ал Абрахам, шагая рядом со мной в указанном Шпонькой направлении.
— Ой, можно подумать, что ты, лишившись двух сребников, по миру пойдёшь, — поморщилась я, сворачивая в узкий проулок.
— Нет, конечно. Но зная местную шпану, он бы и за медяк всё рассказал…
Я остановилась, резко развернулась к магистру лицом. И вот так меня разозлила эта кривая, насмешливая улыбочка…
— Да ты вообще представляешь себе, как живется таким, как он?! — не заботясь о том, что из окон свесилась пара голов — поглазеть на очередную уличную потасовку, и тут же, не увидев ничего стоящего, спряталась назад. — Шпонька, между прочим, из нормальной семьи был. Пока папка-мамка его живы были, нормальным ребёнком жил. А как померли, родственнички в приют и сбагрили. Он, как Сэм его из приюта забрал, всё по ночам ревел, душу рвал. Это мы привычные с пеленок. А он, между прочим… да ну тебя…
Я вдохнула-выдохнула. Чёртов Квартал Семи Висельников. Вечно что-то в воздухе летает. В нос, видно, дрянь какая попала, потому как защипало так, что аж слёзы на глазах выступили. Потому нос этот и потёрла. И, не особо заботясь о том, идёт за мной магистр или нет, чуть не бегом двинулась к дому Амалы Рыжей.
— Здррасте! — поздоровалась я с Амалой, одетой в тонкий, прозрачный пеньюар персикового цвета, совершенно не скрывающий полностью обнажённое тело. — А Мага можно?
— Не выпендривайся, — поморщила свой прекрасный, чуть вздёрнутый носик хозяйка этого небольшого, вполне приличного с виду, домика в Квартале Неземных Наслаждений. — Зачем тебе Сноули?
— По делу.
— По какому?
— А ты, смотрю, уже и тут свой нос суёшь? — оттолкнув её плечом, вошла я в дом.
— Кэт. Не борзей, — предупредила меня Рыжая. — А то…
— Пуганая, — оборвала я готовую разразиться гневной тирадой Амалу. — Так где Маг?
Амала мотнула головой в сторону двери, ведущей в подвал:
— Занят он.
— Да ладно. Что, даже и три десятка золотых не смогут оторвать его от тех страшно важных дел?
Взгляд Алмы сразу изменился. В глазах стремительно завертелись монетки…
Я покачала головой. Амала раньше лучшей работницей дома мамаши Олдри была. Но любовь творит чудеса. Или нереальные глупости. Потому как Сноули Маг, не желая ни с кем её делить, выкупил Амалу за огромные деньжищи и поселил вот здесь. Любовь это или желание пользоваться безраздельно… бес его знает. Но Амала ни в чём нужды не знала, а Магу была благодарна настолько, что готова была костьми лечь, лишь бы ему ничего не угрожало. Правда, таким как мы вечно что-то угрожает, а потому Рыжая вечно была какая-то нервная. Впрочем, любила ли она Сноули, я не знаю, а вот золото — это да. Большой и чистой любовью. Оно ей отвечало взаимностью, кочуя из кошеля Мага в её маленькие загребущие ручки. Над чем не подшучивал только ленивый в обоих кварталах.
— Ты где такие деньжищи-то взяла?
— Дельце удачное провернула.
— Это после того, как Сэма грохнула?
— Знать не знаю, о чем ты говоришь, — солгала я и села на диван с бежевой обивкой и парой пятен от кофе. — Мага зови.
Сомневалась она с секунду. Три десятка золотых. Я бы и сама на её месте мешкать не стала. Амала шустренько чухнула в ту самую дверь и уже спустя секунд двадцать вернулась вместе со Сноули.
Маг был не старый. Но и не молодой. Не красивый и не страшный. Чуть седоватый. Невзрачный. С маленькими чёрными глазками и крючковатым носом. В общем, никакой был Сноули. Развернулся спиной и забудешь, как и выглядит.
— Ну? — буркнул Маг, стоя в двери. — Зачем явилась?
— И я по тебе скучала, Сноули. Вот как за любимой бабушкой скучала…
— Дурочку не корчи. Бегом по делу, и пшла вон.
Я широко улыбнулась. Вот… Я же говорила, что Академия Магии и Ведовства вполне себе миролюбивое, радушное место…
— Маготмычки нужны, — тут же посерьёзнев, сказала я.
— Сколько?
— Одни. Но не разовые.
— Нет таких. Бери несколько.
— И что я, по-твоему — их вместо гирлянд развешивать по дому буду? Одни. И качественные. Фуфло будешь тут, по месту, толкать. И учти, я тоже некоторым азам магического искусства обучилась…
Маг улыбнулся, но не удивился.
— Так и думал, что ты куда-то вляпалась. Сэма — ты?
— А вот и нетушки. Сэма — не я. Хотя хотелось. Но мы же не об этом…
— Через неделю придёшь, будут отмычки. Четыре десятка золотом.
— Три.
— Три с половиной и ни медяком меньше.
— По рукам.
— Десять вперёд.
Справедливо. Я вытащила из кошеля десяток золотых и сыпанула на заставленный грязными чашками столик.
— Учти, надуешь…
— Кэт… ты ж не со шпаной дело имеешь, — снисходительно улыбнулся Сноули.
Я кивнула. И правда.
— Вали отсюда. И… Кэт, в Висельниках рожей меньше свети. Тебя там кое-кто разыскивает для душевной беседы.
Вот дрянь…
— Кто?
— Я краем уха слышал, как Гори упоминал, что очень хочет с глазу на глаз перемолвиться словечком с тем, кто грохнул Сэма.
Тьмаа… Пока Трёхглазый жив был, у половины Квартала Висельников руки чесались ему горло вскрыть. А как окочурился, так тут как тут искатели справедливости. А всё почему? А потому, что для того, чтобы подмять под себя тех, кто под Сэмом ходил, нужно сделать что-то эдакое. То ли самому его грохнуть, то ли грохнуть того, кто уже это сделал.
— Ясно, — кивнула я и вышла из дома, чувствуя, что Единый меня таки любит, если мне сегодня удалось из Квартала Висельников выйти живой и невредимой.
— Значит так, магистр, — взяла я какой-то пописанный лист бумаги и ручку и в столбик начала корябать имена подозреваемых. — Первое почётное место в списке тех, кому твой медальончик мог понадобиться, у нас, конечно, за Гарольдом, — заключила я, записала имя ректора и закусила кончик ручки.
Магистр кивнул и отхлебнул чай, не сводя с меня внимательного взгляда.
— Дальше Дорк… вот тут я сомневаюсь, Абрахам. Мне кажется, что ему оно, как собаке пятая нога, — магистр задумчиво прищурился, отпил чай и кивнул, чтобы продолжала. — Дальше целители… Кстати, у Сильвии твоей родственничков не осталось из преподавателей?
— Нет, насколько я знаю.
— Жаль, — снова закусила я кончик ручки и наскребла на листе очередное имя: — Эльвизия Олем, декан факультета целителей.
— Не думаю, что это она.
— Это еще с какой радости?
— Просто не думаю, — поморщился магистр. — Она, конечно, странновата немного, но не думаю, что способна не то что связаться с преступным миром, а даже просто посетить Квартал Висельников.
Та-ак, дяденька магистр Волен что-то не договаривают. Ну и ладненько. А целительницу всё же сбрасывать со счетов не стоит.
— Потом декан артефакторов. Слушай, а он, случаем, не закладывает за ворот? — припомнила я старичка, что принимал у нас первый экзамен, а после проводил вступительную пару по артефакторике.
Первый и единственный раз уснула на паре. И вроде ж выспалась накануне. Ну тааак интересно было. Жуть.
Абрахам поперхнулся чаем и закашлялся.
— С чего ты это взяла?
— Да какой-то он… Словно утро с самогона начинает.
Магистр хрюкнул, явно стараясь не рассмеяться.
— Честно? Я не задумывался.
— Зря. Он же подрастающее поколение воспитывает. Пример дурной подаёт… Ладно. Может это быть магистр Рэндель? Почему бы нет.
Сама спросила — сама ответила. Какая же я умничка.
— Кто там у нас ещё?
— Три некроманта.
— Ах да… слушай, магистр, — оперлась я локтями о столешницу и внимательно посмотрела в зеленющие глаза магистра Волена. — А может, это не один человек. Ну вот решил Гарольд Сильвию воскресить. Сам он кто? Боевик. А значит, ни черта сам сделать не может. Только заказать медальончик. Но… кто сказал, что на должности ректора не может… попросить об услуге кого-то? А? Ну вот, например, Рэнделя, чтобы разобраться с артефактом, магистрессу Олем и… да пусть даже Дорка, чтобы воскресить… а что?
— Нет. Понимаешь, Кэт, чтобы переместить душу из артефакта в тело, нужно сначала, чтобы предыдущая душа это тело покинула. На всё про всё есть секунд тридцать. А это значит…
— А это значит — нужно кого-то грохнуть, — мрачно заключила я. — А потом быстренько вылечить, чтоб не улетела приживлённая душенька.
И почему я раньше об этом не задумывалась?
— Совершенно верно. А такое, как ты понимаешь, лучше проделывать или с согласия того, в кого душу вселяют, или… не совсем законно.
— И много ты уже раз… практиковался?
— Пока всё исключительно в теории.
Мда…
— Это ещё не значит, что заказчик должен быть обязательно только один.
— Не значит… — задумчиво постучал пальцем по столу магистр. — Ладно. Потом ещё подумаем. Идём ужинать и спать. Сегодня был не самый лёгкий день.
Не то слово. Один только поход в Висельники… у меня стресс. Кажется, так это у аристократов называется. После новостей от Сноули соваться в родной Квартал смерти подобно. Да ладненько. Нам не привыкать.
— И, Кэт, — подал голос магистр тёмной магии и спец по кровавым ритуалам. — Можешь и дальше называть меня по имени.
Мне стало как-то не по себе. Это когда ж я его по имени-то? Я как-то нервно улыбнулась.
— С чего такая щедрость?
— Мне нравится, как ты его произносишь, — улыбнулся Абрахам. — И да… покормишь Хука. Дабы в дальнейшем речь не хромала.
Я рассмеялась. Звонко и от души.
— Да не вопрос. Я тут недавно такое умертвие упокоила… меня теперь ничем не напугаешь.
— Правда? Жаль, — не сводил с меня задумчивого и какого-то странного взгляда магистр. — Нууу… У меня очень богатая фантазия. Что-то обязательно придумаю, — пообещал он.
— Даже не сомневаюсь, — почему-то улыбаясь, выскочила я из кабинета Волена и пошлёпала тапками в столовую, не желая ждать, когда его осенит. И уже из коридора крикнула. — Кстати, Абрахам, ты мне должен сорок монет золотом.
— Вроде ж тридцать пять? — раздалось озадаченное из кабинета.