– Есть, – кивнул Терентьев и четко, как курсант на плацу, повернулся кругом и двинул к шлюзу.
Виталий козырнул и молча последовал его примеру.
Люк мастер отдраил сам.
Снаружи Заварзин и Джексон трепались с караульными. На звук открывающегося люка все они дружно обернулись.
– Чего там? – поинтересовался Заварзин озабоченно. – Что это за хлыщи?
– Это не хлыщи, это коллеги, – спокойно уточнил Терентьев. – Они вместо нас работать будут.
– Вместо вас? – удивился Заварзин. – Зачем?
– Затем, – вздохнул Терентьев. – Мы, собственно, по чужим базам не спецы. Просто под руку подвернулись, когда никого лучше не нашлось.
– А они – спецы, что ли? – Заварзин явно недоумевал.
– Видимо. Бывай, майор. Толковый ты мужик, но в майорах сидеть будешь долго. Как раз поэтому. Извини, если что не так.
Он протянул руку, и Заварзин машинально пожал ее.
– И тебе, майор, спасибо, – мастер протянул руку Джексону. – Сильно облегчил нам жизнь, серьезно.
– Да чего там, одному делу служим… – флегматично отозвался Джексон.
В этот момент из КШМ-ки выглянул Куракин – суровый, ни следа улыбки на лице.
– Джексон, Заварзин! На совещание!
Оба торопливо пожали руку Виталию и поспешили на зов.
Виталий проводил их тоскливым, как у безвинно побитой собаки, взглядом.
– Пошли, – велел Терентьев и зашагал к наезженной «бобиками» колее.
«Как же так? – думал Виталий растерянно, стараясь не отстать от мастера. – Вот прямо сейчас они разработают какой-нибудь план и начнут воплощать его… без нас. И мы с мастером никогда не узнаем, как именно была взята эта треклятая база. Как же так?»
– Как же так? – пробормотал он вслух. – Мастер! Почему нас отстранили?
– Потому что для нас это дело непрофильное, – холодно отозвался тот.
– Но мы ведь уже вошли в курс, втянулись, зачем нас отстранять, а? Неужели мы не в состоянии принести пользу?
– Не знаю, – ответил Терентьев. – И вообще, отставить разговорчики, стажер! Приказ слышал? Вот и выполняем, валим с выезда, а потом и с Лореи.
– А мы что, обязаны выполнять приказы этих типов?
– Да. Обязаны.
– Почему? Почему, черти их раздери?
– У них пайцза круче, – ответил Терентьев; в голосе его прорезались ворчливые нотки, а Виталий уже знал: это значит, что мастер прекращает кипеть и успокаивается.
– Чем круче? – мрачно поинтересовался Виталий.
– Номером. У них целых тридцать два, а у нас всего лишь восемьдесят.
Некоторое время Виталий молча страдал и грустил. Потом не выдержал и выпалил:
– Все равно это несправедливо!
Терентьев внезапно остановился.
– Вот заладил… – выдохнул он и поморщился. – Слушай, стажер! Наша работа – выполнять приказы. И если поступил приказ отдать дело другим спецам – наша задача отдать и не рыпаться. И в этом тоже состоит наша служба – не рыпаться против приказов, как бы там внутри ни кипело. Понимаешь? Не рыпаться! И не серчай ты так, впереди знаешь сколько других дел? Взвоешь еще. Осознал?
– Осознал… – уныло подтвердил Виталий. – А что за контора – эр-тридцать два?
– А я почем знаю? – Терентьев пожал плечами. – Спецы вроде нас, только труба повыше и дым погуще. Раз базу у нас забрали, значит, чем-то таким профильно и занимаются. Это правильно, понимаешь, правильно, когда спец отбирает свое профильное дело у спеца другого профиля. Вот представь, если бы спецы, скажем, по системам связи расследовали бы крушение какой-нибудь невезучей колымаги, а потом пришли мы и сказали: «Всем спасибо, все свободны, идите занимайтесь связью, а тут мы без сопливых разберемся». Правильно это?
– Правильно, – скрепя сердце признал Виталий.
– Ну вот, именно это только что и произошло. Только сопливые нынче – мы с тобой. И все, прекращай нытье, а не то взыскание вкачу.
– Есть прекратить нытье, – вздохнул Виталий более-менее спокойно. – О, гляди, на ловца и зверь бежит!
Им навстречу шагали Рихард фон Платен и Джаспер Тревис, неразлучные друзья-пилоты.
– Мое почтение, гвардия, – поздоровался с ними Терентьев. – Лейтенант, выручай. Командующий велел нам срочно убираться в полк. Подкинешь?
– В полк? – Рихард удивленно поднял брови. – Вас, экспертов?
– Да тут сейчас экспертов поналетело выше крыши, только что к командующему заявились, – сообщил Терентьев.
– А что, струнник финишировал? – тут же оживился фон Платен.
Тревис тоже встрепенулся при этих словах.
– Говорят, еще даже не стартовал.
– А как же они прибыли? – снова удивился Рихард.
– Это ж эксперты! – фыркнул Терентьев. – Мы, например, тоже струнника ждать не станем, сами к Солнечной пойдем.
Рихард поглядел на двух шурупских капитанов с нескрываемым уважением:
– У вас автоном-межзвездник?
Терентьев усмехнулся и покровительственно потрепал его по плечу:
– Где твой «Темпест», лейтенант? Полетели в полк, нас время поджимает.
Фон Платен виновато поглядел на Тревиса – видимо, срывались какие-то их запланированные дела.
– Извини, Джас…
– Давай, давай, – буркнул тот. – Вернешься – найдись. Бывайте, союзнички…
Он обошел Виталия, попутно дружески пихнув его кулаком в плечо, и зашагал куда-то в сторону научного центра.
– Пойдемте, – сказал фон Платен. – Подкину. Я так думаю, это командующий велел вам обратиться ко мне?
– Проницательный, – хмыкнул Терентьев.
– Значит, стартуем без нервотрепки, – удовлетворенно сказал Рихард. – А то небо почти для всех закрыто, только по спецразрешениям выпускают.
– Нас выпустят, – уже почти весело пообещал Терентьев. – Правда, стажер?
– Куда они денутся, – поддакнул Виталий. – Мастер, попрощаться отпустишь?
– Нет, – жестко ответил Терентьев. – Если хочешь – позвони.
Виталий вздохнул и полез за планшетом.
Три часа спустя, после короткого визита к полковнику Жернакову и после того как забрали все скудные вещи, оставшееся в общежитии, а ключ от номера сдали дежурному, «бобик» привез «интендантов» в прим-сектор полкового космодрома, к родимому глайдеру, который Виталий не видел, казалось, целую вечность, и по которому, оказывается, уже успел соскучиться.
«Бобик» укатил, а они с мастером открыли багажник и принялись переодеваться в повседневку.
– Черт… надо было вымыться в общаге, – пробормотал Терентьев с досадой. – Не сообразил. Ладно, на борту уже. Там привычнее.
Переоделись, забрались в кабину. Виталий поставил системы на прогрев, а сам тем временем быстренько ввел стартовую программу. Терентьев приник к планшету и в его манипуляции демонстративно не вмешивался.
Доверял, значит.
Виталий совсем уж было собрался вызывать диспетчера и просить добро на старт, но тут заметил, что со стороны регулярного летного поля в прим-сектор на бешеной скорости валится какой-то корабль.
Вскоре Виталий с удивлением опознал «Темпест», который целился, казалось, прямо на их глайдер.
– Слышь, мастер! – позвал он Терентьева. – Гляди, чего творит!
Терентьев поглядел и сделал удивленное лицо.
– Опа… А не фон Платен ли это? Вроде бы «Темпест» в полку только один.
Стремительный, как стриж, корабль красиво зашел на короткую глиссаду и против всех правил сел поперек наземной полосы движения, зато совсем рядом, перед кабиной глайдера «интендантов».
С пассажирской стороны «Темпеста» тотчас выскочил человек, в котором Виталий с немалым изумлением опознал майора Куракина.
– Отставить взлет! – заорал он и бегом кинулся к глайдеру.
С другой стороны из «Темпеста» неторопливо выбрался фон Платен, встал перед головным колпаком, сложил на груди руки, прислонился плечом к обшивке и принялся наблюдать.
Куракин тем временем приблизился и заколотил кулаком в дверцу глайдера со стороны Терентьева.
Мастер неторопливо спрятал планшет и только потом разблокировал замки.
Дверца приоткрылась, в щели тотчас возникло раскрасневшееся лицо сотрудника таинственной эр-тридцать два.
– Отставить взлет, коллеги! – произнес он торопливо. – Ситуация изменилась.
– Что стряслось? – хмуро спросил Терентьев. – База взбрыкнула?
– Пока нет. Но мы приняли решение снова привлечь вас к операции.
Виталий застыл, не в силах поверить.
– И зачем же вам так понадобился эксперт по крушениям? – с иронией поинтересовался Терентьев. – Нет, я, разумеется, не отказываюсь, но любопытно же…
– По правде говоря, – признался Куракин, – нам нужны не вы, капитан, а ваш стажер.
Виталий так и не понял, сказал ли Куракин это вследствие обычного человеческого простодушия или же, наоборот, тонко на что-то намекнул.
Терентьева его слова ничуть не удивили. Зато удивился Виталий.
– Вам нужен я? – переспросил он, не скрывая ни радости, ни изумления.
– Ты, ты, кадет, – проворчал Терентьев уже совершенно откровенно, и это значило, что настроение его однозначно на подъеме. – Я, кажется, предупреждал: база тебя пометила. Теперь без тебя никуда.
Виталий, ощущая в голове гулкую пустоту, смотрел на мастера и часто моргал. Слова исчезли, а мысли еле ворочались.
«Зою опять увижу…» – подумал он, когда способность соображать вернулась.
– Ну, чего сидишь? – спросил Терентьев. – Вылезай, переодеваемся назад в полевое… Хотя стоп. Теперь мы там надолго застрянем, как пить дать. Меняй программу, полетим на своем. Не помешает.
Он повернулся к Куракину, все так же заглядывающему в приоткрытую дверцу:
– Слышь, майор! Мы на своем глайдере полетим. Стоять будем рядом с разведавтоматикой, с «Платанами». Не возражаешь?
– Годится, – кивнул Куракин. – По прибытии совещание у командующего. И не тяните…
Поправив сдвинутую на затылок кепку, он рысцой вернулся к «Темпесту» и жестом велел фон Платену взлетать.
Буквально через минуту корабль Рихарда рванулся в небо, а Виталий принялся набрасывать новую программу полета. Мастер ему не мешал, сидел, глядел в окно и думал о чем-то своем.
– Готово! – сказал Виталий вскоре. – Летим?