамеш и стал давать Энкиду указания, как не остаться в «стране без возврата» навсегда. Он рассказал о законах царства мертвых, которые ни в коем случае нельзя было нарушать:
В одежду светлую не облачайся —
Они тебя примут за странника-духа.
Свежим жертвенным маслом не натирайся —
На его ароматы они вкруг тебя соберутся.
Копья в Кур брать ты не должен —
Копьем убитые вкруг тебя соберутся.
Кизиловый жезл не бери в свою руку —
Духи мертвых тебя непременно схватят.
Обуви не надевай на ноги —
Не сотвори шума в подземном мире.
Не целуй жены своей любимой,
Не бей жены, тобой нелюбимой,
Не целуй дитя свое любимое,
Не бей свое дитя нелюбимое, —
Вопли мира подземного тебя схватят.
У той, что лежит, у той, что лежит,
У матери бога Ниназу, у той, что лежит,
Ее бедра прекрасные не покрыты одеждой,
Ее светлая грудь льном не прикрыта.
Ее голос как чистая медь звенит.
Волосы треплет, словно солому, она[34].
Энкиду не послушал советы Гильгамеша. Надел он чистые одежды, умастил себя ароматным маслом, взял копье и посох с собою, поцеловал ту, что ему полюбилась, и ударил ту, что была ненавистна. Словом, он нарушил все запреты подземного мира и остался там навсегда.
Когда Энкиду из мира подземного хотел подняться,
Намтар не схватил его, Азаг не схватил его,
Земля схватила его.
Нергала страж беспощадный не схватил его,
Земля схватила его.
На поле сраженья мужей он не пал, земля схватила его.
Опечалился Гильгамеш, когда понял, что произошло. Отправился он в Ниппур к всесильному богу Энлилю, чтобы тот помог ему повидаться с другом, но великий бог не внял его мольбам. Тогда направился Гильгамеш в Эриду просить Энки, и бог мудрости согласился помочь. Он приказал богу солнца Уту приотворить дверь нижнего мира, и проскользнула в нее тень Энкиду.
Обрадовались друзья встрече, обнялись, поцеловались, и принялся Гильгамеш расспрашивать Энкиду о том, кому как живется в нижнем мире:
«Законы подземного мира видел?»
«Да не скажу тебе, друг мой, да не скажу!
Если скажу тебе о подземного мира законах,
Ты сядешь, рыдая». — «Пусть я сяду, рыдая».
«Тело мое, к которому ты прикасался,
свое радовал сердце…
<…>
Словно старую тряпку, заполнили черви,
Словно расщелина, забито прахом».
«О, горе!» — вскричал он и сел на землю.
«Того, у кого один сын, ты видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Он тот, кто перед колышком, в стену вбитым, горько рыдает».
«Того, у кого два сына, видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Он тот, кто на двух кирпичах сидит, хлеб вкушает».
<…>
«Того, у кого семь сыновей, видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Словно друг богов, сидит в кресле,
музыкой танцев наслаждается».
«Того, кто наследника не имеет, видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Хлеб, кирпичу, разбитому ветром, подобный, он ест».
«Дворцового евнуха видел, каково ему там?»
«Словно надсмотрщик, погоняющий криком, стоит в углу».
«Жену нерожавшую видел?»
«Да, видел».
«Каково ей там?»
«Словно дурнем разбитый горшок, брошена жизнь ее,
никому не приносит радости».
<…>
«В битве павшего видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Его отец голову ему охватил, над ним рыдает».
«Духа того, о ком позаботиться некому, видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Кусками подобранного хлеба, что на улицу брошены,
он питается».
«Того, кто в расцвете умер, ты видел?»
«Да, видел».
«Каково ему там?»
«Там, где ложе богов, и он лежит там».
«Моих младенцев мертворожденных,
кто себя не знает, видел?»
«Да, видел».
«Каково им там?»
«Вкруг столов из злата и серебра,
где мед и прекрасные сливки, резвятся».
«В огонь брошенного видел?» — «Нет, я его не видел.
Духа-призрака у него нет, дым его на небо вознесся».
Вотивная чаша, Ниппур, ок. 2600–2350 гг. до н. э.
Metropolitan Museum of Art
Разговор Гильгамеша и Энкиду еще раз подчеркивает всю значимость потомства для жителя Шумера. Наследники не только обеспечивали усопшего водой и пищей в стране мертвых, но и делали его бессмертным в сердцах и душах следующих поколений.
Царство Эрешкигаль — страна теней, блуждающих безо всякой надежды. Но нижний мир не бездна, куда ввергаются одни лишь грешники, здесь встречаются и хорошие и дурные люди, и великие и ничтожные, и благочестивые и нечестивцы. Это просто «другая страна», куда перейдет каждый человек. Так, в числе жителей подземного мира значатся многие легендарные герои и исторические деятели: например, бог-покровитель и защитник диких зверей и скота Сумукан или основатель III династии Ура Ур-Намму.
Владычицей подземного царства в шумеро-аккадской мифологии считалась богиня Эрешкигаль — старшая сестра и соперница богини любви и плодородия Инанны. Вероятно, изначально Эрешкигаль была олицетворением зимнего, непродуктивного времени года, в то время как ее сестра Инанна воплощала собой весенне-летний, плодородный период. Постепенно образ старшей богини эволюционировал во владычицу смерти и потустороннего мира. Иногда ее также называли Иркаллой по аналогии с названием царства мертвых. Власти Эрешкигаль подчинялись семь судей подземного мира Ануннаков. Главный храм, посвященный ей, находился в городе Куте.
Наиболее подробно о богине Эрешкигаль рассказывают два мифа: «О нисхождении Инанны в нижний мир» и история ее брака с богом Нергалом.
Культ повелителя подземного царства претерпел довольно большую эволюцию. «Владыка преисподней», «Убийца всего» считался богом войны, мора, истребления и смерти. Однако история его почитания восходит к древнейшему шумерскому божеству Гугаланна, что переводится как «дикий бык Ана». В доаккадское время имя бога Нергала писалось знаком, символически изображающим голову быка, а в шумерских гимнах он фигурирует как «Победоносный бык».
Формирование «классического» образа Нергала как бога войны относится уже к аккадскому периоду. Выдвижение его культа произошло в правление царя Нарам-Суэна (2237–2200 гг. до н. э.), в надписях которого многочисленные победы объясняются покровительством этого воинственного бога. К тому же периоду относится и первое упоминание Нергала в стандартной записи его имени.
В эпоху III династии Ура почитание Нергала в новой форме распространилось на крайнем юге Месопотамии — в Шумере. Связывается это с правлением царя Шульги (2094–2046 гг. до н. э.), который вел активную завоевательную политику. В Шумере наиболее близким персонажем в это время был Месламтаэа — божество подземного мира и войны. Поначалу Нергал и Месламтаэа совместно почитались в храме Эмеслам, но во II тыс. до н. э. Нергал окончательно поглотил образ Месламтаэа. Объединение культов этих двух богов, вероятно, и привело к появлению у Нергала хтонических черт, в аккадское время для него не характерных.
Претерпел изменения и символический образ божества: со временем с ним стал ассоциироваться не только бык, но и лев — два смертельно опасных существа, образы которых согласуются с природой Нергала как бога, несущего гибель. В мифе об Эрре бог говорит о себе так:
Я на небе тур, и лев на земле я,
В мире я царь, средь богов я грозен…
В тростниках я огонь, в лесу я секира, в походе — знамя[35].
В одном из гимнов царя Шульги говорится, что «оружие насыщается кровью подобно Нергалу»[36]